Выход в премьер-лигу подмосковных «Химок» был бы, пожалуй, невозможен без вклада
одного из самых уважаемых российских футболистов — Андрея Тихонова. Забив 22
мяча и получив признание как лучший игрок первого дивизиона, 36-летний
полузащитник рассчитывает сыграть за «Химки» и в следующем году, на высшем
уровне, в том числе в матче со своей родной командой, московским «Спартаком».
— Вас до сих пор болельщики считают лицом «Спартака», а в «Химках» вы
ощущаете контакт с болельщиками, конечно, учитывая, что поклонников у
подмосковного клуба на порядок меньше, чем у «Спартака»?
— Да, болельщиков раз в сто меньше, но они такие же преданные, как
спартаковские. Контакт с ними команда чувствует и во время тренировок, и до, и
во время, и после игры. Но такого, как было в «Спартаке», конечно, нет.
— Есть ностальгия по тем временам, по тому «Спартаку», по любви болельщиков?
— Лишнее внимание никому не нужно, но то внимание, которое оказывали и
продолжают оказывать спартаковские болельщики, очень приятно. Меня, например,
они приходили поздравлять с днем рождения, написали плакат «Мы за тобой
вернулись!», и это очень приятно по истечении шести лет.
— Вы чувствуете себя особенным игроком для российского футбола? Ведь это
большая редкость, чтобы болельщики продолжали ходить на игрока после его ухода
из команды. Кроме вас этим может похвастаться, пожалуй, только Семак.
— Видимо, я для «Спартака», Семак для ЦСКА — мы значили многое. В 1990-е
годы нам в «Спартаке» удалось создать красивую интересную игру, мы завоевывали
медали в России, достойно выступали в Европе, и зрители помнят, сейчас им этого
не хватает.
— Вы готовы к матчу «Химки» — «Спартак»?
— Этот вопрос мог быть актуальным пять лет назад, когда я только ушел из
«Спартака» и там остались все мои друзья. А сейчас это только Титов, ну еще
Калиниченко. А смысл противостояния Тихонов — Титов или выход против команды в
целом — это только эмоции. Того «Спартака» уже нет.
— В одной из предыдущих бесед в рамках программы «2:1» мы обсуждали с
Владимиром Бесчастных судьбу «Спартака». Он считает: если «Спартак» пойдет
европейским путем, то сойдет на нет и хорошей европейской команды тоже не
получится. Надо, по его мнению, возвращаться к «Спартаку» 1990-х годов. Вы
согласны?
— Нет, я считаю по-другому. У каждой команды должен оставаться свой почерк, но
стоять на месте нельзя. «Арсенал», «Барселона» играют в футбол, очень похожий на
спартаковский стиль 1990-х годов: держат мяч, используют забегания, стеночки. Но
сейчас уже игра идет на других скоростях. «Спартаку» тоже надо идти вперед.
— Вперед, но куда? В какой футбол сейчас играет «Спартак»?
— При Старкове, на мой взгляд, играл как получится. Не было цельной картины. Я
не видел тренерской задумки, не видел четкой тактики. Да и внутри коллектива
сплоченности не было.
— А при Федотове?
— Я вижу тренерскую мысль, но теперь для ее исполнения не хватает футболистов.
Три-четыре позиции в нынешнем «Спартаке» нужно усиливать.
— Давайте тогда уж вспомним и других спартаковских тренеров после Романцева:
Андрея Чернышова, Невио Скалу. Поговорим о Скале. Приглашение иностранного
тренера, человека из другой системы координат, что может дать?
— Возьмите пример «Зенита». Пришел новый тренер, привел своих игроков. Я
насчитал восемь иностранцев в команде, которую считают самой русской.
Иностранный тренер берет тех игроков, которые ему знакомы по предыдущей работе,
на которых он может опереться в трудную минуту.
— А разве Чернышов был неудачным экспериментом для «Спартака»? Ведь ему
удалось продержаться всего десять матчей?
— Мне кажется, было ошибкой начинающего тренера бросить, как в топку, в такую
команду. Пресса все время давит, болельщики недовольны, и он, конечно, не
справился.
— Как вы воспринимали скандалы, которые были связаны с командой в то время, в
частности историю с бромантаном и Егором Титовым?
— Мы отдыхали вместе с Егором, когда ему позвонили и сказали, что обнаружен
допинг. Руководство заверило, что все будет улажено. У Егора сильный характер,
виду он не подал, что испугался, и терпеливо ждал развязки всей этой истории.
— Давайте вернемся к футбольным проблемам. Разговор об иностранном тренере
можно и продолжить. Какое впечатление осталось от последней игры сборной России?
— Совершенно неожиданная и очень уверенная игра. Я гордился, что живу и
работаю в этой стране. В первом тайме мы просто не дали играть македонцам на их
поле. Отмечу выдающееся решение тренера поставить Семшова на позицию опорного
полузащитника. Игорь прекрасно держит мяч, играет в одно касание. Аршавин сейчас
в великолепной форме и, кажется, может сделать игру один. При этом наши играли
от обороны, и вовсе не было ощущения, что кто-то выпал. Вся команда в целом
сыграла просто здорово.
— Вам интересно, что будет с нашей сборной?
— Любому человеку, переживающему за футбол, это интересно. То, что наше
руководство пригласило иностранного тренера в сборную, было вызвано
безысходностью ситуации. Многие наши тренеры попробовали, и у них многое
получалось, но получалось далеко не все. Мы даже выходили из группы и играли в
плей-офф. А сейчас задача — просто выйти из группы. Налицо понижение планки в
наших ожиданиях от результатов игры сборной. Это может быть плюсом.
— И это, возможно, позволит Хиддинку работать спокойно, создавая команду.
Теперь поговорим о деталях игры. Вы игрок, чьи функции лежат в области между
полузащитой и атакой. А кем вы себя считаете и считали — в «Химках», в
«Спартаке» и в сборной?
— Я всегда числился крайним полузащитником. Полузащитники находятся между
атакой и защитой и являются связующим звеном команды. В «Спартаке» каждый был на
своем месте и знал, что ему делать. Но у нас не было уверенности, что мы не
пропустим. При Романцеве мало внимания уделялось обороне. Поэтому мы и не
достигли больших результатов в сезоне- 1994/1995, так как много атаковали, а
оборонялись плохо.
— Когда «Спартак» играл в Лиге чемпионов, у игроков было ощущение, что
команда находится где-то рядом с великими европейскими командами?
— Да, в тот момент мы чувствовали, что по игре мы не уступаем практически
никому. Но игра игрой, а запаса прочности не было.
— Как вы отнеслись к тому, что первый европейский трофей в Россию привез
ЦСКА?
— Я честно радовался за наш футбол. У меня как у болельщика нет антипатии к ЦСКА
или другой команде, я болею за нашу страну и ее успехи.
— Как вы думаете, почему «Спартаку» так и не удалось добиться серьезных
результатов в то золотое время?
— В тот момент, когда мы могли это сделать, команда наполовину разошлась, и
Романцев ушел в сборную. «Спартак» на тот момент был очень сильным. Мы были в
шаге от Кубка УЕФА, нам в полуфинале встретился «Интер», и если бы не Роналдо,
возможно, кубок был бы наш.
— А раньше еще был полуфинал Кубка кубков и жуткий матч с «Антверпеном»…
— Да. Раньше нашу страну не уважали так, как сейчас. Да и команда не имела еще
опыта игры на европейском уровне. В то время к российским клубам относились с
предубеждением, и потому пробиться было сложно. ЦСКА выиграл свой кубок все-таки
в другую эпоху. На мой взгляд, и «Спартаку», и спартаковским болельщикам победа
ЦСКА была нужна именно потому, что реноме российского футбола стало выше. И
дорожка уже проторена, и судьи уже относятся к нашим игрокам иначе.
— Давайте, Андрей, вспомним другой эпизод из той эпохи, когда вам пришлось
встать в ворота в игре с «Силькеборгом» и на последней минуте спасать команду,
отражая удар со штрафного? Хотя прошло десять лет, эта история в памяти,
конечно, осталась. Для футболиста такая ситуация — большая редкость. Можно
встать в ворота, постоять пять минут, но чтобы отразить удар!
— Навык у меня был еще со времен дворового футбола, когда приходилось
вставать в ворота. Реакция есть, я же спортсмен, так что это не было проблемой.
— А что ребята сказали, когда вы поймали мяч?
— Первым подбежал Вадим Евсеев, ну вы знаете, что он может сказать… «Молодец,
все хорошо». Нигматуллин поздравил после игры, где-то немного ревностно.
— Самый неизвестный период в карьере Андрея Тихонова — это три месяца,
проведенные в Израиле.
— Моя семья отлично отдохнула на море, а я увидел другой футбол, южный. Не знаю,
может быть, они сейчас играют по-другому, но в тот момент каждый игрок, получая
мяч, хотел показать свою технику. А я пришел из другой традиции: получил мяч,
быстро его обработал, отдал — и вперед. Может быть, из-за этого я там долго не
задержался. В то время играть иначе я не мог. Это вопрос команды и своего места
в ней. Вот, посмотрите, после 1990-х годов практически нет ни одного
спартаковского футболиста, который ушел бы в другую команду и нашел бы там себя.
— Но вам-то удалось закрепиться в «Крыльях Советов».
— Да, удалось. Но «Крылья» по духу были очень близки «Спартаку». Конечно,
Тарханов только на пятьдесят процентов был спартаковским тренером, остальные
пятьдесят — его личные тренерские особенности. Но это только к лучшему. Я у него
научился многому.
— Чему?
— Тому, что надо действовать больше индивидуально, выбегать из зоны, быстрее
двигаться с мячом. В «Спартаке» была другая тактика: если есть открытый игрок,
ему отдай мяч. Как говорил Романцев, «мяч должен двигаться». А Тарханов просил:
«Есть у тебя зона, вот ты в нее с мячом и беги». Один тренер — защитник, другой
— нападающий. Вот и различия.
— Сейчас в «Химках» бывших спартаковцев много: вы, Бесчастных, Мор, Парфенов.
В работе нынешнего тренера, Владимира Казаченка, есть что-то спартаковское. Это
в том, как он строит игру? Или ваша с бывшими партнерами по «Спартаку» задача
была лишь в том, чтобы благодаря опыту вывести команду в премьер-лигу? Ведь
существует мнение, что без опытных футболистов, с помощью только одной молодежи
в высший дивизион не выберешься?
— Думаю, что это так. Сейчас одной молодежью никак не сыграть. В прошлом
году с Павлом Яковенко мы пытались это сделать — ничего не получилось. Молодежь
психологически неустойчива, игроки не могут в трудную минуту перешагнуть через
себя, для этого нужен опыт.
— Сейчас удалось обрести свою команду, или Андрей Тихонов научился сам
находить в каждой команде что-то свое?
— После «Спартака», «Крыльев» я вернулся домой, живу в Подмосковье и полагаю,
что «Химки» — моя команда. Я доволен и надеюсь, что мы будем двигаться вперед и
в моей футбольной карьере появится новая строка.
— Как дела с новым контрактом?
— Есть договоренность о подписании контракта на следующий сезон с мэром Химок,
Владимиром Владимировичем Стрельченко, который оказывает огромное влияние на
команду. Наши успехи стали возможны благодаря ему, и у меня нет оснований ему не
доверять. Думаю, подписание нового контракта — дело ближайшего будущего.
— Для вас важно, как будет комплектоваться команда, какой она будет в
следующем сезоне?
— Когда в прошлом году я подписывал контракт, меня никто не спрашивал, с кем я
хочу играть. Моя задача была — выйти на поле и занять свое место. На данный
момент речь уже идет о высшем дивизионе, и хотелось бы знать, какие футболисты
будут играть, способны ли они выполнить задачу. Так что при переходе команды в
иное качество этот вопрос уже будет стоять. С Казаченком мы в хороших
отношениях, я знаю многих футболистов и могу оказать посильную помощь в подборе
игроков.
— А на что, как вам кажется, будет делаться акцент? Не станут ли «Химки»
командой ветеранов по примеру «Терека»?
— Ну почему же команда ветеранов? У нас есть ребята, которым по 20 лет. Я
прекрасно понимаю, что необходимо освежать команду. Но доукомплектовываться
нужно игроками, пожалуй, не двадцатилетними, а двадцатипятилетними — это
прекрасный футбольный возраст.
— Будут ли появляться легионеры? Ведь без них «Химки» просто не смогут
достичь тех целей, которые ставятся перед современным российским футболом?
— Возможно, мы будем самой русской командой. Пока заканчивается сезон в
премьер-лиге, и ничего неизвестно. Мы собираемся 14 декабря, будет просмотр
футболистов.
— Давайте переведем разговор из чисто футбольной в жизненную, человеческую
плоскость. Был эпизод, когда судья принял неправильное решение, и Андрей Тихонов
взял и отдал мяч сопернику. Это некое качество состояния души. Но ведь футбол —
командная игра, и десять партнеров могли быть недовольны.
— Да, в принципе могли быть недовольны. Но наша команда выигрывала, и почему
было не поступить по справедливости?
— Давайте пофантазируем: назначен несправедливый пенальти, Андрей Тихонов
будет его забивать или нарочно пробьет мимо ворот?
— Это сложный вопрос. Наверное, я буду бить пенальти. Дело специальных комиссий
разбираться в правильности судейских решений. Мое дело — играть.
— Хорошо, пойдем дальше. Могли бы вы заработать пенальти, как Илья Цымбаларь
на чемпионате мира в США?
— Илья — молодец, он не только для себя заработал пенальти, но и для всей
страны.
— Но ведь это нечестно!
— Это спорт. Это игра, здесь нужно уметь хитрить. Тот же финт в игре — это обман
соперника.
— Где же грань между честностью и нечестностью?
— На кромке поля. За футбольным полем начинаются нечестные игры: договоры между
клубами, покупки игр, судей…
— Вам случалось помогать кому-то в тяжелой ситуации и принимать помощь вне
футбола?
— Я общаюсь с теми людьми, которые в состоянии справиться сами в трудной
ситуации, но, если моим друзьям потребуется помощь, я готов. Однако я сейчас
говорю о помощи только близким людям. А мне кто помогал? Когда я ушел из
«Спартака», мне помог Герман Ткаченко, взял в «Крылья», вдохнул в меня силы, я
опять начал играть, стал прежним Тихоновым. Александр Федорович Тарханов помог
стать новым Тихоновым.
— А в будущее вы смотрите через какую призму?
— Через призму футбола. Я поработал с многими футболистами и тренерами, знаю
много нюансов и деталей и могу многое дать начинающим. Во многих нынешних
командах уже вижу, подходит данный игрок к коллективу или нет.
— Вы человек закрытый?
— Нет, я открытый человек, иначе бы не приходил на передачи и не давал бы
столько интервью.
— Вы обижались на журналистов?
— Да, в свое время весь «Спартак» и я тоже обижался и на Алексея Андронова, и на
Василия Уткина за жесткую критику команды. Вы делаете свою работу, мы — свою.
Это нормально.
— Ваше любимое времяпрепровождение?
— Наверное, встречи с друзьями, с Егором Титовым.
— О чем мечтаете?
— О том, чтобы мои дети стали футболистами. Мое имя уже десяток лет звучит в
футболе, и, конечно, хочется, чтобы было продолжение.
— А вы не мечтаете о возвращении в сборную?
— Нет, что вы!
— Но ведь игроков такого уровня, как Тихонов, явно не хватает. Другой вопрос,
что в паспорте написано: 36 лет.
— Это не другой вопрос, это главный вопрос. Никто не хочет делать шаг назад.
Поэтому в сборной появляются такие футболисты, как Ребко, Торбинский, которые
вскоре смогут себя проявить, а сейчас должны проникнуться атмосферой команды,
узнать и понять многое. Это шаг вперед. И я не хочу оглядываться назад. Тема
сборной для меня давно закрыта.