Та размолвка началась так же, как и множество других – с какой-то совершенно незначительной мелочи. Сейчас Райан Андерсон даже не может вспомнить, с чего именно. Возможно, смс или бесцеремонное замечание. Но ссора набирала обороты и из ресторана перенеслась в автомобиль, в котором пара возвращалась домой. Голос Джии Альмо становился всё громче. И когда Андерсон остановился у порога её дома, они успели наговорить друг другу много нелицеприятного. При этом гнев девушки неожиданно сменился каким-то странно спокойным, но мрачным состоянием. Вернувшись домой, Райан лёг на диван, но всё вокруг напоминало ему об отношениях с Джией. На кухне они вместе кашеварили. На балконе стоял кинопроектор, с помощью которого можно было вместе смотреть фильмы, не поднимаясь с кровати. А с одного из расставленных повсюду фото Альмо весело смеялась, оседлав спину возлюбленного.
Идеальная пара
Со стороны их отношения выглядели идеальными: мужественный форвард НБА и очаровательная телезвезда. И на страницах журналов высоченный игрок и изящная улыбчивая девушка смотрелись вместе так трогательно. Несмотря на то что со времени съёмок Альмо в американской версии шоу «Холостяк» прошло два года, армия её поклонников не уменьшалась. В отличие от большинства других участниц первого сезона популярного телепроекта, она была настоящей. Откровенной и такой ранимой. Джия рассказывала, как в детстве ей пришлось отбеливать тёмные волосы на руках из-за насмешек. Она обладала тем редким обаянием, под воздействием которого телезрителям казалось, что они знали её всю свою жизнь.
Андерсона как будто поразила молния, когда двумя годами ранее у отеля на Багамах Альмо в длинном зелёном платье прошла мимо него. Тогда форвард сказал своему зятю и другу Марку Гроувсу: «Если я не познакомлюсь с ней, то буду жалеть об этом всю свою жизнь». А потом они до самого заката просидели на пляже, разговаривая о друзьях, семьях и вере. В путешествиях по Мексике и Китаю они выглядели влюблёнными подростками. Райан и Джия ходили в Диснейленд, а на Пасху своими руками сделали друг для друга подарочные корзинки. Девушка положила в неё фотоальбом, а баскетболист – сладости и книжки-раскраски. Мама Альмо Донна Микелетти говорит, что никогда не видела дочь такой счастливой, как вместе с Андерсоном. Сам Райан ещё несколько недель назад был уверен, что Джия – единственная и неповторимая. Они уже подыскивали для себя дом и обсуждали кольца.
Именно поэтому форвард чувствовал себя таким подавленным, лёжа на диване. Его подруге были свойственны эмоциональные перепады, а споры между ними случались и ранее, как и у любой пары. В последнее время они стали более частыми и ожесточёнными, но до такого, как на этот раз, ещё не доходило. Андерсона глубоко задело обвинение в измене, и в ответ он выпалил, что больше не любит её. И тут же пожалел о сказанном. Райан был настолько расстроен происходящим, что забыл оставить чаевые официанту. Сейчас ему нужно было отвлечься. Поэтому он позвонил другу детства в Даллас, а тот предложил ему немедленно приехать.
Скромняга
Всё это время телефон форварда разрывался от звонков матери Альмо, но он не мог заставить себя ответить. Однако затем пришло сообщение от отца девушки: «С Джией что-то не так. Срочно поезжай к ней». Райан испугался. Несколько месяцев назад, приехав к подруге, он застал её без сознания с пустой бутылочкой лекарства от простуды и бокалом вина в руке. И сейчас по пути домой Альмо попросила остановиться у аптеки и вернулась с каким-то препаратом. Тогда баскетболист подумал, что это успокоительное, которое девушка хочет принять перед сном. Прямо в домашней одежде и тапочках он побежал в гараж. А когда подъехал к дому Джии, то сразу же помчался внутрь, даже не выключив двигатель и не закрыв дверь.
Люди, знавшие Андерсона с детства, признают, что они и подумать не могли, что он станет профессиональным спортсменом или то, что будет встречаться со знаменитостью. Даже после семи лет в НБА родственники форварда не могли поверить в его карьерный взлёт. В первую очередь потому что внешне он выглядел в семье белой вороной. Ни отец, ни мать Райана не были ни высокими, ни атлетичными. Зато его самого в три года сняли с детского конкурса, поскольку заподозрили, что он намного старше.
В баскетбол мальчика тянуло с раннего детства. Он целыми днями пропадал на площадке возле дома, отрабатывая броски, а его кумиром был выступавший тогда за «Сакраменто» Крис Уэббер. Уже в школе Андерсон выделялся на площадке сочетанием габаритов и снайперских качеств, а в одном из матчей записал в актив 50 очков. Отец юноши Джек был потрясён, когда домой позвонил тренер университета Принстон. Но ещё больше его шокировал отказ сына от возможности учиться в престижнейшем вузе ради колледжа с более развитой баскетбольной программой. На драфте форварда в первом раунде выбрал «Нью-Джерси», но расцвёл он уже после обмена в «Орландо» под руководством Стэна ван Ганди. Тогда же Райан впервые начал серьёзно встречаться с девушкой. Найти подругу в школе и университете ему мешали застенчивость и чувствительность. Личная жизнь и карьера Андерсона синхронно шли в гору. Вскоре после знакомства с Альмо он подписал четырёхлетний контракт на $ 34 млн с «Нью-Орлеаном», а Джия переехала вместе с ним. В 25 лет у Райана была многообещающая карьера, завидное состояние и девушка его мечты.
Непоправимое
Первое, что увидел баскетболист в доме Альмо, это её болтающиеся в воздухе ноги. Последующие воспоминания о происходившем сохранились отрывочно. Андерсон с криком бросился к девушке, висевшей на шнуре от пылесоса, прикреплённом к винтовой лестнице. Петля так туго обвила шею, что ему не сразу удалось ослабить её. Прибежавший на крики сосед вызвал скорую помощь, и пока Джию клали на носилки, Райан позвонил её матери. Донна проклинала его и обвиняла в случившемся. Вскоре прибыла полиция, и форвард сквозь слёзы отвечал на вопросы, укоряя себя. Главный тренер «Пеликанс» Монти Уильямс по приезде нашёл подопечного сидящим на полу спиной к стене не в силах подняться. Наставник встал на колени и обнял игрока, пытаясь хоть немного успокоить его. А затем вместе с сотрудником службы безопасности организации поднял Андерсона на ноги и дотащил до машины.
Уильямс отвёз Райана к себе домой и провёл ночь рядом с ним. Когда игроку хотелось излить душу, они говорили. В остальное время Монти слышал только приглушённые всхлипывания почти до самого утра. На следующий день Андерсон смог приехать в больницу только в инвалидном кресле. От горя у него буквально отнялись ноги. Когда мама Альмо, дежурившая у подключённой к аппаратам жизнеобеспечения дочери, увидела его таким, то её гнев исчез. Райан выглядел как человек, которому незачем жить. Донна извинилась за своё поведение, они обнялись и заплакали. На следующий день Джия умерла.
Возвращение к жизни
Это вызвало у баскетболиста полную потерю интереса к жизни. Он переехал к родителям и ел, только когда его заставляла мама. Сестра и её муж по очереди дежурили у его кровати. А днём Райан просто сидел во дворе и читал библию. Он не мог заставить себя поговорить даже с лучшими друзьями, поскольку не хотел слышать соболезнования.
А что он мог сказать? Он потерял самого любимого человека и не мог винить в этом никого, кроме себя. Он чувствовал, что заслуживает наказания. Ему казалось, что их отношения были сродни битве или состязанию, в котором он сделал недостаточно для победы, и проиграли оба. Что если бы он был сильнее, умнее и чувствительнее, то Джия осталась бы жива. Он был уверен в этом.
Ни о каком баскетболе не могло быть и речи. Андерсон был твёрдо намерен пропустить сезон или вовсе завершить карьеру. После похорон Альмо он не мог представить, как будет играть перед тысячами людей, не хотел возвращаться в Нью-Орлеан. Ситуацию ухудшал ажиотаж вокруг трагедии, нагнетаемый таблоидами, для которых сочетание знаменитостей, секса и смерти отродясь яавляется самым лакомым блюдом. Страницы жёлтой прессы пестрили признаниями якобы осведомлённых о ситуации людей, утверждавших, что единственной причиной самоубийства девушки были ссоры с Райаном. Унять любителей плясать на костях помогло телеинтервью Донны Микеллоти, в котором она рассказала о небольших проблемах дочери с психикой и сложных отношениях с отцом после их развода.
Когда менее чем через месяц матери Андерсона позвонил Уильямс, чтобы узнать, может ли он рассчитывать на подопечного в тренировочном лагере, тот разозлился. По его мнению, говорить об этом было слишком рано. Он почти не выходил из дому. Но когда сразу после этого открыл библию, взгляд остановился на фразе «Вставай». И он попытался последовать ей. Через три недели после трагедии родители Райана впервые за всё это время услышали смех сына. Зять Марк включил выступление комика, и форвард не смог удержаться от улыбки.
Убежище
Даже после этого Уильямсу понадобилась ещё неделя, чтобы окончательно уговорить игрока. Но родители приняли сторону наставника, и в итоге Андерсон с отцом и зятем вылетел в Нью-Орлеан. Поначалу он остановился в отеле, а затем купил новый дом рядом с тренировочной базой команды. Когда Райан впервые пришёл на тренировку и увидел идущего навстречу Аль-Фарука Амину, то внутренне напрягся, ожидая вопросов. Но тот лишь кивнул ему: «Привет, чувак!». На следующий день форвард собрал партнёров и рассказал, как много значила для него Джия и как тяжело ему было потерять её. Закончил свой монолог он словами: «Спасибо, парни, за то, что общаетесь со мной, как будто ничего не произошло».
Перед первым предсезонным матчем в Хьюстоне Андерсон попросил не выпускать его, и Монти Уильямс согласился. Вечером Райан попросил своего ближайшего друга в команде Джейсона Смита позволить переночевать в его номере. Смит согласился, но в итоге его помощь не понадобилась. Форвард впервые за два месяца сумел заснуть один. Через два дня в Далласе он вышел на площадку и посмотрел на болельщиков. Ему казалось, что каждый из них думает: «Вот тот парень, из-за которого покончила с собой его девушка». Но едва началась встреча, как ужас испарился. Никто не преследовал его. Андерсон бежал, подбирал, бросал и чувствовал себя абсолютно свободным.
После этого тренировочный зал стал для форварда, по его словам, убежищем на два-три часа в день. Конечно, дома мрачные мысли и тяжёлые воспоминания вновь окружали его, но теперь он хотя бы знал, где от них можно избавиться. Более того, в первой половине того сезона Андерсон демонстрировал лучший баскетбол в своей жизни, претендуя на звание лучшего шестого игрока НБА и приглашение на Матч звёзд. Однако в январе, примерно через полгода после смерти Альмо, он потерял убежище. Обычное игровое столкновение с Джеральдом Уоллесом во время матча с «Бостоном» привело к серьёзной травме шеи.
Без прошлого нет будущего
И хотя у вынужденного почти всё время лежать Райана все теперь спрашивали только о травме, как будто Джии и не существовало, для него самого всё было наоборот. Он понял, что тяжесть в его душе никуда не исчезла, а баскетбол лишь на время заслонил её. Не имея возможности играть, форвард, по его словам, стал детективом, пытавшимся разобраться в причинах самоубийства подруги. Он вспоминал её странное поведение в последние недели перед смертью, из-за которого начал думать о том, чтобы взять паузу в отношениях. Читал специальную литературу о депрессиях и суицидах. Разговаривал с матерью девушки и её знакомыми. И тогда Андерсон понял, как мало он знал о происходившем. Мелочи, которым он не придавал значения, на самом деле предупреждали его о надвигавшейся опасности. Так, когда однажды Альмо призналась ему, что думала о самоубийстве, Райан просто ответил, что такие мысли хотя бы раз бывают у каждого человека. Ведь она выглядела такой счастливой и довольной своей жизнью. И вот теперь, изучая прошлое под микроскопом, форвард чувствовал, что близок к разгадке. Если он не остановится, то сможет найти объяснение.
Мать Джии уверена, что причиной самоубийства стали детские психологические травмы после развода родителей в сочетании с ПМС. Подруга детства Альмо говорит о беспокоившем её предчувствии, что та не доживёт до 30 из-за неумения справляться с разочарованиями. Узнать правду сейчас уже, конечно, невозможно, и многие вопросы так и останутся без ответов. Но у баскетболиста ушёл почти год на то, чтобы понять: в душе Джии жили гораздо более глубокие переживания, чем он мог заметить и понять. Иногда ему казалось, что нужно лишь справиться с одной проблемой и всё наладится. Но цепь этих проблем была бесконечной.
Теперь Райан сосредоточился на воспоминаниях. Он почти каждый день надевал подаренный девушкой амулет и хранил общие фото в телефоне. Хотя долго не мог заставить себя посмотреть видеозаписи. Он сделал это только на первые годовщины: первое Рождество, первый день рождения, первый день святого Валентина без Альмо. И в то же время осознавал, что пришло время идти дальше. Но для этого он должен был рассказать всем её историю, их историю.
Любовь
Сначала форвард дал почти пятичасовое откровенное интервью, а через несколько месяцев вместе с Донной основал Фонд Джии Альмо. Его главная цель – оказывать помощь людям, оказавшимся в подобной ситуации: молодым женщинам, которые пережили психологические потрясения в детстве, страдают от низкой самооценки и чувствуют себя потерянными. Андерсон снял короткий фильм для группы предотвращения суицидов и встречался с женщинами, оказавшимися на грани. Он очень надеялся, что его опыт поможет другим людям. И тем, которые задумываются о прощании с жизнью, но в первую очередь тем, кто находится с ними рядом и может их спасти.
Иногда Райан разговаривает с Джией. Это бывает, когда он оказывается один дома или ведёт машину. А когда случается неудачный день, он жалеет, что девушки нет рядом. На втором этаже до сих пор хранится то зелёное платье, которое было на Альмо, когда они познакомились на Багамах. А ещё фотографии, открытки, любимое серебряное колье Джии и масса других вещей, которые напоминают о ней. На всё это форвард не мог смотреть почти год.
Возможно, это покажется неправильным, но Андерсону нужно продолжать жить. Точнее, не продолжать, а двигаться вперёд. Он не знает точно, когда будет готов к новым отношениям. Но уверен, женщина, которая будет с ним, должна понимать, что Джия останется в его сердце навсегда. И это нужно принять сразу. В конечном счёте Райан точно понял только одно: можно терять близких людей и забывать о них, а можно быть с ними всегда, хотя бы мысленно.