«Может, баварцы застрянут в пробке и им за неявку запишут поражение?» — с
улыбкой спросил в Тарасовке за сутки до матча Владимир Быстров. «Не надо никаких
пробок — я хочу сыграть в Лиге чемпионов», — с серьезным видом парировал Максим
Калиниченко. И как в воду глядел. Согласитесь, что гол, забитый им со штрафного
знаменитому Кану, дорогого стоит.
— Можно ли этот гол Кану назвать особым?
— Наверное, нет. Вратари, даже самые известные, все равно обычные люди. А если
так, то какая разница, кто там стоит — Кан или другой?
— Но ведь существует же разница в достижениях Кана и других вратарей.
— Если честно, то на поле о достижениях как-то не задумываешься.
— А зачем вы захромали после гола?
— Это я таким образом передал привет Димке Хомичу. Еще до игры пообещал ему:
«Если забью, то кое-что для тебя исполню».
— Почему решили пробить именно в этот угол?
— Потому что увидел, что Кан уже убежал в другой. Он начал «читать» ситуацию.
Но, видимо, не ту страницу открыл. Приятно, что мне наконец удалось забить свой
первый гол в Лиге чемпионов. Вот ведь как бывает: в этом турнире я играл еще в
2000 году, но отличился только сейчас.
— Результатом удовлетворены?
— Нет. «Спартак» не может устроить ничья. Вообще же, игра получилась
обоюдоострой. С одной стороны, мы вполне могли победить. С другой — в концовке
нас простил ван Бюйтен.
— Вам не показалось, что «Бавария» была недостаточно мотивированной?
— Не показалось. Немцы лупили по ногам так, что в их мотивации сомневаться не
приходилось.
— Можете дать гарантию, что следующий год проведете в «Спартаке»?
— Я могу с гарантией сказать, что сейчас поеду домой. А вот доеду ли,
гарантировать не могу.
— Означают ли эти ваши слова, что морально вы готовы к уходу из «Спартака»?
— Да. И давно. Я футболист и хочу регулярно играть в футбол, а не сидеть на
лавке. Хотя вообще-то этот вопрос нужно задавать не мне, а руководству клуба. У
меня действующий контракт со «Спартаком». И как дальше сложится моя судьба, не
знаю.