В четверг Алексей Смертин расторг в Москве контракт с «Динамо» и стал по
обоюдному согласию с клубом свободным агентом. А в субботу днем в Лондоне он
поставил подпись под документом, связывающим его на два с половиной года с «Фулхэмом».
— Все прошло по плану, — сказал вскоре после этого российский полузащитник. — В
пятницу мы согласовали последние детали, контракт же подписали перед матчем
между «Фулхэмом» и «Сток Сити» на Кубок Англии, в котором мой новый клуб победил
со счетом 3:0. Процедура заключения контракта состоялась в клубном офисе,
который расположен на базе, потому что на стадионе «Крэйвен Коттедж» в отличие
от «Стэмфорд Бридж» для административного помещения не нашлось места. С другой
стороны, удобно, что все работают в одном месте.
— Со стороны клуба документ подписал владелец и президент Мохаммед Аль-Файед?
— Нет, ответственный за контракты.
— Успели уже потренироваться?
— И вчера, и сегодня утром. Но самостоятельно. До подписания контракта
тренироваться с командой я был не вправе. В воскресенье у всех день отдыха, а с
понедельника приступлю к работе в общей группе.
Главный тренер Крис Коулмэн выразил на официальном интернет-сайте «Фулхэма»
удовлетворение в связи с заключением контракта со Смертиным. «Нам пришлось
выдержать яростную конкуренцию со стороны других клубов премьер-лиги, желавших
заполучить подпись Алексея, и мы можем гордиться тем, что он выбрал нас, —
заметил тренер. — Это разносторонний футболист, который при своем огромном опыте
хорошо читает игру. Он может действовать как в центре полузащиты, так и в центре
обороны. Полагаю, трансферный период прошел для нас очень успешно. Уверен, что
новички помогут нам подняться в турнирной таблице».
УДИВИЛ ВРАЧЕЙ, УДИВИЛСЯ САМ
Это было в субботу. А во время краткого пребывания в России между медицинским
обследованием в лондонском клубе и отъездом в Англию для подписания контракта
Смертин дал подробное интервью «СЭ» — первое, как он сам отметил, после долгого
молчания.
— Медосмотр получился поистине изнурительным, — рассказал Смертин. — Даже в «Челси»
меня столь углубленно не проверяли. Сначала осмотрели доктора команды.
Обследовали все вплоть до фаланг пальцев. Прошел сканирование суставов. А в
завершение доктор, который, если не ошибаюсь, является личным врачом Аль-Файеда,
вынес на основе собранной информации окончательный вердикт: «Годен».
— Почему потребовалась особо тщательная проверка? Может, клуб был
информирован о неких ваших болячках?
— Как раз наоборот! Как правило, игроки наживают за карьеру четыре-пять
серьезных травм, в то время как я только одну операцию на мениске перенес. Это
было два года назад, когда играл в «Портсмуте». В прошлом сезоне мениск дал о
себе знать, но то было воспаление, и никакой операции не требовалось. Словом, в
«Фулхэме» были удивлены моим здоровьем. И сказали, что мой биологический возраст
меньше реального, чем, в свою очередь, приятно удивили меня. Впрочем, возможно,
игроков, которым уже за тридцать (Смертину 1 мая исполнится 32 года. — Прим. СЭ),
проверяют более тщательно. Хотя в Англии в отличие от России, все-таки смотрят
на игру, а не на возраст.
ЕСЛИ ПЫТАЕШЬСЯ ДОСТИЧЬ ЧЕГО-ТО НОВОГО — ЗНАЧИТ, НЕ ДЕГРАДИРУЕШЬ
— По чьей инициативе был расторгнут контракт между вами и «Динамо»?
— Не по моей. Но не всегда все получается так, как хочется. Руководство клуба
посчитало — и сказало мне об этом, — что мое дальнейшее присутствие в команде не
соответствует ее задачам. Год назад я принял приглашение из «Динамо», потому
что, как мне казалось, оно стремилось бороться за высокие места. Возможно, даже
за золото. Планы были, если и не наполеоновские, то амбициозные. Это привлекло.
Сейчас ситуация изменилась. Новое руководство клуба, исходя из имеющихся
возможностей, взяло курс на омоложение состава, покупку недорогих игроков на
перспективу. Надо быть реалистами: вряд ли в этом году перед командой будет
поставлена задача завоевать хотя бы путевку в Кубок УЕФА, тем более занять
первое место. Хотя, кто знает, как пойдет дело?
— Ходили разговоры, что клуб согласился отпустить вас в качестве свободного
агента, потому что не готов выплачивать вам высокую зарплату. Это так?
— Думаю, это очевидно. У меня оставалось еще три года действующего
контракта. Но мы с клубом нашли приемлемый для обеих сторон вариант. Деньги
важны, так как век профессионального футболиста до неприличия краток, и если
кто-то выбивается из общей массы, то должен, на мой взгляд, получать достойное
вознаграждение. Кстати, если не брать в расчет английские клубы-гранды, то в
России зарабатывают больше. Но свое возвращение в английский чемпионат я
рассматриваю в первую очередь как очередной вызов судьбы. Раньше я полагал, что
доказывать свою состоятельность мне уже не нужно, поскольку мол, за плечами есть
и опыт, и определенные успехи, и признание. Теперь пришел к выводу, что меня
ждет новый виток в карьере и что я должен доказать всем, и прежде всего себе
самому, что еще могу выступать в серьезном турнире и поддерживать на высоком
уровне планку, которую сам для себя установил. Хотя мне придется сложнее, чем
было при дебюте в английском чемпионате. Трудно доказывать, что ты по-прежнему
боеспособен. Но мотивация у меня не угасла.
— Вами движет здоровое спортивное самолюбие?
— Всегда надо ставить перед собой цели. И не только в футболе. Если ты пытаешься
достичь чего-то нового, то, значит, не стоишь на месте, тем более не
деградируешь. И я рад, что и у меня есть возможность проявить себя в клубе с
богатыми традициями, стабильно выступающем в английской премьер-лиге, что,
несмотря на мой возраст и возвращение в Россию, причем в команду, которая
провела неудачный сезон, мне сразу же поступило несколько предложений из Англии:
от «Фулхэма», «Вест Хэм», «Чарльтона». На горизонте виднелся еще и «Уиган».
Словом, я востребован в не самой слабой лиге Европы. Футболист, вернувшийся в
Россию с намерением остаться в ней окончательно, получает еще один шанс поиграть
в одном из сильнейших чемпионатов. Вижу в этом некий прецедент.
НА РОДИНУ ЕХАЛ НЕ ДОИГРЫВАТЬ, А ИГРАТЬ
— Жалеете, что год назад перебрались из Англии в Россию?
— Сама идея возвращения была верна. Потому что в любом случае планирую жить
и работать в России. Здесь и друзья, и знакомые. Мне вообще проще жить на родной
земле. Если бы уехал на Запад в более молодом возрасте, то, возможно, и
задумался бы, не связать ли дальнейшую жизнь с Францией или Англией, но я был на
тот момент уже сформировавшейся личностью, и меня тянет домой. Я русский и люблю
свою страну. И сейчас считаю, что уезжаю лишь на некоторое время работать по
контракту.
— Но стоило ли идти именно в «Динамо» и конкретно год назад?
— По истечении года я осознаю, что момент для перехода был не самый
благоприятный. Если откровенно, то по ходу сезона иногда сожалел о сделанном
шаге. Но в конце концов эти печальные мысли улетучились. Если сам не попробуешь
хрен, то хрен узнаешь, что он горький (смеется). Пройдя через жернова,
приобретаешь опыт, который ни за какие деньги не купишь. С одной стороны, мне
довелось работать с ведущими в мире тренерами, с другой — я знаю менталитет
российских игроков и проблемы отечественных клубов, с которыми лично столкнулся.
Весь этот опыт, в том числе негативный, пойдет на пользу.
— Знаю, приятели вас отговаривали от возвращения на родину. Мол, поиграй в
Англии еще год-два-три. Вас убедил вернуться Юрий Семин?
— Приход Семина в «Динамо» сыграл большую роль. Вместе с тем я и сам
подумывал возвращаться. Как правило, это делают, когда хотят завершить карьеру
или если не ладится за рубежом. Я себя ни к той, ни к другой категории игроков
не отношу. Предложения из Англии свидетельствуют о том, что спрос на меня
по-прежнему есть. В Россию ехал не доигрывать и просто получать хорошие деньги,
а играть и побеждать.
РОССИЙСКОМУ ФУТБОЛУ НУЖНО БОЛЬШЕ ЛЮБВИ
— Осталась обида на динамовское руководство, а также Семина, который ушел из
команды в середине сезона?
— Обижаться — удел слабых. А к ним себя не отношу. Долгое время я, естественно,
находился в некотором недоумении. Оно и понятно. Приехал из страны, в которой
футбол является культом, все подчинено игре и интересам зрителей. В Англии
футболист не испытывает никаких проблем ни в быту, ни в тренировочном процессе,
организация находится на очень высоком уровне. У тебя одна задача — выходи и
играй, давай результат. Потому я недоумевал: неужели, выходя тренироваться, ты
должен думать, когда, наконец, получишь зарплату. Всем же известно, что в
«Динамо» по три-четыре месяца деньги не выплачивали. Руководство говорило одно,
а в действительности происходило другое, что, конечно же, не вселяло оптимизма.
Цели ставились высокие, но организация дела никак им не соответствовала. Да и
инфраструктура клуба тоже. Сравниваешь с Англией — и чувствуешь громадную
разницу. Там футбол — культ. Это выражается и в качестве полей и стадионов, и в
уважении, которое существует у работодателей к футболистам, у футболистов — к
арбитрам, и у всех вместе — к зрителям, потому что они за свои деньги пришли
смотреть спектакль, а владельцы клубов, тренеры, игроки, судьи ответственны за
зрелище.
— У нас до такого еще далеко?
— Прогресс в российском футболе очевиден. Подрастает способная молодежь, к нам
приезжают все более мастеровитые иностранцы. И все же такого культа футбола, как
в Англии, у нас пока нет. Когда мы говорим про культ, то имеем в виду
невероятную любовь, которой футбол пользуется в стране. В основу угла всей
работы мы и должны ставить как раз эту любовь. Которая присуща, например,
обслуживающему персоналу «Динамо». Врачи, массажисты, водители, мастер по обуви
— вот те люди, которыми может похвастать клуб! Им тоже не платили вовремя
зарплату, а доходы у них несоизмеримы с доходами футболистов, но они очень
добросовестно делали свое дело. Если бы клуб в целом работал, а футболисты
играли на таком же уровне, то мы наверняка чемпионами стали бы.
НА ФИНИШЕ ДИНАМОВЦЫ ОБРЕЛИ ДУШЕВНОЕ СПОКОЙСТВИЕ
— В чем же вам видится корень неудач «Динамо»?
— Основной фактор — слабая общая организация работы, с которой клуб и
начинается, как театр — с вешалки. Никто же не будет утверждать, что в команде
были собраны неквалифицированные футболисты. Финиш чемпионата подтвердил, что
потенциал у «Динамо» имелся. Почему бы, казалось, не провести на том же отличном
уровне весь сезон? Но, когда хромает организация, это отражается на настроении
футболистов, их психологическом состоянии и игре. Во второй половине сезона в
клуб пришли не демагоги, а серьезные люди с конкретными целями и неким
финансированием. Они воспринимали ситуацию адекватно. Футболисты почувствовали,
что к ним относятся хорошо, что их не обманут, что их труд будет своевременно
вознагражден. Они обрели душевное спокойствие — и это сказалось.
— Постоянно шли разговоры о том, что «Динамо» мешало наличие группировок
русскоязычных, португалоязычных и всех остальных. Насколько серьезны были трения
внутри коллектива?
— К команде я присоединился в марте, когда она уже прошла сборы и когда
Манише и Коштинья, которых называли подстрекателями, оказались уже вне
коллектива. В ходе чемпионата каких-либо трений я не почувствовал. Превосходные
отношения сложились у меня и с Данни, и с Дерлеем. Так или иначе в команде
объективно могут существовать группы людей со своими специфическими интересами.
Так бывает везде, за границей в том числе. В «Челси» есть англоязычная и
франкоязычная коалиции, а также те, кто не говорит ни по-английски, ни
по-французски. В этом ничего страшного нет. Главное — чтобы было сплочение на
поле. И «Динамо» в конце сезона продемонстрировало, что игроки могут действовать
на поле как единое целое.
— Сочувствуете Федорычеву? Истратил кучу денег, но добрую память о себе у
болельщиков по большому счету так и не оставил, поскольку команда лишь в
финишном створе обезопасила себя от вылета в первую лигу.
— Посочувствовать можно многим. В том числе тем, кто думал, что, собравшись
вместе, мы сможем многого добиться. В это число и я вхожу, хотя сочувствие мне
ни в коем случае не требуется.
— Сказалось ли на команде устранение из состава Сергея Овчинникова?
— Несомненно. Потому что Сергей был капитаном и лидером. Это — сильная
харизматичная личность. Коллектив строится вокруг таких, как он или Андрей
Аршавин, пусть тот склонен к эпатажу и иногда его заносит. Если тренер сильный и
умный, то он понимает значимость таких футболистов, к которым примыкают и
единомышленники, и конформисты. И он будет дорожить ими. Если нет, то
постарается от них избавиться, чтобы самоутверждаться за счет слабых. Моуринью —
сильный человек, и под его началом состоят сплошь амбициозные личности, все
хотят играть. Тем не менее он находит общий язык, потому что знает: как раз
такие люди не подведут в сложный момент. В «Динамо» же под конец сезона
выяснилось, что игроков не хватает, хотя на сборах, как рассказывали, все
спешили в автобус, потому что сидячих мест не хватало, так что некоторым
приходилось стоять.
ХОЧУ ПОСЕЛИТЬСЯ В ЧЕЛСИ
— В Лондоне у вас осталась квартира?
— Нет. Собственностью я там не обзавелся, так что на первое время поселюсь в
отеле. Раньше жил в самом центре города — недалеко от Гайд-парка. Теперь же
намерен обосноваться в районе Челси, откуда сравнительно недалеко до базы,
которая находится возле Уимблдона. С другой стороны, именно в этом районе
расположен стадион «Фулхэма». Забавно, что стадион «Челси» — в районе Фулхэм.
Собираюсь, кстати, матчи своего бывшего клуба посещать: «Челси» же продолжает
борьбу в Лиге чемпионов и сразу в двух кубковых турнирах в Англии.
— С кем-то из новых одноклубников ваши дороги пересекались?
— Узнаваемых лиц много. По чемпионату Франции знаком с Филиппом Кристанвалем.
Некоторых футболистов помню по выступлениям в Англии. Но ни с кем в одной
команде прежде не играл. Сильвен Легвински, который был капитаном «Бордо», когда
я выступал за этот клуб, перед началом сезона из «Фулхэма» ушел. Тем не менее в
раздевалке мне был оказан теплый прием.
— Похоже, вы соскучились по Англии?
— Непосредственно по игре. Съездил на медосмотр — и почувствовал, что в клубе
царит атмосфера, позволяющая играть в футбол и ни о чем постороннем не думать.