— Руслан, расскажите, как сейчас складываются ваши отношения с футболом? Участвуете ли в каких-нибудь турнирах, играете ли за ветеранов?
— Нельзя сказать, что футбол для меня окончательно закончен, я действительно иногда участвую в различных турнирах. Например, в этом году пару раз сыграл за ветеранов «Спартака». Я ведь играл в «Спартаке» в своё время, а в «Локомотиве» команды ветеранов нет, а так я бы, возможно, и за них поиграл бы. Меня регулярно приглашают поучаствовать в различных турнирах, но я часто отказываю из-за недостатка времени. А если и участвую, то не в качестве вратаря, а в качестве полевого игрока.
— Как-то раз вы исполнили диджей-сет на стадионе «Локомотив». А ходите ли на стадион в качестве зрителя, и остались ли симпатии к «Локомотиву»?
— Дело в том, что мои гастроли часто совпадают с турами чемпионата России – то есть в выходные дни я часто работаю. Поэтому практически не бываю на футболе. Если и смотрю, то, как правило, по телевизору, в гостинице. А на стадионе в последний раз был, когда Россия играла товарищеский матч со сборной Сербии.
— Смотрите только российскую Премьер-Лигу или интересуетесь какими-то зарубежными чемпионатами?
— Если честно, то пристально за какими-то турнирами не слежу. В основном читаю новостные ленты – не более того.
— Как вам сегодняшний «Локомотив» — «Локомотив» Ольги Смородской и Жозе Коусейру?
— Политика Ольги Юрьевны поначалу выглядела довольно спорной и немного скандальной – она принимала резкие, даже революционные решения. Но результат у «Локомотива» налицо, а значит, она всё делает правильно. Хотя скажу откровенно: я был довольно скептически настроен в отношении португальского тренера.
— Многие были настроены скептически…
— Да, особенно потому, что вспоминались другие португальские специалисты, которые не смогли добиться успеха в российском футболе, но результаты Коусейру не могут не радовать. Конечно, я слежу за успехами железнодорожников. Тем более что оба моих сына — вратари и оба играют в «Локомотиве».
— Это гены или просто положительный пример отца?
— Я не настраивал их специально, не уговаривал становиться вратарями и никем больше. Конечно, они смотрели матчи с моим участием. Хотя они не очень любят смотреть футбол, им больше нравится играть. Сначала оба хотели стать полевыми игроками, но довольно быстро сложилось так, что оба стали играть в воротах. Возможно, действительно, сработали гены.
— Кого бы могли выделить из вратарей Премьер-Лиги сегодня?
— Мне больше других нравится голкипер «Динамо» Антон Шунин, особенно по антропометрическим данным. Если в его игре прибавится уверенности и стабильности, то, думаю, в ближайшие годы он вполне сможет претендовать на место основного голкипера сборной.
— Возможно, он вам нравится, потому что вы с Шуниным немного схожи по комплекции?
— Возможно, ведь подсознательно всегда выбираешь то, что ближе тебе самому. Скажем, с Игорем Акинфеевым у нас совершенно разная манера игры, поэтому он и не является моим фаворитом. А Шунин мне ближе по стилю.
— Может быть, Дику Адвокату стоит дать Антону шанс и выпустить его на поле – хотя бы в матче с Андоррой?
— Всё будет зависеть от того, позволит ли ему это сделать турнирная таблица. Но всё же официальные игры – не самое подходящее время для экспериментов. Возможно, стоит сначала попробовать игрока в товарищеской встрече. Всё будет зависеть ещё и от того, как будет играть основной вратарь. Но раз Шунин уже приглашён в сборную России, то явно не для того, чтобы только сидеть на «скамейке».
Наталия Соломатина и Руслан Нигматуллин
— После того как Акинфеев получил травму в столкновении с Веллитоном, вы как бывший вратарь стали больше следить за игрой бразильца в чужой штрафной?
— Если б я играл против Веллитона, то, наверное, побольше бы страховался и лишний раз выставлял коленочку. Разок выставишь – и в следующий раз футболист просто не пойдёт в такой стык. Конечно, ко мне часто обращались за комментариями после этого случая. Понятно, что в этом вопросе есть две стороны и два противоположных мнения. Лично я за то, чтобы все эпизоды трактовались одинаково. В данной ситуации вратарь оказался за пределами штрафной, то есть, по сути, превратился в полевого игрока. В этом случае голкипер перестаёт быть своеобразным недотрогой. Я не увидел в этом эпизоде умышленного нарушения. Жёсткое столкновение – да, но при ином стечении обстоятельств в результате такого стыка сам Веллитон мог бы пострадать не меньше. Здесь, скорее, сказалось то, что Акинфеев фактически с семнадцати лет задействован в различных турнирах: это и чемпионат, и Кубок России, и сборная, и еврокубки. Такая нагрузка не может не сказываться, связки просто не выдержали. Но если вспомнить случай с Габуловым, то там была совсем иная ситуация. Веллитон мог бы попробовать перепрыгнуть и не попасть вратарю ногой по голове.
— Недавно сборная потеряла ещё одного игрока. Травма Кержакова — серьёзная потеря для сборной России?
— Несомненно. Особенно сейчас, когда он набрал такую великолепную форму. Это довольно ощутимая потеря, учитывая, что у других форвардов нашей сборной есть недостаток игровой практики. Но это общая тенденция: футболисты, выступающие в нашем чемпионате, имеют больше практики, чем российские игроки, выступающие за границей. Но всё равно это форварды высокого уровня. Мне, правда, сложно пока оценить новичка сборной – Владимира Дядюна, но, думаю, просто так Адвокат не стал бы его вызывать. Да и ближайший соперник у нас, при всем уважении, не сборная Испании, так что нужно обязательно побеждать.
— По поводу вызова в сборную Булыкина Адвоката, пожалуй, не спрашивал только ленивый. А вы бы присоединились к этой толпе?
— Да, я бы присоединился к этой армии спрашивающих про Булыкина. Он играет в хорошем европейском чемпионате и в хорошем клубе – «Аяксе». Хотя думаю, что есть какие-то нефутбольные причины, из-за которых Адвокат не хочет его вызывать.
— Вам в целом нравится сборная Адвоката, или вы бы что-то в ней поменяли? Скажем, пригласили бы кого-то из второй сборной или из «молодёжки»?
— Вторая сборная – это отдельная тема. Её создание – довольно сомнительная идея. Но если со временем хотя бы два-три игрока оттуда попадут в первую сборную, идея её создания себя оправдает. Что мне нравится в нашей основной сборной – это то, что команда идёт на первом месте. И это самое главное, всё остальное – вторично. Главное требование к тренеру сборной – чтобы команда приносила результат. Конечно, всем нам хотелось бы видеть красивые победы с крупным счётом в каждой игре, но, к сожалению, так не бывает.
— Россия сыграет со Словакией в ваш день рождения. Будете смотреть игру или всё-таки праздник отмечать?
— И то, и другое. Мы собираемся отмечать в ресторане. Я знаю, что весь зал в нём увешан плазменными панелями, и знаю, что там часто показывают футбол. Надеюсь, так будет и на этот раз.
— Ещё ваш день рождения совпадает с днём рождения Владимира Путина. Друзья часто подшучивают над вами по этому поводу?
— Конечно — постоянно. Например, спрашивают, поздравили ли мы друг друга с Владимиром Владимировичем (улыбается).
Руслан Нигматуллин
— Вернёмся к теме сборной. Если так получится, что Россия не попадёт на Евро, наверняка разразится скандал. Можно ли тогда будет утверждать, что система Фурсенко-Адвокат себя не оправдала?
— Главное, что пока этого не произошло. А значит, никакого сослагательного наклонения быть не может. Сборная идёт на первом месте, а раз результат есть – значит, мы идём правильной дорогой. Хотя, если в ближайших двух матчах команда не наберёт достаточного количества очков, несомненно, мы услышим обвинения. Как вице-президент недавно созданного профсоюза скажу, что действительно есть определенная система. Но Фурсенко не девушка, чтобы всем нравиться. Система Колоскова тоже устраивала далеко не всех, но это не мешало ему довольно долго руководить нашим футболом. Идеальной схемы не бывает. Мне не хотелось бы сейчас затрагивать какие-то конкретные команды, перечислять тех, кто находится вне этой системы, переходить на личности… В данном случае, как и в ситуации со сборной, судить можно будет только по результату или его отсутствию.
— Раз уж мы заговорили о профсоюзе, расскажите, чем именно вам приходится там заниматься, и как вы живете в условиях существования уже трех действующих профсоюзов? Нормально ли это?
— У нас довольно глобальный проект. Не хочу сейчас говорить о том, чем мы лучше – со временем все станет понятно. Мы проводим очень большую работу, у нас множество идей. Но много об этом говорить я не буду: нужно, чтобы нас уважали не за слова, сказанные мной, а за действия.
— Общались ли вы с представителями двух других профсоюзов – профсоюзом Грамматикова и профсоюзом Зотова?
— Да, конечно, у нас были встречи. Но не хотелось бы проводить какие-то параллели между нашей работой и работой двух других профсоюзов.
— Сейчас вы диджей, но при этом все равно занимаетесь футбольным профсоюзом. Все-таки не хочется окончательно уходить из футбола?
— В футболе я занимаюсь только общественной деятельностью, никаких коммерческих дел не веду. Мне нравится то, что я делаю, но все же главное для меня сейчас – это моя музыкальная карьера. С ней я связываю большие надежды, и мне нравится, как она развивается. Я востребован, мой гастрольный график расписан на 2-3 месяца вперед, а моя музыка в ротации на радио и на музыкальных каналах. Так что все, что нужно для профессионального музыканта, на данный момент у меня есть.
— В течение некоторого времени, пусть и недолгого, вы были футболистом «Анжи». Глядя на то, что сейчас творится в этом клубе, не думали о том, что останься вы там, все могло бы сложиться в вашей жизни по-другому?
— Но в то время у команды не было Сулеймана Керимова, и все было совсем не так, как сейчас. Наши отношения с клубом по разным причинам не сложились. Не думаю, что останься я в «Анжи», из этого бы что-то вышло. Все-таки мне уже 37 лет, а команда ставит перед собой высокие задачи и явно не рассчитывает на ветеранов.
— Не задумывались о том, что могли бы стать одноклубником Роберта Карлоса и Самюэля Это’О?
— Пусть они задумываются об этом (улыбается).
— Психологически трудно было найти себя после завершения карьеры – пробовать себя в разных профессиях, а затем вновь вернуться в большой футбол?
— Видимо, я в свое время немного не доиграл. Мне нужна была лебединая песня. Что касается поиска себя, то это болезненный процесс для каждого. Я публичный человек, но и для обычных людей это всегда очень тяжело. Далеко не каждому удается найти себя, и мне после двадцати лет в футболе было крайне сложно найти любимое занятие. Признаю, долго себя искал. Но сейчас ощущаю удовлетворенность от жизни и от того, чем занимаюсь. Каждое утро я просыпаюсь с желанием жить. У меня вновь появилась цель.
Руслан Нигматуллин
— Трудно ли было на начальном этапе убедить близких людей и поклонников, что вы, несмотря на зрелый возраст, собираетесь серьезно заняться новой для себя профессией?
— Несомненно. Мнения у окружающих были самые разные. Кстати, сомнения у людей остались до сих пор. Смена моей деятельности выглядела довольно неоднозначно, а больше всех была удивлена моя супруга — этого она от меня никак не ожидала. Но со временем, видя мое воодушевление и мою востребованность, она изменила свое мнение. Иногда она даже сопровождает меня в турне, и это здорово. Она рада, что я стал диджеем, но сейчас я себя, скорее, назвал бы не диджеем, а музыкантом — это более широкое понятие. Я все же пишу музыку, которую исполняют, в том числе и другие диджеи. Я – диджей-продюсер.
— На момент начала карьеры вы уже были узнаваемым спортсменом. Известность помогла вам в раскрутке вашего нового бренда?
— Безусловно. Известно, что имя в шоу-бизнесе играет большую роль. Правда, далеко не самую главную. Моя известность мне помогала в первый год моей карьеры. Но мое имя в этой новой профессии работало, скорее, как экзотика, и на этом я бы долго не протянул. Мне пришлось доказывать свою состоятельность как диджея. А когда мой трек Symphony занял лидирующие позиции в чартах, меня начали воспринимать серьезно. Особенно молодежь, которая уже не помнит меня как футболиста, а знает исключительно как музыканта. А раз интерес ко мне растет, то постепенно я становлюсь более востребованным и дорогим исполнителем.
— Насколько ваш ритм жизни сейчас отличается от того, каким он был, когда вы играли в футбол? И насколько усталость после работы сейчас соизмерима с усталостью, когда вы уходили с поля?
— Параллели можно провести в том, что, как и раньше, выходные у меня всегда заняты! Сейчас я, правда, в основном играю «на выезде». Города постоянно меняются, а некоторые уже повторяются.
— В каком городе вам оказали самый теплый прием?
— Поскольку лучше всего всегда запоминается последнее, назвал бы Тель-Авив и Астрахань. Там я выступал недавно.
— Кто ваш кумир в музыке – в широком смысле слова или среди диджеев?
— Пожалуй, кумиры остались в детстве, а сейчас есть эталон. Это шведское трио Swedish House Mafia и, конечно же, Дэвид Гетта.
— Насколько ваши сегодняшние музыкальные предпочтения отличаются от тех, которые у вас были раньше, когда вы были футболистом?
— Думаю, футболисты больше предпочитают поп-музыку, то есть то, что чаще всего передают по радио. Когда я был игроком, мне нравились рок-баллады. Потом я стал слушать ретро, мне нравилась музыка 70-х и 80-х, а позже переключился на электронную музыку.
— Ваш трек Symphony вышел в лидеры хит-парадов. Если бы этого не произошло и популярность не пришла, вы готовы были бы продолжать заниматься музыкой?
— Да, конечно. Часто первый блин бывает комом, а иногда и второй, и третий. Тем более Symphony не был моим первым треком. Например, трек Jamaica популярен до сих пор. А сейчас у меня уже готовы еще несколько композиций.
— Расскажите о своем клипе на композицию Sunrise.
— В последние дни лета мы сняли в Сен-Тропе очень интересный клип. Успели все отснять всего за сутки, потому что уже на следующий день у меня были гастроли в Красноярске. Очень надеюсь, что читатели «Чемпионат.com» оценят мое видео!