Долгие годы в паддоке Формулы-1 говорят о непомерно раздувшихся бюджетах команд и необходимости сокращения расходов. Тем не менее в 2016 году участники чемпионата потратили в общей сложности € 1,47 млрд (около 100 млрд рублей) — это рекордная сумма в истории «Королевских гонок». Столько в Формуле-1 не тратили даже в середине 2000-х, когда «Большие призы» с баснословными бюджетами штурмовали «Тойота» и «Хонда». Несмотря на курс на усиление спортивной борьбы и сокращение трат, богатые команды тратят всё больше, а старающиеся сэкономить на всём «частники» отстают всё дальше.
Сколько тратят команды и чем Формуле-1 грозит дальнейшая гонка вооружений — в материале «Чемпионата».
Дорогие рекорды
За последние пять лет в Формуле-1 дважды кардинально менялся технический регламент. После «турбореволюции» 2014 года довольно быстро выяснилось, что новые машины слишком медленные, а догнать вырвавшийся вперёд «Мерседес» при существующих правилах получится ещё нескоро, и к сезону-2017 командам во второй раз пришлось полностью перестраивать машины. Эти перемены потребовали огромных дополнительных затрат на исследования и разработку новых компонентов и лишь усилили разрыв между богатыми командами и середняками.
В общей сложности переход на новые правила в 2017 году стоил командам порядка €190 млн (около 13 млрд рублей), а совокупные траты команд-участниц выросли на 14,5%, побив все исторические рекорды. Например, «Мерседес», по словам Тото Вольфа, на разработку W08 потратил €31 млн (₽2,1 млрд). Расходы немецкой команды в прошлом году составили €310 млн (₽20,8 млрд), и в эту сумму не входят затраты на разработку моторов. €310 млн — это рекордный бюджет для всех базирующихся в Великобритании команд, даже «Тойота» и «Хонда» в 2008-м тратили меньше.
Более чем на девять процентов в прошлом году вырос бюджет «Ред Булл» — до €250 млн (₽16,8 млрд). Спонсорские контракты и призовые уже не покрывают таких трат, и владельцу команды — концерну «Ред Булл» — пришлось увеличить собственные инвестиции до €45 млн (₽3 млрд). Если добавить к этой сумме расходы на «Торо Россо», то станет ясно, что команды Дитриха Матешица тратят даже больше, чем «Мерседес».
Ещё больше необходимость новых трат бьёт по командам поменьше. «В этом году нам пришлось отойти от традиционной модели „50% компонентов остаются на новом шасси“. В VJM10 более 90% новых деталей», — цитирует свой источник в «Форс Индия» британская BBC. Для «Форс Индия» эти затраты стали очень большим вызовом, удержаться на плаву команде во многом помог контракт с Никитой Мазепиным и поддержке «Уралхима». Тем не менее, убытки команды в 2016 году составили €13 млн (₽880 млн). Переход на новые правила сильно ударил и по «Макларену» — не команде, а концерну-производителю спорткаров. €3,8 млн (₽258 млн) прибыли в 2015 году сменились €3,6 млн (₽242 млн) убытков после уплаты налогов в 2016-м.
Гонка вооружений
Откуда же команды берут такие деньги? Основных источников у них три. Во-первых, финансирование команды обеспечивает владелец. Это могут быть как косвенные вложения (например, больше половины спонсоров «Форс Индия» — компании так или иначе связанные с Виджаем Малльей, её владельцем), либо прямые инвестиции, как в случае с «Ред Булл» или заводскими командами. Второй источник финансирования — это сторонние спонсоры, самым ярким примером которого может послужить табачный концерн «Филип Моррис», каждый год выплачивающий «Феррари» несколько миллионов евро, несмотря на полный запрет рекламы сигарет.
Кроме того, команды получают призовые от FOM, которая перераспределяет две трети своих доходов между командами. Доходы FOM в первую очередь состоят из денег, вырученных на продаже телевизионных прав, и промоутерских взносов владельцев трасс. В 2016 году призовой фонд составил €836 млн (₽56,3 млрд). Казалось бы, это немалая сумма, однако нынешние договорённости между командами и FOM подразумевают, что эти деньги пропорционально распределяются в пользу сильнейших и наиболее заслуженных участников. В итоге эти выплаты лишь усиливают разрыв между богатыми и бедными командами чемпионата, которые всё настойчивее требуют более справедливого (с их точки зрения) подхода.
Если присмотреться, то со спонсорами происходит похожая ситуация. Любая компания, которая хочет прорекламировать себя в Формуле-1, хочет работать с лучшими и идёт к грандам, в то время как середнякам достаются куда менее выгодные контракты. Наконец, сама по себе философия «Больших призов» подразумевает, что любой участник предпочтёт ничего не заработать, но выиграть чемпионат, а потому владельцы сильных команд также готовы вкладывать больше денег в своё детище.
Так, «Мерседес» в первые годы своего доминирования терпел убытки, однако престиж побед в самых популярных гонках мира перевешивает финансовые потери. Таким образом, сама экономика Формулы-1 провоцирует гонку вооружений, темпы которой середнякам выдержать невозможно. Да, в 2009 году «Браун» произвёл настоящую сенсацию, выиграв чемпионат с минимальным бюджетом, однако просуществовать несколько лет и регулярно бороться за победы такие проекты не способны, что лишь подтверждает короткая история «Вёрджина-Маруси-Манора» и «Кэтерхэма».
Американский подход
После приобретения Формулы-1 компанией Liberty Media в паддоке появилась надежда, что экономика спорта изменится, но прошёл год, а новые владельцы так и не представили никакого видения будущего «Больших призов». Кроме труднореализуемой идеи ограничения бюджетов команд на уровне правил чемпионата, новых предложений не появилось.
В кулуарах говорят о том, что потолок трат может быть установлен на уровне €130 млн (₽8,6 млрд). Реалистична ли эта цифра? «Хаас», который в 2016 году потратил меньше всех, ограничился бюджетом в €117 млн (₽8 млрд), но американцы экономят на собственных разработках, закупая шасси у «Даллары», а двигатели — у «Феррари». Сама же «Феррари», как и другие гранды — «Мерседес» и «Ред Булл», тратит в два, а то и два с половиной раза больше. Едва ли топ-команды, за которыми стоят интересы крупных автопроизводителей, согласятся так резко урезать расходы — пусть и в интересах спорта.
Кроме того, основная проблема введения лимита бюджетов — их контроль в условиях секретности паддока — также ещё не решена. На данный момент сторонники этой идеи не могут объяснить, ни каким образом организаторы могут контролировать расходы команд, а идеи о внешнем аудите со стороны третьих лиц пока носят лишь риторический характер.
В то же время ограничение расходов Формуле-1 как спорту необходимо. Из-за роста бюджетов середнякам приходится уступать всё больше и во всех направлениях. Сначала команда экономит на разработках и проигрывает в темпах развития, после этого приглашает рента-драйвера, надеясь отыграться за счёт дополнительного финансирования. Но зачастую проект проваливается, а на место второго пилота попадает другой рента-драйвер. «Заубер» — пример такого подхода. Команда отчаянно нуждается в деньгах, и если бы не инвестиции Longbow Finance, коллектива могло уже не быть.
В итоге пелотон делится на две группы. В одной из них — лидеры, несколько независимых участников, представляющих крупный бизнес. Сейчас это «Мерседес», «Феррари», «Ред Булл» и «Рено», у них достаточно ресурсов, чтобы принимать самостоятельные решения, и в данный момент только они (и то не все!) обладают чемпионским потенциалом или способны бороться за победу в отдельных гонках. В своей нише «Макларен», а все остальные команды в большей или меньшей степени зависят от этих четырёх акул паддока, будучи их клиентами, а в случае того же «Заубера» или «Торо Россо» — полноценными фарм-клубами.
При такой зависимости от крупных концернов Формула-1 становится уязвима перед их интересами. Если уход «Феррари» из «Королевских гонок» трудно себе представить, то сворачивание программы «Мерседеса» после нескольких лет постоянных побед или выход «Ред Булл» из «Больших призов» — перспективы вполне реальные. Из столпов Формулы-1 наряду с «Феррари» в чемпионате остались лишь «Уильямс» да «Макларен», но обе британские команды уже пять лет не выигрывали гонок и давно не боролись за чемпионство. Их время ещё может вернуться, но пока система работает против них, победы будут оставаться уделом богатых.
