Дагестанский спортивный журналист Яхья Киров, избитый фанатами «Зенита» 22 августа во время нападения на болельщиков «Анжи», попал в больницу № 26 города Санкт-Петербурга в бессознательном состоянии. Врачи поставили ряд диагнозов: ушиб головного мозга лёгкой степени, посттравматическое субарахноидальное кровоизлияние, линейный перелом лобной кости справа с переходом на основание, ушибленная рана теменнозатылочной области, закрытый перелом костей носа, гемосинус, ушибы мягких тканей лица, шейно-затылочной области и конечностей. По прибытии в Махачкалу Киров дал пресс-конференцию представителям СМИ.
Конечно, всем было ясно, что нападение было спланировано заранее. Большая группа, состоящая из 60-70 человек, не соберется просто так.
— В районе станции метро «Московская» я должен был встретиться с фанатами «Анжи», проживающими в Питере, и отправиться в Москву на матч Лиги Европы «Анжи» — «АЗ Алкмар», — вспоминает журналист. – В результате я примкнул к ним недалеко от станции метро, а именно возле «Макдональдса». Пока мы ждали ещё двух фанатов «Анжи», кто-то из нашей группы крикнул: «Разбегаемся». Я сначала не разобрался, что это значит. Оказалось, что из арки соседнего дома выбегает толпа молодых людей. Тут я понял, что эти люди настроены агрессивно против нас. Я начал набирать ход в сторону летней площадки «Макдональдса», при этом подумав, что меня не заметят. Оказалось, что один из нападавших уже забежал внутрь, а двое других бежали позади меня. Последние догнали меня, и один из них грубо обратился ко мне: «Отдай рюкзак». Видимо, они подумали, что внутри рюкзака находятся баннер или же другая клубная атрибутика «Анжи». В результате нападения мой рюкзак был отобран. В ответ я погнался за ним, между нами завязалась драка, я нанёс ему несколько ударов и вернул свою сумку. Но тут же другие двое других начинают меня бить, и в этот момент я теряю сознание. Очнулся только на операционном столе. Я открыл глаза, посмотрел на часы, спросил: «Где я, что со мной случилось?». Врачи вкратце ответили на мои вопросы, и я вновь потерял сознание. В себя я пришёл в обед следующего дня.
— Кто именно напал на вас? Это были фанаты «Зенита»?
— Сначала в Интернете прошла информация, что нападавшие – представители одной из фанатских группировок «Зенита», которые взяли на себя ответственность за нападение, и они же собирались «достойно проводить фанатов „Анжи“. Затем эта же группировка заявила, что всё это неправда.
— Каким образом отреагировали правоохранительные органы на происшествие?
— Во время нахождения в больнице ко мне прибыл представитель ФСБ, который задавал мне вопросы. Затем пришёл следователь. После него были два работника Угрозыска, которые показали мне фотографии шестерых подозреваемых по данному делу. Я их не узнал. В ответ я услышал, что они вынуждены отпустить их. В данный момент дело проходит по статье „Хулиганство“. Интересно, почему? Один из нападавших имел при себе травматический пистолет, чьи выстрелы ранили водителя автобуса, на котором мы были намерены отправиться в Москву. Пострадал и сам автобус. То есть была угроза жизни людей! Во время нападения серьёзно пострадал гражданин Узбекистана, который случайно проходил мимо „Макдональдса“. Он долгое время находился в реанимации и только совсем недавно отбыл на родину для восстановления. Я как мог помогал ему, он ведь даже ходил с трудом. Однажды нас обоих посетили фанаты „Анжи“, которые принесли нам продукты. Кроме того, в Александровскую больницу угодили с различными повреждениями и два болельщика „Анжи“. Перед отъездом в Махачкалу я побывал у следователя, чтобы опознать себя на видеозаписи во время нападения на меня. Я узнал себя, и всё это было подтверждено документально. На мой вопрос: „Почему дело не переквалифицировано наиболее серьёзное“ — мне ответили, что над этим работает следствие.
В данный момент дело проходит по статье „Хулиганство“. Интересно, почему? Один из нападавших имел при себе травматический пистолет, чьи выстрелы ранили водителя автобуса, на котором мы были намерены отправиться в Москву. Пострадал и сам автобус. То есть была угроза жизни людей!
— Вам объяснили, почему сразу были отпущены те шесть подозреваемых человек?
— Мне сказали, что им нечего предъявить. Другими словами, не было доказательной базы.
— На видеосъёмке отчётливо было видно ваше лицо?
— Да, конечно. Я себя узнал. Данная запись была показана и по центральному телевидению. Это видео увидела моя мать, которая, разумеется, сразу же узнала меня. Конечно, она была шокирована. Я ведь 23 августа должен был быть в Москве и поздно ночью прибыть в Махачкалу. В нужный срок я домой не приехал и дома, конечно же, стали переживать.
— А лица нападавших видны были?
— Одного из них узнать, конечно, можно. Его лицо отчётливо было видно. Этот человек был без капюшона и маски. Перед отъездом я узнал, что дело стоит на месте.
— А как отреагировала питерская пресса на произошедшее?
— В гостях сначала побывала телевизионная бригада из передачи „ЧП-Санкт-Петербург“. Было ощущение, что они пришли, чтобы быстрее отработать и сдать свой материал. В одних СМИ говорилось, что это была драка между фанатами, в других – столкновение хулиганов. При этом в подробности они не вдавались. А вот корреспондент газеты „Мой район“ Анастасия Гавриэлова с душой отнеслась к своему делу, при этом понимаю всю несправедливость ситуации. Журналистка призналась, что испытывает себя неловко из-за всей этой истории. Я же ответил, что она ни при чём.
— Как вам кажется, это была запланированная акция?
— Конечно, всем было ясно, что нападение было спланировано заранее. Большая группа, состоящая из 60-70 человек, не соберётся просто так.
— В ходе следствия была ли затронута тема обстрелянного автобуса и раненного водителя?
— Относительного водителя и автобуса следствие также проявило интерес. Я дал следователю контакты представителя питерских фанатов „Анжи“, которые, наверное, должны были знать номер телефона пострадавшего водителя.
В гостях сначала побывала телевизионная бригада из передачи „ЧП-Санкт-Петербург“. Было ощущение, что они пришли, чтобы быстрее отработать и сдать свой материал. В одних СМИ говорилось, что это была драка между фанатами, в других – столкновение хулиганов. При этом в подробности они не вдавались.
— После того как вы попали в больницу, у вас кроме паспорта ничего не осталось – ни денег, ни одежды. Не возникло ли проблемы с лечением?
— Что касается пребывания в больнице, то мне хотелось бы поблагодарить медсестру по имени Патимат Яхьяева, уроженки Дагестана. Она работала этажом ниже, но как только узнала, что я оказался в больнице, сразу же пришла в палату, в которой я находился. Она мне во многом помогла, ухаживала за мной. Большое ей спасибо! Хочу выразить слова благодарности и дагестанским журналистам, которые обеспечили мне дорогу в Махачкалу из Санкт-Петербурга.
— Вы сейчас уже дома. Намерены ли вы забыть об этой истории или же будете следить за ходом следствия?
— Я обменялся контактами со следователем. Кстати, у меня была изъята одежда, в которую я был одет во время нападения, для микробиологических анализов. Я, разумеется, буду держать пульс на событиях. Надеюсь на профессионализм правоохранительных органов Санкт-Петербурга, которые доведут дело до логического конца.
— Как сейчас вы себя чувствуете?
— В целом хорошо, немного побаливают рёбра, противопоказаны физические нагрузки. В больнице я провёл почти три недели.