Знаменитый футбольный комментатор Василий Уткин рассказал о своей работе на
чемпионате мира в Германии, а также отмел обвинения в самовлюбленности.
— Некорректный вопрос: твоя любимая сборная на ЧМ-2006?
— Португалия. Луиш Фигу — мой любимый игрок, и я всегда ему сопереживаю, где бы
он ни играл. Кроме того, меня папа всегда учил болеть за слабую команду. А
Португалия не то чтобы слабая, но чемпионата мира пока не выигрывала.
— Вась, у нас очень много хороших комментаторов, как мне кажется, тебе не
уступающих. Но почему все говорят только о тебе? Будь самокритичен и ответь.
— Если я стану это объяснять, то либо сойду с ума, либо стану нарциссом. Я
горжусь, что принадлежу к комментаторскому цеху, и готов отстаивать и защищать
его в любой ситуации.
— В матче Англии с Тринидадом ты так набросился на бритов, что некоторые люди
в Москве испугались, как бы Великобритания после этого не разорвала с нами
дипломатические отношения.
— Посмотрели бы они на следующее утро, что написали английские газеты. Да, я
прекрасно понимаю, что в этом своем репортаже, безусловно, нарушил каноны жанра.
Но считаю, что человек имеет право на эксперимент, и это право дает мне в том
числе и признание зрителей.
На сайте одной спортивной газеты, если я не веду эфир, то голосуют “против
всех”. Мне говорят: “За тебя голосуют мальчишки”. Очень хорошо, но сделайте
что-нибудь сами. Я часто сталкиваюсь с критикой, но никто ни разу еще не сказал,
что я неверно разобрал эпизод, неправильно рассказал о команде, где я был дурак.
Вот на днях на сайте мне написали, что я неверно сообщил, откуда у француза
Рибери на лице шрам. Я сказал, что это родимое пятно, а на самом деле он получил
шрам в автокатастрофе. Я очень признателен этому человеку, теперь исправлюсь. Но
по сути-то претензий ко мне нет. Да и почему меня должна интересовать чья-то
критика? Может быть, критикующий меня ограниченный или злой.
— Комментатор Виктор Гусев сказал, что переделывать фамилии глупо, хотя
раньше сам этим занимался. Может, так он ответил тебе за твое “Матерацци
остается только… матерацца”? Вообще, какие у вас отношения между комментаторами
на ЧМ?
— С Витей Гусевым мы добрые приятели. С Никитичем (Маслаченко. — МК),
конечно, пару раз общались, поскольку он к нам заходит в офис, но мы с ним
вообще прекрасные друзья по жизни. Он — самый любимый человек на всем нашем
канале…
— Некоторые говорят, что в твоих комментариях тебя иногда заносит. Вась, тебя
заносит?
— Я хочу посмотреть на человека, который работает практически в гравитационном
режиме — 90 минут, да почти каждый день, и чтобы его при этом никогда не
заносило. Это входит в стоимость билета, друзья мои. А как еще работать? Это
подразумевается самим жанром. Почему люди говорят, что я перехожу границу и что
мое дело только называть футболистов, которые владеют мячом? А что вы помните из
Озерова? “Нам такой хоккей не нужен!” Это что — чье-то коллегиальное мнение,
которое Озерову доверили озвучить? Нет, эта реплика просто у него вырвалась. И
кто после этого будет говорить, что комментатор должен быть отстраненным от
события? Иногда — да, иногда — нет.
— Но тебя еще обвиняют в самовлюбленности.
— Скажу, Саш, тебе такую вещь: уже 12 лет я работаю в одном и том же месте,
делаю большой проект с большим количеством людей. Как ты думаешь, если бы я был
нарциссом, эти люди работали бы со мной? В чем самовлюбленность проявляется? В
том, что я жонглирую словесами? Но я всегда так разговариваю. Я такой, какой
есть. Любая творческая профессия, актерская, журналистская заключается в
выставлении себя напоказ, и, наверное, доля нарциссизма здесь есть всегда. Но я
не готов принять упреки в самовлюбленности.
— На трибунах в Германии творится что-то невообразимое. Все говорят, что
такой атмосферы не видели ни на одном чемпионате мира.
— Мне трудно сравнивать, я комментирую с трибун первый чемпионат мира. На
большой турнир я попал всего лишь два года назад, на чемпионат Европы в
Португалию по приглашению канала “Россия”.
— А кажется, будто ты был как минимум на трех ЧМ. Вот как ты заполняешь собой
пространство.
— Так получается. Но я был на Лиге чемпионов, на матчах сборных. Так что футбол,
конечно, посмотрел, и мне есть с чем сравнивать. Разумеется, то, что здесь
творится, ни на что не похоже. Ну не бывает нигде, чтобы стадион был окрашен
резко только в два цвета — команд-соперников. Этой необычной атмосферой здесь
пронизано все, куда ни плюнь. Я жил во Франкфурте и в последний день спустился в
лавочку, где искал очень вкусный сорт чая, и вдруг увидел вывеску, на хлебной
лавке написано: “Fussballbrod”. Я пошел посмотреть, что это такое. Оказалось —
классическая буханка, сверху надрезанная пятиугольниками, как футбольный мяч.
— Как тебе условия проживания в Германии?
— В отличие от других комментаторов я живу в двух местах: рядом со студией НТВ+
— в Мюнхене, а от “России” — во Франкфурте. В Мюнхене я живу в гостинице, где
окна все строго направлены на вокзал, в результате чего в день матча заснуть тут
просто невозможно. А во Франкфурте соседний дом с гостиницей — пожарная часть. Я
уж не знаю, что у них там горит, но два-три раза за ночь машина всегда выезжает
с сиреной. Но это мелочи, конечно.
— Ты перемещаешься на машине?
— Да. С первого дня чемпионата мира я проехал в Германии 13 тысяч километров. Я
знал, что так будет, поэтому предпринял очень хитрый финт ушами, чтобы здесь
оказался со мной мой водитель Андрей. Он меня возит уже 7 лет. Без Андрея мне
работать было бы здесь просто невозможно, потому что скорее всего я бы тогда
перемещался на поездах, что чрезвычайно утомительно. Поезда в Германии
опаздывают. Вообще легенда о немецкой обязательности — миф.
— А когда ты опоздал на матч Австралия—Италия, это действительно было связано
с аварией на дороге?
— Да, виновата авария. По расчетам, должны были туда добраться за 4 часа, а
получилось аж больше 6.
— Как у тебя с питанием? Все налажено?
— Да, все очень хорошо. Тут очень гостеприимные турки, которые готовят мясо на
огне, люди моей комплекции могут безболезненно его есть и не беспокоиться, что
слишком сильно поправятся. Пиво я не пью, я к нему равнодушен. А вообще Германия
гораздо больше, чем пивом, гордится своим белым мозельским вином. Здесь очень
много сортов, марок, и я их с наслаждением пробую, потому что вино люблю гораздо
больше, чем пиво. Оно здесь совсем недорогое. Полбутылки белого вина с кусочком
сыра по приезде в свой одинокий гостиничный номер — прекрасный релакс. После
этого мне даже ночью пожарные машины не мешают. Кроме того, я нашел просто
потрясающую чайную лавку и заваривал себе чай, который раньше никогда не
пробовал. Еще часто провожу время в одиночестве — есть прекрасная возможность
почитать.
— А телевизор ты смотришь?
— В гостинице не очень большой выбор бесплатных каналов. Поэтому — только
футбол. Под него и засыпаю.