Сумаил Sumail Хассан — один из самых известных игроков в Dota 2. Он начал профессиональную карьеру в 15 лет, в 16 стал чемпионом мира и миллионером. За последние пару лет он прошёл череду неудач, изменений составов в Evil Geniuses и гнева сообщества. Несколько недель назад он решил сменить роль, чтобы вернуть себе прежнюю страсть к игре. В небольшом блоге для Monster Energy Сумаил рассказал о своих целях и о том, что в карьере мотивирует его больше всего.
«Честно говоря, не думаю, что я бы мог дать какой-то совет себе в юности, потому что я ни о чём не жалею. Если бы вы дали мне возможность вернуться в прошлое и сказать что-то, я бы промолчал. Я бы дал себе понять, что нужно оставаться таким же. Быть собой, не кем-то другим. Это сработает.
Хотя знаете что? Сотрите это. Я бы, наверное, не писал ничего плохого о Китае. Я научился на этом опыте: ты делаешь ошибку и ты учишься. И это был очень тяжёлый опыт.
Взрослеть в окружении моих партнёров по команде — это самый важный фактор моего профессионального воспитания. Конечно, я научился уважать игру. EG всегда была сплоченной семьей. Хоть все и думали, что Fear был мне как «папа», я больше смотрел на него как на человека, которому я могу сказать что угодно, а он останется «бесчувственным», с хорошей точки зрения. Он единственный знакомый мне игрок в Dota 2, которому вы можете сказать что угодно, как угодно над ним пошутить, а он не будет возражать. Присутствие такого человека рядом позволило 15-летнему мне выражать себя и быть тем, кем я был.
То же самое происходит со мной сейчас. Вы можете шутить и говорить что угодно, мне все равно. Это позволило нам создать одну из сильнейших «химий» среди моих Dota-сверстников. И это стало важным элементом нашего успеха.
Честно говоря, я думаю, что большая часть моего успеха заключается в том, как я отношусь к настоящим турнирам. Я иду и играю на чемпионатах так, как я это делаю в любой другой игре в доту, независимо от того, где я нахожусь. Не обращать внимания на важность турнира, на ставки и на соперника. Я — это я. И это ничто не изменит. Мы не чувствовали никакого давления, нам просто было плевать. Мы были собой, и эта беззаботность давала нам душевное спокойствие, благодаря которому мы играли на самом высоком уровне независимо от ситуации. Вот почему я бы не возвращался в прошлое и ничего не менял.
Настоящей проверкой для меня был этот удар по лицу, когда мы начали проигрывать. Это чувство поражения, похожее на депрессию. Оно сильнее, чем радость от победы, меня как кирпичом по голове ударило. Я взрастил в себе ненависть к проигрышам, я не мог даже переносить мысль о поражении. И ничто другое не помогло мне стать более сильным игроком, чем этот опыт.
Ваша реакция на подобные переживания — это то, что отделяет хорошего игрока от плохого. Кто-то проигрывает и опускает руки, говорит, что больше не может этим заниматься. Совсем другое дело — это проиграть и признать, что что-то пошло не так, сделать всё возможное, чтобы решить проблемы. Я всегда думал так. Ненависть к поражениям только подталкивала меня, заставляла меня собраться, поехать на чертов следующий турнир и развалить там всех. Победа никогда не приносит острых ощущений, мы просто ненавидим проигрывать.
После победы на первом The International, я не ценил турниры за то, что они есть, и тогда задумался о том, чтобы изменить свой настрой по отношению к соревнованиям. С одной стороны, моя небрежность позволила мне стать лучшим в доте. С другой стороны, зрелище — это что-то особенное. Я не могу объяснить масштабы The International. Проигрыш на TI6 заставил меня понять, насколько это важно и настолько я этого хочу. Я сложил на себя всю вину в нашем поражении и это просто разбило меня. Я был звездой, а у лучших игроков не должно быть плохих матчей.
Артур присоединился к нам после того TI. Мы все думали, что это будет лучший состав, когда-либо существовавший в доте. Мы ожидали побед, и хоть мы не так уж и плохо выступали в течение года, это было явно ниже наших ожиданий. Все мы были немного самодовольны, кроме Артура, который всё ещё хотел выиграть TI. Все перестали прилагать усилия, мы не тренировались и даже не искали тренера. У всех уже был свой TI, но я хотел большего. Поражения в течение этого года мотивировали меня больше, чем любая победа в моей жизни.
Джордан как-то сказал: «Знаешь, когда ты ненавидишь проигрыши больше, чем любишь победы, не идет никакой речи об отговорках. Поражение — это не провал, пока ты не начал искать себе оправдание». Это одна из определяющих черт, которая помогла ему стать величайшим спортсменом. Это то наследие, которое я хочу перенять: остаться в памяти как величайший игрок. Сначала я хочу выиграть еще один The International. После этого я осмотрюсь и продолжу играть. Моя цель — это выиграть шесть TI, как Джордан выиграл шесть колец. Тогда никто не будет сомневаться.
Это единственная причина, почему я играю в доту. Я никогда не хотел чего-то другого. Я желал быть на вершине, превосходить всех остальных и быть чем-то большим, чем кто-то, кто «играет в видеоигры». Когда я уйду из доты и дни моей профессиональной карьеры подойдут к концу, я хочу только чтобы меня помнили, как величайшего игрока. Я хочу, чтобы люди знали, что я добрался до вершины.
Я мог быть посредственным или даже талантливым, но если меня не запомнят как величайшего игрока в доте, то имеет ли всё это значение?»