— Каково это — быть вторым в списке самых результативных нападающих турнира, ведь соревноваться приходится с огромным числом великолепных форвардов?
— Я воспринимаю это спокойно. На протяжении последних лет, выступая за «Гамбург» вместе с Рудом ван Нистелроем, я не играл на позиции центрального нападающего. Тренеры, под чьим руководством я выходил на поле, как правило, видели меня в качестве 10-го номера. Из-за того, что я не мог постоянно находиться в непосредственной близости от ворот, я утратил жажду забивать, потому что должен был организовывать игру. А сейчас я выступаю девятым номером — с футболистами, которые в любой момент готовы доверить мне завершение атаки. Поэтому я вернулся.
Раньше моим идеалом был Роналдо. Он был великолепен. Сейчас это Месси, хотя правильно ли говорить о нём, как о центральном нападающем? Да он вообще лучший в мире.
— До того как травмы получили Писарро и Фарфан, одному из них Серхио Маркарян отводил роль центрального нападающего на поле?
— Изначально тренер хотел, чтобы я играл слева, Писарро в центре, а Фарфан справа. Как видишь, в три нападающих.
— Кто, по твоему мнению, лучший центральный форвард в мире?
— Раньше моим идеалом был Роналдо. Он был великолепен. Сейчас это Месси, хотя правильно ли говорить о нём как о центральном нападающем? Да он вообще лучший в мире. Я не понимаю, как аргентинцы могут так критиковать его. Лео — хороший человек, молодой, ещё столько может дать сборной. Мне с трудом верится, что о нём говорят такое. Но это футбол.
— Многие игроки, блиставшие в Европе, сейчас ничего не могут продемонстрировать на Кубке Америки…
— В Европе играют очень быстро. Здесь футбол намного медленнее, но более качественный. Тебя не так сильно прессингуют, больше простора для манёвров, однако это сложнее. Защитник ждёт тебя, он знает: первое, что ты сделаешь, — обработаешь мяч, а затем наберёшь скорость. Здесь лучше видна техника футболистов. Мне кажется, в Испании всё-таки по-другому, а в Германии, к примеру, вообще играют, как роботы.
— Кто победит на турнире, как ты думаешь?
— Аргентина и Бразилия находятся несколько выше других, но сейчас они показывают не такой зрелищный футбол. Здесь побеждает тот, кто борется до конца, или тот, кто забивает мяч и уходит в защиту. Да кто угодно может победить.
— Перу не исключение?
— Наш тренер серьёзно взялся за дело. Раньше перуанскому футболу не хватало основательного подхода, это убивало его. Сейчас мы работаем абсолютно по-другому, нас все поддерживают. Мы стали иначе смотреть на футбол, другими глазами, к нам снова вернулась жажда побед. Наша цель – попасть на чемпионат мира. Эта «Копа» для нас как определённый этап.
Аргентина и Бразилия находятся несколько выше других, но сейчас они показывают не такой зрелищный футбол. Здесь побеждает тот, кто борется до конца, или тот, кто забивает мяч и уходит в защиту.
— До чего могут дойти болельщики в своей критике, если нападающий не забивает?
— Болельщики хотят и ждут от тебя голов. Если ты не забиваешь, в тебе начинают сомневаться. Им не важно, на какой позиции ты играешь. Нападающий всегда должен забивать во всех матчах.
— Это ты по собственному опыту?
— Да. Травма, полученная в сентябре 2009 года, стала самым тяжёлым моментом в моей футбольной карьере. Я семь месяцев не мог играть. Всё было запрещено. Но были и хорошие моменты, например, когда я только начал выступать за «Баварию», мне было 19 лет. Я играл с Макаем, Лусио, Швайнштайгером, а тренер держал меня как секретное оружие. Я выходил на поле, когда счёт в матче был равным, забивал, и наша команда побеждала. Сейчас я тоже чувствую, что всё получается. Вот только в матче против сборной Мексики я трижды мог забить, но не сделал этого. И это не выходит у меня из головы.