Помните Пана Спортсмена из «Кабачка „13 стульев“? Нет? А я помню. И самого
»спортсмена", и его косноязычные, штампованные рассуждения по тому или иному
поводу. Пожалуй, это был самый примитивный персонаж из всех участников
популярнейшей в шестидесятые — семидесятые годы прошлого века телепередачи. И
хотя она относилась к разряду развлекательно-юмористических, мне, не скрою, было
обидно, что столь незавидная роль отведена «представителю большого спорта».
В то же время, беседуя тогда с советскими и зарубежными звездами — в частности,
футбольными, — не раз убеждался, насколько раскрепощеннее чувствовали себя один
на один с журналистом иностранцы в сравнении с моими соотечественниками, в
которых, как, впрочем, почти в каждом из нас, словно поселился внутренний
цензор. Потому-то из уст собеседника после ответа неоднократно звучало: «Только
это не для печати».
К счастью, мы изменили время, а оно, в свою очередь, изменило нас. И я уже не
удивляюсь, что до боли знакомое предупреждение «Это не для печати» в ходе
полуторачасового разговора с 22-летними братьями-близнецами Алексеем и Василием
Березуцкими не было произнесено ни разу. Так же, как тому, что сидевшие напротив
два симпатичных молодых человека моментально реагировали на вопросы различного
толка и отвечали на них достаточно откровенно: чаще всерьез, а порой шутливо,
что вызывало «смех в зале».
А ведь, кажется, только вчера им было совсем не до смеха. Критические стрелы в
адрес братьев летели и с телеэкрана, и с газетных страниц: дескать, что им
делать в ЦСКА и уж тем более в сборной России. Сегодня же без них невозможно
представить линию обороны обладателя Кубка УЕФА. И российской национальной
команде, судя по всему, без Березуцких обойтись было бы непросто. Иначе не
выходили бы они в ее стартовом составе на недавние матчи с Латвией и Германией.
Выходили, несмотря на сверхплотный график игр армейского клуба.
— Откуда силы, ребята? — спрашиваю напрямик Алексея и Василия, но врасплох не
застаю — братья будто ждали именно этого вопроса.
Алексей: — Вероятно, на предсезонных сборах здорово поработали, потому
особой усталости не чувствуется. Можно и весь сезон при продуманном календаре
играть через три дня на четвертый. Разве что раз в полтора месяца пусть будет
недельный перерыв.
Василий: — Недаром говорят, что у победителя раны заживают быстрее, чем у
побежденного. На собственном примере убедился, что после побед
восстанавливаешься намного быстрее, чем после неудач. А ЦСКА гораздо чаще
выигрывает, чем проигрывает.
— А откуда берется эмоциональный запал?
Алексей: — Вот с эмоциями посложнее. Конечно, понимаю: для ЦСКА все игры
чрезвычайно важны. Но ведь все познается в сравнении. Есть финал Кубка УЕФА, а
есть… Впрочем, со «Спартаком» — особые матчи. И настраиваться на игру с ними
было не так уж и трудно, так же, как на следующую — с «Зенитом». Хотя, когда
схлынули эмоции после победы в Лиссабоне, внутри все-таки какое-то опустошение
было.
Василий: — Да, психологическая усталость после Лиссабона, конечно же,
ощущается. Но пройдет немного времени, сыграем в чемпионате не один-два матча, а
пять-шесть и будем выходить на поле с прежним эмоциональным настроем.
— Вы играли оба и против сборной Латвии, и против команды Германии. Но так
случается не всегда. Чувствуется ли на поле отсутствие брата?
Алексей: — В принципе с братом играть приятнее. И понимаем мы друг друга
в полуслова. Но я не испытываю дискомфорта, если вместо него выходит кто-то
другой. Думаю, и он тоже.
Василий: — Не совсем так. С тобой, Леша, мне играется легче. Я даже
чувствую, в каком эпизоде ты можешь сыграть здорово, а в каком — ошибиться. В
последнем случае, если есть мало-мальский шанс, спешу на выручку.
— А если брата нет на базе или в поездке?
Алексей: — Для меня это более ощутимо, чем на поле. Даже гостиничный
номер делить с кем-то другим непривычно. С братом и интересы у нас
приблизительно одинаковые — к примеру, один и тот же фильм оба будем смотреть с
удовольствием. А с новым соседом могут быть разные.
Василий: — Мы с детства привыкли быть вместе. Порой даже кажется, что мы
оба — один человек. По крайней мере, когда хочется побыть одному, даже не
замечаешь, что брат рядом с тобой в комнате. А вот когда его нет на той же базе
в Ватутинках — будто чего-то или, точнее, кого-то не хватает.
— В конце 80-х я делал большое интервью с братьями-близнецами Савичевыми. Так
вот, Юрий признался, что в Сеуле на Олимпиаде ему было тоскливо без Николая.
Алексей: — У нас тоже был период, когда я уехал в Новороссийск, а брат
оставался в Москве. Мы за день по нескольку раз созванивались, скучали друг без
друга, но все-таки это был несмертельный случай.
Василий: — Конечно, была какая-то тоска, когда я остался в «Торпедо-ЗИЛ»,
а брат уехал в «Черноморец». Но мы оба играли, и все было нормально.
— В детстве у вас была любимая игрушка?
Алексей: — Даже не скажу. Но точно не мяч.
Василий: — А я в игрушки, по-моему, вообще никогда не играл.
— В те годы мама готовила вам одинаковые блюда?
Алексей: — Да. Но я, например, голубцы обожал, а брат вообще их не ел.
Тогда ему мама начала готовить что-то другое.
Василий: — Зато ты не любил компот из сухофруктов, а мне он очень
нравился.
— В школе за одной партой сидели?
Алексей: — Нет, нам не разрешали сидеть за одной партой — наоборот, по
разным углам рассаживали, чтобы не путать. Да и чтобы мы учителей не вводили в
заблуждение.
Василий: — Но они нас все равно не всегда различали.
— И вы этим пользовались.
Алексей: — Да, иногда действительно говорили сомневающемуся учителю: «Я
не Вася, а Леша». Но вся беда заключалась в том, что одноклассники точно знали,
кто из нас кто, и начинали дружно хохотать. Так что ни один из наших «номеров»
ни разу не прошел.
Василий: — Были случаи, когда учительница, глядя на меня, говорила:
«Леша, к доске». Встаю и отвечаю: «Я не Леша». А однажды «англичанка» хотела
влепить кому-то из нас «двойку». Но в итоге так запуталась, что никому не
поставила.
— Родители-то вас различали?
Алексей: — И родители, и друзья. Хотя бы по голосу. При том, что в
детстве нам покупали одинаковую одежду.
Василий: — Но как-то мы попросили маму с папой покупать нам разные вещи,
и они согласились.
— Чем занимались ваши родители?
Алексей: — Мама у нас бухгалтер-экономист, а папа был преподавателем физкультуры
в 475-й московской школе. Три первых класса мы там и отучились.
Василий: — А потом перешли в другую, поближе к дому.
— На каких уроках чувствовали себя уверенно, а на каких робели, стоя у доски?
Алексей: — Русский и литературу я не слишком любил, так что оценки по
этим предметам были соответствующие. Зато с математикой, физикой и химией все
было в порядке.
Василий: — А я увереннее всего чувствовал себя на физкультуре. Не
испытывал, как и Леша, никаких трудностей на уроках математики, физики и химии.
А русский с литературой тоже не любил. И еще историю. Тяжело мне было открывать
книжку и читать какие-то умные рассказы. Наверное, чего-то не понимал. А сейчас,
наоборот, читаю с удовольствием. Как говорится, наверстываю упущенное.
— Приходилось школу прогуливать?
Алексей: — Случалось. Но только по одному.
Василий: — Вдвоем «заболеть» было нельзя. Это выглядело бы слишком
подозрительно.
— Кем мечтали стать в детстве?
Алексей: — Мама говорила, что мне очень нравились пожарные машины, и
потому я хотел быть пожарным.
Василий: — А я любил разводить костры, чтобы Леша как пожарный мог их
тушить.
— Когда впервые прикоснулись к мячу?
Алексей: — Мы одновременно пошли и в первый класс, и в футбольную школу
«Смена», игравшую на первенстве Москвы в высшей лиге вместе с ЦСКА, «Спартаком»,
«Динамо» и другими знаменитыми клубами. А нашим первым тренером был Владимир
Иванович Лопандин, у которого мы прозанимались семь лет.
Василий: — По-моему, это произошло гораздо раньше. Нам ведь было по три
годика, когда родители купили мяч. А еще через три года без каких-то особых
тестов нас приняли в «Смену». Мы уже тогда были крепышами и выделялись среди
сверстников. В маму с папой пошли. И вообще мы были шустрыми мальчишками:
плавали, бегали, прыгали — короче, на месте не сидели.
— Кто был вашим кумиром?
Алексей: — Паоло Мальдини. До сих пор не представляю, как можно на таком
уровне играть за «Милан». А в последнее время мне нравится еще Терри из «Челси».
Василий: — А у меня был и остается кумиром мой брат Леша. Нет, кроме
шуток. Хотя он и помладше. На полчаса.
— Каким было ваше первое амплуа на футбольном поле?
Алексей: — Центральный защитник.
Василий: — А я был нападающим. Потом играл полузащитником — центральным и
правым. В защиту меня перевел Игнатьев в «Торпедо-ЗИЛ».
— Ваш путь между «Сменой» и ЦСКА?
Алексей: — «Торпедо-ЗИЛ» и «Черноморец».
Василий: — У меня такой же, но без полугодичной «командировки» в
Новороссийск. Зато брат на полгода раньше перешел в ЦСКА.
— Когда и где вы познакомились с Валерием Газзаевым?
Алексей: — Я был в «Черноморце», Вася — в «Торпедо-ЗИЛ», когда Валерий
Георгиевич вызвал нас в молодежную сборную России. При нем она вмиг превратилась
в серьезнейшую профессиональную команду, какой не было ни до, ни после. По
существу — теперь могу сравнивать, — по постановке дела, по атмосфере, по мере
ответственности та сборная ничем не отличалась от первой.
Василий: — Газзаев — требовательный тренер. Это мы еще в молодежке
почувствовали. Жаль только, на чемпионат Европы не попали. Считаю, нам просто не
повезло.
— Под знамена молодежной сборной, как правило, призывают наиболее одаренных и
перспективных игроков страны. Но после вашего дебюта в ЦСКА довольно долго
многие мои коллеги критиковали обоих Березуцких. А заодно Газзаева, сделавшего
на вас ставку в клубе и пригласившего в сборную. Как пережили этот период?
Алексей: — Конечно, было, мягко говоря, неприятно. Особенно если критика
не подкреплялась весомыми аргументами. Да нет защитников, которые бы не
ошибались. Но на нас и на нашем тренере тогда будто свет клином сошелся. Между
тем, если не изменяет память, ЦСКА лидировал со старта чемпионата, и в итоге мы
завоевали золотые медали. При том, что у нас была самая молодая линия обороны:
нам с Васей было по 21 году, а Богдану Шершуну — 22. А меньше ЦСКА пропустили,
по-моему, только две команды. Однако доставалось нам от журналистов
действительно прилично.
Василий: — Да, на фоне опытных, более классных игроков мы с Лешей
выглядели иногда не лучшим образом. Зато было за кем тянуться и у кого учиться.
А газеты я тогда читал очень редко, хотя кое-какая огорчительная информация до
меня все же доходила.
— Чья поддержка помогла тогда больше всего?
Алексей: — Брата, одноклубников, тренера. Партнеры говорили: «Да не
обращайте внимания — играете-то вы нормально». А Валерий Георгиевич переживал за
нас — это было видно, — по-моему, больше, чем за себя, и всячески поддерживал.
Но добрые слова могли остаться лишь словами, если бы он перестал выпускать нас в
основном составе. В этом случае еще неизвестно, где бы мы сейчас были — по
крайней мере уж точно нас выставили бы на трансфер. Но тренер продолжал в нас
верить.
Василий: — И родителей, и брата, и близких людей, и, конечно же, тренера,
который, как верно заметил Леша, не перестал нам доверять.
— Вы много говорите друг с другом о футболе?
Алексей: — Достаточно много. Однако, стоит появиться третьему человеку,
не слишком компетентному в профессиональном футболе, но непременно со своим
мнением, все обсуждения заканчиваются. На разных языках разговаривать о нюансах
игры совсем не хочется.
Василий: — А мне почему-то кажется, что мы с братом говорим о футболе
довольно редко. Ну, скажем, когда вместе едем в машине или перед матчами.
— Мнения по поводу того или иного эпизода всегда совпадают?
Алексей: — Не всегда. Самый свежий пример — матч за сборную с Германией.
Там был эпизод, после которого я сказал брату все, что о нем думаю, а он тут же
высказался на мой счет. И до сих пор каждый остался при своем мнении. Надо будет
посмотреть запись и убедиться, кто все-таки прав, а кто — нет.
Василий: — Да, на поле мы можем даже покричать друг на друга. Но потом —
никаких обид, как будто ничего и не было.
— После какого матча или сезона вы пришли к выводу: ЦСКА — моя команда?
Алексей: — После чемпионского 2003 года. Интересно, что в прошлом сезоне
пресса по отношению к ЦСКА была более лояльной, чем тогда. А вот первенство мы в
последний момент упустили.
Василий: — Мы переходили в ЦСКА, чтобы выиграть что-то серьезное. И вот
сначала завоевали Кубок России, потом — первенство страны. Тогда-то поняли:
именно в этом клубе при профессиональном отношении к делу можно многого
добиться.
— Не было матча, после которого хотелось бросить футбол?
Алексей: — Когда не прошли «Вардар», настроение было ужасное. Но футбол —
прежде всего игра, и в нем всякое может случиться. За примерами далеко ходить не
надо: в нашей отборочной группе чемпионата мира Лихтенштейн сыграл вничью с
Португалией, а другим фаворитам сборная этой карликовой страны уступает,
по-моему, лишь с разностью в один мяч. Скажите: кто мог такое предположить?
Василий: — Нам было лет по 12, когда «Смена» из высшей лиги выбыла в
первую, и у меня интерес к футболу тут же пропал. На улице — солнышко светит,
ребята гуляют с утра до вечера, и на месяца два о футболе я вроде бы забыл. А
потом мы перешли в «Торпедо-ЗИЛ» и снова с удовольствием занимались.
— Долго переживаете поражение?
Алексей: — Если оно по игре, не слишком долго. Как с «Челси», например.
Да, мы показали нелучшую свою игру, но в принципе все старались, все хотели
выиграть — не получилось. Ну что сделаешь — соперник был сильнее. Но бывают и
обидные поражения с элементами случайности — вот после таких долго приходишь в
себя. Тем более что ЦСКА ставит максимальные задачи, и потому потери, что
называется, не по делу, всегда принимаешь близко к сердцу.
Василий: — Я тоже переживаю поражения по-разному. Если оно произошло в
кубковом турнире, в ключевой игре — могу переживать до очередного матча. Ну а о
проигрыше на длинной дистанции чемпионата России, когда есть возможность все
поправить, забываю на следующий день.
— Самый светлый день в вашей жизни?
Алексей: — Тот, когда ЦСКА выиграл Кубок УЕФА.
Василий: — У меня — тоже.
— А самый черный?
Алексей: — Тот, когда не прошли «Вардар». Вообще-то все радости и
огорчения пока у меня связаны с футболом.
Василий: — День, когда мы сыграли с молодежной сборной Швейцарии — 3:3,
хотя победа у нас была почти в кармане. А ничья лишила нас шансов продолжать
борьбу за путевку на чемпионат Европы. Тот день запомню надолго.
— Самый трудный матч в Кубке УЕФА?
Алексей: — Если быть откровенным до конца, все матчи были тяжелыми. А
самый трудный, конечно, финал. Кроме того, мне показался весьма непростым и
гостевой матч с «Партизаном» — соперник действовал очень энергично, да и
поддержка болельщиков в Белграде была сумасшедшей.
Василий: — Финальный матч был самым непростым. «Спортинг» играл дома,
где, как говорится, и стены помогают. В остальных встречах было, пожалуй,
полегче.
— Когда поверили в реальность победы в турнире?
Алексей: — Наверное, после того, как прошли «Осер». Нет, я не был убежден
до конца, что выиграем Кубок. Просто поймал себя на мысли: можем выиграть, нам
это по силам.
Василий: — Если не верить, что выиграешь, никогда ничего не выиграть.
Потому я с самого начала не сомневался, что мы можем добиться победы в этом
турнире.
— Когда наступил переломный момент в финальной игре?
Алексей: — В перерыве. Мы успокоились и поняли: терять нам нечего. В
первом же тайме «Спортинг» владел инициативой, забил гол, а у нас, за
исключением момента у Вагнера, и шансов-то, по существу, не было. Что сказал
Газзаев в перерыве, дословно процитировать не берусь. Зато отчетливо помню:
после этих слов мы заиграли совершенно по-другому…
Василий: — … и брат головой забил ответный гол. А при счете 1:1 даже
дышать стало как-то легче.
— Как после победы в финале Кубка УЕФА настраивались на финал Кубка России?
Алексей: — После Лиссабона было непросто настроиться на любой из
ближайших матчей. Хотя знал: в каждом придется тяжело. С теми же «Химками»,
например. Ведь и на самом деле — приличная команда. К тому же для нее это был,
быть может, главный матч сезона. У нас же позади остался не только лиссабонский
финал, но и два принципиальных кубковых матча с «Зенитом». Недаром перед игрой с
«Химками» Газзаев часто напоминал о прошлогоднем успехе «Терека». Но в
эмоциональном плане настроиться на все сто процентов, думаю, все равно не
удалось.
Василий: — Да, настроиться было не так легко, как на «Парму», «Спортинг»
или «Бенфику». Но, во-первых, я не забывал, что Кубок России — очень почетный
трофей, а во-вторых, что слабая команда до финала не дойдет. А уж в решающем
матче отдаст все силы для победы.
— Чем увлекаетесь помимо футбола? — после этого вопроса инициативу перехватил
старший брат.
Василий: — Автомобильными гонками. Шучу, конечно. Просто за рулем всегда
чувствую себя в своей тарелке. Причем самых разных машин. Но особенно —
«Москвича» и «мерседеса». А если серьезно, то и статистические данные,
характеризующие тот или иной автомобиль, меня очень интересуют.
Алексей: — А меня — нет. Но при этом хотелось бы иметь два автомобиля:
«седан» — для лета и «джип» — для зимы. Но пока не могу себе этого позволить.
Есть более важные вещи, на которые трачу деньги. А в свободное время нередко
сижу за компьютером или смотрю новые фильмы.
— Какие посмотрели в последнее время?
Василий: — Нам нравится американский комедийный сериал «Друзья».
Алексей: — Мы его смотрим на компьютере почти полгода и до сих пор не
надоело.
— А какой из отечественных сериалов произвел наибольшее впечатление?
Василий: — «Игра на выбывание». Детектив с элементами боевика. Кстати,
русские сериалы становятся все лучше и лучше.
Алексей: — Из тех, что посмотрел недавно, «Игра не выбывание», а из
прошлогодних — «Бригада».
— Ваши любимые актер и актриса?
Василий: — Любимых нет. А нравятся Том Круз, Том Хэнкс, Шон Коннери и
Николь Кидман.
Алексей: — А мне — Шон Коннери и Софи Марсо.
— Телевизор часто смотрите?
Василий: — Только тогда, когда транслируют футбол: матчи российского
первенства, евротурниров и центральные встречи зарубежных чемпионатов.
Алексей: — Например, «Челси» — «Арсенал». К слову, нам с братом
английский чемпионат нравится больше, чем любые другие.
— Нравитесь себе, когда смотритесь в зеркало?
Василий: — Никогда не задумываюсь о собственной внешности и не
рассматриваю себя в зеркале. Причесался — и вперед. А вот лицо брата мне
нравится — особенно в зеркальном отражении.
Алексей: — Спасибо, Вася… А можно сформулировать вопрос по-другому:
доволен ли я собой? И я отвечу — да.
— Что для вас важнее в девушке — внешность или внутренние качества?
Василий: — Если говорить о будущей жене, хотелось бы, чтобы у нее была
приятная внешность. Но это не главное. Гораздо важнее ее внутренние качества.
Алексей: — Хотелось бы, чтобы и то и другое было хотя бы на «четверочку».
— Вам больше нравятся блондинки, брюнетки или шатенки?..
Василий: — Вообще симпатичных блондинок больше, чем брюнеток. Но зато
брюнетка может быть неотразима.
Алексей: — Вот в этом плане я с Васей абсолютно солидарен. Красивую
брюнетку надо еще поискать. Но зато если найдешь…
— Ваш любимый напиток — с градусами и без?
Василий: — Красное и белое сухое вино. Желательно чилийское, поскольку
оно подешевле. И вода — без газа до игры и газированная — после.
Алексей: — А мне нравятся клюквенный морс и клюквенная настоечка.
— Какое время вам требуется, чтобы освоиться в новой компании?
Василий: — С «футбольными людьми» с первой же минуты говоришь на одном
языке. Да и вообще я относительно легко схожусь с людьми. По крайней мере легче,
чем брат.
Алексей: — На самом деле, если даже мне компания не нравится — футбольная
или нефутбольная, — могу через какое-то время нормально общаться. Но не более
того. А если нравится — в ней и осваиваться не надо.
— У вас одни и те же друзья или разные?
Василий: — Есть и общие, и разные. Но в основном разные.
Алексей: — Точнее, почти все друзья у нас общие. Только с кем-то больше
общается брат, а с кем-то — я.
— Какую музыку предпочитаете?
Василий: — В машине я постоянно переключаю радио и ищу музыку, которая
мне нравится. А нравится мне и попса, и рэп — в общем, самая разнообразная
музыка.
Алексей: — Если хороший рок — то буду слушать рок. Но хорошая попса для
меня лучше плохого рока.
— Посещаете дискотеки?
Василий: — В последний раз на дискотеку ходил, будучи в отпуске. С тех
пор на это нет времени. К тому же летом больше тянет на природу…
Алексей: — А меня на природу тянет круглый год. Наверное, оттого, что я
не любитель дискотек.
— Завидуете сверстникам, которые ни в чем себе не отказывают и свободного
времени имеют намного больше, чем вы?
Василий: — В отпуске после хорошо проведенного сезона я тоже могу кое-что
себе позволить. Но стоит ли завидовать тем, кто каждый день посещает рестораны
или ночные клубы?! По-моему, когда это становится обыденностью, то быстро
приедается. Нет, если мне хочется побывать там, где весело и шумно, то на пару
часов — не во вред футболу — я могу туда, как говорится, и завтра заглянуть. А в
следующий раз, быть может, только через месяц.
Алексей: — А мне, чтобы расслабиться, отпуска вполне хватает. И вообще, я
домосед.
— У каждого из вас есть своя квартира, в которой вы ведете холостяцкий образ
жизни. Не так ли?
Василий: — Так-то оно так, но…
Алексей: — Намек понял. Не думаю, что из этого надо делать тайну. И
потому признаюсь: через месяц с моей холостяцкой жизнью будет покончено.
— Верите ли в Бога и как часто бываете в церкви?
Василий: — Мы оба крещеные, верим в Бога, и раз в два месяца я хожу в
церковь.
Алексей: — А я — раз в месяц.
— Кому из политических деятелей хотели бы пожать руку?
Василий: — Президенту России.
Алексей: — К счастью, после выигрыша Кубка УЕФА у нас появилась такая
возможность.
— Андрей Шевченко как-то признался мне, что ему иной раз приходится
заставлять себя тренироваться. С вами подобное случается?
Василий: — Бывает, проснешься — и вообще делать ничего не хочется, в том
числе тренироваться. Но чаще мчусь на базу в хорошем настроении и с
удовольствием выхожу на очередное занятие.
Алексей: — С таким же, как у меня, которому тренировочный процесс никогда
не был в тягость.
Василий: — То есть ты хочешь сказать, что для тебя все равно: один раз
тренироваться в день, два, три или четыре…
Алексей: — Если тренер предупредил, сколько будет занятий, — и
настраиваюсь на такое количество. Причем делаю это легко.
— Какое качество больше всего цените в своем тренере?
Василий: — У Газзаева-тренера немало хороших качеств. Но самое сильное, с
точки зрения футболиста, — умение настроить на игру. Он будто заряжает тебя
дополнительной энергией, и ты играешь так, словно это твой последний матч. Нет,
это надо слышать.
Алексей: — Уверенность в правильности выбранной линии. Вера в то, что,
несмотря на какие-то сиюминутные неудачи, главная цель будет достигнута. Мне
вообще кажется, что тренер, шарахающийся из стороны в сторону, к желанному
результату никогда не придет.
— А в президенте клуба Евгении Гинере?
Василий: — У Евгения Ленноровича — потрясающие выдержка и вера в тренера
и игроков.
Алексей: — А меня поражает в нем глобальность мышления. Человек решает
важные, стратегические для клуба задачи, не забывая о мелочах. И никогда не
обсуждает с нами вопросы, касающиеся, например, прошедшей игры, предоставляя
такую возможность исключительно тренерскому штабу.
— Главный тренер ЦСКА на недавней встрече в редакции «СЭ» дал понять: Кубок
УЕФА может выиграть лишь звездная команда. Ощущаете вы себя звездами после
победы в Лиссабоне?
Василий: — Давать самому себе оценку — кем ты был в футболе — стоит лишь
после окончания карьеры. А до этого, слава богу, еще далеко.
Алексей: — А пока впереди немало непокоренных вершин, нет смысла даже на
секунду задумываться о какой-то там звездности — лучше сосредоточиться на том,
как эти вершины покорить.