Защитник казанского УНИКСа Антон Понкрашов три сезона назад серьёзно травмировал колено, но наперекор врачам твердил, что восстановится в Евробаскету-2015. Сборная и шанс сыграть на чемпионате Европы стали для него целью, которой он жил и к которой стремился. Восстановился, смог, сыграл. Но уже по ходу прошлого сезона Понкрашов вновь получил травму. И, как и в прошлый раз, удивил всю баскетбольную общественность, восстановившись аккурат к первому в истории Матчу звёзд Единой лиги ВТБ. Хотя принять участие в матче ему было не суждено: защитника не выбрали в голосовании журналистов. Но в самый последний момент Иван Стребков из «Нижнего Новгорода» получил травму, и Антон добился своего через «Твиттер», снова доказав, что никому не усмирить его спортивного упрямства.
Этим летом его не будет в сборной, а значит есть время для полноценного отдыха и тщательной подготовки к новому сезону.
«Если не поработаю сейчас, в сезоне придётся трудно»
– Как проводили отпуск? Сезон для УНИКСа закончился довольно рано.
– Да, чуть больше в этом сезоне удалось отдохнуть. Сделал небольшой подарок жене – съездили с ней в Париж на пару дней, а потом поехали в Доминикану всей семьёй. Но я уже в процессе подготовки. В Москве 15 дней занимался, сейчас небольшой перерыв и продолжу подготовку в Китае.
– Почему именно там?
– Ничего необычного. Тренер, с которым я занимаюсь, работает там в академии, и я решил не искать других и поехать туда к нему. Мне комфортно работать с ним. Тем более я никогда не был в Пекине.
– Насколько нам известно, в Москве вы часто тренируетесь вместе с Егором Вяльцевым, Сергеем Быковым и иногда к вам присоединяется Виктор Кейру. Как сложилась эта группа?
– С ребятами мы всегда на связи, регулярно общаемся. Мы с тренером давно планировали тренироваться в Москве в спортивном центре Playground Moscow. Потом появился Егор. Он узнал, где и с кем я занимаюсь, и сказал: «Круто, я тоже хочу поработать». У нас с ним было несколько совместных занятий. Потом мой тренер работал с нами отдельно, поскольку у нас разные цели, разные задачи. Подтянули ещё одного молодого баскетболиста Азата Тукмакова (защитник БК УНИКС 1996 года рождения. – Прим. ред). В этом же зале, кстати, работает Женя Воронов. Но у него свой тренер, и он совсем недавно начал занятия.
– Вы говорили про тренировочные задачи и цели. Можете рассказать о них подробнее? Как вы их формулируете для себя?
– Это целая наука. Ведь у всех людей разные физические возможности и форма. Я знаю себя и понимаю, что если у меня не будет кондиций, то я не смогу работать. Почти сразу появляются упражнения с контактом и близкие к игровым по скорости. Понимаю, что если за месяц не приведу себя в должное состояние, то мне будет на предсезонке очень тяжело. Да и в сезоне будет тяжело. Поэтому со второго дня работаю на максимуме: контакт в один на один, два на два, пять на пять. А вот Егору, наоборот, нужны бросковые упражнения, поддержка формы. У нас разные состояния. Поэтому я и говорю, что заниматься вместе нам нет смысла, потому что ему нужно одно, а мне другое.
«С тренером пока не общался, ему сейчас не до меня»
– Поделитесь мнением о прошлом сезоне УНИКСа.
– Очень неоднозначный сезон получился. Сейчас внутри уже всё успокоилось и утихло. Расцениваю это как опыт. Нам удалось поучаствовать в Евролиге и именно в новом её формате. Люди, которые не играли или играли в старом формате, вообще не понимают, что это такое. Это реально очень тяжело. Каждые три-четыре дня игры. И это не месяц и не два. Когда мы разговаривали с Китом Лэнгфордом, я спрашивал у него, как на протяжении 4-5 месяцев гонять по 32 минуты в каждом матче? Представляете, в понедельник сыграл, в четверг сыграл, в воскресенье сыграл. И каждую игру он выдаёт 32 минуты и 20 очков – фантастика.
– Перелёты регулярными рейсами с пересадками в Москве вряд ли поспособствовали отдыху между матчами.
– Да, прямых рейсов в Европу из Казани очень мало, поэтому мы летали всё время с пересадками в Москве, Франкфурте или Стамбуле. Мы прочувствовали всё это на себе, набрались опыта.
– То есть вы понимали Кита Лэнгфорда, который за свои деньги покупал себе билеты в бизнес-класс, чтобы было комфортнее переносить перелёты?
– Абсолютно. Я сам всегда возил с собой целый чемодан для восстановительных процедур. А по-другому никак: 14-часовые перелёты всегда дают о себе знать. Всё-таки мне не 20 лет. И если была возможность пользоваться средствами восстановления – всегда ими пользовался. Поэтому и Кита поддерживаю на 100 процентов.
– УНИКС очень серьёзно обновил состав. Ваше мнение по поводу изменений?
– Очень крутые изменения. Почти весь состав обновился. Пока у меня это вызывает реальный интерес. Это большая работа, как из группы людей сделать команду. И потому набору баскетболистов, которые сейчас есть в УНИКСе, – может получиться любопытный результат. Но что получится, на деле никто не знает, пока не начнутся официальные матчи. Соскучился уже по командной работе.
– С тренером общались?
– Нет. Думаю, ему сейчас не до общения со мной. Клуб чуть-чуть затянул с его назначением, и ему сейчас надо думать, кого брать. Это моё мнение. Если бы вы были греком и работали в Греции, вряд ли бы досконально знали российский рынок. У него сейчас, наверное, видео, просмотры игр и размышления на тему, кто ему действительно нужен.
– Как вы видите себя в команде с учётом изменений?
– Честно говоря, готов к любой роли. Видел, в какой баскетбол играл «Арис» тренера Прифтиса, и мне он симпатичен. Мы проиграли этой команде два матча в группе, и организация нападения греческой команды – как и защиты – была на высоком уровне. Мне кажется, что смогу вписаться в любую схему, посмотрим.
Лэнгфорд каждую игру выдаёт 32 минуты и 20 очков – фантастика.
– Если «Арис», на ваш взгляд, играл интересно, то справедливо ли назвать игру УНИКСа неинтересной?
– А два года назад УНИКС играл интересно, когда вышел в Евролигу?
– Перефразирую. При тренере Пашутине УНИКС играл неинтересно. Согласны?
– Каждый тренер выбирает свою тактику. И с ней всё просто. Если она работает, то он красавец. Если нет – то нет.
– Получается, в один год она сработала, а в другой нет. Как же так?
– В прошлом сезоне у нас было несколько травм, которые стали ключевыми. Сначала выбыл Кларк на месяц, потом я на три с половиной. А ведь начали мы неплохо. Проиграли в концовке «Барселоне», когда включился Наварро. Одного броска не хватило в Бамберге. Дома «Дарушшафаке» проиграли немного, когда я сломался. И таких игр было очень много. И понимаете, если бы мы из этих матчей победили хотя бы в пяти, то все бы говорили: «Смотрите, а УНИКС хорош».
Да, тренер выбрал тактику, при которой все бразды правления были у Лэнгфорда. И по мне, Кит был в полном порядке. Не могу сказать, что он не оправдывал возложенных на него обязанностей.
– Но ведь эти самые концовки появлялись после того, как команда теряла всё преимущество, которое создавала три четверти.
– Согласен. Но мы ведь играли против лучших команд Европы. Уровень команд в этом сезоне был очень ровный. Понятно, что в таких поражениях принято винить тренера, но и игроки где-то тоже виноваты. Повторюсь, это опыт. Надо извлечь уроки и двигаться дальше.
«Предложение УНИКСа оказалось самым интересным»
– Чей уход из команды вас больше всего расстроил?
– Наверное, российских парней, с которыми очень хорошо общались. До последнего верил, что и Женя Воронов, и Вадик Панин, и Паша Антипов останутся. Для меня это болезненное расставание, потому что мы много общались как на площадке, так и за её пределами. И семьями тоже. С другой стороны, понимаю, что это жизнь. Так сложилось.
– Почему решили продлить контракт с УНИКСом на два года?
– Первый фактор – это семья. Мы купили квартиру в Казани, сын ходит в школу. Были варианты с Турцией и Испанией, но я решил остаться.
– Это были серьёзные варианты, которые вы реально рассматривали?
– Да, абсолютно. Но предложение УНИКСа оказалось самым интересным. Мы долго сидели с женой и думали над предложениями. Мне очень хочется в Европу, честно. И если бы поступило более финансово выгодное предложение, я бы туда поехал. Но получилось, что получилось, сыну нужно идти в школу, у него уже друзья в Казани. Я очень доволен работой и жизнью в этом городе. Поэтому всей семьёй приняли решение остаться.
– Довольно интересно слышать от игрока старше 30 лет, что он хочет попробовать свои силы за пределами России. Зачем?
– Я вот никогда пробовал – и мне интересно. В другой стране ты уже не будешь с российским паспортом, плохим или хорошим. Нужно будет заново всё доказывать. Ты получаешь деньги и конкретную роль. Грубо говоря, обосрался – поехал домой. Выстрелил – красавец. Интересно проверить себя. Если бы у меня не было семьи – рванул бы не задумываясь.
– Вспоминается история с вашей поездкой в тренировочный лагерь НБА для европейцев, который проходил в Тревизо. Это было более 10 лет назад. Все эксперты пророчили вам выбор в первом раунде драфта. Но до США вы так и не добрались. Одной из причин называлось – и звучит это как-то странно – отсутствие визы. Что там было на самом деле?
– Там действительно была очень интересная ситуация. Когда поехал в первый раз в лагерь в Тревизо, рядом не было людей, к которым я мог бы обратиться за советом. Там я действительно произвёл серьёзное впечатление на скаутов, был включён в символическую пятёрку лагеря, и там все мне говорили: «Надо ехать в Америку». Но я уже в это время как раз подписал контракт с ЦСКА. И просто не было человека, который сказал бы: «Антон, ты дурак? Собирай вещи и езжай в США!». Я мог бы поехать, и меня бы выбрали под высоким номером.
Я же тогда был в розовых очках, и мне казалось, что за два сезона мне удастся здесь всё сделать красиво и уехать туда спокойно. Мне было 18 лет – ничего не понимал. На следующий сезон снова приехал в Тревизо и проявил себя ещё ярче. Ну а как иначе, если я провёл год в ЦСКА под руководством Мессины? Тогда я сильно прибавил как игрок. И вроде бы все вокруг были довольны, но в этом лагере на меня смотрели уже по-другому. Я ездил туда три года и в последний раз вообще всех разрывал. Как мне объяснили потом, чем старше становишься, тем меньше интереса к тебе проявляют скауты.
– Но на драфт кандидатуру вы всё-таки выставили в 2008-м?
– И даже тогда мне никто не подсказал, что надо ехать туда, показать себя в лагере. Играть один на один, три на три, четыре на четыре. А это вообще моя игра. Да и кто бы мне объяснил? Тогда у нас это было совсем не развито.
– Вы ведь были в лагере «Финикса»?
– Меня вызвал «Финикс», я приехал туда, а за день до моего приезда уволили человека, который меня звал. Я приехал в Лас-Вегас, на меня все смотрят, я смотрю на них. С нынешним знанием языка я бы всё понимал. А тогда на мой английский был на нулевом уровне, и я как бы попал в другой мир. В общем, у меня не получилось. Был бы человек, который подсказал, что надо сделать визу и поехать сразу, а не ждать эти несколько лет, всё сложилось бы иначе.
– То есть решение Милоша Теодосича вы прекрасно понимаете?
– Я бы уехал давным-давно. Убеждён на 250 процентов: если есть малейшая возможность – надо ехать. НБА – это лучшая лига мира, лучшая организация. Стоит попробовать, чтобы просто побыть её частью. И от тебя не всегда зависит, будешь ты выходить на паркет или нет. Всё может решить случай.
Убеждён на 250 процентов: если есть малейшая возможность – надо ехать. НБА – лучшая лига мира, лучшая организация.
«Теодосич легко заиграет в НБА»
– Ждать ли нам отъезда в НБА Алексея Шведа?
– Не знаю, как Лёха мыслит в этом направлении. Могу говорить только, как бы я поступил. У него могут быть отличные от моих взгляды.
– Европейским клубам сейчас очень сложно конкурировать с НБА по уровню зарплат. Это ведь серьёзный фактор?
– Конечно. Смотришь, а какие-то не совсем известные люди типа Отто Портера претендуют на максимальные контракты и будут получать почти 25 миллионов за сезон. А я смотрел его матчи. Ну да, игроки неплохие, но я со многими играл и знаю, на что они способны. Хотя такие игроки как де Коло в Европе до сих пор. А ведь они по уровню игры должны быть в НБА.
– У Теодосича получится за океаном?
– Мы долго спорили с ребятами, обсуждали. На мой взгляд, он легко сможет играть в НБА. Прямо будет «убивать». НБА – именно то, что ему нужно. Если в Европе все пытаются навязать свою игру, подстраиваться, а он всё равно легко набирает 16 очков и отдаёт 8 передач, то на большой площадке, с теми системами защиты и с парочкой Гриффин-Джордан, не вижу варианта, при котором он не сможет каждый матч выдавать дабл-дабл из 25 очков и 10 передач.
– А физики хватит?
– Недавно как раз пересматривал нарезку финального матча Сербии и США на Олимпиаде. Что-то я не заметил, что он не годится физически.
– Но 82 матча – безумный марафон.
– Я высказался только по игре. Количество матчей очень велико. 50 – уже много, а 82 – нереально. Вот и посмотрим, будет интересно. И, кстати, за само желание вырваться из зоны комфорта перед ним можно снять шляпу. У него здесь было всё: деньги, слава, условия. Не знаю, чем он руководствовался, но отдаю должное его решению.
«Люблю рэп и Любочку Успенскую. Она реально качает»
– На место Теодосича в ЦСКА пришёл хорошо знакомый вам испанец Серхио Родригес. Он сможет заменить серба?
– Да, мы с ним оба 1986 года рождения и по сборным всегда играли друг против друга. Он не просто так считается одним из лучших первых номеров в Европе. По креативности они с Милошем сопоставимы, но самая большая сложность для него – это то, что все его будут сравнивать с сербом.
– «Химки» – как и УНИКС – тоже очень серьёзно перетряхнули состав перед сезоном.
– Там тоже новый тренер, и он набирает состав под себя и свои схемы. Сейчас у каждого есть стиль и система. Обрадович из «Локомотива» нас в этом году поймал, помните? Он специально играл маленьким составом. Барцокаса я помню, у него в «Локо» было два мобильных пятых номера. У него сначала был Фесенко, который ему не подходил и поэтому с ним расторгли контракт прямо в разгар сезона. Так что ничего удивительного в действиях «Химок» нет. Тактические взгляды Ивановича и Барцокаса сильно отличаются.
– Совсем недавно вы приняли участие в матчах 4х4, турнир проходил в столичном Парке Горького под открытым небом. Вы большой любитель уличного баскетбола, расскажите, как всё проходило?
– Люблю улицу. На отдыхе увидел новость о турнире, мне написал Вова Дячок (экс-форвард «Химок» и сборной России, работающий в РФБ. – Прим. ред.) и пригласил поиграть. Для меня это большая возможность побегать со своими ребятами, которые закончили карьеру. Всё было очень хорошо организовано. Считаю, что таких событий должно быть больше. Баскетбол начинается с улиц.
– После того как баскетбол 3х3 стал олимпийским видом спорта, станете ли вы бороться за место в составе и попытаетесь ли пробиться на Игры в Токио?
– Я знаю, что наши девчонки стали чемпионками мира. И меня звали в этом году в мужскую команду. Но я не смог поехать, потому как у меня просто не было контракта. Я об этом сразу сказал тренеру. Мне было бы интересно поехать на Олимпиаду в составе сборной 3х3.
– В зале и в раздевалке у вас всегда с собой колонка с музыкой самых разных жанров. Как они появляются в вашем плеере?
– На самом деле я меломан. Многое беру от жены – она всегда следит за новыми треками. Но и не надо забывать, что я играл с американцами, которые знают толк в рэпе. И в тренажёрном зале у нас всегда играет музыка. Ну да, разноплановая. И если бы вы слышали, что ставил Коти Кларк, – за голову бы взялись. Вообще, я воспитан на Queen, ДДТ, «Машине времени», но при этом мне нравится рэп и Любочка Успенская. Она реально качает. Ну и отдельная тема, это когда ты утром тренируешься под песни L’One, а вечером выходишь против него играть.
– Евгений Воронов говорил, что невызов в сборную его не удивил. Вы тоже были готовы заранее, что не окажетесь даже в расширенном списке национальной команды?
– Резоннее такой вопрос задать тренеру. В этом году у нас с ним не было разговора. В прошлом мы общались перед стартом квалификации. Мне кажется, что своей игрой я точно заслужил вызов. Другое дело, может главный тренер не видит меня в модели своей игры.
Для меня было бы интересно поехать на Олимпиаду в составе сборной 3х3.
– Двери в сборную вы не закрывали?
– Всегда открыт для сборной. Все игроки там – мои братья. Как можно закрыть эту дверь, если ты уже больше 10 лет в этой команде? Все медали, которые выигрывала сборная России, мы выигрывали вместе. Это отдельный мир, отдельный промежуток времени, когда очень счастлив и безумно рад работать.