— Принять решение в том эпизоде было несложно. Зидан допустил явную агрессию по отношению к другому футболисту и однозначно должен был увидеть перед собой красную карточку. Что касается Матерацци, то ни я, ни мои ассистенты не видели и не слышали от итальянца чего либо заслуживающего наказания. Соответственно по горячим следам, прямо на поле, я не мог вынести против него каких-либо санкций.
— Но ФИФА решила иначе и уже после окончания финала наказала Матерацци за провокацию. Не кажется ли вам, что таким образом создается прецедент?
— Я не вправе комментировать решения, принимаемые организацией, на которую работаю.
— После финала очень много говорилось о том, что и резервный арбитр Медина Кантальехо не видел эпизода с нарушением Зидана, а проинформировал вас о нем, только посмотрев видеозапись.
— Я не знаю, откуда появилась эта информация, и никак не могу ее прокомментировать. Знаю точно, что мой ассистент, лайнсмен Дарио Гарсия, сказал мне по передающему устройству: «Четвертый арбитр утверждает, что Зидан ударил Матерацци головой. Не горячись и прими то решение, которое ты должен принять». Мне хватило секунды, чтобы оценить ситуацию и достать из кармана красную карточку.
— Но вы наверняка знали, что это последняя игра Зидана за сборную. Что вы чувствовали, когда он покидал поле?
— В тот момент я еще раз прокручивал в голове сложившуюся ситуацию, снова убеждаюсь в том, что поступил правильно. Зидан кстати и сам немедленно признал свою вину, сказал, что допустил ошибку и мое решение не оспаривал. Я еще успел спросить: так что же у вас произошло? Но он ничего не ответил, развернулся и пошел в сторону кромки поля.
— Оставим этот эпизод. Ведь помимо него, на этом первенстве вы вошли в историю как единственный арбитр, судивший и матч открытия чемпионата Мира, и его финал. Это был пик вашей судейской карьеры. А что же будет дальше?
— До конца года я продолжу судить матчи чемпионата Аргентины, а потом вернусь к своей обычной работе учителя физкультуры.