Ну а потом Ринат отправился играть в испанскую «Севилью» и пропал. О том, где он, не знали даже родители — сын им не писал и не звонил. Одна газета сообщила: «По некоторым данным, его уже нет в живых». Все оказалось куда проще.
Честолюбивый Дасаев не мог себя представить в роли неудачника, а карьера в Испании не задалась. В команде его вскоре заменил молодой голкипер.
Отработав четыре года как тренер вратарей, Ринат подался в бизнес — открыл магазин спорттоваров, но не выдержал конкуренции, прогорел. Когда разорился, пошел работать в школу с детьми. Вдобавок жена, известная гимнастка Нелли Гаас, из-за безденежья и неприкаянности развелась с Ринатом. Через 10 лет Дасаев объявился так же внезапно, как исчез. Просто вдруг прилетел в Москву, поселился в своей старой квартире. Он так располнел, что в метро его не узнавали. Но постепенно все наладилось. Остается добавить: он по-прежнему убежден, что жить стоит только футболом.
Мне предсказывали большое будущее
— Что для вас «Спартак», Ринат?
— Это вся моя жизнь! Пускай и сказано громко, но это правда. Именно спартаковцы сделали из меня человека, вратаря, спортсмена. Так что, этому обществу я по гроб обязан.
— Говорят, у вас одни дочери, а футболиста нет?
— Это пока! Какие наши годы! А супруга у меня испанка — Мария дель Мар. Живем уже более 10 лет, хотя официально поженились лишь три года назад. От первого брака с известной гимнасткой Нелли Гаас у меня две дочери. Старшая недавно стала чемпионкой Испании по спортивной гимнастике. От брака с Марией появилась Беатрис, затем Алия!
— Ринат, напомните, как начиналась ваша футбольная карьера?
— Футболом увлекся с детства. Играли во дворе, и меня как самого маленького нередко ставили в ворота. Получалось неплохо. Зимой играли в хоккей, и здесь тоже определяли ловить шайбы. Лет в семь родители отдали меня в секцию плавания. Занимался почти три года. Тренеры увидели во мне способного пловца, но я перенес операцию на руке и полгода вообще не мог плавать. Продолжать заниматься в бассейне не хотелось. Тренеры уговаривали меня вернуться, нажимали на родителей, но мне грезилось играть в футбол.
Отец болел за нашу астраханскую команду «Волгарь» и предложил мне попробовать силы в группе подготовки. Набирали тогда ребят не моложе 1956 года рождения, но папа мне год прибавил, и тренер согласился взять. Отец постоянно интересовался, как у меня идут дела в футболе. А они поначалу шли неважно. Я играл в поле, и тренер прямо говорил, что вряд ли из меня получится стоящий футболист.
— Когда же вы стали в ворота?
— Однажды зимой пришел минут за 20 до тренировки. От нечего делать отправился к воротам. Тренер посмотрел и говорит: «Сегодня давай тебя в «рамке» попробуем». С этого дня и началась моя вратарская жизнь. Мне еще не было 17-ти, когда попал в команду мастеров, игравшую во второй лиге. Вскоре у основного вратаря Юрия Макова случились неприятности в семье, и он не смог поехать на игры в Грозный и Пятигорск. Выхода не было — поставили меня. Оба матча «Волгарь» проиграл, однако я показал себя вроде бы неплохо. И надо же было такому случиться — получил травму мениска. Обидно и досадно было до слез: едва начал, и сразу такая серьезная травма! К счастью, врачи все сделали вовремя. Месяца через четыре восстановился и следующий сезон 1975 года отыграл полностью.
— А когда попали в московский «Спартак»?
— Дворовые знатоки предсказывали, что буду играть в сборной СССР на московской Олимпиаде-80. Но я отвечал: до этого уровня надо дорасти. Хотя про себя, конечно, не возражал. Два сезона был практически единственным вратарем «Волгаря». Потому и рискнул — принял предложение перейти в московский «Спартак». Хотя многие отговаривали: мол, куда ты едешь, там же Прохоров, один из лучших голкиперов страны!
Болельщики «Спартака» были тогда в трауре — команда вылетела из высшей лиги. Да еще назначили тренером Бескова — динамовца! А он начал полностью обновлять команду, набирал никому не известных игроков со всей страны. Между прочим, так и не знаю точно, кто порекомендовал Константину Ивановичу меня. Вроде бы — его помощник. Но говорили даже, что какой-то судья.
Однажды в августе мне позвонил Игорь Борисович Фролов, тренер «Спартака»: мол, надо поговорить. Я пришел на встречу, но минут через 30, никого не дождавшись, вернулся в гостиничный номер несолоно хлебавши. Подумал, кто-то просто надо мной подшутил. Но чуть позже после игры подходит ко мне Фролов с извинениями, протягивает два листка бумаги. Это были заявления об уходе из «Волгаря» и о приеме в «Спартак».
— Дебют за красно-белых помните?
— Первый матч за «Спартак» провел в Ворошиловграде против «Зари». Тогда отстоял «насухо». Потом выиграли матч у «Локомотива», и я опять не пропустил.
«Севилья» предложила 2 миллиона долларов
— Ребята, играющие в футбол, быстро взрослеют...
— С 16 лет я постоянно был в разъездах с командой, начал зарабатывать. В Москву приехал, по сути, самостоятельным человеком. Когда приходит слава, чувствуешь себя здорово, но на тренировках о славе забываешь. В играх тем более, там одна забота — надо поддерживать репутацию.
— Признайтесь, наверное, уже тогда мечтали стать лучшим вратарем?
— А что здесь плохого?! Первый раз за сборную страны сыграл в товарищеском матче со сборной ГДР, мы выиграли — 1:0. Вот тогда почувствовал настоящую уверенность в своих силах. Понял, что многое могу, хотя конкуренция тогда среди вратарей была серьезная — сильно играли Пильгуй, Гонтарь, Дегтярев, Чанов… Потому работать на тренировках надо было не жалея себя.
— Кто был кумиом?
— Учился у всех лучших наших вратарей, перенимая все, что казалось ценным. Плюс хотел изобрести что-то свое, «фирменное». У гимнастов есть, например, «перелет Ткачева». Мне хотелось придумать что-то от Рината Дасаева. У меня удачно получалась игра на выходах. Константин Иванович Бесков настоятельно учил не вводить мяч в игру ногами, а бросать мяч партнерам рукой, так намного точней — можно сразу начинать контратаку. Учился руководить игроками, причем не только защитниками, но и полузащитниками, нападающими. Ведь вратарю хорошо виден весь рисунок игры. Со временем сформировался и свой стиль.
— Лучшим вратарем мира Дасаев стал...
— … в 88-м. Хороший был год! Игра у меня получалась и в «Спартаке», и в сборной СССР. Наша команда показала тогда хороший футбол на первенстве Европы, только в драматичном финале уступили голландцам во главе с Ван Бастеном и Гуллитом. Журналисты потом говорили, что у меня даже были шансы стать лучшим игроком Европы. Если бы не досадный гол, забитый мне Марко Ван Бастеном. Но четвертым местом среди великих футболистов континента тоже можно гордиться, верно?
— Хотелось поиграть за рубежом?
— Хотелось. Но в Испании возникло множество проблем. Даже с едой. Немало мешал языковой барьер. Да и друзей не было поначалу…
— А почему оказались именно в «Севилье»?
— Был и другой вариант, но «Севилья» предложила за меня большие деньги — 2 миллиона долларов. Местные болельщики меня знали. В Севилье «Спартак» провел товарищеский матч, и когда мы прилетели туда, в аэропорту собралось около трех тысяч болельщиков! Они ждали моего приезда. Константин Иванович пошутил: мол, кого встречают — тебя или президента? Первый тайм я сыграл за «Спартак», второй — за «Севилью». Таким вот образом меня представили испанской публике. В чужой футболке чувствовал себя тревожно, нервно, но отыграл неплохо.
— Вас ждали, значит, надеялись?
— Болельщики сразу заговорили, что «Севилья» с Дасаевым станет чемпионом. Но один вратарь, согласитесь, не способен настолько усилить команду. Тем не менее, она стала играть действительно лучше, а в 90-м мы даже завоевали право выступать в Кубке УЕФА. Но потом опять последовала досадная травма. В Мадриде сделали операцию. Меня заменили, взяли молодого вратаря из «Барселоны», и он заиграл неплохо. Когда поправился, предложили переехать в Бразилию, но я отказался — не устраивали условия контракта. Уходить, если честно, и не думал. Но все случилось как-то внезапно. В России наверняка поиграл бы еще 5-6 лет, а там — контракт закончен, живи как хочешь… Думал вернуться в Москву, но позвонил друзьям, а они посоветовали оставаться пока в Испании, если есть возможность.
— Уход из большого футбола дался тяжело?
— Понимаете, слишком быстро все произошло. Я и не готовился никак. Был тренером во второй команде «Севильи», через год взяли в первую работать с вратарями. Открыл спортивный магазин. Но бизнесменом оказался слабым. Года полтора был безработным, что нелегко пережил. Стресс был тяжелейший! Это сказалось и на семейной жизни, мы с женой развелись. Жил один. Тяжело было, очень тяжело…
Потом ко мне приезжали братья, родной и двое двоюродных, уговаривали вернуться в Россию. Но я отказывался, не хотелось, откровенно говоря, возвращаться битым. Однако, в конце концов, они меня уговорили.
Однако — нет худа без добра. Я встретил замечательную женщину, которая мне помогла в трудную минуту. Сейчас живем в Москве, но с Испанией связь прочная, у меня там много друзей, часто перезваниваемся. Ежегодно обязательно ездим туда. Больше того, теперь я могу сказать, что у меня две родные страны. Все-таки 10 лет жизни в Испании — это немало.
— Россия тепло встретила?
— Поначалу было нелегко. Уехал-то из одной страны, а приехал в другую. Совсем другой строй, совершенно иные проблемы… И потом, за 10 лет отвык от здешних порядков. Спасибо родным, друзьям-спартаковцам, с которыми мы уже 25 лет вместе, помогли. Появились у меня замечательные друзья — Ахмет Камальдинов и Ренат Адельшин, которые много помогают ветеранам московского «Спартака». Именно они создали футбольный клуб «Арбат», где некоторые из спартаковцев играют. Не знаю, что бы я делал без поддержки друзей.
Среди вратарей почти нет конкуренции
— А как за рубежом провожают игроков, уходящих из большого футбола?
— Есть очень хороший опыт — проводить прощальные матчи, весь сбор от которых идет уходящему игроку. Есть и другие способы поддержки. Многим бывшим российским футболистам сейчас тяжело в материальном плане. Благодарен руководителям «Спартака», заботящимся о своих ветеранах. Знаю, что и некоторые другие клубы делают то же. Несправедливо, когда человек, отдавший много сил всенародно любимой игре, остается без внимания. Жизнь в футболе коротка, закончив ее, не всякий способен быстро и успешно переключиться на другие виды деятельности. Но спортсмены заслуживают того, чтобы общество помогло им после окончания карьеры.
— Ринат, каким вам видится сегодняшний российский футбол?
— Знаете, уровень советского чемпионата был намного выше. Его знали как один из самых интересных в Европе. Даже в матчах с «середняками» приходилось выкладываться полностью. В советском футболе было много замечательных игроков, настоящих личностей. А сейчас, например, среди вратарей практически нет конкуренции. В наше время, чтобы стать лучшим, надо было постоянно, что называется, прыгать выше головы. В общем, уровень игры в стране снизился. Конечно, хотелось бы, чтобы российский футбол возродился и отечественные вратари вновь стали одними из лучших в мире. Но для этого требуется время, деньги и много усилий. А главное — нужны люди, способные создать эффективную систему, которая бы служила развитию футбола в России.
— Чем сейчас занят знаменитый вратарь Ринат Дасаев?
— Не так давно, как известно, ушел из команды уже бывшего главного тренера сборной страны Георгия Ярцева, где помогал растить вратарей. А в свободное время играю за ветеранов «Спартака» и в футбольном клубе «Арбат». С удовольствием выхожу на поле вместе с Вагизом Хидиятуллиным, Георгием Ярцевым, Александром Мирзояном и другими ребятами. Видимо, я еще не наигрался! Смотрю футбол по телевизору, а внутри все закипает — хочу играть! Болельщики меня не забыли и, куда бы мы ни приезжали, везде оказывают замечательный прием. Наверное, «Спартак» 80-х заслужил такую долгую славу. Но удивляет, что меня знают и совсем молодые ребята, которые не видели, как я играл. Им, видимо, отцы про меня рассказывали. Скажу больше: меня помнят даже «гаишники»!
— Довольны своей спортивной судьбой?
— Я уже сказал о том внимании, которое мне сейчас оказывают. Так что, видимо, играл действительно неплохо!
— А о чем мечтает Ринат Дасаев?
— В последнее время пробовал себя в роли тренера, учил молодых вратарей искусству стоять в «рамке». И теперь хотелось бы создать собственную вратарскую школу.