25 февраля 2005 года на подмороженную брусчатку Красной площади выкатился необычный жёлтый автомобиль — это была презентация «Джордана» EJ15, последней машины, названная в честь Эдди Джордана. EJ15 Джордану, впрочем, уже не принадлежала — несколькими неделями назад он продал своё детище за $ 60 млн Midland Group.
Под звуки оркестра в холодном московском воздухе мёрзли призовые пилоты команды — Тьягу Монтейру и Нараин Картикеян, рядом с ними улыбался новый тестер — Роман Русинов. Никогда раньше презентации новой машины Формулы-1 не проводили в России — так началась история первой отечественной команды в «Больших призах».
Последний вздох «Джордана»
Инициатором сделки выступил канадский миллиардер Алекс Шнайдер, сооснователь Midland Group. Шнайдер родился в 1968 году в Ленинграде, но в возрасте шести лет переехал с родителями в Израиль, а в 80-х чета обосновалась в Канаде. Презентация в Москве должна была подчеркнуть корни новых владельцев и привлечь российских спонсоров.
Фото: РИА Новости
В первый год переименовывать команду не стали, мотивируя это тем, что сезон-2005 будет переходным. Год изначально обещал стать непростым. Когда из Формулы-1 исчезли двигатели «Косуорт», «Джордан» остался без контракта на силовые установки и лишь в последний момент удалось договориться с «Тойотой», так что шасси пришлось в спешке переделывать под новый двигатель. EJ15 в итоге получилась медленной и неповоротливой, а не слишком именитые Монтейру с Картикеяном обретались в основном в конце пелотона.
В первых восьми гонках Тьягу пару раз добирался до 10-го места (очки тогда начислялись первой восьмёрке), но первых зачётных баллов пришлось ждать до печально известного Гран-при США, когда на старте осталось лишь шесть машин, а Монтейру приехал к финишу третьим. Это был последний подиум в истории «Джордана», и даже не жаль, что самого Эдди в команде не было — едва ли он именно так хотел финальный раз попасть в топ-3.
Ко второй половине сезона во многом усилиями тогда ещё мало кому известного Джеймса Ки удалось подготовить EJ15B, которую Монтейру привёз восьмым в Спа — больше очков у команды в том сезоне не было. В Кубке конструкторов «Джордан» уже в третий раз подряд занял лишь девятое место. Позади осталась только «Минарди», но и она проводила свой последний сезон. В 2006-м команда из Фаэнцы стала называться «Торо Россо», а «Джордан» официально переименовали в «Мидлэнд».
Год «Мидлэнда»
Команда сменила не только название, но и флаг — отныне она выступала под российской лицензией и соответствующим триколором. Российского, правда, в «Мидлэнде» было мало — база находилась в Сильверстоуне, руководил командой Колин Коллес, а строил для неё машины Джеймс Ки — после относительных успехов EJ15B 33-летний специалист получил повышение и стал одним из самых молодых технических директоров в паддоке.
Роман Русинов по-прежнему оставался запасным пилотом команды и в ноябре 2005-го провёл в Хересе свои первые тесты. На роль призового пилота в пару к Монтейру Шнайдер хотел пригласить Такуму Сато, с которым Ки работал несколько лет назад, однако с японцем не срослось, и тогда выбор пал на голландца Кристиана Альберса, дебютировавшего годом ранее в «Минарди». Русинов же так и остался в запасных: брать россиянина без спонсоров Шнайдер оказался не готов, предпочтя рента-драйверов, так что Роману оставалось щеголять в фирменной униформе и участвовать в телевизионных эфирах на «Рен ТВ».
Презентация «Мидлэнд» М16. В центре — Роман Русинов
Фото: Bryn Lennon/Getty Images
«Мидлэнд» М16 — первая самостоятельная машина Ки — получилась быстрее и элегантнее предшественницы. Время от времени Монтейру и Альберс пробивались во второй сегмент квалификации, а отставание от лидеров чемпионата сократилось вдвое — с четырёх секунд до двух. Этого, правда, по-прежнему было недостаточно, чтобы превратиться в крепкого середняка. Кроме того, команде часто не везло, а гонщики регулярно попадали в инциденты уже на первом круге — так было в Монако, США и Канаде. А в Германии обе машины «Мидлэнда» исключили из протоколов за гибкие элементы аэродинамики. К этому моменту у команды не было ни одного очка.
Для Шнайдера такое положение вещей стало холодным душем. Российские спонсоры, на которых рассчитывал бизнесмен, так и не объявились — а с имеющимися результатами рассчитывать на иное в ближайшей перспективе не приходилось. Накануне Гран-при Италии Midland Group объявила о продаже команд компании «Спайкер» — голландскому производителю спорткаров. Что ж, по крайней мере Алекс быстро оценил обстановку и вышел из Ф-1 без существенных потерь.
Под другим триколором
Уже в 2007-м команда получила новое название («Спайкер»), новую ливрею и новый флаг — голландский. Таким образом, российский флаг исчез из Формулы-1 вплоть до 2010 года и дебюта Виталия Петрова. «Спайкер» же вскоре стал «Форс Индия». Вопреки многим ожиданиям новый владелец — бизнесмен Виджай Маллья из Индии — сумел вернуть команду на подиум и превратил её в лучший независимый коллектив чемпионата. Правда, политика Малльи привела к тому, что в середине 2018 года «Форс Индия» стала банкротом и перешла под контроль Лоуренса Стролла и в сезоне-2021 будет называться «Астон Мартин».
С уходом «Спайкера» Формулу-1 вынуждены были покинуть и Монтейру с Альберсом — первый перешёл в туринг, а второй вернулся в DTM, затем вышел на старт нескольких гонок на выносливость и завершил карьеру. Роман Русинов так и не попал в Формулу-1, зато стал призёром «24 часов Ле-Мана», а также выиграл трофей чемпионата мира по гонкам на выносливость в классе LMP2 и титул чемпиона Европейской серии Ле-Ман.
Сутиль и Альберс на Гран-при Канады-2007
Фото: Paul Gilham/Getty Images
Джеймс Ки продолжил работать на посту технического директора в «Спайкере», а затем — в «Форс Индия», но в 2010-м перебрался в «Заубер» и построил одну из лучших машин швейцарцев за последние годы. Ки также семь лет работал в «Торо Россо» — именно его шасси стало для Даниила Квята первым в Формуле-1, а теперь возглавляет технический департамент «Макларена» — успехи Уокинга конца прошлого года во многом связывают с приходом Ки, хотя базу для успешного болида закладывал не он.
Что до «Мидлэнда», то автоспортивный проект Шнайдера никакого заметного следа в истории гонок не оставил, однако это был первый случай российского присутствия в «Больших призах». Российского в этой команде почти ничего не было, но как бы ещё мы увидели машину Формулы-1 на подмороженной Красной площади?
