Полузащитник мадридского «Реала» Рубен де ла Ред вот уже почти целый год не появляется на поле в составе своей команды. Всему виной обморок, который у него случился в прошлом октябре во время кубковой игры с «Реал Юнион». В интервью изданию «As» он рассказал о том,
В «Реале» произошли большие изменения, которых и ждали с приходом Флорентино Переса.
что с ним происходит в данный момент, на что он тратит время и почему продолжает бороться.
— Рубен, как вы пережили это лето без футбола?
— Я успел жениться, так что у меня было бурное лето. Я хотел бы начать тренировки, но…
— Впервые в вашей карьере вы не можете летом готовиться к сезону?
— Мне надо привыкать к тому, что жизнь меняется, так вдруг… Сейчас я дома, пользуюсь этой возможностью – общаюсь и играю с моим сыном Оливером.
— Как бы вы охарактеризовали каждодневного, домашнего Рубена де ла Реда?
— Да я обычный, простой человек. Вожусь с ребёнком, которому всего 15 месяцев. Продолжаю внимательно следить за футболом, узнаю новости, обсуждаю матчи с друзьями.
— Вы смотрели первый матч чемпионата, в котором «Реал» играл с «Депортиво»?
— Конечно, эта новая команда сногсшибательна. И без того сильный состав был значительно укреплён. Произошли большие изменения, которых и ждали с приходом Флорентино Переса.
— Ваш приятель Гранеро, с которым вы играли в «Хетафе» и в молодёжной команде «Реала», сейчас является частью нынешнего «Реала», завидуете?
— Конечно, да, он ведь здоров и может играть (смеётся)! На самом деле я очень хочу, чтобы Эстебан играл в каждом матче. Мне хотелось бы видеть на поле и его, и Альваро Арбелоа, они заслужили выходить на поле в майке «Реала».
— За «Реал» теперь играет Хаби Алонсо, выступающий на вашей позиции…
— «Реал» – то, что нужно Хаби, он подстроится под эту команду, а сам «Реал» под него. Это в интересах и Хаби, и «Реала». Думаю, игра команды будет строиться через него, он станет одной из ключевых фигур.
— Вы говорили с Пеллегрини?
— Да, пару раз. Он сказал, что со мной случилось настоящее горе, но на меня надеются по-прежнему.
Врачи говорят, что мой случай очень редкий. Поэтому они и не хотят подвергать мой организм нагрузкам, чтобы обморок не повторился.
— Прошло уже девять месяцев после операции, в июне вам сообщили, что не будут включать в состав команды, что планируете делать дальше?
— Пока что я в отпуске, никаких мыслей.
— Что вам сказал Хорхе Вальдано, когда говорил о том, что пока вам не стоит тренироваться?
— Хорхе отметил, что клуб находится в контакте с моими врачами. Причину того, почему со мной случилось то несчастье, никто не знает, поэтому в мерах предосторожности я не тренируюсь. Как мне сказали, стоит пока воздерживаться от физической активности, что я и делаю.
— Много времени прошло, а вам так и не поставлен диагноз…
— Врачи говорят, что мой случай очень редкий. Поэтому они и не хотят подвергать мой организм нагрузкам, чтобы обморок не повторился. Пока все не выяснится, играть не смогу.
— То, что врачи не могут разобраться с проблемой, влияет на ваше психологическое состояние?
— Прошло одиннадцать месяцев, я ко всему уже привык и не воспринимаю остро всю эту возню.
— Вас подвергали всевозможным испытаниям и в Испании, и за рубежом, что остаётся сделать?
— Я не знаю. Сначала думал, что нужно просто подождать, тогда кардиологи все поймут, потом казалось, что биопсия даст ответы, но нет. К несчастью, данных пока не хватает.
— Вы знаете, что похожий случай был с Айтором Каранкой, и он после этого играл за «Реал»?
— Каждый случай индивидуален. У него был диагноз – инфаркт миокарда, ему нужно было время, чтобы восстановиться. В моём случае даже диагноз не поставлен. Если бы мне сказали, что со мной, я знал бы, что делать, как бороться, как вести себя…
— Как вы думаете, почему такие проблемы возникают зачастую у молодых футболистов?
— Инфаркт может случиться у любого человека. Нет ни возрастов, ни профессий, которые бы от него освобождались. Не думаю, что то, что со мной случилось, связано с моими занятиями футболом.
Для меня важно понять, что со мной, а не просто услышать: «Ты не можешь играть, тебе надо лечиться». А снова начать играть можно и в 30 лет.
— Вы понимаете, что, может быть, уже никогда не выйдете на футбольное поле?
— Да, понимаю, но сейчас совершенно об этом не думаю. Я стремлюсь к тому, чтобы врачи поняли, что со мной. Тогда бы я смог бороться за то, чтобы вновь играть.
— Даже если пройдёт много времени?
— Для меня важно понять, что со мной, а не просто услышать: «Ты не можешь играть, тебе надо лечиться». А снова начать играть можно и в 30 лет.