То, что всё идёт к уходу Александра Красненкова, было ясно почти всем, кто имеет к баскетболу хоть какое-то отношение. Поэтому громом среди ясного неба заявление президента РФБ после не состоявшегося в понедельник исполкома, не стало. Удивило, что глава федерации по ходу беседы с журналистами несколько раз непрозрачно намекнул на то, что корни его «самоотвода» лежат далеко за пределами самой игры.
– Как видите, нас проигнорировали. Не знаю, может быть, мы неправильно дни посчитали. Но, по-моему, всё было сделано правильно, согласно регламенту. Однако на данный момент в зале присутствует всего три члена исполкома – Игорь Оноков, Наталья Галкина и Александр Красненков. Остальные, очевидно, как и обещали, соберут завтра всё, что только можно. На наш взгляд, это всё нелегитимно. Кстати, если у кого-то будет желание опротестовать заседание от 2 июля, имеет полное право обратиться к юристам. Я этого делать не буду. Потому что написал заявление, датированное сегодняшним днём, о том, что слагаю с себя полномочия президента РФБ по собственному желанию. Если вам нужны какие-то пояснения, то я готов их дать.
– Испытываете разочарование?
– Мне жалко оставлять сложившийся и сработавшийся коллектив, с которым было много сделано за минувшие два с половиной года. Мне кажется, что результаты говорят сами за себя. Но что поделать, у нас жизнь такая. Бороться, как я и говорил вам неделю назад, с товарищами из исполкома не собираюсь. Видимо, большинство всё-таки… (выдержав паузу) право. Однако насколько право, мы узнаем только в будущем. Я люблю многие виды спорта, но привык даже с сильными соперниками играть по правилам. А когда ты, проводя аналогии, пытаешься забить мяч в кольцо, куда он провалиться не может по определению, а у тебя самого диаметр корзины в три раза больше… Ну о чём можно говорить. Мне неинтересны такие игры. Другим, похоже, наоборот. Поэтому я решил никого не мучить, и наш отечественный баскетбол в том числе. Сегодня я покидаю свой пост, и что будет завтра, я не знаю.
– На чьё имя написано заявление?
– На имя исполкома. Оно будет ему передано.
– С министром спорта Мутко разговаривали по поводу своей отставки?
– Да, и неоднократно. Он против, хотел, чтобы я остался. Более того, я с утра был у него. Виталий Леонтьевич просил меня повременить, не объявлять ничего до вечера, но я ему признался, что уже съездил к батюшке, спросил у него благословения. Батюшка посоветовал обратиться туда (указывает пальцем наверх), поступить по совести. Думаю, что в итоге поступил по совести. Сейчас сразу после разговора с вами объявлю о своём решении сотрудникам федерации. Они пока находятся в неведении.
– А завтра на нелегитимном исполкоме может произойти что-то, что заставит вас отказаться от принятого решения?
– Нет, меня уже никто не заставит вернуться. Я закончил свою карьеру президента РФБ. С баскетболом не завязываю. Вернусь ли в «Спартак»? Возможно. Во всяком случае, нужно сдержать обещание президенту страны и сдать к августу арену в Санкт-Петербурге. А потом, почему никто не допускает, что я по состоянию здоровья ухожу?
– Кто будет исполнять обязанности президента до избрания нового?
– Не знаю. Я не вижу достойных людей, которые могли бы занять этот пост. Пусть решают те, кто не явился на исполком. Они же у нас очень ответственные и достойные люди, решат всё сами. Меня по большому счёту это не должно интересовать. Завтра они назначат временно исполняющего обязанности, не завтра. Есть устав, я поступил согласно тому, что в нём написано, а дальше уже их выход. Правда, сами-то они ничего не читают, просто принимают нужные решения.
– Вы говорите, что Мутко вас поддерживает, но на деле этой поддержки не видно.
– Я же ничего не могу ему сказать по этому поводу. В личных беседах он меня всегда поддерживал. Очевидно, у него тоже не самая простая ситуация. С другой стороны, давайте рассуждать логически: государство не должно вмешиваться в действия общественной организации, если та не совершает ничего предосудительного. А то, что оно вмешивается на другом уровне… Мутко просил меня подождать два дня, значит, тоже вмешивается по-своему, разговаривает с кем-то.
– Вы сейчас не выглядите настолько уверенным в себе, как неделю назад.
– Я пытался сохранять оптимизм, слегка лукавил. Если же быть честным, то ещё в прошлый вторник собирался объявить вам о своём желании покинуть свой пост, а потом поехать на Валаам. Но меня попросили повременить, не делать этого. Согласился, но на Валаам всё равно съездил. Теперь будет время, чтобы и до Афона добраться.
– То есть можно говорить, что вы отныне потеряли надежду и веру в качественное управление российским баскетболом?
– На какое-то время, точно. Кто знает, возможно, на моё место придёт человек, который будет работать с утроенной энергией и добьётся больших успехов. Но по состоянию на сегодняшний день я не вижу пути. Мы стараемся что-то делать, не боимся нести ответственность за волевые решения, иногда, естественно, допускаем ошибки, но в целом палку не перегибаем. Тем не менее РФБ не ругал только ленивый. Вот перед вами сидит Оксана Рахматулина, Наталья Галкина, думаете, им было легко? Спросите. Люди хотят работать, а им не дают.
– Как думаете, почему при том, что отношение к вам за озвученное время, почти не изменилось, соответствующей реакции свыше не последовало?
– Не знаю. В России ведь не одна федерация баскетбола в спорте. Да и вообще, у нас ещё дела идут в целом хорошо, как я посмотрю. Когда начинаю разговаривать с представителями других, понимаю, что у них там творится. Вчера, к примеру, выбирали главу федерации гольфа, Билалов-то ушёл, причём по собственному желанию. Рассказывали, какой там был цирк. Здесь, наверное, тоже теперь будет.
– Словом, всё печально…
– Мы сейчас разговаривали с Игорем Оноковым, он правильно заметил. Это традиционная для России миниатюра: если не добежал до главы государства и не пожаловался ему, ничего не изменится. Но я же не могу постоянно испытывать себя марафонскими дистанциями. В прошлом году добежал, а в этом не хочу. Потом, помимо меня у человека вся страна, а я буду забегать к нему с каким-то баскетболом. Есть ответственные люди, есть Министерство спорта, у нас хорошие контакты, мы вместе работали. Надеюсь, это всё не пропадёт после моего ухода.
– У вас не было желания пойти на какую-нибудь сделку с непокорным исполкомом?
– Нет.
– Хотя бы попросить не разгонять штат в ответ на ваше согласие уйти в отставку…
– Мы уже на какие только уступки не шли, ради достижения компромисса, но этого всегда мало. Хотя бы если касаться передачи прав на чемпионат России Единой лиге ВТБ. Я же не настолько глуп, прекрасно понимаю, откуда растут ноги. Так вот, готов повторить, к баскетболу это никакого отношения не имеет. Все эти наши игры не имеют никакого отношения к баскетболу. Вчера наша мужская молодёжная сборная до 19 лет уступила "-68" американцам. Наставников сборной назначил тренерский совет. Почему с последнего никто не спрашивает, как можно было докатиться до такого поражения и вообще так плохо провести турнир? Поэтому все молчат?
– Это вы возвращаетесь к провалу нашей женской сборной на Евробаскете?
– Отчасти. Да, девочки сыграли плохо. Но заметьте, сборная Испании вчера выиграла турнир. А мы меж тем свою лучшую игру на турнире провели именно с ними. К слову о тех же испанках и француженках – и те, и другие проваливались и пролетали мимо крупных первенств, но у них президентов со своих должностей не снимали. Словом, если кто-то хочет гробить российский баскетбол, то пусть это делает, а я участвовать в этом не хочу.
– Фактически вы сдались, устав бороться с ветряными мельницами. Не боитесь, что общественность обвинит вас в определённой трусости?
– Мне министр спорта сегодня те же самые слова сказал с утра, призвал вместе с ним бороться и сражаться дальше, привёл пример футбола, где сложилась похожая ситуация. Тем не менее это не так, я не сдался. Поверьте, есть некоторые нюансы, о которых я не хотел бы вам говорить из уважения к сидящим здесь людям. Эти нюансы, к сожалению, находятся далеко за пределами баскетбола. Может быть, позже наберусь смелости и скажу. Могу лишь намекнуть, что жалобы в Минюст и переезд из одного офиса в другой – самое безобидное из того, что нам пришлось пережить за эти годы.
– Как думаете, многие сотрудники федерации уйдут вместе с вами?
– Это решение каждого. Я за собой никого не тяну, но и не удерживаю. Коллеги должны поступить так, как считают нужным, всё-таки у каждого свои обстоятельства. Дел сейчас много, поэтому, полагаю, какое-то время нынешний офис проработает в этом составе.
– Если вернётесь в баскетбол, в исполкоме себя видите?
– Нет. Я не знаю, что теперь должно произойти, чтобы я там очутился.