Писательский зуд и жажда обсуждения не слишком впечатляющей формы Михаэля Шумахера проявились у некоторых журналистов уже после гонки в Шанхае. Немец завершил первые четыре Гран-при с вялыми показателями, значительно проиграв в квалификациях, гонках и зачёте пилотов своему молодому соотечественнику, который в начале сезона в глазах общественности выглядел более молодой инкарнацией Ирвайна или Баррикелло, и был обязан готовиться к скорейшей обструкции.
Шумахер не может приспособиться к «Мерседесу». Должен ли «Мерседес” приспосабливаться к Шумахеру?
Тогда мы — не в последнюю очередь из уважения к чемпиону и его фанатам — воздержались от тревожных колонок и стенаний по поводу ушедшего золотого века Красного Барона. Который уже, к слову, вовсе и не красный. Прошло ещё два Гран-при: что изменилось?
Для гонки в Испании команда „Мерседес“ представила обновлённую — длиннобазную — модель W01. За счёт более удачной развесовки „серебряные стрелы“ смогли создать автомобиль, который больше подходит Михаэлю Шумахеру. Немец, как уже известно даже жителям Большого села Ярославской области, предпочитает избыточную поворачиваемость, когда у машины острый, направляющий передок и задняя часть, которая готова обогнать переднюю. В таких условиях талант Шумахера раскрывается полностью. В Испании такой болид Шумахер получил.
Считается, что автомобили Джона Барнарда всегда имели определённую склонность к недостаточной поворачиваемости и именно по этой причине Шумахер отнюдь не блистал на машине F310 в 1996-м. Но как только в Маранелло пригласили Росса Брануа и Рори Бирна, которые за время работы в „Бенеттоне“ изучили повадки Шумахера, дело пошло. В 1997-м Шумахер, выступая на B-версии болида F310 (Джон Барнард изначально проектировал болид как базовый проект для дальнейших усовершенствований), довёл борьбу за чемпионский титул до поворота „Драй Сак“ трассы в Хересе, где с треском (в прямом смысле) уступил Жаку Вильнёву. В дальнейшем дрим-тим Тодта/Брауна/Бирна позволила Шумахеру не опасаться конкуренции соперников и добиться доминирования в чемпионате — с досадным перерывом из-за сломанной ноги в Сильверстоуне.
К концу своей карьеры Шумахер мог рассчитывать на невиданный уровень технической поддержки. Автомобиль создавался именно так, как он того хотел. По признанию Хамашимы-сана из „Бриджстоуна“, японские шинники в 2006-м конструировали покрышки в сотрудничестве с Михаэлем. Столь тонкая настройка „под Михаэля“ неминуемо создавала проблемы для его партнёров. Ни Ирвайн, ни Баррикелло не были довольны масштабами побоища, которые устроил Михаэль, справедливо полагая, что если Шумахер и был лучше их, то не с таким пугающим отрывом. К слову, эти ребята на публике редко могут подобрать доброе слово по отношению к Шуми. Отличился даже Ирвайн, который недавно заявил, что степень технического понимания болида у Михаэля была в значительной степени преувеличена восторженными поклонниками.
Впрочем, ставка на Михаэля уже на самом базовом уровне подготовки болида была абсолютно оправданна. Жан Тодт совершенно правильно оценил, что в идеальных для него условиях Шумахер превратится в абсолютное оружие, а как будут обстоять дела у его партнёров, должно волновать только их самих. Именно поэтому в „Феррари“ времён „команды мечты“ создавалась довольно чёткая иерархия: победить мог только Михаэль, потому что при прочих равных это был максимально короткий путь к триумфу всей „Скудерии“. Жану Тодту платили весьма немаленькую зарплату не для того, чтобы он улучшал спортивный имидж Формулы-1 как место, где пилоты „Феррари“ сражаются друг с другом до последнего вздоха, а для решения прагматичной задачи: вывода „Скудерии“ из затяжного кризиса начала 90-х. И с этой задачей Тодт справился идеально.
Статус примадонны в „Феррари“ был единственным способом быстро добиться гегемонии „Скудерии“.
Но в 2010-м ситуация совершенно изменилась. „Бриджстоун“ не имеет возможности учитывать предпочтения не то что гонщиков – команд. В „Мерседесе“ выступает Росберг. Нико сам не прочь пожаловаться журналистам в случае чего, а ещё у него есть папа-чемпион, которого сложно заподозрить в особой любви к Шумахеру. И есть команда „Мерседес“, которая в прошлом сезоне — будучи „Брауном“ – обеспечила беспрецедентно равные возможности для Баттона и Баррикелло. Пилоты реально боролись с друг с другом. Хотя известный своими громкими стенаниями бразилец даже в таких условиях умудрился обвинить команду в своём поражении на Гран-при Испании 2009 года.
Наблюдатели предполагают, что в начале сезона 2010 года оба пилота „Мерседеса“ были недовольны формой болида. Но если Росберг всё-таки имел возможность показывать хорошие результаты, в руках Шумахера W01 оказался бесполезным. В штабе „Мерседеса“ пришлось решать дилемму, отголоски которой ещё долго будут слышны: команда явно попыталась сделать болид более подходящим старшему немцу и тут же наткнулась на проблему. Чем больше технические специалисты разворачивались в сторону Шуми, тем большее недовольство проявлял Нико Росберг. Его глухое ворчание на Гран-при Испании было усилено и ретранслировано в эфир Эдди Джорданом. Первый работодатель Шумахера в Формуле-1 открыто усомнился в правильности стратегии „Мерседеса“ по поводу внедрения длиннобазного автомобиля. По мнению Эдди, такой манёвр серьёзно ухудшает шансы на успех Нико.
А затем наступил Гран-при Монако. Особенности трека княжества изначально предполагали использование короткобазной модели. И опять — в знакомых условиях — Нико Росберг оказался быстрее Шумахера в тренировках и квалификации, хотя и проиграл немцу старт. Молодой немец совершенно справедливо предполагает, что, если бы не заминка в квалификации у команды „Мерседес“, он мог бы побороться за более высокую позицию.
Судя по всему, эти качели общественного мнения – делать ли болид „под Шумахера“ или оставить пилотам равные шансы? – будут продолжаться весь оставшийся сезон. К большому сожалению для команды, элегантного решения, как во времена „Феррари“, не существует: даже если все усилия будут брошены на Михаэля (или на Нико), гарантий побед нет никаких.
В результате Шумахер оказался в сложном положении. Его былые триумфы начали забываться – перед болельщиками выступает гонщик, который не может одолеть даже Нико Росберга.
Какими бы ни были мотивы возвращения Шумахера в Формулу-1, ему приходится очень трудно.
Перспектив быстро решить проблемы нет – во многом потому что „Мерседес“ лишён возможности сделать болид исходя из специфического стиля вождения Шуми.
Возникает главный вопрос: а зачем, собственно, Шумахер возвращался? Неужели семикратный чемпион мира, обладатель знатных рекордов посчитал, что у него в Формуле-1 остались незаконченные дела? Можно понять мотивацию Педро де ла Росы – он захотел напомнить общественности, что умеет не только тестировать болиды, но и выступать на высоком уровне. То есть, иными словами, попытался доказать, что он не Лука Бадоер в Валенсии. Но что должен показывать Шумахер? Умение поднять с нуля и привести к победе новую для себя команду? Во-первых, „Мерседес“ является обладателем прошлогоднего Кубка Конструкторов. Во-вторых, Шумахер при желании мог бы занять место Стефано Доменикали и управлять самой успешной командой Формулы-1 не из кокпита, а с капитанского мостика.
Единственная здравая версия, которая имеет право на существование: в 2006-м Шумахер не очень-то и хотел уходить. Но тогда это делает легитимными теории о том, что из „Скудерии“ Шумахера выдавил Лука ди Монтеземоло, который желал видеть на месте немца Кими Райкконена. Движимый былыми обидами, Шумахер пытается доказать всей общественности – и себе, судя по всему, тоже – что и без „Феррари“ он способен на успех.
Шумахеру в текущей ситуации не позавидуешь. Но, судя по всему, принимая решение в межсезонье, Михаэль прекрасно понимал, на что идёт. Формула-1 — это по-прежнему царство пираний (а некоторые из них уже освоили Интернет), и для зубастых рыбок старый, огромный кит в мутных водах – великолепное лакомство.