«ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В „СПАРТАКЕ“ ПОМНЮ ПОМИНУТНО»
В футболе очень часто интересными бывают не только личности первого плана, но и «бойцы невидимого фронта». Тренер по физподготовке пермского «Амкара» Владимир Паников пришёл в футбол в 1996 году. 13 лет отработал в «Спартаке», пройдя путь от простого массажиста до тренера по реабилитации. Учился профессии, можно сказать, на ходу. Но в итоге стал востребованным профессионалом. Станиславу Черчесову он помогал во всех четырёх командах, которыми тот руководил – в «Спартаке», сочинской «Жемчужине», «Тереке» и «Амкаре». В интервью «Чемпионат.com» Владимир рассказывает о своей карьере, вспоминает забавные байки из спартаковского прошлого и делится нюансами своей нынешней работы.
— В детстве я занимался лёгкой атлетикой, бегал на средние дистанции, — говорит Паников. — После школы поступил в Коломенский пединститут на факультет физвоспитания. Но ещё по ходу учёбы задумался над тем, что надо куда-то вырываться. Помогло стечение обстоятельств. Увидел в «Советском спорте» объявление о том, что ГЦОЛИФК — Университет физической культуры, спорта, молодёжи и туризма — проводит день открытых дверей. Когда пришёл туда, обнаружил, что появился новый факультет – физической реабилитации. Там тогда был первый набор. И я сразу загорелся. Помог случай – именно с того года стало возможным совмещать учёбу в двух вузах на двух дневных отделениях. Расстояние между двумя институтами у меня было 100 километров. Но как-то получалось совмещать. Катался на электричке. После ГЦОЛИФКа я какое-то время учился в РГАФКе, а заканчивал уже РГУФК на Сиреневом бульваре. Любопытный момент: на 4-м курсе нам раздали листочки и попросили написать, где бы мы хотели работать. Я написал: футбольный клуб «Спартака» Москва, тренер по физподготовке.
— Почему не ЦСКА и не «Торпедо»?
— Я болел за эту команду. Помню, как брат водил меня на Лигу чемпионов. Был и на легендарном матче «Спартак» — «Наполи», когда в Москву приехал Марадона. «Спартак» выиграл по пенальти, а после матча был салют. Все шутили, что в связи с победой «Спартака» — хотя на самом деле в честь праздника, ведь матч игрался 7 ноября.
— И как попали в любимый клуб?
— Когда мы проходили практику, я попросил направить меня в 1-й диспансер на Курской. В прежние времена там восстанавливались и участвовали в комплексных медобследованиях все футболисты. Одна из девушек-методисток была знакома с доктором «Спартака» Юрием Васильковым. А в клубе как раз искали человека на роль второго массажиста – об этом в диспансере тоже знали. По такому случаю я специально купил для себя и неё билеты на футбол. Дело было в марте 1996 года. «Спартак» играл на «Локомотиве» с «Аланией». А после матча мы подошли к Юрию Сергеевичу, я представился и спросил, есть ли возможность устроиться на работу в «Спартак». Он коротко спросил меня, что я знаю и умею, и сказал, что позвонит в мае.
Наступил май, но звонков не было. И в самом конце месяца, в преддверии выпускных, я решил сам набрать Василькову. Он обрадовался: «Как хорошо, что ты позвонил, а то я потерял твой номер телефона. Приезжай завтра на базу!»
— Свой первый день в «Спартаке», наверное, помните в деталях?
— Вы правы: едва ли не поминутно. Я приехал пораньше. Волновался страшно. Васильков померил пульс, у меня, по-моему, он был под 180. Говорит: сейчас приедут футболисты, скажи им, чтобы вставали на весы. А я даже не знаю, как и сказать правильно, ведь они для меня кумиры. Как я могу обращаться к ним на ты? Первым приехал Аленичев, потом Ананко. Сергеич меня всем представлял. Но всё прошло спокойно. А через час я зашёл к первому массажисту Коле Ларину. Он показал мне на стол: там лежало, наверное, 30 различных мазей, почти все немецкие. Спросил меня: «Ты с этим работал?» Я говорю: «Нет». А он: «Ну ладно, мы сейчас поедем на чемпионат Европы, а ты оставайся и постепенно входи в курс дела».
Для меня это был своего рода испытательный срок. И когда закончился чемпионат Европы, Георгий Ярцев – а именно он тогда был тренером «Спартака» — одобрил мою кандидатуру. В итоге я в команде пережил порядка 10 тренеров.
«ГОРЛУКОВИЧ ВЫГОНЯЛ МОЛОДЕЖЬ ИЗ БАНИ»
— Кто из футболистов особенно любил массаж?
— Лидером в этом смысле был Горлукович – он массировался каждый день. И всё время просил поработать с ним пожёстче. Приходилось наваливаться на него едва ли не всем телом и мять кулаками.
Владимир Паников
— Колоритный персонаж.
— Помню, как он в бане постоянно гонял молодёжь. Мол, вам тут делать нечего. А во время матчей называл молодых игроков «Спартака» сынками. Но это говорилось с такой интонацией, что у ребят замирало сердце. Зато после матча он шёл к этому игроку, брал его в обнимку и говорил: «Ну, ты же понимаешь…»
— Кто был номером один в плане юмора?
— Однозначно, Цымбаларь, царствие ему небесное. Когда в команде появился первый бразилец, Робсон, именно Илья взял его под опеку. И сразу же научил русскому разговорному. Во многом благодаря этому Робсон быстро влился в команду.
— В начале 2000-х иностранцы повалили в «Спартак» толпами.
— И постепенно стало теряться чувство команды. Раньше перед матчами не покидало ощущение: ребята всё равно сильнее своего соперника. Оно помогало побеждать ещё до игры. А потом всё это стало исчезать. Каждый уже был сам по себе.
Про иностранцев можно рассказать много баек. Помню, как Кебе прятался в туалете на сборе в Марбелье – не хотел идти тренироваться. Юрий Васильков насилу уговорил его выйти оттуда.
Ещё вспоминается наш первый сбор в Турции. В команду тогда приехали три темнокожих игрока – без вещей и без денег. Одного из них помню как сейчас – вратаря по фамилии Барува. У него было килограмм 20 лишнего веса. Эти парни сказали, что приехали помочь «Спартаку» в Лиге чемпионов. Проговорили за три дня полторы тысячи долларов и уехали, прихватив с собой всю экипировку.
Чуть позже другие товарищи из Африки приехали уже в Тарасовку. Я тогда оставался на базе чуть дольше других. И тут вижу: ко мне бежит наш повар Валя. Говорит: «Не знаю, что делать. Наши новички в четвёртый раз подходят ко мне за гречкой и курицей. При этом кости постоянно кидают под стол». На следующий день этих гостей отправили восвояси. Помню, что ребята были маленькие и худенькие. Приехали в «Спартак» откормиться.
— Что ещё вспоминается из баек?
— Много было весёлого. Футболисты, например, регулярно, предлагали мастеру по обуви Вячеславу Зинченко за энную сумму в долларах совершить что-то потешное. Он в «Спартаке» был своеобразным персонажем. Но футболисты его любили. Помню, на сборе в Ла-Карно, который проходил в конце февраля 1998 года – как раз перед матчем с «Аяксом», — он нырнул с парапета в местное озеро. А когда мы возвращались из Кельна, он на спор вышел из самолёта в бутсах. Так и цокал шипами по гранитным плитам.
— В «Спартаке» вы начинали как массажист, но потом стали тренером по реабилитации.
— Круг обязанностей у меня изначально был шире, чем просто массажи. Мне это было интересно. Я занимался восстановлением игроков. Проблемой было то, что на тот момент у нас стране почти не существовало нормальной справочной литературы. Допустим, игрок получал травму, и ему надо лететь на обследование в другую страну. Пока ждал визу, а раньше это затягивалось на пару недель, вообще ничем не занимался. Потому что никто не знал, что ему надо делать. Опыт по реабилитации в России был нулевой. Пока игрок дожидался визы, улетал, прилетал – проходило время. В итоге из-за обычного надрыва мышцы футболист пропускал полтора месяца. Представляю, как над нами ухмылялись за границей, сдирая с нас деньги практически ни за что. Мениски мы лечили чуть ли не четыре месяца. А сейчас люди выходят на поле после этих травм уже через три недели.
Поэтому когда я ездил со «Спартаком» на евровыезды, то обязательно вырывал час-другой, бежал в книжный магазин и закупался литературой, которую потом переводил в Москве. Так приобретался хоть какой-то опыт. А в 2003-м мы с врачом «Спартака» Артёмом Катулиным побывали на стажировке в немецком «Байере». Там я за две недели я впитал в себя столько знаний, сколько не получил за четыре года обучения у нас в стране.
— А как стали тренером по физпоготовке?
— Это произошло при Григорьиче (Владимире Федотове. – Прим. ред.). Тогда я уже проводил некоторые разминки. Но чтобы стать тренером официально, надо было получить лицензию. На неё я пошёл учиться уже после увольнения из «Спартака».
— За что, кстати, вас уволили?
— Тогда многих уволили, не меня одного. Хороших массажистов, администраторов, директора базы. Так бывает. Пришла новая команда, во главе с Карпиным. При Лаудрупе я ещё поработал, но потом вынужден был уйти. После «Спартака» трудился в «Астане» и ЦСКА. В лагерь «армейцев» меня позвал начальник команды Сергей Якунчиков, с которым мы вместе учились ещё в Коломенском пединституте. До сих пор с ним дружим. В ЦСКА я работал физиотерапевтом. Многое почерпнул от совместной работы с Паулино Гранеро. После этого меня подключили к дублю. И тут как-то пересёкся со Станиславом Черчесовым, который тогда был без работы. Мы же знакомы ещё со спартаковских времён. Увиделись, поговорили, обменялись контактами. Черчесов рассказал, как ездил в «Зенит» на стажировку к Спаллетти. Он тогда познавал опыт разных команд. И когда Станиславу Саламовичу предложили возглавить сочинскую «Жемчужину», он позвал меня в свой штаб тренером по физподготовке. Я сразу сказал: «Да, я хочу». Ведь это была та самая работа, к которой я в своё время стремился. Леонид Слуцкий, кстати, меня понял сразу и одобрил моё решение.
«ЧЕРЧЕСОВ ИЗМЕНИЛСЯ ПОСЛЕ „СПАРТАКА“
— В чём сейчас заключаются ваши обязанности?
— Моя задача – чтобы футболист был выносливым, сильным и крепким. Методики взяты из работы с разными людьми – от Олега Романцев до Паулино Гранеро. Плюс я не стесняюсь лазить по сайтам других клубов и подсматривать у них что-то интересное. В моей профессии важно всё время искать и следить за последними новациями. Какие-то моменты мне подсказывает Гинтарас Стауче, который знает немецкий. Например, в Германии есть такие длинные тяжёлые шланги, которые надо трясти как ковёр, пуская своеобразные штанги. Эти тренировки способствуют укреплению мышечной системы всего организма. Важно отметить, что в зарубежных топ-клубах работает сразу несколько тренеров по физподготовке. А у нас один, в лучшем случае двое.
— Раньше вообще не было.
— Раньше много чего не было. В „Спартаке“, например, не было тренажёров. Олег Иванович запрещал. Говорил: увижу кого на тренажёрах – приму меры.
— Романцева боялись?
— Не то чтобы боялся. Но, скажем так, авторитет чувствовался. То же самое могу сказать и про Черчесова.
Станислав Черчесов и Владимир Паников
— Вы же его ещё массировали в бытность игроком.
— Ну и что? А теперь на вы.
— Как строится ваше взаимодействие с Черчесовым?
— Тренировочный процесс мы обсуждаем вчетвером – Станислав Саламович, Мирослав Ромащенко, Гинтарас Стауче и я. Вместе проводим анализ нашей работы. Все высказывают своё видение ситуации. Но решающее слово в любой ситуации остаётся за Черчесовым. Допустим, он говорит: чувствую, что сегодня игрокам надо дать такие-то нагрузки. Всё, вопросов нет. Вообще, тренер по физподготовке – профессия ответственная и рискованная. Ты должен отвечать за 30 человек и давать им нагрузки, но на определённой грани. Когда кто-то срывается и получает травмы, я очень переживаю.
К примеру, в „Тереке“ как-то перед началом сезона мышцу дёрнул Маурисио – любимый игрок вице-президента клуба Хайдара Алханова. Ух и наслушался я тогда в свой адрес. Но потом начался сезон, и после 8-го тура „Терек“ возглавил таблицу. После этого все вопросы о методике наших тренировок были сняты.
— В чём сила Черчесова-тренера?
— В том, что он не боится признавать свои ошибки и готов учиться и постоянно искать что-то новое в профессии. Да и менталитет у него поменялся. В начале работы в „Спартаке“ Станислав Саламович был очень горячим, а сейчас он больше рассудительный и чёткий. Это, наверное, и есть опыт.
— Какая программа подготовки сейчас у „Амкара“?
— Первый сбор, как обычно, направлен на укрепление физических кондиций. Перед отпуском мы дали футболистам тренировочные задания на дом. Удалось добиться того, что больше 90 процентов игроков эти задания выполняют. Зимой, например, футболисты должны были провести 8 индивидуальных тренировок. Контроль тут простой — игроки занимались с датчиками, на которые шла запись.
— Обманывать футболисты пытаются?
— Любители схитрить в моей практике встречались. Но они быстро вычисляются. Один, например, повесил датчик на собаку. А другой отдал знакомому футболисту, который проводил зимой календарную игру в своём чемпионате. И там прямо было чётко записано: 45 минут беговой работы, потом 15 минут перерыва и ещё 45 минут бега. Всё как во время игры. Потом вся команда посмеялась, дело было в „Тереке“. А Станислав Саламович сказал обманщику: „Может, позовёшь своего друга к нам в команду, больно хорошие у него показатели“?
— Как наказывают таких изобретателей?
— За пропущенную тренировку в клубе полагается штраф. Плюс на сборах у тебя есть время для дополнительной индивидуальной работы. Поэтому желающих схитрить уже не находится.
— Ну и напоследок вопрос о личных целях. К чему вы стремитесь в своей работе?
— Понятно, что хочу совершенствоваться. Но это вам скажет любой. А вообще хочется что-то выиграть. А то после „Спартака“ я как-то соскучился по большим победам.