Двадцать пять лет назад в московском «Локомотиве» появился опорный полузащитник
Ринат Саярович Билялетдинов. Теперь он — главный тренер дубля, отец троих
сыновей, один из которых вот уже третий сезон гордо называет себя «паровозом».
Кто знает, может, пройдет еще пара десятков лет, и в «Локо» будет блистать
очередной Билялетдинов, но уже с отчеством Диниярович!?
НЕПРОСТОЕ ИМЯ
— Кто предложил назвать вашего второго сына Динияром?
— Его покойная бабушка. Нам с женой это имя сразу понравилось. Оно не только
красивое, но и с глубоким смыслом. В переводе с татарского «дин» означает вера,
а «яр» — родина.
— Доводилось слышать данное имя немного видоизмененным — с буквой «а» в
первом слоге. В чем разница?
— Этот вариант распространен в Средней Азии, а наши предки жили в Нижегородской
области. Но точно объяснить природу орфографических отличий не смогу. Восточным
именам вообще свойственны разночтения. В моей метрике записано Ринат, а у других
то же самое, но через букву «е». Из той же серии — Мурад и Мурат.
— Насколько я знаю, Динияр бывал на своей исторической родине — в деревне
Суксу.
— В отличие от меня. Все езжу вокруг да около, а завернуть в гости к
родственникам никак не получается.
— Суксу — это где?
— На слиянии Оки и Волги. В древние времена там находилось княжество Булгария,
разрушенное впоследствии Золотой ордой.
— Нижегородские татары внешне отличаются от казанских?
— У нас форма глаз немного другая, кожа и волосы не такие смуглые.
— Помнится, Динияр рассказывал мне, что жители Суксу говорят только на
местном диалекте татарского языка, из-за чего у него возникли трудности в
общении.
— Там и национальный колорит присутствует в полной мере. Такие места — это
достояние всей России.
— Татары в основной своей массе очень набожны. К вашей семье это относится?
— Мы воспитывали детей в духе времени. Октябрята, пионеры, комсомол — вот такая
была религия.
— Как обращались к среднему сыну, когда он был совсем маленьким?
— Диня. Хотя могу ошибаться: все-таки прошло двадцать с лишним лет.
— В спортивных семьях дети часто появляются на свет в дни каких-то крупных
турниров.
— Нас эта примета обошла стороной. Все трое мальчиков родились в феврале, когда
на спортивном фронте ничего серьезного не происходило.
— Тем не менее двое из них стали футболистами.
— Тут все понятно — гены. Может, и младший сын Даниль пошел бы по моим стопам,
если бы его детство пришлось на папину карьеру игрока. Но он не успел сполна
пропитаться футбольным духом, а вот Марату с Динияром просто некуда было
деваться. Как только они научились ходить, сразу же стали посещать матчи с
участием отца. Правда, как потом с улыбкой рассказывала жена, Динияр до пяти лет
смотрел футбол спиной.
— ???
— Его почему-то больше интересовали болельщики, а не происходящее на поле.
ВРЕМЯ ПУСТЫХ ПРИЛАВКОВ
— Когда вы всерьез взялись за обучение детей?
— В 97-м, когда по просьбе жены отказался от серьезной тренерской работы и
принял команду мальчиков 1984 года рождения, где занимались Марат и Динияр.
Можно сказать, пожертвовал собственной карьерой (у меня в тот момент было два
предложения, в том числе из зарубежного клуба) ради детей.
— Почему потребовалось ваше экстренное вмешательство?
— Ребята подросли, и для их воспитания требовалось уже не только материнское
слово, но и отцовская рука. А иногда и ремень, поскольку начались похождения по
разным помойкам и заброшенным новостройкам. Дошло до того, что однажды Динияра
забрали в милицию вместе с какими-то бомжами, на которых была устроена облава.
Сын оказался рядом, и его тоже сцапали за компанию.
— С этого места, пожалуйста, поподробнее.
— У нас в Северном Чертанове к Олимпиаде-80 начали возводить универмаг под
названием «Вашингтон». Но до конца дело не довели, как и строительство
22-этажного жилого дома. Несколько лет оба здания стояли заброшенными. Кто там
только не собирался! Алкоголики, наркоманы, бомжи… А мальчишкам нравилось
играть там в казаков-разбойников. В один прекрасный день в эти «катакомбы»
нагрянула милиция. Финал вы уже знаете. Для нас с женой это был сигнал тревоги.
Пришлось срочно принимать меры, после чего я на семь лет выпал из тренерской
обоймы.
— Динияр рос крепким ребенком?
— Примерно до 12 лет ему досаждала аллергия. Понюхает цветок — жди
неприятностей. Мы боялись осложнений в виде, так называемого, ложного крупа,
переходящего в бронхиальную астму. Жене приходилось вставать ночью и слушать,
как Динияр дышит во сне. Потому что хриплое дыхание — это первый симптом
заболевания, о котором я рассказал. Интересно, что у старшего сына подобных
проблем никогда не было, хотя разница в возрасте между Маратом и Динияром
символическая — всего один год.
— Аллергия мешала тренировкам?
— Нет. Существовали некоторые ограничения в еде, да перед поездками на турниры
или в пионерский лагерь мы всегда давали Динияру с собой лекарства. На всякий
случай.
— Как многодетная семья Билялетдиновых пережила период пустых прилавков в начале
90-х?
— Лучше не вспоминать. После того как в стране «отпустили» цены, из
зажиточного гражданина я быстро превратился в человека, сводящего концы с
концами. Все, что было нажито честным трудом на футбольном поле, пришлось
продать. У нас дома до сих пор хранятся талоны на продукты: столько-то граммов
масла, сахара в одни руки и т.д. Когда спустя много лет показали эти карточки
детям, те долго не могли поверить, что такое возможно. Представляете, как
непросто было в тех условиях обеспечить юный детский организм необходимым
набором витаминов и прочих белков с углеводами!
— Особенно организм грудного ребенка. Ведь именно тогда у Динияра появился
младший братик Даниль.
— Многие не советовали нам заводить третьего ребенка в столь сложное время. Но
мы твердо решили: то, что дано Богом, должно состояться.
НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ХУДОЖНИК И ХИМИК
— Алексей и Евгений Смертины первые шаги в футболе делали под руководством отца,
который часто заставлял их бегать верх и вниз по лестницам типовой высотки.
— На языке тренеров это называется тренировка скоростно-силовой
направленности.
— Вы практиковали подобный подход?
— Нет. Наши занятия сводились к работе с мячом. Благо я не только на пальцах, но
и на практике мог показать то, что требовал. Зимой для укрепления здоровья
выходили на лыжах в Битцевский парк. Впервые это произошло во время Олимпийских
игр в Калгари. Помню, как, насмотревшись по телевизору лыжных гонок, трехлетний
Динияр и четырехлетний Марат наперегонки «перепахали» чуть ли не весь лес. В
плохую погоду футбольные тренировки проходили в квартире. Как следствие вся
мебель и дорогая зарубежная техника были «в шрамах» от прямых попаданий мячом.
Хорошо еще, что в доме отсутствовал хрусталь.
— Начинающие футболисты любят бить в школе стекла. Вас по этому поводу в
школу не вызывали?
— Нет. Меня вызвали «на ковер», когда в одном из классов рванула изготовленная
учениками петарда. До прихода взрослых все успели убежать, кроме двух
Билялетдиновых. Никогда не забуду их испуганные глаза, устремленные на меня. Я
человек вспыльчивый. Под горячую руку мог запросто снять ремень и прямо в школе
привести приговор в исполнение. Поэтому дети знали: нужно продержаться пять
минут, пока отец не выпустит пар. Потом он всех простит, а через день вообще
забудет о случившемся.
— Как у Динияра обстояли дела с успеваемостью?
— Он, как и Марат, учился хорошо. Письменного стола у нас не было, поэтому
кто-то один устраивался с учебниками и тетрадками в кресле, а второй делал
уроки, привалившись к шкафу.
— С одноклассниками у них конфликты возникали?
— Иногда дрались — как же без этого! Но я никогда не вмешивался. Сами проблемы
решали — не кисейные ведь барышни.
— А из-за чего ребята кулаками махали?
— Пока я играл в Чехии, у них появился акцент, многие русские слова из головы
просто вылетели. Поэтому после возращения в Москву при записи в школу Динияра с
Маратом определили в самый слабый класс. Контингент учеников там был тот еще! А
мои держались в этой компании независимо, подмять себя никому не позволяли. Уже
после первой четверти их перевели в другой класс рангом выше, а потом они и тот
уровень переросли. Кстати, со школьной поры у Динияра осталось много верных
друзей. Они по сей день держатся вместе. И это неудивительно. Дружба, основанная
на детских впечатлениях, как правило, самая надежная и бескорыстная.
— Про одного из друзей я знаю. Это будущий стоматолог.
— Антон Иванов. Хороший, интеллигентный парень. Уже предлагал мне свои услуги,
но пока подожду Пусть сначала закончит учебу начнет практиковать, а там
посмотрим.
— У Динияра в школе были любимые предметы?
— Ему очень нравилась химия. Учительница даже предложила нам целенаправленно
заняться подготовкой к поступлению в престижный химический вуз. Но это означало
пять дополнительных уроков в неделю и отказ от футбола. А вскоре поступило
предложение от классного руководителя отдать Динияра в изостудию. Женщина была в
восторге от декораций, которые мой сын нарисовал к школьному спектаклю, и от его
карикатур в стенгазете. Специалисты, видевшие эти работы, сказали, что у Динияра
легкая рука. Ему удалось передать не только объем изображения, но и эмоции, что
особенно ценно. В общем, нам сказали, что из него может получиться
профессиональный художник или на худой конец архитектор. Но опять же все
упиралось во время. Как совместить тренировки и ту же живопись?
— И как вы разрубили этот «гордиев узел»?
— Спросил сына, чем он хочет заниматься? Динияр выбрал футбол.
МЕЖДУ БРАТЬЯМИ ВСЕ ПО-СТАРОМУ
— Когда вы поняли, что у среднего сына большое футбольное будущее?
— Это было видно сразу. Его все московские школы к себе звали. На сборах в
Чехии мне на полном серьезе предлагали отдать обоих сыновей в местный интернат.
Поехали в Турцию — там турки прицепились. Но талант не гарантирует успешную
карьеру. Стоит хоть немного расслабиться — и сразу можно все растерять
безвозвратно. Так, кстати, произошло со старшим сыном. После того как я перешел
в «Локомотив», Марат выпал из-под моего жесткого контроля. И в итоге за полтора
года утратил многие из тех качеств центрального защитника, которые меня в нем
восхищали. Сейчас это обыкновенный футболист уровня второй лиги. А там молодежь
не прогрессирует.
— Почему?
— Потому что любой тренер думает только о сиюминутном результате. Иначе его
просто уволят. А кто этот результат обеспечивает? Мужики 25 — 30 лет. И еще в
низших дивизионах на корню пресекается творческое начало. Когда мой сын
попытался придумать на поле что-то оригинальное, ему сказали: твоя задача —
выбить мяч подальше от своих ворот, и все. Плюс «свои пять копеек» вносит
судейский беспредел. Зачем жилы рвать, если все решено заранее?!
— В отношениях между братьями, учитывая большую популярность полузащитника
«Локомотива», не наступило охлаждение?
— Нет. Они по-прежнему отлично ладят друг с другом. И я думаю, так будет всегда.
— Деньги и слава обычно меняют людей. Динияр — исключение?
— Он никогда не был говоруном, но сейчас стал еще более молчаливым и
одновременно категоричным в суждениях. Не знаю, может, это возрастное?
— Вас беспокоят перемены в характере сына?
— По большому счету нет. Идет естественный процесс превращения юноши во
взрослого самостоятельного человека.
— Между тем Динияр в одном из недавних интервью заявил, что пока не
собирается покидать родительское гнездо.
— Так ведь сколько в такой жизни плюсов! Можно, как в ресторане, заказать маме
любое блюдо. Не нужно забивать себе голову различными бытовыми проблемами,
которые неизбежно возникают после «отселения». А серьезный минус только один —
контроль. Хотя и здесь не все так страшно. Динияр сам прекрасно знает, что ему
можно, а что нельзя.
— Если после матча он захочет поехать в ночной клуб, какой будет ваша
реакция?
— Раньше я был категорически против такого времяпрепровождения, а сейчас не
возражаю. Знаю по себе: после игры раньше трех часов ночи все равно не заснешь.
Нужно успокоиться, а общение с друзьями в этом плане очень помогает.
— Но ведь в ночных клубах есть разные соблазны.
— Если человек хочет напиться или понюхать какую-нибудь гадость, он может это
сделать в любой подворотне. Все зависит от воспитания.
— Фанатки Динияру сильно досаждают?
— Они разные. Есть нормальные, но встречаются и непонятливые. Эти могут
позвонить в два часа ночи на «секретный» мобильник. Только диву даешься: как
люди номер вычислили?!
— Про женитьбу сын еще не заикался?
— Пока нет, хотя девушка у него точно есть. Только я ни разу ее не видел.
— А откуда данные?
— Разведка донесла (смеется).
ПЕРЕГОВОРЫ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ ФИЛАТОВА
— Зимой ходили слухи об интересе к Билялетдинову со стороны ЦСКА. Можете
прокомментировать?
— Тут все логично. Динияр идеально подходит под атакующий стиль ЦСКА, да и с
новыми людьми легко сходится благодаря уживчивому характеру Но, во-первых, от
слухов до официального обращения — большая дистанция. Во-вторых, сына все
устраивает в «Локомотиве». И в-третьих, у него с клубом действующий контракт.
— Потенциальные покупатели Билялетдинова или агенты наверняка пытались решить
вопрос через его отца?
— Кое-кто закидывал удочки. Но это бессмысленно. В данном случае переговоры
уполномочен вести только один человек — президент «Локомотива» Валерий Филатов.
— У вас есть мнение насчет трансферной стоимости сына?
— Недавно где-то прочитал, что Динияр Билялетдинов сейчас стоит 6,5 миллиона
евро. Много это или мало — не знаю.
— Позвольте задать провокационный вопрос. Как вы считаете, Динияр полностью
реализует свой потенциал в схемах Славолюба Муслина?
— На мой взгляд, есть две позиции, на которых он чувствует себя наиболее
комфортно: диспетчер и левый инсайд. Когда ему поручают закрывать весь фланг,
это уже немного не то.
— Все знают, что Билялетдинов — левша. Пока он был под вашим присмотром,
боролись с этим относительным недостатком?
— А как же. На тренировках в «квадрате» давал ему задание играть только правой
ногой. На площадке около дома мы много работали над остановкой мяча, над
техникой передачи и удара. По-моему кое-чему я его научил.
— Чего ждете от Динияра в дальнейшем?
— Хочется видеть его постоянно прогрессирующим. Чем выше будет кривая роста, тем
лучше. И еще, чтобы «Локомотив» и сборная России с его помощью покорили
серьезные вершины.