Пожалуй, это был лучший турнир из всех не вполне официальных за всю историю. Кубок конфедераций, или, позвольте предложить слегка панибратский термин, Конфед, не просто раскрасил тоскливый бесфутбольный нечётный июнь. Бразильский вариант соревнования, придуманного когда-то ФИФА как парад континентальных чемпионов, а потом превратившегося в своего рода превью к мундиалю, успел решить несколько глобальных задач. Первая и главная – он окончательно оживил Бразилию, футбольную её ипостась и не только, словно переключив картинку с режима замедленного повтора на «лайв».
Пена, поднятая вокруг Конфеда ждавшими своего часа бразильскими оппозиционерами всех мастей, лишь приправила событие дополнительным международным вниманием. Против чего конкретно протестовали протестовавшие – против социального расслоения, против политики женщины-президента или против всего и ничего одновременно – осталось миру не вполне понятно. Как было сказано в фильме: «Где командующий?» – «Командует». Где должны были быть протестующие в такой важный момент? Конечно, на марше протеста. При этом совершенно ясно, что результатом их выступлений стала не подорванная, а возросшая уверенность Бразилии в том, что грядущему чемпионату мира ничто не помешает.
Футбольную Бразилию минувший турнир вдохновил ещё сильнее… Разгром Испании в финале – вершина айсберга. До неё ведь нужно было добраться. Не просто выдержав испытания другими серьёзными соперниками – Италией и исторически самым неудобным оппонентом «кудесников» Уругваем. А ещё пройдя закалку давлением домашней прессы, от которого игроки «селесао» давно отвыкли, вернее, которого нынешнее поколение толком и не знает, ведь домашний турнир Бразилия последний раз проводила в 1989 году (и, кстати, выиграла тогда «Копа Америка», в решающем матче одолев Уругвай за счёт гола Ромарио). Наконец, справились сегодняшние «кудесники» и с главной задачей: они играли в футбол с большой буквы, футбол, в котором прагматизм современной тактики не подавлял творчества. Даром что стратегию игры сборной Бразилии сейчас вырабатывают два монстра футбольного рационализма, Карлос Алберто Парейра и Луис Фелипе Сколари. К роли тренеров мы вернёмся, а пока ещё несколько слов об игре с заглавной буквы.
На Кубке конфедераций — 2013 было очень много приятного глазу футбола. Не просто красот дриблинга, порванных паутин и залихватских комбинаций (хотя и без этого всего не обошлось), а футбола целиком, от души, без купюр и оговорок, без скидок на значимость цели и стыдливых оправданий неуёмной скуки главенством результата. Даже нулевая ничья в европейском полуфинале не сводила скулы – слишком часто приходилось цокать языком от восхищения… Что уж говорить о совершенно нетипичной Италии, позволяющей себе пропускать то два, то три, то четыре, но получившей хвалебную прессу дома и новых поклонников по всему миру, или о кипевших привычной страстью к борьбе уругвайцах… Мы с вами, конечно, уже вывели формулу: «Через год всё будет по-другому, на чемпионате мира цена ошибки, как и цена победы, станет гнетущим фактором, и никто уже никаких голевых феерий не захочет». Но, как знать, может быть, прививка даст результаты?
Бразилия, во всяком случае, иначе играть уже не сможет. «Команде с бешено бьющимся с левой стороны сердцем» уже не суждено превратиться в железного дровосека, топором прокладывающего дорогу к титулу. Главными козырями тренера Сколари всегда были игровая дисциплина и подчинение интересов игроков командным задачам и принципам, выливавшееся порой в «войну со звёздами» во имя единства коллектива. Эти ценности и сейчас в почёте, но Сержант стал гораздо более эмоциональным. Похоже, повинуясь тому ритму, пульсу, в котором существует нынешнее бразильское футбольное поколение. Мало кто не обратил внимания на его яростные подсказки игрокам за пять минут до конца финала, когда исход матча давно был ясен. А ведь Сколари в тот момент не выговаривал кому-то за потерю позиции, он требовал, чтобы тот самый ритм кипел до последних секунд. Это впечатляло почти так же сильно, как напомнивший пляску новозеландских регбистов последний куплет гимна, который бразильские футболисты проорали вместе со всей «Мараканой» перед стартовым свистком. Кстати, никто ведь не упустил из виду тот факт, что Бразилия забила испанцам все три мяча на первых и последних минутах таймов. И это было не следствием недоконцентрации и недонастроя чемпионов мира. Наоборот, это бразильцы настроились и сконцентрировались так, что сопернику оставалось лишь надеяться на то, что гром не грянет…
Между тем, выучка и грамотность перемещений игроков в линиях и помимо линий у нынешней сборной Бразилии тоже внушает уважение, и это наверняка заслуга выдающегося прагматика Карлоса Алберто Парейры, чья фигура связывает бразильский футбол эпохи Пеле с бразильским футболом эпохи Неймара. Метафора, гротеск? Теперь уже, пожалуй, лишь отчасти…
Из особо же ярких воспоминаний эффективности манёвра – пожалуй, два. Первое: решающий гол опорного хавбека Паулиньо в полуфинале с Уругваем, после корнера, с дальнего угла вратарской, второе – чудесное спасение центрального защитника Давида Луиса при зыбком, как бархан, счёте 1:0 в первом тайме финала. Через пару минут после подвига Давида Луиса чудо-удар Неймара в ближнюю девятку сделал преимущество Бразилии гораздо больше похожим на безупречный ковёр копакабанского пляжа…
Неймар – главный итог Конфеда. Смолкли даже вечно брюзжащие скептики, не видевшие своими глазами ни победы в Кубке Либертадорес, ни лучшего гола 2011 года по версии ФИФА, ни невероятных проходов левого фланга «Сантоса» сквозь защитные линии соперников в матчах разных бразильских турниров, но всё равно стоявшие на своём: «Пастернака не читал, но осуждаю», какой-такой Неймар-шмеймар, наверняка очередной раскрученный и распиаренный фрукт… И ведь можно было бы сказать, что всё это неверие – факт из биографии скептиков, а вовсе не из биографии Неймара. Однако его невероятный талант и впрямь нуждался во всемирном признании. Осенив печатью мастера почти все голевые атаки бразильцев на турнире, включая последнюю, в которой Неймар пропустил мяч на гол Фреду, «новый Пеле», он же «новый Марадона», он же «новый Месси», он же «Валентина Панеяд», это признание заработал. Больше того: он и Кубок конфедераций взаимно вывел на новый уровень. Теперь при своём остались только глоры, в смысле, антиглоры – порода болеющих против. Ну, им-то ничего не докажет даже сезон в «Барселоне». Как бы Неймар его ни провёл: в тени, учёбе и поклонении барселонскому футболу и лично Месси, в симбиозе с Месси и барселонским футболом или следуя с ними параллельными курсами…
Никакая Испания, однако, с поражением на Конфеде никуда не делась, не погибла и не перестала быть выдающейся командой. Иньеста даже в неудачном для испанцев финале доказал, что по-прежнему способен быть одновременно дирижёром и первой скрипкой. А у Педро, Альбы, Бускетса, возможно, Тиаго Алькантары, который, пока старшие ездили в Бразилию, крепчал на уровне молодёжной сборной, впереди ещё полный сезон, чтобы завершить безболезненную смену поколений и создать с «могиканами» полноценный ансамбль на мундиале.
В общем, Кубок конфедераций — 2013 окончательное превратил июнь в футбольный месяц. Мундиаль, «Копа Америка», Евро, новый Конфед, который, мы не забыли об этом, пройдёт в России. Хотелось бы, чтобы через четыре года об аналогичном турнире кто-нибудь из бразильских журналистов написал в похожих тонах…