– Спустя два года после покупки баскетбольной команды вы сдержали обещание и перевезли её в Бруклин. Вам будет не хватать Джерси?
– Фразы «не хватать» нет в моём словаре.
– В Бруклине не было профессиональных спортивных коллективов аж с 1957 года. Удастся ли вам создать дружину, которую будут любить так же сильно, как некогда любили бейсбольных «Доджерс»?
– Для Бруклина это действительно особенное событие. Встречался с тамошними жителями, многие из них помнят, как бейсбольная команда переехала в Лос-Анджелес. Поэтому каждое действие, будь то открытие арены или подбор боеспособного состава, находит отклик у болельщиков.
В НБА конкуренция встречается на каждом шагу. Не только за баскетболистов идёт борьба, но и за болельщиков, за рекламные поступления. Правда, чем конкуренция сильнее, тем интереснее лично мне.
– Научила ли вас чему-либо безуспешная охота за Кармело Энтони?
– Извлёк уроки не только из этого. В НБА конкуренция встречается на каждом шагу. Не только за баскетболистов идёт борьба, но и за болельщиков, за рекламные поступления. Правда, чем конкуренция сильнее, тем интереснее лично мне. Мы никогда не прокладывали колею, по которой движемся строго по одному направлению. У нас есть план А, план Б, план В и так далее. Они могут отличаться, но конечный пункт всегда остаётся неизменным – создание чемпионской команды в течение пяти лет. Два года уже прошло – три осталось. Мои намерения не изменились.
– Ожидаете ли вы лучшего сезона от Криса Хамфриса, учитывая, что драма с Ким Кардашьян осталась далеко позади?
– Уже выразил своё мнение на этот счёт. Всегда остаюсь на стороне моих игроков.
– Вы виделись с Ким?
– Сказали друг другу «привет». На большее времени не хватило.
– Есть ли у вас что-то общее с Джей-Зи, миноритарным акционером «Нетс»?
– Думаю, да. В первую очередь, мы выросли в небогатых семьях. У моей семьи не было ни машины, ни загородного участка. По стандартам Советского Союза мои родители – выходцы из среднего класса. Таким образом, мы с Джей-Зи всего добились самостоятельно. Мы оба достигли успеха благодаря таланту и кропотливой работе. Так что общие черты определённо присутствуют.
– Научили ли вы его чему-нибудь в плане бизнеса? Или, может, наоборот?
– Настолько близко мы ещё не контактировали. Увы, не хватает времени, дабы изучить друг друга с точки зрения того, как мы ведём дела. Мы больше сосредоточены на создании крепкой команды, которая добавит радужных красок в жизнь Бруклина.
– В начале этого года вы читали рэп на российском телевидении. Даже пошли слухи, что вы можете выступить вместе с Джей-Зи. Являетесь ли вы поклонником хип-хопа?
– Отношусь с уважением к данному стилю музыки, но не могу причислить себя к фанатам этого направления. Что касается импровизированного выступления на российском телевидении, то для меня самого это явилось неожиданностью. Ну а предлагать дуэт Джей-Зи было бы не совсем честно – такая кооперация могла бы нанести непоправимый вред его карьере.
По стандартам Советского Союза мои родители – выходцы из среднего класса. Таким образом, мы с Джей-Зи всего добились самостоятельно. Мы оба достигли успеха благодаря таланту и кропотливой работе. Так что общие черты определённо присутствуют.
– Какую музыку вы слушаете?
– Каждый год отдыхаю на Ибице. Иногда посещаю ночные клубы, откуда и взялась любовь к хаусу и техно. Вырос же на музыке 70-х и 80-х, частично даже 60-х, по большей части «Битлз». Также люблю послушать «Лед Зеппелин» или «Дип Пёрпл».
– Вы наверняка знаете, что «Дип Пёрпл» – любимая группа Дмитрия Медведева.
– Нет, этого не знал. Моя любовь к этой группе не имеет к нему отношения.
– Вы баллотировались на пост президента как независимый кандидат. Как вы ответите критикам, которые утверждают, что вы не имели права на это без одобрения Кремля?
– Меня часто обвиняют в том, что я якобы «кремлёвский проект». Всегда отвечаю: во-первых, я «проект своих родителей». Всю жизнь я был первым номером, но никак не вторым. Я слишком стар, чтобы изменить ситуацию.
– Как известно, в России не слишком жалуют богатых. Как вы думаете, страна готова выбрать миллиардера?
– Думал об этом же ещё до кампании. Но всё же за меня отдали голоса шесть миллионов человек, несмотря на не самую выгодную субординацию. Ведь, к примеру, я получил меньше времени в прямом эфире, чем любой другой кандидат. За мной не стояла партия. Полагался исключительно на волонтёров и моих преданных сторонников. Получил поддержку от людей, которые знали, что я не буду воровать. Они ведь так устали от коррупции.
– Давайте поговорим о феминисткой группе Pussy Riot, участницы которой получили по два года лишения свободы за февральский панк-молебен в кафедральном соборе. Как вы относитесь к этой ситуации?
– Единственное слово, которое подходил для этого дела: реакционное. Это абсолютно вопиющий случай. Конечно, молодые девушки поступили нехорошо, но максимум они заслуживали 15 суток за нарушение общественного порядка. Другое дело, что на них ополчились и судебные, и правительственные органы. В результате получился показательный процесс, который, признаться, меня немного беспокоит. Ведь в чём-то данное дело напоминает 1937 год и сталинские репрессии.
– Как вы думаете, правомерно ли возвращение Путина в Кремль? Он может находиться на посту президента ещё дюжину лет – срок немалый.
– Я бы предложил укоротить срок до четырёх лет. Кроме того, президент не должен находиться на посту более двух сроков (без возможности возвращения). Считаю, что это внушительный отрезок.
Меня часто обвиняют в том, что я якобы «кремлёвский проект». Всегда отвечаю: во-первых, я «проект своих родителей». Всю жизнь я был первым номером, но никак не вторым. Я слишком стар, чтобы изменить ситуацию.
– Если вас выберут президентом, найдётся ли место для первой леди?
– Конечно, её будут звать Россия.
– В 47 лет вы известны в России как самый завидный холостяк и главный поклонник женской красоты.
– Это плохо?
– Вовсе нет. Что вы цените в женщинах?
– Прежде всего стоит отметить, что я вряд ли считаюсь завидным женихом. Все уже оставили надежды на то, что я когда-нибудь женюсь. Что же касается наиболее важной черты в женщинах, то отвечу словами Оскара Уайльда: «Женщины предназначены для того, чтобы их любили, а не понимали».
– Вы участвуете в разработке машины-гибрида. Любите водить сами?
– После того как в 1995 году в Москве начали появляться крупные пробки, вождение оставил. Хотя водить умел. Даже участвовал как-то в зимних гонках.
– Ваш рост переваливает за два метра. Это благословение или проклятие?
– Это обоюдоострый меч. Я виден повсюду. В школе никогда не удавалось прогулять уроки – меня тут же ловили. С таким ростом связаны некоторые сложности. Не всегда помещаюсь на гостиничных кроватях, не могу развернуться в определённых моделях автомобилей. Кроме того, бывают трудности с покупкой одежды. Но высокие люди не боятся неприятностей — они ведь делают нас сильнее.