Как сейчас живёт бывшая фигуристка Алла Лобода — интервью о тренерстве, материнстве и взгляде на фигурное катание

Алла Лобода была одной из ярчайших фигуристок в российских танцах на льду. В дуэте с Павлом Дроздом она построила успешную карьеру в юниорах, выиграв серебро и бронзу чемпионата мира. У подопечных Ксении Румянцевой и Екатерины Волобуевой были отличные перспективы, но в 2018 году их дуэт внезапно распался. Алла попыталась продолжить карьеру в паре с Антоном Шибневым, однако вскоре приняла решение уйти из спорта — ей тогда было всего 20 лет.

После этого фигуристка отправилась на поиски себя. Лобода перепробовала себя во многих сферах, но в итоге нашла себя в тренерстве и материнстве. Как сейчас живёт Алла, где тренирует и как смотрит на фигурное катание?

Об этом экс-фигуристка подробно рассказала в интервью «Чемпионату».

• «Год назад мне предлагали вернуться, но я поняла, что всё, что хотела сказать в спорте, сказала»
• «У нас, мне кажется, все дети понимают, что, чем сильнее твой друг по ледовой арене, тем сильнее будешь и ты»
• «Порой нравится не какой-то готовый продукт, а именно творческие начинания. Мне очень нравится, как работают Бенуа Ришо, Маурицио Маргальо»
• «Мне Лена Ильиных написала, сказала очень правильную вещь: «Ребёнок — это не крюки и выкрюки отрабатывать»
• «В этом сезоне было неинтересно смотреть международные старты. Я люблю болеть за своих, ну и мимоходом смотреть на конкурентов»

«Год назад мне предлагали вернуться, но я поняла, что всё, что хотела сказать в спорте, сказала»

— Алла, ты достаточно рано завершила карьеру — в 20 лет. Можешь рассказать, как ты к этому приходила и как сейчас смотришь на это? Возможно, за эти годы ты как-то поменяла отношение к этой теме.
— Во-первых, я не считаю, что у меня было раннее завершение карьеры. Мне кажется, сейчас мои мысли не отличаются от тех, что были три-четыре года назад, когда я завершила. На моём пути встречалось много талантливых спортсменов, которые мне казались теми, кого я не смогу догнать, и они закончили гораздо раньше, не добившись больших результатов. К своему решению я приходила долго, наверное, за год до завершения уже задумалась, но потом решила дать себе второй шанс, попробовать. Дальше полгода была в смятении, но потом всё-таки решила завершить.

При этом фигурное катание никуда из моей жизни не ушло. Я безумно люблю этот вид спорта, сейчас полюбила даже ещё сильнее, когда смогла посмотреть на него с другой стороны. Конечно, с какой-то стороны было страшно заканчивать, потому что я знаю много историй, когда кто-то не находил себя после спорта. И следующие год-два у меня как раз был период жизни, посвящённый поиску себя. Я очень много всего пробовала: тренировала, участвовала в шоу, училась на спортивного журналиста, оканчивала институт. Это был бесконечный поиск себя, было очень интересно, занимательно. Попробовав всё, поняла, насколько горю тренерством, работой с детьми — когда они из маленьких неуклюжих «топтунов» превращаются в плавных, красивых, пластичных фигуристов. Я вообще это обожаю! (Улыбается.)

— Был ли какой-то определённый момент, толчок, когда ты поняла, что всё — завершаю?
— Нет, такого вообще не было. Это было действительно очень долгое, обдуманное решение. Я вообще человек неспонтанный, поэтому долго к этому шла. Но ни на секунду не пожалела, никогда не было мыслей, что сейчас я бы как-то по-другому сделала. Не жалею вообще ни о чём. Год назад мне предлагали вернуться, предлагали партнёра, но я поняла, что всё, что хотела сказать в спорте, сказала. Теперь могу тоже показать себя, но с другой стороны.

— Не было ли сожалений, мол, ты всю свою жизнь потратила на фигурное катание, но в итоге так быстро из него ушла?
— Сожалений точно не было, я о прошлом вообще не жалею. Мне кажется, у меня был очень интересный, большой путь. Спустя год после завершения карьеры осознала его ценность. Конечно, когда находишься в спорте, тебе всегда всё плохо, всегда всё мало. Но это нормально, так и должно быть у спортсменов — всегда должно быть желание стать ещё лучше. Без этого не бывает никакого прогресса. Сейчас я горжусь своей карьерой. Мне кажется, у меня всё отлично сложилось.

— Стала ли ты счастливее, завершив карьеру?
— Думаю, да. Наверное, в силу возраста и в силу того, что в спорте у тебя всегда есть ощущение, что ты должен быть ещё лучше, и оно тебя подгоняет. А сейчас у меня спокойная размеренная прекрасная жизнь. Тоже со своим целями, мечтами, достижениями.

— Атмосфера в спорте на тебя давила? В одном из интервью ты говорила, что иногда приходилось выходить на лёд улыбаться, когда на самом деле хотелось выть.
— Уже даже сложно вспоминать свои чувства, потому что сейчас всегда с искренней улыбкой выхожу на лёд. Мне кажется, первое, что мы делаем с детьми, это улыбаемся друг другу. Надеюсь, искренне (смеётся).

Тяжело, конечно, приходилось, но мне кажется, что это было в силу возраста. Где-то ты не осознаёшь, почему люди поступают так, а не иначе, что твоё окружение тоже старается для твоего же результата, для того, чтобы ты была лучшей. Это никак не относится к твоей личности, тебя никто не хочет оскорбить. Всё равно пубертатный период влияет очень сильно, в это время ты более ранимый, всё воспринимаешь на себя. В период перед завершением карьеры я начала читать много книжек по психологии.

— Это было желание разобраться в себе?
— Да. Через новые знания я нашла путь к себе, поняла других людей, и мне стало гораздо легче и проще.

«У нас, мне кажется, все дети понимают, что, чем сильнее твой друг по ледовой арене, тем сильнее будешь и ты»

— После завершения карьеры ты ушла в тренерство. Как оно появилось в твоей жизни?
— Первый раз оно появилось в моей жизни, когда ко мне обратились родители моей одногруппницы. У неё была младшая сестра, её родители попросили по вечерам в выходные позаниматься с ней. Вот так я с ней занималась, а потом сработало сарафанное радио. Всё закрутилось, завертелось, и так тренерство вошло в мою жизнь.

— Можешь подробнее рассказать, чем ты занимаешься в тренерстве?
— У нас своя команда с Марией Георгиевной Кузьминой — это тренер, которая в своё время ушла из «Хрустального». У нас с ней случился творческий тандем, который привел нас к созданию своей команды Victory Skating Team. Основной принцип нашей команды — личная победа каждого ребёнка. Каждый ребёнок для нас — отдельная ценность. Мы на этом сошлись идеально. Хотим достигать результатов, но делать это экологично, чтобы процесс был в радость. Чтобы ребенок, даже самый маленький, пытался осознать, для чего он это делает, а не просто, что его привели и сказали: «Надо делать». Мы разговариваем с детьми, с родителями — для нас это очень важно. Так у нас и получилась такая классная команда. Мария Георгиевна — главный тренер, а я — главный хореограф.

Год назад у нас было 18 спортсменов, сейчас уже 80. Из 18 в 80 за год — это здорово! И также у нас около 10 тренеров. Это большая серьёзная команда на базе спортивного комплекса «Арктика». Очень приятно, что руководство нас слышит, всё решается в диалоге. Я счастлива, что получилось создать такую приятную атмосферу. У нас нет какой-то жуткой конкуренции, перетягивания каната — ни среди тренеров, ни среди спортсменов, родителей. Мне было очень приятно, что, когда проходил прекрасный турнир «Битва школ», те фигуристы, которые не попали на него, те родители, чьи дети не выступали, всё равно пришли на турнир, чтобы поддержать своих сокомандников, нарисовали огромные плакаты. Я рассказываю, и у меня прям мурашки идут (улыбается). Мне кажется, редко такое бывает в личном спорте.

У нас, мне кажется, все дети, родители понимают, что, чем сильнее твой друг по ледовой арене, тем сильнее будешь и ты. Детям иногда бывает тяжело, но они видят, что делают их сокомандники, и тоже напрягаются. Всё это настолько на позитивной ноте, что нам даже не надо что-то внушать ребёнку. Наоборот, мы стараемся вдохновить, зажечь ребёнка.

— Эти принципы ты сформировала уже после завершения карьеры или во время? Допустим, смотрела на своих тренеров и понимала, что так делать будешь, а так нет.
— Наверное, после завершения карьеры, потому что, когда ты в спорте, думаешь только о своей карьере и безоговорочно слушаешь тренера. Это тоже очень важно, потому что без этого не будет результата. Так что эти принципы я сформировала уже после завершения карьеры. Плюс у меня мама психолог по второму образованию, и я могу с ней обсудить какие-то моменты о взаимодействии с детьми и родителями. Некоторые вещи, которые очевидны нам, людям из фигурного катания, могут быть непонятны другим. Допустим, что это нормально, что у ребенка сегодня не получается, идёт изучение нового элемента, и не может сразу всё получиться. Важно вести диалог, объяснять, слышать друг друга.

— А от своих тренеров ты что-то переняла в свою работу?
— Да, от моих главных тренеров Ксении Геннадьевны Румянцевой и Екатерины Валерьевны Волобуевой я переняла дисциплину, любовь к своему делу и самоотдачу. Потом я успела поработать с Анжеликой Алексеевной Крыловой, от неё взяла больше свободы. Мы с ней до сих пор в прекрасных отношениях, она меня звала работать к себе. Также я успела поработать с итальянским специалистом Маурицио Маргальо, мне тоже очень понравилось. Также работала с французским хореографом Бенуа Ришо. Ксения Геннадьевна Румянцева очень любила приглашать к нам различных специалистов, таких как Алексей Горшков, Олег Волков. Подумав о том, сколько у меня было наставников, сколько я могла у всех что-то перенять, впитать, понимаю, что у меня колоссальный путь, и хочется делиться им со своими детьми.

Верность тренеру зачастую очень важна, но иногда хочется получить новую информацию, новое восприятие. В этом мы тоже очень сходимся с Марией Кузьминой — не боимся пробовать что-то новое. Звать каких-то новых специалистов, пробовать их подход. У нас нет такого, что только мы знаем, как правильно. Мы любим вносить в свою работу что-то новое, не стесняемся спросить у кого-то совета. Мне кажется, постоянный поиск лучшего — очень важен в нашей работе. Я очень благодарна Ксении Геннадьевне Румянцевой, что она тоже не боялась пригласить какого-то нового специалиста, послушать чужую точку зрения.

— Ты упомянула, что Анжелика Крылова звала тебя в свою команду. Почему не согласилась?
— Это было в середине этого сезона, и у меня уже настолько сформировалась своя прекрасная команда… Конечно, мне интересно попробовать всё, но я понимаю, что не могу разорваться — это будет и не там, и не там. Я очень трезво оцениваю свои возможности и просто бросить своих детей тоже не могу. Это уже всё настолько родное, любимое для меня. Мне всё интересно попробовать, я нахожусь в постоянном поиске вдохновения.

«Порой нравится не какой-то готовый продукт, а именно творческие начинания. Мне очень нравится, как работают Бенуа Ришо, Маурицио Маргальо»

— Насколько важно для хореографа быть постоянно вдохновлённым? Мне кажется, в этой профессии легко столкнуться с кризисом идей, выгоранием…
— Конечно, я стараюсь избегать выгорания. Я люблю детей, люблю работать, люблю выкладываться прям до усталости. Наверное, это мне с детства привили. И когда ты видишь результаты своей работы, открывается второе дыхание, третье — это бесконечный поток. Но у меня есть важное правило — брать два-три выходных в неделю от работы. Поскольку я ещё и мама, это для меня обязательно и очень важно. В эти выходные стараюсь заниматься тем, что люблю, а люблю я танцы, это меня вдохновляет. Пока у меня не было выгорания, может быть, я ещё молодая и у меня много идей. Поскольку в этом году прибавилось очень много детей, надо было ставить примерно такое же количество программ.

— То есть ты ставила всем 80 детям?
— Надо начать вести подсчет к концу сезона. Возможно, некоторым маленьким не я ставила, у нас есть другие хореографы. Но большинству — да. У некоторых менялись программы. У меня редко бывает так, что есть программа и она весь сезон катается. Всегда в таком возрасте ребенок учит что-то новое, и вы идёте на усложнение, добавляете различные сложные связки, шаги. В какой-то момент я понимаю, что что-то приелось и надо вообще всё поменять. Но всегда получается так, что, когда ты что-то меняешь, это всегда лучшая версия того, что было. И, опять же, это развитие для ребенка.

Когда только начинала тренировать, мне вообще не нравилось ставить программы. Я пробовала, но не чувствовала себя комфортно. И когда начала работать с Марией Георгиевной, я ей на первой встрече сказала, что не буду ставить программы, это вообще не моё. Она очень удивилась и сказала: «Может, попробуем?» А я такой человек, который всегда за то, чтобы попробовать. Это был этап в моей жизни, когда перестала чего-то стесняться, бояться. И в этот раз с первой программы у меня начало классно получаться, плюс мои коллеги меня очень поддерживали. Меня это зарядило, и сейчас я обожаю ставить программы и подбирать детям что-то яркое, интересное, с историей. Конечно, дети не могут отличиться таким мастерством катания, как взрослые спортсмены. Поэтому хочется выделиться именно яркими образами, программами. Мне кажется, в этом я тоже нашла себя.

— Где ты берешь идеи? В фигурном катании есть такая проблема, что какая-нибудь одна тема ставится из года в год…
— Наверное, в жизни. Первое, что меня безумно вдохновляет — это люди вокруг меня. Я встречаю столько талантливых людей в разных сферах, и это настолько меня вдохновляет! Какие-то поступки людей, безусловно, театры, мюзиклы. Я часто смотрю разные танцевальные постановки: от классики до модерна. В книгах тоже нахожу вдохновение. Книги очень развивают фантазию, мыслительность. Чтобы придумать какую-то историю в программе, мне кажется, важно быть начитанным человеком. Какие-то импровизации у меня бывают. Нахожу вдохновение в любви, в заботе. Я, наверное, тот человек, который может создавать, творить только в тёплой приятной атмосфере. Для меня это очень важно.

— По твоим словам видно, что ты очень творческий человек. Почему же тогда так быстро завершилась твоя история с шоу?
— На самом деле, с шоу моя история не завершилась. Я принимала участие в зимних сказках в этом году, солировала в подмосковных городах с шоу Татьяны Навки и Петра Чернышёва. Также я выступала на Площади Революции на празднике Масленицы в конце февраля. У меня было порядка 10 номеров. Мне это очень интересно, и на данном этапе это, наверное, больше про поиск себя, про поиск каких-то творческих идей, про работу с Петром Чернышёвым. Это что-то невероятное!

Мне нравится чему-то учиться, участвовать в сложных постановках — у нас были очень интересные номера на две танцевальные пары. Некоторые шаги надо было постараться сделать, чтобы я успевала (улыбается). Летом мне тоже предлагали участвовать, но для себя я сделала вывод, что сейчас мне важнее будет месяц отдохнуть, вдохновиться, восстановиться. Летом я отказалась, но если почувствую следующей зимой, что хочу поучаствовать, то соглашусь, чтобы зарядиться новыми идеями. Это невероятная атмосфера, когда много талантливых фигуристов и постановщиков собираются в одном месте, горят этим делом — это очень интересно.

— А с кем ты катаешься в шоу?
— С Антоном Шибневым.

— Кто из хореографов тебя вдохновляет? По твоим рассказам я уже поняла, что это Пётр Чернышёв. А чьи работы ещё тебе нравятся?
— Мне нравится наблюдать именно за процессом постановки. Поскольку я сама специалист в этом, мне это нужно, мне это интересно. Порой мне нравится не какой-то готовый продукт, а именно эти творческие начинания: как зарождается идея, как зарождается какой-то элемент. Этим я прям горю. Мне очень нравится, как работают Бенуа Ришо, Маурицио Маргальо. Когда ставили программы с Маурицио, я покаталась с ним в паре, и это тоже был поиск чего-то нового. Та же Ксения Геннадьевна Румянцева. Она могла что-то такое придумать, что, казалось, я никогда не сделаю. Через неделю делали. Мне кажется, у каждого человека, которого встречаю, я могу чему-то научиться. Стараюсь брать лучшее у них и передавать это своим ученикам.

«Мне Лена Ильиных написала, сказала очень правильную вещь: «Ребёнок — это не крюки и выкрюки отрабатывать»

— Я видела, что ты недавно организовала свой турнир. Как это получилось?
— У меня всегда была мечта организовать турнир на призы моего имени. А недавно мы были на турнире на призы Евгении Медведевой, и моя спортсменка его выиграла. Мне вручили диплом как тренеру победителя, и, придя домой, я подумала: «А почему бы и нет?» Немаловажно было, что родители моих спортсменов обращались ко мне, говорили, что смотрели мои номера, им очень понравилось, я услышала, что интересна, что что-то сделала для этого вида спорта, и это может вдохновить кого-то.

Следующий момент был, когда я пришла на бизнес-встречу свой сестры, она у меня бизнес-консультант. Я пошла туда, чтобы познакомиться с интересными людьми, послушать чьи-то истории. И на ней ещё раз задумалась: почему бы мне не организовать свой турнир? Дальше получилось, что, когда мы в тренерской обсуждали какие-то соревнования, я невзначай сказала, что у меня есть мечта когда-нибудь устроить свой турнир. И меня коллеги поддержали и сказали: «Давай прям сейчас». Разговор буквально был весной.

Мы с Марией Георгиевной пошли к руководству нашего катка, они тоже были за эту идею. Хотелось устроить детям праздник в конце сезона. Все горели этим делом, как своим. Не знаю, как так случается, что меня окружают такие замечательные люди. Меня окутали помощью со всех сторон, и именно это дало мне поверить в себя и организовать такой классный турнир. Я теперь не хочу на этом останавливаться, хочу делать ещё, вкладываться в это дело. Мне безумно понравилось. Очень красивые медали получали призёры, огромное количество подарков — такие я мало где видела. Призёры получали полеты в аэротрубе, катание на сёрфе на искусственной волне. Помимо этого, множество игрушек, скакалок.

— Также хочу поговорить с тобой о материнстве. Где-то спустя два года после завершения карьеры ты стала мамой. Я часто слышала, что фигуристы во время спортивный карьеры не видят жизни, кроме льда. Успела ли ты почувствовать вкус жизни перед тем, как стать мамой?
— 100% успела! Спустя год или два после завершения карьеры я забеременела и, мне кажется, за это время успела всё и даже больше. И беременная я всегда вела активный образ жизни, меня это никак не сковывало. Всегда хотела стать мамой, мне это безумно нравится, это лучшая глава моей жизни, и я готова об этом бесконечно говорить. И так сегодня случайно получилось, что мне Лена Ильиных написала, сказала очень правильную вещь: «Ребёнок — это не крюки и выкрюки отрабатывать» (смеётся). Да, это большая ответственность, но при этом и безграничное счастье. Лучшее, что могло случиться вообще со мной.

— Насколько ты строга к своей дочери? Воспитываешь в ней спортивный характер?
— Мне кажется, я вообще не строгая мама. Но какая-то дисциплина, безусловно, есть. Она у меня сама по себе очень спортивная, сильная. Для общего развития сейчас занимается гимнастикой два раза в неделю. Ей это нравится, ей это интересно.

— Хочешь ли ты, чтобы она пошла по твоим стопам и стала фигуристкой?
— Не знаю, 50/50. Хочу только если с той стороны, что она всегда будет рядышком. Всё-таки на катке я провожу много времени, и, если она будет со мной, конечно, мне будет приятно. И сейчас, когда она видит видео, как катаются мои спортсмены, то иногда спрашивает «А я?» и показывает на ножки. Но, думаю, это у неё пока детские неосознанные желания. Посмотрим, как она сама захочет. Мне кажется, мне самой будет сложно её тренировать. Я бы не хотела.

— То есть ты бы её определила к какому-нибудь другому тренеру?
— Возможно, оставила бы в своей команде, однако сама бы старалась не лезть. Сложный момент. Но, мне кажется, она не будет фигуристкой. У меня такое предчувствие.

— А с тобой она смотрит соревнования?
— Она была на финале «Битвы школ», где наша девочка очень успешно выступила. Ей интересно так посмотреть, посидеть. И ещё на турнире на призы Евгении Медведевой она была. Иногда, когда смотрю какие-то видео с фигуристами, она тоже может подсмотреть, но я стараюсь ей не показывать, зачем это маленькому ребенку? А так, когда смотрю по телевизору соревнования, она может покружиться, что-то показать.

«В этом сезоне было неинтересно смотреть международные старты. Я люблю болеть за своих, ну и мимоходом смотреть на конкурентов»

— А ты сама насколько внимательно следишь за соревнованиями?
— Не могу сказать, что регулярно смотрю все соревнования. Какие-то основные российские турниры смотрю, прокаты — всегда интересно, какие постановки подготовили к сезону. Когда едешь с ребёнком на старт, ты плюс-минус просматриваешь своих соперников — кто что сделал, где можно что-то улучшить у своего ребенка.

— То есть для тебя не принципиально быть в курсе всех стартов?
— На данный момент — нет. Когда мои дети будут выступать на топовых соревнованиях, тогда безусловно. Пока очень локально смотрю, нет столько времени. Молодцы наша федерация, такое огромное количество соревнований сделали. Но посмотреть всё просто нереально, это, наверное, надо только этим и заниматься. А у меня много чего ещё в жизни есть интересного.

— А международные старты смотришь?
— Как раз поймала себя на мысли, что в этом сезоне вообще ничего не смотрела.

— Было неинтересно или тоже времени не хватило?
— Скорее, неинтересно. Я люблю болеть за своих, за свою страну, ну и мимоходом смотреть на конкурентов. Так что в этом сезоне мне было неинтересно.

— За какими видами тебе интереснее всего следить?
— Сейчас, наверное, за одиночными: женским и мужским.

— Почему не за родными танцами?
— Я думаю, это связано с тем, что моя работа сейчас связана с одиночным катанием, так что это непроизвольно происходит. А так, всех наших танцоров я тоже смотрю в начале сезона, интересно, какие у них постановки.

— Есть ли у тебя какие-то фавориты в фигурном катании?
— Нет. Мне интересно смотреть именно на конкуренцию: сегодня этот лучше, завтра — другой, через год вообще всё меняется. Интересно следить, кто как развивается.

— В этом сезоне тебя кто-нибудь восхитил?
— Мои дети. Все. Только они. Люблю их всех, поэтому не могу даже кого-то другого назвать.

— Хочу подробнее поговорить с тобой о танцах на льду. Есть ли у тебя ощущение, что сейчас в этом виде назрел кризис?
— Кризис? Мне кажется, наоборот, сейчас столько талантливых пар в России. Александра Степанова и Иван Букин вернулись после пропуска сезона, у Александра Жулина много талантливых пар тренируется, Василиса Кагановская с Валерой Ангелополом очень развиваются. Мне кажется, у нас сейчас такая сильная танцевальная сборная. В нашем виде спорта визуальная составляющая тоже важна, и у нас все такие красивые, девочки вообще как на подбор. Приятно всегда смотреть, прям все невероятно яркие.

— Видишь в ком-то из юных пар потенциал стать мировым лидером?
— Сейчас всё так быстро меняется, я бы вообще ничего не загадывала. Лёд скользкий, кто-то может получить травму, кто-то — резко выстрелить, кто-то — сбавить обороты. На кого-то одного я бы не делала ставки. У нас такая большая конкуренция в стране, так что ещё и развиваться всё будет очень стремительно.

— Как ты считаешь, фигурное катание сейчас больше спорт или искусство?
— Спорт. Фигурное катание всегда у нас было красивым эстетичным спортом, который граничит с искусством. Меня всегда такие виды спорта привлекают, я смотрю художественную гимнастику, синхронное плавание — там тоже мини-спектакли происходят. Мне это близко, интересно.

— То, что сейчас фигурное катание идёт на усложнение, не отдаляет его от искусства?
— Мне кажется, у нас такие талантливые фигуристы, которые отдают себе отчёт в том, что только за счёт техники сейчас первым не станешь. И тренерские штабы умеют вписывать сложные элементы в программу, не теряя образ. Меня очень цепляет, когда фигуристы катают с эмоциями. Усложнение никак не мешает, это сейчас вообще не проблема.

Фигурное катание, как и любой спорт, должно стремиться вверх, усложняться, развиваться. И сейчас оно развивается как в плане техники, так и в плане искусства. У нас потрясающие тренерские штабы, которые развивают фигурное катание.

— Что бы тебе как молодому тренеру хотелось бы привнести от себя в фигурное катание?
— Мне бы хотелось, чтобы я была узнаваема. Хочу, чтобы у меня был свой стиль постановок, хотя сейчас больше стараюсь отталкиваться от детей — у них тоже у каждого свой стиль, свои возможности. И на первом месте у меня стоит то, что я хочу развивать детей как личностей. Родители доверяют мне своё чадо, и очень хочется, чтобы за всем этим спортом стояли более глубокие ценности. Для меня это тоже очень важно.