Ионов неохотно согласился на интервью. Даже гол в товарищеском матче против бакинского «Интера», украсивший его дебют за «Анжи», был аргументом не за, а против. «Сейчас ребята скажут: только забил, и к нему диктофоны подставляют», — улыбнулся он. Но в итоге всё же решился на разговор.
«РЕШИЛ ДЛЯ СЕБЯ: В „ЗЕНИТ“ НЕ ВЕРНУСЬ!»
— Ваша карьера в последние годы богата на резкие повороты. Последний из них – переход в «Анжи» — для многих стал сюрпризом.
— Для меня звонок от агента тоже стал полнейшей неожиданностью. Он застал меня в расположении сборной. Мягко говоря, удивился. Меня, в общем-то, всё устраивало в «Кубани». Мы провели неплохой сезон, и я даже не помышлял о смене команды.
— Но?
— Но разве можно отказаться от предложения такого амбициозного клуба, как «Анжи» (улыбается)? Я лично – не смог.
— В «Кубани» вы имели постоянное место на поле, а в «Анжи» оно вам не гарантировано. Тут очень высокая конкуренция в линии атаки. Кого вы намерены вытеснить? Буссуфа? Виллиана? Это’О?
— А разве не интересно проверить себя на фоне таких игроков? Понять, на что способен, смогу ли играть на этом уровне? От таких возможностей не отказываются. Хотя мне по-своему тяжело было покидать «Кубань». В этой команде я провёл полтора замечательных года. Для меня они стали определяющими в карьере, своеобразным трамплином. Именно там я нашёл себя как футболист – и в плане игры, и в смысле дисциплины. Не в «Зените», а именно там. Во-первых, в «Кубани» отличный коллектив, во-вторых, у игроков никогда не было проблем с руководством, и в-третьих, там замечательные болельщики, которым я хочу сказать огромное спасибо за их поддержку на протяжении всех полутора лет, что я был в команде.
— Сказано так, как будто в «Зените» всё было по-другому…
— Я сейчас не хочу проводить сравнения и параллели. Меня постоянно спрашивают: а что «Зенит», а как было в «Зените»? Но я могу сказать честно: прошёл где-то год после моего ухода из этой команды, и я решил для себя: я туда больше не вернусь!
— В вашем договоре у «Зенита» было прописано право первоочередного выкупа со стороны питерцев.
— При одном условии: если я буду не против. А я решил, что мне теперь надо идти другой дорогой.
— Во всех матчах против «Зенита» был виден ваш сумасшедший заряд. Есть ощущение, что он иногда вам даже мешал.
— А разве у меня мог быть другой настрой? Что ещё можно чувствовать, когда ты жил в этом городе, воспитывался там, а потом слышишь свист болельщиков после своего выхода на поле, разные гадости в свой адрес? Мне лично в этот момент хотелось обязательно забить, всех порвать…
— Из вашего интервью официальному сайту «Анжи» я понял, что вы не питаете особой любви к Санкт-Петербургу.
— Не буду скрывать: Краснодар мне нравится больше. Он как-то теплей, что ли.
— В смысле погоды?
— И в смысле неё тоже (улыбается).
«Я ПОМНЮ, ЧТО ОБО МНЕ ГОВОРИЛИ И ПИСАЛИ»
— Ваш путь в последние полтора года – своего рода путь преодоления. После скандальной истории в «Зените», после которой вас даже запирали на базе, многим казалось, что Алексей Ионов для большого футбола закончен.
— Я всё прекрасно помню. И что обо мне писали, и что говорили. Были слова: «уедет», «пропадёт»… Но я верил в себя, и это помогло мне подняться. Огромную роль сыграла и поддержка близких – жены, родителей, лучших друзей. Они помогали мне
идти к цели.
— На вашем переходе в «Кубань» настоял бывший тренер этой команды Дан Петреску. «Ионов будет играть в сборной», — уверял румын репортёров. И оказался провидцем.
— Я с первого же дня в команде почувствовал: я ему нужен, нужен «Кубани». Понял: он на меня по-настоящему рассчитывает. Я даже не ожидал такого отношения с его стороны. И после этого просто не имел права подвести Петреску. На каждой тренировке я пытался доказать ему, что он верит в меня не зря.
— Когда уходили из «Зенита» в «Кубань», не думали, что это шаг назад?
— Я, наоборот, воспринимал этот переход как шанс снова обрести себя. Знаете, есть поговорка: перед тем как подняться вверх, нужно упасть. И я чувствовал, что, переезжая в Краснодар, делаю всё правильно. Было ощущение: я обязательно наберу форму, и здесь у меня всё получится.
— «Кубань» в прошлом сезоне запомнилась не столько пятым местом, сколько тем, что в ней постоянно менялись тренеры. Как эту ситуацию воспринимали игроки? С недоумением?
— Мы никогда не лезли в эту кухню. Нашей задачей было тренироваться и играть, а не обсуждать новых наставников и действия руководства. Конечно, внутри команды мы обсуждали эти темы, но дальше разговоров дело не заходило.
— Хоть кто-нибудь понял, за что из «Кубани» попросили Красножана?
— Нет.
«ПУСТЬ ШИРОКОВ И ДАЛЬШЕ ГОВОРИТ ВСЕ, ЧТО ХОЧЕТ»
— Не так давно вы побывали в расположении сборной России. Там было много футболистов из «Зенита». Как встретились? Некоторые из них провожали вас нелестными словами.
— Мы нормально общались. И с Игорем Денисовым, и с Сашей Кержаковым, и с Вовой Быстровым, и с Саней Анюковым…
— И с Романом Широковым? «Если Ионов ничего не понимает – разрывайте контракт, выставляйте за него сумму, которую никто не заплатит! И пусть кувыркается где-нибудь во второй лиге или на КФК» — такие слова он посвящал вам полтора года назад, давая через прессу советы руководству «Зенита».
— Знаете, пусть человек и дальше говорит то, что хочет. Я на него зла не держу. Его право. Я бы сейчас тоже мог наговорить про Широкова гадостей. Но я этого делать не буду.
— Руки с Широковым в сборной друг другу пожимаете?
— Да.
— По последнему инсайду из стана «Зенита», Широкова выставляют на трансфер…
— Мне это не интересно. Я не слежу специально за такими новостями. Выставляют – значит выставляют.
— Тем временем «Анжи» готовится к приезду другого вашего хорошего знакомого – Игоря Денисова. С какими чувствами ждёте его вы?
— У меня никогда не было проблем с Денисовым. Наоборот, у нас всегда были хорошие отношения. И, я надеюсь, будут в дальнейшем.
— Со стороны Денисов оставляет впечатление очень закрытого человека: молчаливого, необщительного. В обычной жизни он такой же?
— Наоборот! Очень открытый, весёлый парень. Я даже скажу: добрый.
— Добрый???
— Да. На поле он, конечно, злой, как я не знаю кто. А в жизни – добрый.
— Усилит «Анжи»?
— Безусловно.
— Вы, как и другой новобранец «Анжи» Михаил Кержаков, – из Кингисеппа. Вас можно назвать близкими друзьями?
— Да. Мы давно вместе. Вместе тренировались в школе «Зенита», ездили в один лагерь, вместе играли в дубле, жили в одном номере. Потом, правда, жизнь нас на время развела. Но сейчас свела вновь. И я этому рад.
— Как прошло знакомство с Это’О? Или он к вам специально не подходил?
— Нет, подошёл, пожал руку, сказал: «Добро пожаловать в „Анжи“. Было приятно.
— Хиддинк называет вас Иони. Вам нравится?
— Нравится. Меня уже и ребята по команде так стали называть.
— Олег Шатов сказал, что он не помнит времён, когда Хиддинк носил усы. А вы?
— Я тоже не помню (смеётся).
— Обряд посвящения в футболисты „Анжи“ у вас уже был?
— Ещё нет. Но ребята мне рассказывали, что такая традиция тут существует. Наверное, посвящение произойдёт позже, когда соберутся все футболисты. Знаю, что Ещенко год назад в похожей ситуации исполнил песню „Носа! Носа!“ Ребята говорили, было очень смешно. Сам я пока не решил, как отмечусь. У меня ещё есть время подумать.