Ситуация в мировом биатлоне оставляет желать лучшего. Те знаменитые фотоснимки, где Андреа Хенкель целует Альбину Ахатову на финише, а Оле-Эйнар Бьорндален и Хальворд Ханевольд держат на плечах Максима Чудова, остались где-то там, в светлом и красочном прошлом, а настоящее, к сожалению, пока предстаёт перед нами в гораздо менее радужных тонах. Кажется, что весь биатлонный мир ополчился против России. Мы с жадностью выискиваем в Интернете очередные оскорбления в адрес наших атлетов, а потом с наслаждением мусолим их на форумах, строя кровавые планы мести. Что же происходит на самом деле? Как зарубежные атлеты воспринимают происходящее? Действительно ли они ополчены против России? Сегодня после пресс-конференции мне удалось в приватной обстановке пообщаться на эту тему с лидером общего зачёта и обладательницей уже двух золотых и одной серебряной медали на этом чемпионате мира немецкой биатлонисткой Кати Вильхельм.
— Кати, в нашей стране очень много болельщиков немецких спортсменов. У Магдлены Нойнер есть целый фан-клуб, который ездит поддерживать её на этапы, также фан-клуб есть у Александра Вольфа, многие болеют за Михаэля Рёша, Андреа Хенкель, Михаэля Грайса и всех остальных, в частности, я сама являюсь вашей болельщицей. И нам всем сейчас очень неприятно слышать то, что мы слышим от вас в адрес наших спортсменов. Российские болельщики недоумевают, почему вы так резко поменяли отношение к представителям нашей страны?
— На самом деле отношения мы не меняли, просто очень важно, чтобы в спорте не было допинга. А сейчас так получилось, что случился этот допинговый скандал с российскими атлетами. Нам это было очень тяжело узнать, потому что мы им доверяли, мы стояли на одном подиуме с ними, а теперь узнаём, что победа пришла к ним нечестным путём. Это очень неприятно. Я надеюсь, вы сможете понять наши чувства. Кроме того, нам было тяжело читать записи в Интернете.
— Что именно вы сейчас имеете в виду?
— В Интернете много всего писали и про нас, и про русских. В частности, нам было неприятно прочитать запись в блоге Максима Чудова – то, что он написал там, нас сильно расстроило. Впрочем, я слышала, они с Грайсом уже поговорили и решили эту проблему.
— А сами вы как-то высказывались насчёт российских атлетов?
— Конечно, я высказывалась по этому поводу, я ведущий спортсмен, поэтому моё мнение интересно журналистам. А вообще мне хочется, чтобы с этой историей быстрее разобрались, чтобы наконец выяснили, какой препарат они принимали, наверняка ли это был допинг, и чтобы все мы наконец узнали правду.
— Я не совсем это имела в виду, задавая вопрос. Доводилось ли вам говорить о спортсменах, обвиняющихся в употреблении допинга, в резкой форме? Мы слышали, что вам теперь противно вспоминать, что когда-то вы обнимали наших девочек на финише.
— Я такого не говорила. Повторюсь, что вся эта ситуация была очень сложной для нас. Когда мы узнали, что проба А положительная, мы просто не понимали, как нам вести себя с этими спортсменами. Но никаких оскорблений или обидных слов в адрес российских спортсменов я не говорила.
— Скажите, Кати, чисто гипотетически, если бы вы узнали, что ваш лучший друг/подруга (неважно, из какой сборной) обвиняется в употреблении допинга, ваше отношение к этому человеку изменилось бы?
— Безусловно. Я была бы разочарована в этом человеке, потому что он решил получить победу нечестным путём. Человек должен нести ответственность за свои поступки, поэтому очень важно, чтобы те люди, которые причастны к допингу, несли наказание.