Точилин: такое ощущение, что отпуск продолжается

Обычно «Чемпионат.ру» приглашает футбольных людей к себе в гости, а в данном случае, так уж вышло, мы сами оказались в гостях у Александра Точилина, многолетнего лидера «Динамо», в начале нынешнего сезона завершившего игроцкую карьеру и с 1 апреля приступающего к работе тренером в ДЮСШ «Динамо». О прошлом, настоящем и планах на будущее Александр рассказал в беседе с корреспондентами «Чемпионат.ру».

Кстати, мы надеемся, что эта рубрика станет на «Чемпионат.ру» постоянной. Это будет зависеть от того, насколько вам, нашим читателям, будет это интересно. Мы попробуем побывать в гостях у тех футбольных людей, которые вам интересны, о ком хочется узнать поподробнее. Но только сразу предупреждаем, не ждите сенсационных подробностей из личной жизни наших героев. Мы будем разговаривать о футболе, и только о нём.

Фотоотчёт можно посмотреть, перейдя по этой ссылке

— Александр, и как вы себя чувствуете сейчас, когда не нужно каждый день ехать на тренировку? «Ломки» нет?

— Просыпаясь, задумываюсь о том, чем заняться в конкретный день, чему его посвятить. Появилось много свободного времени, которое я уделяю сыну, вожу его в школу, на занятия. В этом есть свои плюсы. Раньше таких возможностей у меня не было.

— Но должны же быть какие-то особенные ощущения, когда завершается целый этап в жизни. Вот с детства вы играли в футбол, а теперь не играете.

— Вначале мне немного повезло, так как после окончания сезона я отправился в отпуск. Вернулся и до сих пор такое ощущение, будто отпуск продолжается. Конечно, понимаю, что уже весна, стартовал чемпионат, а я оказался в непривычной роли стороннего наблюдателя, что, естественно, порождает некий душевный дискомфорт. Но потихоньку осваиваюсь.

— Само решение о завершении карьеры далось вам тяжело?

— Понимал, что обратной дороги после того, как объявлю об уходе из футбола, не будет. Поэтому были некоторые раздумья, правильно ли я поступаю, либо стоит поиграть ещё годик-другой. На понимание того, что я действительно хочу завершить карьеру, ушло немало времени. В итоге решение пришло само собой.

— Ваше решение было обусловлено психологическим фактором либо чувствовали физиологическую усталость?

— В первую очередь, психологический фактор, так как если бы нашлись достойные предложения, то, может быть, я бы ещё поиграл. Но по причине отсутствия приемлемых вариантов стал задумываться над имевшимися предложениями, главным образом задумываясь над тем, сумею ли психологически адаптироваться к новым задачам. Я родился, вырос и играл в Москве, соответственно, рассматривая варианты с переездом на периферию, задавался вопросом о том, ради каких задач следует срываться с места, что наверняка было бы сопряжено с определёнными неудобствами для моей семьи.

— Наверняка ваш выбор облегчало заявление гендиректора «Динамо» Дмитрия Иванова, сказавшего, что для Точилина работа в клубе найдётся всегда.

— Не могу назвать полученное предложение таким уж заманчивым, но я, конечно, осознавал, что в определённой ситуации могу прийти в «Динамо» и обратиться за поддержкой. Это важно.

— Насколько известно, вы приступаете к работе детским тренером в «Динамо».

— Этот вопрос уже решён, и с первого апреля я приступлю к выполнению своих новых обязанностей, хотя нельзя сказать, что это предложение, о котором я мечтал всю жизнь. Хотя я отдаю себе отчёт в том, что с чего-то надо начинать, а детский тренер — это первая ступенька, которая ведёт к конечной цели — стать тренером команды мастеров.

— Тренерская работа — единственное, что вас интересует? Это ведь только раньше бывшие футболисты подавались в тренеры, теперь возможностей больше: бизнес, агентская деятельность, спортивный менеджмент. Что-то из этого интересует?

— По этому поводу было много раздумий, но я выбрал то, что мне ближе, как человеку, проведшему всю сознательную жизнь в футболе. На своём веку работал со многими хорошими специалистами, у которых было чему поучиться. На данный момент работа тренера мне ближе. Хотя нельзя исключать, что в будущем могу постараться овладеть и другими спортивными профессиями, в том числе получить знания по менеджменту.

— Предложение какого рода вы ожидали получить от руководства после завершения карьеры?

— Не скрою, хотелось быть ближе к первой команде.

— Ну вот, получается, что работа детского тренера у нас по-прежнему непрестижная.

— Чтобы работать детским тренером, нужно обладать определёнными навыками, в первую очередь быть хорошим педагогом. В себе я таких качеств пока не обнаружил.

— С какой возрастной категорией будете работать?

— С игроками 1993 года рождения, то есть с 15-16-летними ребятами, которые находятся в переходном возрасте. Думаю, работать с ними будет даже сложнее, нежели с детьми. В таком возрасте их тяжело контролировать, ведь в команде мастеров другой уровень ответственности, а применяемые там методы будут неэффективны в работе с юниорами. К тому же для нынешнего поколения практически не существует авторитетов.

— А как обстояли дела в те времена, когда вы переходили из юношеского футбола во взрослый?

— Тогда молодые футболисты более уважительно относились к старшим. Не стал бы употреблять слово «дедовщина», но всё-таки какие-то параллели с армией провести возможно. Сейчас границы по большому счёту стёрты.

— Зададим вам немного нескромный вопрос, но хотелось бы знать, изменилась ли ситуация с оплатой труда детских тренеров, которые несколько лет назад получали порядка 500 долларов в месяц?

— Не думаю, что это секрет. Зарплаты выросли приблизительно в два раза, из чего можно предположить, что в детские тренеры идут работать не ради денег. Я тоже принял предложение не ради денег.

— Вспоминая ваш путь в футболе, можно заметить, что вам самим везло с тренерами.

— В футболе без везения вообще тяжело. Было ведь много талантливых ребят, которые так ничего толком и не добились.

— А что важнее для футболиста: талант, везение или трудолюбие?

— Думаю, совокупность всех трёх факторов. Нельзя сказать, какой из них важнее, хотя работоспособность, безусловно, нужна.

— Получается, что, чем больше таланта, тем меньше можно вкалывать?

— Считаю, что я особым талантом не обладал, но брал своё благодаря трудолюбию.

— Сожалеете, что не удалось поиграть в зарубежном клубе?

— Уже об этом не задумываюсь, хотя хотелось бы, конечно, почувствовать другую атмосферу, познакомиться с новой футбольной культурой. Варианты с переходом были, но раз уж не срослось, то считаю бессмысленным вспоминать об этом.

— А перейти в другой российский клуб предлагали?

— Было два варианта, когда я уже подписывал предварительный контракт, но затем оставался в «Динамо». Речь идёт о «Зените» и «Тереке». Если в случае с питерским клубом трансфер сорвался по моей инициативе, то во втором от сделки отказалось «Динамо». «Зенит» предложил мне подписать контракт ещё в середине сезона, а позиция руководства бело-голубых оставалась неопределённой, и я стал задумываться о переезде в Питер. Но по окончании сезона состоялся разговор с Николаем Толстых, и я подписал новый контракт с «Динамо».

С первого апреля я приступлю к выполнению своих новых обязанностей, хотя нельзя сказать, что это предложение, о котором я мечтал всю жизнь. Хотя я отдаю себе отчёт в том, что с чего-то надо начинать, а детский тренер — это первая ступенька, которая ведёт к конечной цели — стать тренером команды мастеров.

— Возникало ли желание покинуть «Динамо» в пору разногласий с главными тренерами?

— Такой тренер был один. Это Ярослав Гжебик. С остальными тренерами у меня были нормальные рабочие отношения. А вот чешский специалист действительно стоит особняком. Его главной проблемой было убеждение в том, что главную роль во всём играет тренер, а значение игроков и уровня их мастерства вторично. Тот же Бесков был жёстким наставником, но всегда уважительно относился к футболистам. Чех же был уверен, что результата добивается тренер.

— То есть вы разделяете мнение о том, что доля тренера в общекомандном успехе исчисляется десятью процентами, иными словами крайне мала?

— Считаю, что результата в первую очередь добиваются те ребята, которые выходят на поле. Задача тренера — как можно лучше подготовить игроков и определить состав.

— И всё же именно после последней смены тренера — с приходом Андрея Кобелева — в результатах «Динамо» наметилась положительная динамика.

— Он убрал тех людей, которые мешали команде, наладил микроклимат в коллективе и определил для каждого игрока оптимальную позицию на поле.

— Много было написано и сказано о том, что на атмосфере в команде негативно сказывалось наличие группировок по языковому принципу, в первую очередь португалоязычной. Что происходило на самом деле?

— Да, существовало три группы игроков — россияне, португальцы и другие легионеры. Ну а португальская группировка была просто неуправляемой, потому что у них был прямой номер тогдашнего владельца клуба Алексея Федорычева. Если им что-то не нравилось, то они решали свои проблемы телефонным звонком, жаловались, что их обижают. А наставник команды просто не мог их контролировать. В этом во многом кроется причина неудач в «Динамо» Олега Романцева и Юрия Сёмина.

— Говорят, что в давние времена на базу «Динамо» часто приезжали разные генералы, собирали команду и проводили «накачки». Было такое?

— Это и сейчас есть. Тот же Проничев, он же председатель Совета общества «Динамо», поэтому часто заезжает. Насколько я знаю, приезжал перед началом этого сезона. Но насчёт «накачек» — это неправда. Приезжали — да, объявляли цели, задачи, общались с ребятами, но без всякого перебора. А сейчас ведь легионеров много, они ничего не понимают. Спрашивали: «Это кто?» Мы говорили: «Начальник». Объявляли задачу, премиальные — и уезжали. Ничего страшного. А «накачками» в основном занимается тренерский штаб и руководство клуба…

— Сын не пошёл по вашим стопам?

— Я пытался, отдал его в школу, но потом пришлось забрать. Не нравится Даниилу, не его это. Он больше теннисом увлекается, языки учит. Видимо, правильно говорят, что футболист в семье должен быть один.

— Александр, как вам старт чемпионата России? Как родное «Динамо» показалось?

— Главное заключается в том, что «Динамо» на старте удалось набрать максимальное количество очков. А если по игре… Много было нехороших слов по этому поводу, но весной вообще мало кто показывает хорошую игру. Результат всё равно важнее, а команда идёт на первом месте. Это важнее всего сейчас. А красивая игра придёт, как подрастёт травка на газонах.

Не стоит забывать, что в межсезонье пришёл только один новый футболист, так что именно в плане игры пока ещё не удалось в полной мере восполнить уход Данни и Семшова. Потери существенные, так что нужно время, чтобы команда перестроилась. Ничего, Андрей Николаевич что-нибудь придумает.

— Вы были на матче в «Химках»? Как вам новый домашний стадион «Динамо»? Уютнее арены в Петровском парке"?

— Ну, в Химках я не играл, поэтому играть уютнее мне было на «Динамо». Но с точки зрения зрителя новая арена, конечно, поинтереснее. И трибуны близко к полю, и козырёк есть, и акустика хорошая. Дождь и снег не страшны, и даже при небольшом количестве болельщиков создаётся ощущение, что стадион битком.

— В VIP-ложе сидели или на трибуне?

— На трибуне.

— Что болельщики говорили?

— Только хорошее! Приветствовали, желали удачи. Путь от стоянки до трибуны получился долгим, но приятным.

— А вообще часто узнают? На улицах, в магазинах…

— Часто. Хлеба, бывает, выйдешь в магазин купить, а тебя узнают, желают успехов. Полгода уже вроде не играю, но всё равно помнят.

— Не напрягает?

— Нет. Я к этому нормально отношусь. Люди ведь от чистого сердца подходят, что-то хорошее говорят. В последнее время желают успехов на новом поприще, разве может это напрягать?

— Не остаётся какой-то внутренней обиды, может, на клуб, или на судьбу, что вы, отдавший команде много лет, завершили карьеру, а «Динамо» будет играть в Лиге чемпионов?

— Я бы назвал это чувство не обидой, а лёгкой завистью к ребятам. Единственное, о чём сожалею, так это о том, что не удалось стать чемпионом России в составе «Динамо» и сыграть в Лиге чемпионов. Но это не обида, просто неприятный осадок от того, что всё так сложилось…

— Кстати, есть у «Динамо» перспективы в Лиге чемпионов, как считаете?

— Если говорить о сегодняшнем дне, то трудно придётся. А что будет в августе, разве сейчас скажешь. Время для исправления ошибок есть, будет возможность усилить состав. И уже накануне старта можно будет о чём-то говорить. Хотя сложно будет в любом случае. Лига чемпионов — это такой турнир, где даже «Манчестер Юнайтед» приходится непросто.

— ЦСКА теперь тоже предстоит сложная работа над ошибками. Европейские амбиции клуба оказались ничем не подкреплены.

— Любое поражение — это урок. Пища для размышлений. Материал для анализа. Конечно, такой авторитетный специалист, как Зико, сделает выводы из неудачи в Донецке и к Лиге чемпионов подведёт команду в отличной форме. Тренер ведь всегда анализирует, выиграла твоя команда или проиграла — не важно. Каждая игра учит чему-то новому.

— Но тренер должен говорить на языке команды, чтобы доносить до них свои мысли, или это необязательно? Зико говорит на одном языке с Вагнером, Карвалью и Рамоном, все остальные игроки команды — русскоязычные.

— Это желательно, но вовсе необязательно. Здесь многое зависит от переводчика, а найти специалиста, который отлично владеет языком, да ещё до тонкостей владеет футбольными нюансами, очень непросто. Когда греки стали чемпионами Европы, Рехагель говорил немало добрых слов о своём помощнике, который и переводил его слова игрокам. Потому что этот человек смог не только донести идеи тренера до игроков, но и сумел передать все интонации. Это очень важно. Кому-то достаточно доски с фишками, кому-то требуется психологическая установка. Поэтому, конечно, когда тренер и игроки говорят на одном языке — это лучше для команды.

— Газзаев одно время жаловался, что не может донести до своих бразильцев все свои требования.

— Вот-вот.

— Ну про иностранцев — это тема вообще актуальная. Перед началом этого сезона хотели принять правило, по которому легионерами считались бы все игроки, которые не могут выступать за сборную России. Вы сами как к лимиту относитесь?

— Мне как раз кажется, что нынешний вариант оптимален. Мы и без легионеров пока не можем, потому что если в российские клубы будут приезжать по-настоящему классные игроки, то это точно никому не повредит. Молодые российские игроки смогут у них многому научиться. Тот же успех сборной случился тогда, когда в России ввели лимит, наши ребята получили больше игровой практики и возможностей для роста. А так мы увидели, что у нас есть ребята, которые могут играть в футбол на европейском уровне и добиваться там успеха. Нет, рубить под корень, конечно, нельзя. Без легионеров наш футбол многое потеряет, мы опять скатимся во внутреннее «болото».

— Рохус Шох, в бытность свою руководителем «Ростова», рассказывал, как у него на контрактах оказалось почти 20 легионеров. Он их вызвал и сказал: «Ребята, вот вам трансферный лист, отдаём вас бесплатно — только уходите». Так они не хотели уходить, потому что у них всё и так хорошо было.

— Вот поэтому лимит и ввели. Клубам теперь невыгодно брать всякую «шушеру», уж простите за это слово. А то ведь привозили вагонами, подписывали контракты, а потом не знали, что с ними делать. Теперь клубы ищут легионеров качественных, а такие игроки преимущественно играют в ведущих чемпионатах. Такие нам и нужны.

— Футбола много смотрите?

— Не могу сказать, что много. Мне больше нравится играть, чем смотреть. Хотя, когда хороший матч, конечно, сяду и посмотрю.

— Сейчас часто играете?

— Каждую неделю.

— Никаких послаблений?

— Ну почему же никаких? Теперь можешь побежать мяч отбирать, а можешь, и не побежать… Не хочешь пойти в единоборство — не ходи. Уровень ответственности уже другой.

— За то время что вы играли, футбол сильно изменился. Стал более силовым, атлетичным. На смену либеро пришла игра в линию, фланговые защитники теперь закрывают всю бровку. Лучше стал футбол или хуже?

— Всё в этой жизни меняется и развивается. Наверное, футбол стал менее зрелищным, в нём стало больше борьбы, и болельщики, которые помнят 80-е годы, вспоминают то время с ностальгией. Но теперь в игру вкладываются всё большие деньги, требуется моментальный результат, и поэтому футбол стал более прагматичным.

— Не упадёт интерес из-за этого прагматизма?

— Пока интерес только растёт. Посмотрим, что будет дальше.

Главное заключается в том, что «Динамо» на старте удалось набрать максимальное количество очков. А если по игре… Много было нехороших слов по этому поводу, но весной вообще мало кто показывает хорошую игру. Результат всё равно важнее, а команда идёт на первом месте.

— К «Динамо» точно растёт интерес.

— Да. Последние успехи команды заставляют людей возвращаться на трибуны. Пока болельщиков не так много, как хотелось бы, но, думаю, их будет с каждым годом всё больше. Но это в первую очередь зависит от игры команды. Люди любят больше болеть за победителей, чем за неудачников.

— Кто был самым принципиальном соперником «Динамо» за последние годы?

— У «Динамо» всегда был только один принципиальный соперник — «Спартак». К ЦСКА это относится в меньшей степени.

— И какое самое яркое впечатление в играх со «Спартаком»?

— Для меня лично это 1997 год, когда мы выиграли в конце первого круга 2:1, а я отдал две голевые передачи. Тогда мы шли на первом месте.

— А персонально против кого было сложнее всего играть?

— Против тех, кто быстрее меня бегал. Кого-то отдельно выделить не могу.