Что такое ЦСКА? Что скрывается под вывеской «обладатель кубка УЕФА»? На самом
деле это просто веселая компания, любящая собраться на день рождения и, как
следствие, погонять друг друга по базе… А ведь это та самая компашка, которая,
что удивительно, не зная отечественного гимна, написала свои слова и музыку,
которые навечно останутся в отечественной же истории. Сегодня мы попытались
влезть в окошко раздевалки легендарной, не постесняюсь этого прилагательного,
команды, а щеколду снял с затвора один из ее теперь уже ветеранов, неподражаемый
Ролан Гусев.
– При мне отношения в ЦСКА всегда были доброжелательными. Климат просто
великолепный! – говорит Ролан. Допустим, никакой дедовщины, как в давние
времена, уже не существует и в помине. 17 тебе лет или 30 – неважно. У нас
единая веселая команда. Без всяких пакостей за спиной.
– Веселая, говорите? А кто самый скромный в команде?
– Гм… Наверное, мы с Шемберасом.
– Ирония ваша понятна. С Дейвидасом вы даже от скромности как-то на судью
налетели во время матча.
– Ну, уж сейчас-то эмоции научился держать при себе. Что толкал арбитра, не
жалею, но на такой шаг ни за что не пойду в дальнейшем. Вообще, за последние
года два я сильно изменился. Спокойнее, что ли, стал.
– Но балагурите, наверное, не меньше? Жиркова Юрием Никулиным вон окрестили,
Вагнера Лав – конем вроде бы называете, за схожую манеру бега.
– Да много у нас шутников! Я прямо-таки один, думаете?
– На ваш юмор никто из партнеров не обижается?
– Так я ж не со зла. Вот Шембераса посылаю то за чипсами, то за шоколадкой, свет
в нашем номере на базе он включает/выключает. Бегает. Ведь молодой еще
(смеется).
– А говорите, нет дедовщины.
– Шучу же. Дейвидас – мой друг. И какая может быть дедовщина, когда после
тренировки ко мне подходят дублеры и просят их подвезти! Это нормально. В
больших командах нет деления по возрасту и по количеству сыгранных за основной
состав матчей. Иначе такой клуб не добьется того, чего достиг ЦСКА. Однажды,
помню, позвонил Юре Лайзансу и представился корреспондентом спортивного издания.
Говорю: «Несколько слов о матче, Юрис». Таким образом взял у него целое
интервью, а потом не выдержал и рассмеялся. В самом конце себя выдал! Вот прикол
был! Потравили на следующей день Юрку всей командой. Никто в подобных случаях не
обижается. Вообще-то в игре и сезоне разные моменты бывают, иной раз так тяжело,
что шутка вносит свои полезные коррективы.
– Бразильцев дурачить приходилось?
– Они сами кого хочешь оболванят. Иногда через переводчика что-то ляпнут, а
иногда мимикой, жестами. Основной балагур среди них, конечно, Карвалью.
Непонятных странностей в нем не присутствует, разве что поспать любит больше
всех, как, впрочем, и Вагнер. Но в жизни Карвалью очень весел. А на тренировках
орет как бешеный, да так восторженно! Бразилец.
– По-русски?
– Да. Кричит «Давай-давай!» и «Еще-еще!» Но о-о-очень громко. Вы бы только
слышали.
– Не раз замечал лицо Вагнера после нереализованных моментов, когда
телекамера брала его крупным планом. Глаза то ли ни о чем не говорят, то ли
выражают полное безразличие… И улыбка какая-то хитрая.
– Этот парень, хоть и бразилец, но предельно спокоен. Заметно тише Карвалью. И
шутит он как-то не спеша да вполголоса. Но только не подумайте, что Вагнер –
человек проблемный. Мы вместе выиграли Кубок УЕФА, а это о многом говорит.
– Наверное, прямая противоположность бразильцам – братья Березуцкие?
Молчаливая, но убойная сила ЦСКА.
– Братьям круто досталось от так называемой прессы, которая, как известно, во
всем разбирается. Помните, когда поливали их, извините, дерьмом? И за
футболистов их не считали. А заступались за ребят только Газзаев и Гинер. Сейчас
они утирают нос своим недругам. Сильные ребята!
– А Алдонин – сильный?
– Женька-то? Да, он тоже с крепким характером. Трудяга! Да и человек
компанейский. С такими, как он, легко!
– Но наиболее явная акселерация силы, наверное, произошла на примере
Акинфеева…
– Про таких, как Игорек, говорят: рождаются раз в 20-30 лет. А меня его прогресс
не удивил. Сразу было видно, что парень – талант. И в коллектив быстро влился.
Уверенный молодой человек.
– А вот вы после «Динамо» и первой пары лет в ЦСКА, чувствуется, заметно
сдали.
– Знаете, дух у меня тот же остался, жду матчей как боев, но конкуренция-то
выросла с годами. Пришли классные исполнители. Только не считайте, что меня
такое положение дел устраивает. Да, существуют интересы команды, да, в ЦСКА
каждому футболисту дадут шанс… Но какими бы сладкими ни были победы, если ты не
выходишь на поле, кошки все равно на душе скребут. И ерунда, когда человек
говорит что-то вроде «главное, что команда…» Осадок у нормального футболиста
всегда в душе будет, пока он сидит на лавке пусть даже суперзвездного клуба.
– Семак как-то спустя несколько дней после чемпионства-2003 сказал мне: «Мы
собраны в ЦСКА не для того, чтобы развлечься, а для того, чтобы четко выполнить
установки тренера и победить». Игра за ЦСКА часто выдается мучением?
– Мучением? Никогда. Бывает безумно тяжело, порой невыносимо. Но если тебе
доверяют место в основе, которого ты страстно жаждешь, тебе наплевать на все
издержки работы. Ты просто выходишь и чувствуешь, что должен сделать большое
дело. И, что самое главное, можешь его сделать.
– Как в ЦСКА справлялись с тем селевым потоком грязи, о котором вы уже
упомянули выше?
– Противно было, но мы всегда находили нужные слова для тех ребят, которым
доставалось больше всех.
– Вам, кстати, досталось чуть позже. Только ленивый не обвинял Гусева в
безобразной игре на Евро-2004.
– Конечно, это из-за меня сборная не выиграла тот чемпионат! Соглашусь с тем,
что я находился в неважной форме, и те, кто меня критиковал, делали правильно.
Но нормальных критиков у нас мало. Хотя, может быть, наоборот – слишком много.
– Что-то «умерло» в ЦСКА за последние годы?
– Нет, все хорошее на месте. Просто та команда была более атлетичной, более
силовой. Сейчас мы иной раз смотримся такими технарями! А атмосфера как имелась
замечательная, так таковой и остается по сей день.
– Из того силового до нынешнего эстетского со скромными Гусевым и Шемберасом
дошагал и эталон работоспособности Рахимич.
– Элвер уже давно обрусел, и в коллективе он свой, родной. Знаете, прежний ЦСКА,
где играли практически русскоязычные, отличало не то, что большее единение.
Скорее некая душевность. Дни рождения вместе отмечали чаще, как и прочие
праздники, которых обычно хватает. Но, правда, шутить со временем мы меньше не
стали.
– Сейчас команда разбита на компании?
– Такого явного деления не имеется. Просто кто-то чуть больше между собой
общается. Мы, например с Дейвидасом, Юра Жирков с Чидиком Одиа. А вообще-то
Валерий Георгиевич всерьез работает над тем, чтобы коллектив был единым целым,
собирает нас на те же дни рождения.
– А главного тренера «подколоть» дозволено?
– (После долгой паузы.) Нет. Сам Газзаев хороший шутник, но футболисты все же
чувствуют дистанцию, уважают тренера. И шутить как-то не с руки над ним.
– Так молчун-то кто?
– Ну, в этом плане никто не выделяется. Разве что Серега Игнашевич – то смеется,
то с серьезным видом в себя уходит. Один побыть любит.
– И скоро всей веселой компанией против «Спартака» выходить. Занятное дерби
будет?
– А оно другим не бывает. Принципиальный матч, игра на все века! Сложно добавить
что-то оригинальное.
– А раньше не интереснее было? Может, когда так отчаянно боролись со
«Спартаком», будучи динамовцем.
– Да все время расклад был один: дерби. А то, что было когда-то, я не помню.
Забивал «Спартаку», могли обыграть его, когда он еще в фаворитах ходил. Но давно
это было.
– И вспомнить не хотите?
– Могу посидеть, поковыряться в памяти, но не сейчас, не в разгар сезона.