— Ник, вы довольны тем, как прошёл день?
— Да, я очень доволен. Не только итоговым местом – это зависит от разных факторов. Я доволен проделанной работой. Я не думаю, что мог сделать её лучше.
Надеюсь, что убедил команду. Я выложился по максимуму, не допустил никаких ошибок. Я думаю, что уже помог им лучше понять машину и дал несколько ценных советов относительно направления, в котором надо работать. Это помогло уже по ходу дня. Но этот вопрос лучше задавать Эрику Булье.
— Этого было достаточно для того, чтобы убедить команду подписать контракт с вами?
— Я надеюсь на это. Я выложился по максимуму, не допустил никаких ошибок. Я думаю, что уже помог им лучше понять машину и дал несколько ценных советов относительно направления, в котором надо работать. Это помогло уже по ходу дня. Но этот вопрос лучше задавать Эрику Булье.
— Каковы ваши первые ощущения от машины?
— Невозможно сказать, где она находится относительно других. С утра баланс был плохим, но я впервые сел за руль этой машины. Инженеры проделали отличную работу, улучшив её в этом вопросе.
За один день мы не могли успеть многое, но машина уже отличается от той, какой она была утром, теперь она больше подходит моему гоночному стилю. Конечно, она ещё не идеальна, я надеюсь, что со временем я стану чувствовать её лучше, но в целом база для работы хорошая.
— Что скажете о KERS и регулируемом заднем антикрыле?
— В прошлом году большинство гонщиков в GPDA (Ассоциация гонщиков Гран-при. – Прим. «Чемпионат.ру») говорили, что это может слишком загрузить пилотов. Когда я ещё не тестировался, то размышлял об этом и думал: «Это же всего две кнопки». Однако когда вы пилотируете, то одновременно надо делать много разных вещей. Это непросто.
Ещё больше ситуацию осложнило то, что я мог дотянуться не до всех регуляторов и лепестков, потому что мои пальцы столь же малы, сколь и всё моё тело! Но это можно поменять. Да, в целом управляться с этими системами непросто, но по мере того, как их использовать, можно привыкнуть.
— А что можете сказать конкретно о KERS?
— Я думаю, что у нас хорошая база. Сегодня мы немного поработали в этой области. Мне помог тот факт, что я использовал KERS ещё во время выступлений за «БМВ-Заубер». У меня уже есть подобный опыт, так что я знаю, как должна работать система.
Мы попробовали несколько разных вариантов, и я не сказал бы, что с ней есть большие проблемы. Она хорошо работает, надо просто немного её настроить. База хорошая – она определённо лучше KERS, которая стояла на БМВ в 2009 году. Та система мне не нравилась.
— Что является самым сложным, когда вам дают новую машину и вам надо её пилотировать?
— Привыкнуть к обратной связи с инженерами. Вначале вы не слишком хорошо понимаете машину, и когда что-то случается, то вы этого не ждёте и не знаете, как реагировать.
Однако чем больше пилотируешь машину, тем больше ощущаешь себя с ней единым целым. После этого вы уже знаете, что может произойти, как надо реагировать. Но на это нужно время.
— Сильно ли изменились шины с тех пор, как вы последний раз тестировались с «Пирелли»?
— Трудно сказать, потому что сейчас в моём распоряжении другая машина. Я в основном работал над конструкцией шин, а над составами – совсем немного, и они с тех пор поменялись.
Я слышал, что у пилотов возникали проблемы с прогревом шин, но у меня такого с ними не бывало. Я думаю, что они их изменили, и это хорошо, потому как уровень сцепления стал выше. Шины сильно деградируют, но надеюсь, что они сделают гонки интереснее.
Когда я в пятницу смотрел на другие машины, то деградация у них была сильной, но у меня сложилось чувство, что сильных проблем с этим не возникает. У меня шины деградировали не сильнее, чем у других.
— Когда вы устанавливали лучшее время, то это происходило в начале 10-кругового отрезка. Насколько сильной тогда была деградация?
— Всё было неплохо. Когда я в пятницу смотрел на другие машины, то деградация у них была сильной, но у меня сложилось чувство, что сильных проблем с этим не возникает. У меня шины деградировали не сильнее, чем у других.
— Вы попробовали все четыре состава шин «Пирелли»?
— Да. Но я не скажу вам, какой мы использовали во время быстрейшего круга.
— У вас уже есть идеи относительно того, в каком направлении должно двигаться развитие машины?
— Да. Сегодня мы уже начали пробовать совершенствовать машину, искать направление, определять проблемные и сильные места. Очевидно, что я старался работать как можно лучше, чтобы обеспечить себе место в команде. Но я так же работал, как на нормальных тестах, и пытался развивать машину. Если бы мне заранее сказали, что я останусь, мой подход бы несильно изменился.
— Вы ожидаете получить ответ от «Рено» уже вечером в субботу?
— Я не знаю, мы ещё не обсуждали этот вопрос. Я фокусировался на сегодняшней работе, это всё, что имело значение на текущий момент. Мысли о том, что мне могут сказать после тестов, не помогли бы. Они лишь мешают концентрироваться.
— Как вы чувствовали себя в физическом плане?
— Я в хорошей форме. Очевидно, что зимой я продолжал работать, хотя на протяжении какого-то времени подходящего для меня места не было. Однако шли переговоры о позиции резервного гонщика.
Я не знаю, как много проехал кругов – больше 80, и я справился с этим достаточно легко. Я чувствую себя хорошо. С другой стороны, когда знаешь, что будешь выступать весь сезон – надеюсь, скоро ясность в этом вопросе наступит, – то можно дополнительно поработать на тренировках. Работа боевого гонщика отличается от работы тест-пилота или резервиста, мотивация выше.
— Роберт был быстрейшим в Валенсии, вы стали быстрейшим сегодня. Значит ли это, что машина, по крайней мере, получилась вовсе не плохой?
Сегодня мы уже начали пробовать совершенствовать машину, искать направление, определять проблемные и сильные места. Очевидно, что я старался работать как можно лучше, чтобы обеспечить себе место в команде. Но я так же работал, как на нормальных тестах, и пытался развивать машину. Если бы мне заранее сказали, что я останусь, мой подход бы несильно изменился.
— Я думаю, это значит, что машина – вовсе не дерьмовая, но дальнейшие выводы делать рано. Если большинство других пилотов сольют топливо и будут весь день кататься на «суперсофте», то смогут оказаться в числе лидеров. Однако в целом это неплохой знак.
— Так увидим ли мы вас в Барселоне?
— Надеюсь на это.
— Сядете ли вы за руль в воскресенье?
— Нет, Бруно Сенна будет работать весь день.
— Мы видели, что некоторые пилоты замедлялись после первого круга, после чего снова разгонялись. Они изучали работу шин?
— Я не могу говорить за других пилотов, но обычно если вы проезжаете круг, а затем стабилизируете шины, то это помогает облегчить деградацию. Однако сейчас всё не так, как прежде, – можно приостановить деградацию, но не так сильно.
— Можно ли проехать 25 кругов подряд, атакуя на этих шинах?
— Это зависит от уровня топлива. Если залить в машину больше топлива, то нагрузка на шины будет выше. Мы хотели провести длинную серию кругов, но, к сожалению, нам помешали два красных флага. Мы планировали пройти 25 кругов, это было бы интересно.