Нигерийский защитник ЦСКА Чиди Одиа пока стесняется своего русского, но в знании
языка прогрессирует и обещает, что совсем скоро будет владеть им не хуже, чем
английским. В этом интервью, например, мы обошлись без переводчика. Кроме того,
в отличие от многих легионеров, приезжающих к нам на заработки, футболист
стремится проникнуться не только командным, но и российским духом, не замыкается
в среде армейских иностранцев, много и охотно общается с российскими партнерами.
Последние же считают его своим парнем, а потому несказанно обрадовались, когда
их товарищ вернулся в команду бронзовым призером недавнего чемпионата Африки.
Правда, опоздав на денек. Грех было не спросить его почему.
— Накопилось много семейных проблем: не успел их решить. У меня сестра, брат,
много других родственников, надо им и родителям помогать материально, а иногда и
своим авторитетом.
— От Газзаева за опоздание досталось?
— Поругал немного. Но человек он добрый и, кажется, меня понимает. Даже похвалил
за заботу о семье, но добавил, что и о команде надо думать. Он прав, конечно.
— Не знаете, куда подевался ваш партнер по сборной Нигерии московский
динамовец Энакархире?
— А что, его еще нет в команде? Он хотел вернуться сразу после турнира в
Египте.
— Почему африканцы систематически задерживаются с возвращением в российские
клубы? Менталитет виноват или транспортные проблемы мешают?
— Наверное, то и другое. Мы очень болезненно расстаемся с семьями, да и
перелет в Европу сложный, не всегда удается правильно рассчитать его по времени.
— С бронзой чемпионата Африки вас можно поздравить или выразить
соболезнование? Ведь от сборной Нигерии ждали чемпионского титула.
— Лично меня можете поздравлять. Впервые в составе сборной выступил на
чемпионате континента, и сразу — бронзовая медаль. А как быть с командой, не
знаю. После того как она не попала на чемпионат мира, нас в глазах страны мог
реабилитировать только титул чемпионов Африки. Тем более что призером этих
соревнований Нигерия становилась. Третье место уже не расценивалось как
достижение — требовалось первое. И мы очень хотели победить, приблизились к
цели, но не получилось.
ЗОЛОТАЯ МЕДАЛЬ КРАСИВЕЕ БРОНЗОВОЙ
— Что же помешало стать чемпионами? Может быть, премиальный фонд оказался
невысоким?
— Не в этом дело. Нам обещали по пять тысяч долларов за выход в
четвертьфинал и в дальнейшем по столько же за каждую ступеньку. Но и не будь
этих премий, мы бы выкладывались на поле целиком. Команда оказалась одной из
самых молодых на чемпионате, многие впервые играли на таком уровне, вот и не
хватило опыта. Зато теперь он приобретен, и сборная Нигерии себя еще покажет.
— Дома команда подверглась обструкции?
— Мы вернулись не всей командой. Многие из играющих в Европе отправились в свои
клубы. Приехавших же никто не ругал, но недовольство можно и почувствовать.
Понятно было, что на нас злятся.
— Бронзовая медаль украсила вашу коллекцию наград?
— Красивая медаль. Только золотая еще красивее.
— Чемпионат, его организация понравились?
— Все было очень хорошо. Единственный минус — публика ходила в основном на
матчи своей, египетской сборной, а остальным приходилось играть при полупустых
трибунах. Что не очень приятно. Если бы турнир проходил в Нигерии, народу было
бы полно на всех играх. У нас очень любят футбол.
— Ожидали, что попадете в состав символической сборной Африки?
— Даже не думал об этом. Просто стараюсь играть в полную силу. Но, конечно,
испытал огромную радость, попав в число 11 лучших игроков своего континента.
САМАЯ «РУССКАЯ» ИЗ АФРИКАНСКИХ КОМАНД
— Играя в чемпионате Африки, вспоминали о ЦСКА?
— Честно признаюсь — редко. Привык концентрироваться на текущих задачах, все
мысли и силы направлять на их решение. У нас были очень тяжелые матчи, и я
старался не отвлекаться, чтобы выходить на поле в полной готовности. Но когда
встречал в Египте русского журналиста из «Спорт-Экспресса», спрашивал его, как
там моя команда, и получал полную информацию.
— А игроки сборной Нигерии обменивались впечатлениями о жизни в клубах, за
которые выступают?
— Подобные разговоры, конечно, имели место. Меня же спрашивали в основном,
насколько сложно играть в России, где все время холод и снег. Отвечал, что
ничего страшного, что привык, что чувствую себя нормально в любую погоду.
Объяснял, что в России не круглый год зима: и лето бывает, и жара, как в Африке,
тоже случается.
— Убедили?
— По-моему, нет. Продолжают интересоваться, когда перееду из вашей страны в
Европу
— А вы что, туда собираетесь?
— Пока не думаю об этом.
— Есть ли в сборной Нигерии игроки, которые могли бы усилить ЦСКА?
— У нас много хороших футболистов, но они уже хорошо устроились с семьями в
Англии, других европейских странах. Хотя немало и тех, кого я причисляю к
«русским». Джулиус Агахова, например, играет в Украине за донецкий «Шахтер»,
Юсуф Айяла — за киевское «Динамо». У Одемвинджи, выступающего за французский
«Лилль», мама русская. Сборная Нигерии — самая «русская» из всех африканских
команд.
БОИШЬСЯ КОНКУРЕНЦИИ — В ЦСКА НЕ ХОДИ
— Впереди чемпионат России. С каким настроением возвращались в ЦСКА?
— Когда настраивал себя на игры чемпионата Африки, вдруг ощутил пустоту и
почувствовал, как соскучился по армейскому клубу, московским товарищам, тренеру.
Очень хочется и в дальнейшем приносить пользу ЦСКА, выигрывать с ним и в
чемпионате России, и в Лиге чемпионов.
— Как оцениваете свое нынешнее состояние?
— Я хорошо подготовился к чемпионату Африки и нагрузки переносил нормально.
Устал, конечно, но чуть-чуть уже отдохнул. Хотя при этом старался поддерживать
форму индивидуально, что не так просто. В команде, с тренером это гораздо легче.
Но, думаю, через пару дней акклиматизируюсь и по физическому состоянию сравняюсь
с партнерами.
— Пока вы защищали цвета сборной Нигерии, на «вашем» правом фланге в ЦСКА
очень сильно выглядел Гусев. Не опасаетесь потерять место в составе?
— Нет. В ЦСКА очень много хороших футболистов, и, если боишься конкуренции,
лучше в этот клуб не ходить. И Ролан, и слева Юра (Жирков) — игроки уровня
сборной России. Но ничего страшного — сезон впереди большой, наиграться успею.