«Форестлейк-драйв? Вы уверены? Может быть, всё-таки Крокер-парк?» – водитель кэба удивлённо качает головой, делает большой глоток кофе из картонного стакана и трогается с места. Однако через минуту, достигнув даунтауна Кливленда, не выдерживает: «А что вы там забыли, если не секрет?» «К Сергею Карасёву, новичку „Кавс“ направляемся!» – удовлетворяем его любопытство. «Да ладно, парни! Хорошо его знаете?» – интересуется мужчина снова и, получив утвердительный ответ, расплывается в улыбке: «Расскажу своим мелким вечером, им будет приятно, они у меня настоящие фанаты».
Пока весьма сомнительной наружности дребезжащий «Додж» без каких-либо отличительных для такси знаков тихо плетётся по Северо-Западному шоссе, в памяти всплывает знакомство с защитником «Кливленда» на даче в Подмосковье во время интервью с его отцом летом 2009-го. Живо интересовавшийся всем, что связано с баскетболом, Сергей спросил разрешения поприсутствовать во время беседы, а после в качестве благодарности показал нам семейные владения и особую гордость – площадку с кольцом. «Папу уже обыгрывает?» – спросили мы тогда Карасёва-старшего. «Какой там, все ему прочат будущее в НБА, а он пока даже трёхочковые хуже меня бросает», – рассмеялся Василий…
Теперь у Сергея свой дом в 20 милях от главного города округа Каяхога – месте, где всё ещё делают вид, что люто ненавидят Леброна. Родительский он превосходит вдвое. На крыльце лежит коробка, в дверную ручку продета квитанция о доставке. «Здесь не возьмут ничего, даже если у вас гора посылок перед домом будет лежать. Не принято, – комментирует слегка опоздавший с тренировки Карасёв. – На самом деле можно вообще двери не запирать, вряд ли кто зайдёт. Непривычно немного после наших реалий, но борюсь с собой. Недавно, кстати, уехал на тренировку и оставил гараж открытым. Сначала переживал немного, но ребята по команде успокоили».
Пока осматриваем владения и делаем фотографии, выясняется, что в коробке – новые кроссовки от Коби Брайанта, которых бронзовый призёр Олимпиады в Лондоне ждал пару месяцев. «Не знаю, почему все считают их неудобными, сидят на ноге хорошо, дискомфорта не испытываешь, – объясняет Сергей свой выбор и ставит их на пол рядом с другими стопками одежды и обуви. – Кстати, видите кучу вещей — думаете, это моё? Как бы не так! Родители и сестра себе по каталогам назаказывали. Как будут увозить, ума не приложу. Пора пароль, наверное, менять. Кстати, поднимайтесь, покажу, где они будут жить».
Проводить экскурсию по дому Карасёву явно доставляет удовольствие: спальни и кухню он преимущественно обставил, в гостиной тоже всё готово к тёплым домашним посиделкам и празднованию Рождества и Нового года, а под стоящей возле камина искусственной ёлкой уже лежит один подарок. «Он там пылится месяц с лишним, а может, и больше, – признаётся Сергей. – Ждал, что девушке дадут визу, приготовил сюрприз, но не срослось – отказали, вот и дожидается весь такой нарядный её. В ближайшие дни нужно ему компанию организовать, а то времени осталось очень мало».
Вид на гостиную со второго этажа
– Почему предпочли загородный дом квартире в центре?
– Мне показали несколько квартир. В основном двух или трёхкомнатные, почти без окон — жутко тёмные помещения, узкие коридоры. Чувствовал в них себя абсолютно неуютно. Затем появился замечательный вариант. Огромные апартаменты, шесть или семь комнат, общая площадь – 300 квадратных метров. Мне очень понравилось, решил, что точно буду брать. Но потом позвонила девушка и сказала: «Ты что больной? Я в ней убираться не буду!». Родители тоже были против этой идеи. В итоге взял дом. Главное, что поблизости много мест, где можно погулять: рестораны, магазины, кинотеатры и большой парк. Есть ещё одно тусовочное место, но до него минут 40.
– То есть в центре города почти не бываете?
– Пару раз наведывался. Ходили в ресторан с ребятами после игр, с финансистом (он приезжал ко мне, чтобы помочь с бумагами).
– Это ваш личный помощник?
– Да. Я ему звоню, когда возникают любые проблемы и вопросы. Другая страна – другие правила, необходимо помнить о каждом из них. Он мне рассказывает, как себя вести в той или иной ситуации, какие документы стоит подписывать, а какие категорически нельзя. Например, здесь все используют банковские чеки. Ты выписываешь, отдаёшь, а затем уже тот, кто оказывает услугу, сам его обналичивает. Для меня это было в диковинку. Финансист занимался оформлением всех кредитных карт и банковских историй, помогал мне с покупкой машины и приобретением дома на первом этапе. Вообще в Кливленде я думаю исключительно о баскетболе, а окружающие помогают в этом.
– Оформлением дома сами занимались?
– Нет. Мне помогала дизайнер по интерьеру. Я ей лишь рассказал о своих пожеланиях, а она воплотила их в реальность. Изначально она обустраивала дом Жидрунаса Илгаускаса, затем Андерсона Варежао, пока он не женился. На одной из тренировок бразилец подошёл и сказал мне, что познакомит с человеком, который поможет мне в данном вопросе. Сейчас хочу сделать некое подобие игровой комнаты, где можно будет с друзьями расслабляться, когда в гости будут приходить. В принципе дом уже почти доведён до ума, так что здесь можно спокойно прожить три контрактных года.
– Не обидно будет, если «Кавальерс» обменяют вас в другой клуб?
– Стараюсь не думать об этом. Я ещё молод. Конечно, держал в голове, что в первый сезон не буду получать достаточного игрового времени. На тренировках чувствую, что могу проявить себя. Даже за такой короткий период значительно прибавил в ведении, подкачался на семь килограммов почти. Тренеры говорят, что я молодец, советуют продолжать в том же духе. Так что стараюсь гнуть свою линию.
– Соседи знакомиться не приходили?
– Нет ещё, никак не соберутся. Возможно, кто-нибудь и захаживал, когда я спал или был на тренировке. А вообще, если заглянут, конечно, приму их.
– Как думаете, они догадываются, с кем живут рядом?
– Те, кто интересуются, должны. Как я сажусь в автомобиль, точно видели. Впрочем, тут рядом ещё Майк Браун живёт, так что не мной единым (смеётся).
– Вы обитаете один в большом доме — непривычно?
– Да, постоянно прислушиваюсь к звукам. Варежао рассказывал, что здесь бродят привидения. На самом деле он любит говорить всякую чепуху и разыгрывать меня. У нас был первый перелёт в Цинциннати, спрашиваю его: «Сколько нам лететь?» Он говорит: «Три часа. Можешь спокойно отоспаться». Я лёг, а через 25 минут мы приземлились. После того случая я ему больше не верю. Теперь сам ищу необходимую информацию.
– Кливленд предстал перед вами тем городом, каким вы его себе представляли?
– Изначально было непривычно, но со временем обжился. Кливленд – не Москва, факт. Городок небольшой, жителей немного – всё спокойно и тихо.
Спальня Сергея Карасёва
– По родителям скучаете?
– Очень. Хорошо, что под Рождество они прилетят, хоть вспомню, как выглядят (смеётся).
– Общаетесь с ними часто?
– Да. С девушкой, правда, чуть чаще. Но всё равно созваниваюсь со всеми. С папой и мамой обычно говорим три-четыре раза в неделю по «Скайпу» или «Фейстайму». Эти беседы можно сравнить с интервью с пристрастием.
– В клубе есть конкретный человек, которому вы можете позвонить, если возникают какие-либо проблемы в быту?
– На самом деле можно набрать любому, здесь все отзывчивые. В Америке организация процесса на высочайшем уровне. Изначально клуб арендует тебе номер в гостинице и машину. Но длится это ровно месяц. В НБА все живут на свои деньги, поэтому потом приходится искать выходы из разных ситуаций. Первую неделю из гостиницы совсем не выходил, потому что в день было по две-три тренировки. Сил хватало лишь на обратную дорогу, после чего падал на кровать и засыпал. Затем уже начал смотреть по сторонам, гулять по городу, со временем присмотрел себе этот дом.
– В клубе есть психолог?
– Да. Для новичков проводят специальные собрания, помогают им с бумажной волокитой. Только на прошедшей неделе мы собирались дважды. В принципе, их можно назвать психологическими тренингами, на которых нам рассказывают, как правильно себя вести и что следует делать. Вообще же, в «Кавальерс» большой штат специалистов разного профиля. Например, диетологи – они занимаются формированием рациона для каждого из игроков, следят, чтобы все правильно питались, исключают вредные продукты и напитки.
– Трудно уезжать в 19 лет в незнакомую страну и начинать всё фактически с нуля?
– Честно, очень тяжело. Не хватает друзей и близких. Дома мне всегда помогали, направляли, когда это было нужно. Здесь же я один, никого не знаю. Необходимо иметь свою голову на плечах, вникать во все процессы. Со временем стало легче, познакомился с новыми людьми. Плюс в клубе понимают, что я ещё совсем зелёный, прилетел из Европы, присматривают.
– С языком проблем не было первое время?
– Нет, с английским всегда был порядок. Начал учить его с шести лет, постоянно имел разговорную практику. Всё же карьера отца была богатой на европейские страны, и мне было с кем общаться. В последние три года в «Триумфе» разговаривал с легионерами, так что к американскому диалекту был приучен. Конечно, есть в команде парни, которых даже свои не понимают, у них слова состоят из двух букв и мычания. Мэттью Деллаведова из таких – у него австралийский акцент, глотает буквы и окончания так, что смысл сказанного сложно уловить.
– Что вас большего всего удивило в обычной жизни?
– Очень мало аварий по сравнению с Москвой. Все двигаются на дорогах по правилам, в первое время было непривычно, но сейчас уже и сам управляю автомобилем аккуратно. Здесь нельзя, как в России, дать сотруднику ДПС взятку в 1000 рублей и поехать дальше. Если предложишь, то сразу на 15 суток в участок загремишь.
– Вам уже приходили штрафы?
– Один раз меня остановили за превышение скорости. Вместо максимальных 60 км/ч ехал 75 — в принципе, как и весь автомобильный поток, но штраф выписали только мне. Рассказывал парням в клубе, что в России обычно полицейский стоит с палочкой в кустах и ждёт своего клиента. Здесь, конечно, такого нет. Всё цивильно, с радарами, если ты нарушил, то за тобой едет полицейская машина с сигнальными огнями, мигает дальним светом и просит прижаться к обочине. Когда мне выписали штраф, сказали, чтобы я был аккуратнее в следующий раз. Я завёз этот бланк в клуб, оставил деньги, чтобы они заплатили за меня, потому что система оплаты слишком сложная.
– Патрульный вас узнал?
– Нет. Да и какая разница, кто ты – Сергей Карасёв, Кайри Ирвинг или официант из ближайшего ресторана, перед законом и полицией все равны.
– А вообще пользуетесь популярностью в городе?
– На улицах меня иногда узнают, в торговых центрах и ресторанах просят дать автограф и сфотографироваться. Никогда не отказываю.
– За три прошедших месяца успели понять, что такое американская мечта?
– Наверное.
– И какова ваша?
– Закрепиться в НБА и подписать второй контракт, желательно максимальный. Думаю, именно ради этого я и прилетел в Штаты. Поэтому должен сделать всё, чтобы получить в ближайшее время достойное игровое время.
Сергей Карасёв в своём новом доме
– Важно, с каким клубом его подписать?
– Нет. Есть, правда, одно «но»: не хотел бы оказаться в «Торонто».
– Почему?
– Там очень большие налоги (улыбается).
– А в Кливленде какой налог?
– 42-45%.
– То есть почти половина зарплаты оседает в карманах местных налоговиков?
– Да.
– Клуб ещё что-то оплачивает?
– Подбрасывают немного наличности на питание на выездах, потому что это проще, чем организовывать в гостинице. В остальном за всё платим сами.
– В какую сумму вам обходится аренда дома?
– 2 тысячи долларов с обслуживанием. Наверное, расход не такой большой из-за того, что большую часть времени я провожу вне его, но согласитесь, это не самый большой ценник. К примеру, в Нью-Йорке за подобный метраж пришлось бы платить 6-8 тысяч.
– Машину тоже в аренду взяли?
– Нет, в кредит (улыбается). Они здесь смешные – 2,5-3% в год с нулевым первым взносом.
Всё-таки три года в Кливленде рассчитываю провести, поэтому в данном случае логично было покупать.
– А вообще ощущаете, что уровень жизни здесь отличается?
– Да, естественно. Совершенно другой ценник на всё. В крупных городах вроде Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и Майами был бы другой разговор, но в целом, конечно, приятно удивляет.
– Уже считали, каковы ваши средние расходы в месяц?
– Нет. Хорошо, напомнили, нужно будет позвонить моему финансисту, попросить его подбить баланс. Но не думаю, что выходит много – 3,5-4 тысячи долларов максимум. Это с арендой жилья, его обустройством, подарками родителям к Новому году.
– С Кириленко, Шведом и Мозговым общаетесь?
– С Андреем после первой игры в сезоне ходили ужинать, а вообще очень часто переписываемся в «Инстаграме».
– То есть не созваниваетесь, советов не спрашиваете?
– Нет, стараюсь всё решать самостоятельно. Переписываемся иногда, делимся впечатлениями. Также и с Лёхой. А вот с Тимой почти не общались – только когда они прилетали, постояли немного поболтали в коридоре. На посиделки времени у него не было – сразу после игры «Денвер» улетал в Бостон.
– Сколько раз у тебя брали интервью местные журналисты?
– Много. Поначалу постоянно засыпали всевозможными вопросами, сейчас поменьше, но всё равно стабильно раз в три-четыре дня интересуются чем-либо, причём могут и до тренировки, и после неё. А вот у Ирвинга по две-три развёрнутых беседы ежедневно. Вообще здесь ни о ком не забывают, со звёздами, разумеется, общаются больше, но остальные не чувствуют себя ущемлёнными.
– Какой самый оригинальный вопрос тебе задавали за время пребывания в США?
– Сложно навскидку вспомнить. Недавно поинтересовались, есть ли у нас в России игрушки наподобие местных «бабблхед» с трясущимися человеческими головами. Так вот я сказал, что у нас есть собаки, которые автолюбители обожают размещать на передних панелях своих машин. Смеялись.
– Насколько у вас хорошие отношения с болельщиками и прессой, проблем нет?
– Нет. Болельщики в Кливленде замечательные, считаются одними из лучших в НБА, самые преданные клубу, на игры много людей ходит, какие-то шоу всё время устраивают. В другие города приезжаешь — бывает только четверть арены заполнена, и с верхних рядов спускают народ вниз, чтобы создать видимость полного зала. С масс-медиа проблем нет тоже никаких.
– Вы намекали, что о подробностях личной жизни лучше не рассказывать, потому что журналисты могут зацепиться и раскрутить какую-нибудь историю…
– Да просто не хочется что-нибудь не то ляпнуть, чтобы потом они написали, а кто-нибудь другой позаимствовал, приукрасил и получился снежный ком. Потому что здесь реально любят к словам придираться, и нужно быть очень аккуратным, когда даёшь интервью.
– Болельщики и журналисты разбираются здесь в баскетболе лучше, чем в Европе?
Ванная комната Сергея Карасёва
– Трудно сказать. В случае с первыми, мне кажется, так же. В Кливленде других занятий не так что бы много было, поэтому на баскетбол, американский футбол и бейсбол люди ходят развеяться, посмотреть шоу, пообщаться с друзьями. А вот представители СМИ, пожалуй, немного больше погружены в тему, так как приближены к командам. Они свободно общаются с тренерами, постоянно летают с командой в другие города, у них просто больше информации.
– Сколько человек от клуба летают на гостевые игры?
– Помимо игроков? Человек 80, из них 50 – тренеры и обслуживающий персонал. Плюс 10-12 приближённых журналистов постоянно.
– Есть правила поведения для последних на борту? Общение свободное или игроков нельзя беспокоить во время полётов?
– В самолёте три класса. В первом сидят игроки, во втором тренеры и весь персонал, а в третьем журналисты и ещё кто-то летит. Чтобы журналисты в самолёте общались с игроками – такого никогда не было, даже тренеры особо не заходят на нашу территорию. В основном игроки либо спят, либо играют во что-то, либо кино смотрят.
– Организация шоу сильно удивила?
– Да, разница сумасшедшая. Здесь всё продумано до мелочей — каждый розыгрыш призов, танец, конкурс, видео. Это то, чего нам катастрофически не хватает в Европе. Было бы больше всего этого, народ пошёл бы на трибуны. Вы думаете, в Кливленде и других городах все ходят исключительно на баскетбол? Отнюдь, половина ради всех этих мелочей заполняет трибуны, игра их интересует постольку-поскольку. Преданных болельщиков не так много.
– Вы говорили, что всего дважды за три месяца выбирались вместе на посиделки. Больше не было?
– Нет. Здесь такого совершенно нет. Единственно, на ужины ходим вместе на выезде, потому что нет такого, как в Европе, чтобы командный ужин был в гостинице. Здесь тебе дают определённую сумму денег, и ты идёшь в ресторан. Я, Варежао и Даллаведова всё время втроём ходим куда-нибудь кушать. Бывает, в Кливленде собираемся и куда-нибудь выезжаем.
– Даллаведова тоже рядом живёт?
– Не совсем, примерно в 20 минутах отсюда.
– Есть у вас какое-то прозвище в команде?
– Грей.
– Почему?
– Ну, я же Серый (смеётся).
– Это вы партнёрам перевели?
– Это начал Виталий Потапенко, отсюда и пошло. Он же у нас ассистентом главного тренера работает.
– Часто с ним и Жидрунасом Илгаускасом общаетесь?
– С Потапенко регулярно, потому что он всё время на тренировках, подходит, спрашивает, что да как. Илгаускаса вижу не так часто, но тоже, бывает, перед играми приходит. Дал мне адрес русского ресторана в Кливленде. Там есть русская еда, точно есть борщ. Не знаю, какой он на вкус, но в меню есть. Стараемся общаться — он как раз здесь живёт недалеко, минутах в 10 езды, наверное. Часто приезжает.
Кливлендский дом Сергея Карасёва