Олимпийский чемпион Роман Костомаров и телеведущая Регина Тодоренко блестяще откатали номер на «Ледниковом периоде». Все судьи, кроме Елены Исинбаевой, поставили им дважды по 6,0. Легкоатлетка поставила паре 5,9 за артистизм.
Татьяна Навка: Лена, ты будешь со мной иметь дело! Это жуткая несправедливость.
Алексей Ягудин: Меня очень сложно вывести на какую-то эмоцию, и для меня было показательно, что я сидел и рыдал.
Исинбаева: «Ледниковый период» меня многому научил. Я каждый выпуск учусь.
Татьяна Тарасова: Ещё не совсем всему…
Ягудин: Если раньше тебя ждала часть фигуристов на выходе, то теперь к ним присоединятся зрители.
Исинбаева: Перед тем, как выставлять оценки, я тут проконсультировалась. Говорю: «Ну всё классно, всё здорово, но не хватило мне». Мне ответили: «Ставь так, как чувствуешь». А я на 6,0 не чувствую. Теперь мне говорят, что это несправедливо. Я больше не буду консультироваться. Уровень высокий. Регина, 5,9 — это вам. К Роме вопросов нет. Регина, хочу от вас большего. Я 28-кратная рекордсменка мира, и никогда побед не было достаточно, всегда ждали чего-то большего. Простите, я спорт из себя убрать не могу.
Тарасова: На Ленку внимания не обращайте. Она так шутит.
Алина Загитова: Регина, я вижу на ваших глазах слёзы. Неужели это от 5,9 от Елены Исинбаевой?
Тодоренко: Это, конечно, шоу, и мы делаем всё, чтобы у зрителей появились определённые эмоции. Очень обидно, что, наверное, не получилось этого сделать, поскольку мы получили 5,9. Я бы приняла оценку 5,9 за технику, потому что она несовершенна. Но эмоционально — даже не знаю…
Загитова: Регина, пожалуйста, не плачь. Я сейчас тоже заплачу.
Илья Авербух: Пока Регина успокаивается. Лена, можно я вас спрошу? Вы вообще фильм «Сибирский цирюльник» помните?
Исинбаева: Помню.
Авербух: Что это за сцена, которую мы сейчас разыграли?
Исинбаева: Не помню.
Авербух: Спасибо. Какие ещё к вам могут быть вопросы?
Исинбаева: А почему я должна помнить сюжет, если они мне его тут не отразили? Когда сюжет начинают рассказывать словами, я считаю, что это недоработка в артистизме. Слушайте, мы судьи, мы имеем свою точку зрения. Тут не может быть слёз. Я сейчас тоже как заплачу! Никто меня не любит, столько критикуют за всё, что бы ни сделала.
Авербух: Надеюсь, после этого выступления люди ещё раз посмотрят фильм и эту сцену. Просто нужно открыть своё сердце, и вы его услышите.