На голосе Валентина Валентинова выросло несколько поколений болельщиков. Его протяжное, с паузой «мяч в ворота команды… забил…» звучало дивным, чарующим эхом только что сотворенного твоей любимой командой гола. Этим «мяч забил» хотелось упиваться, как образцовым телеповтором, которого зрители на стадионе по понятным причинам были лишены.
А вспомнить слова-приветствия Валентинова… Вроде бы ничего особенного. «Внимание, добрый вечер, дорогие друзья...» Обычные слова. Но они моментально погружали в удивительную атмосферу чего-то магического. Ты уже ждал не просто футбола и не просто хоккея. Всегда казалось, что проходным матч, который тебя ждёт, не может быть ну ни при каких раскладах! Разве можно при таком дикторе играть наплевательски?
Играли, однако, по-разному. А Валентинов всегда комментировал шикарно. Без новомодных диджейских штучек, без криков и попыток заводить публику полуистеричным нотками. Его силой, его главным и единственным фирменным знаком всегда был голос. Бархатный баритон Валентинова звучал над «Лужниками» тридцать с лишним лет. Его не знали в лицо, но если этот человек начинал говорить, все сразу понимали, кто перед собой. Тот самый… Да-да, тот самый…
«В юности я даже не предполагал, что микрофон станет непременным спутником на всю жизнь, — вспоминал Валентинов в одном из старых интервью. — Родился в Томске, рос без отца — его репрессировали в 1937 году, когда мне был год. Потом мы перебрались во Владивосток. Поступил в военно-морское училище. Но после окончания понял: не моя профессия. Написал заявление, затем письмо самому Ворошилову. Через две недели меня уволили. Случайно услышал о наборе дикторов, набрался храбрости и пошёл. Едва не задыхаясь от волнения, прочитал несколько фраз. «У вас прекрасный тембр голоса, но, чтобы стать диктором, нужно много работать!» И меня взяли.
Я работал на радио. Но всегда мечтал о Москве и в 1966 году перебрался в столицу, работал с балетом на льду. Во время выступления в «Лужниках» меня заметили. Так я с 1972 года и работаю здесь диктором.
Голос Валентинова звучал над «Лужниками» в годы великой эпохи советского хоккея. Он был хорошо знаком с Харламовым, Мальцевым, Фирсовым. Они знали его голос и любили его так же, как и он их. С хоккея Валентин Федорович ехал на футбол — что однажды, к слову, привело к маленькому конфузу. «Дело было в марте, — рассказывал Валентинов. Я в час дня отвёл на Малой арене хоккей, а в пять — футбол. Вечером объявляю: «На лёд, извините, на поле приглашаются команды...» Все трибуны, конечно, грохнули».
До начала 2010 года Валентинов трудился на домашних матчах футбольного «Спартака», а потом его решено было сменить современным диджеем. Так, по сути, и состоялось прощание Валентинова с большим футболом. «Во времена моей молодости диктором не становились одним росчерком пера, — вспоминал тогда Валентинов в интервью коллегам. — Полтора года – специальные курсы в театральном училище. Потом полгода или год сидишь только на записи, в прямой эфир тебя никто не выпустит. После этого любая ошибка – и на два-три месяца отстранение от эфира. Жёстко. Но зато уровень дикторов был высок необычайно. А сейчас я, наверное, последний из могикан, кто выражается на хорошем русском языке, оказался не нужен…
Валентинов всегда говорил, что считает себя учеником знаменитого советского диктора Юрия Левитана. «Это не диктор, это Бог! Без его подсказок я бы не состоялся». Вспоминал он и людей спорта, которых можно смело называть голосами эпохи.
ВАДИМ СИНЯВСКИЙ
Синявского считают основоположником советской школы спортивного радиорепортажа. На радио он начал работать в 1924-м году, когда ему было 18 лет. А привязкой к спорту стал оконченный им Институт физкультуры. Именно Синявский 16 июля 1929 года провел в эфире Всесоюзного радио футбольный репортаж — о встрече сборных команд Москвы и Украины.
Во время Великой Отечественной войны Синявский вёл радиорепортажи с фронта, был военным корреспондентом «Последних известий» Всесоюзного радио. В 1942 году при обороне Севастополя был тяжело ранен: потерял глаз.
В 1944-м вернулся к спортивным репортажам, а 2 мая 1949 года провёл первую в истории советского футбола трансляцию с футбольного матча «Динамо» — ЦДКА из комментаторской кабины стадиона в Петровском парке (до этого они велись из телевизионной студии).
Вот как о Синявском вспоминал Валентин Валентинов: «Мне повезло, я успел ещё застать Вадима Святославовича. Тут вот, в Лужниках, познакомились. Он, как всегда, был немного подвыпивший. На столе потёртый термосок, неразлучный его спутник. Вошёл, помню, в комнату кто-то из работников стадиона: «Ну что, товарищ Синявский, опять кофе с коньяком?» Он прищурился хитро: «Ошибаетесь, уважаемый, не кофе с коньяком, а коньяк с кофе»… В каждом своём репортаже он стремился помочь нам, слушателям, полюбить всё то, о чем он говорил».
Синявский был не только первым – он был неординарным, запоминающимся. Запоминающимися были и его истории. Например, такая. «В 1939 году я вёл репортаж со стадиона в Сокольниках, забравшись на высокую ель (комментаторской кабины там не было). Привязал микрофон к сучку, на другом уселся сам. В середине первого тайма сорвался с сучка. Микрофон остался наверху. Секунд через десять добрался до него и первое, что сообщил радиослушателям: «Дорогие друзья, не волнуйтесь, мы с вами, кажется, упали с дерева..."
В последний раз Синявский вышел прямой эфир 2 мая 1971 года во время репортажа с Садового кольца о легкоатлетической эстафете на приз газеты «Вечерняя Москва». А через год с небольшим его не стало.
Вадим Синявский
НИКОЛАЙ ОЗЕРОВ
«Прежде всего комментатор – это актёр. Пожалуйста, Николай Озеров. Да, был отличным теннисистом, но он ведь и артистом стал большим, причём старой, мхатовской школы. И в эфир выходил каждый раз, словно на сцену. Его репортажи – это искусство. Это – красиво, наконец. А красота – она всегда сопереживается, западает в самую душу. Не надо мне, зрителю, талдычить ежеминутно о том, что происходит на поле. Я и сам прекрасно это вижу. Ты мне настроение дай, эмоции, да так, чтобы я кожей ощутил всю радость или драматизм, происходящие на стадионе. Николай Николаевич умел это делать блестяще». Это воспоминания Валентинова о Николае Озерове, другом легендарном спортивном комментаторе, народном артисте РСФСР и лауреате Государственной премии СССР.
Его называли золотым голосом советского спорта. Озеров, как и Синявский, не просто вёл репортажи – он заражал болельщиков игрой. В комментаторской кабине он идеально реализовывал свои актёрские таланты.
В качестве спортивного комментатора Озеров работал ни много ни мало 38 лет – с 1950 по 1988-й год. Вёл репортажи с пятнадцати Олимпийских игр, тридцати чемпионатов мира по хоккею, восьми чемпионатов мира и шести чемпионатов Европы по футболу, всего в качестве комментатора побывал в 49 странах мира.
Озеров умел превратить футбол и хоккей в театр. Любопытнейшую историю год назад коллегам Юрию Голышаку и Александру Кружкову рассказал знаменитый тенор, друг Озерова Зураб Соткилава. Она случилась за четыре дня до смерти телекомментатора. «Помню, с утра навестил Николая Никролаевича в госпитале, было ему очень худо. Тем же вечером пою, случайно бросаю взгляд на ложу — вижу Озерова. Я обалдел! Оставил умирающего человека — и на тебе! В перерыве иду к нему: «Николай Николаевич, как?!» — «Мне осталось два-три дня жизни. Решил: вместо того чтоб лежать, приду и тебя послушаю. Получу удовольствие". Умер он через четыре дня. Умолял меня, чтоб спел на его похоронах финальную сцену Радамеса. Но эту просьбу я не выполнил. Плакал, всё равно петь не смог бы. А на панихиде включили другие мои записи, которые Озерову нравились, — русские народные песни. „Однозвучно звенит колокольчик“, „Вечерний звон“, „Ямщик“…
Николай Озеров
ВЛАДИМИР МАСЛАЧЕНКО
Маслаченко знают и помнят современные поколениям благодаря его работе на НТВ+. Известнейший в прошлом вратарь, обладатель клубка Европы-1960, чемпион СССР и трёхкратный обладатель Кубка страны, он по окончании спортивной карьеры решил связать свою судьбу с телевидением.
В качестве комментатора Всесоюзного радио и Центрального телевидения проработал с небольшим перерывом с 1970 по 1991 год (в 1972—1973 годах Маслаченко пытался найти себя как тренер). С 1973 по 1990 год был спортивным комментатором программы «Время» на Центральном телевидении. Последняя часть журналисткой карьеры связана с НТВ+. В частности, Маслаченко вёл репортаж со знаменитого финала Лиги чемпионов — 1998/1999 «Манчестер Юнайтед» — «Бавария», когда англичане вырвали победу за три добавленных ко второму тайму минуты.
Маслаченко был ярчайшей индивидуальностью в телеэфире. Многие его обожали, кому-то он жутко не нравился – но после его репортажа однозначно не было равнодушных. Фраза «Забивай, я тебя умоляю», обращённая к Юрию Савичеву во время финала Олимпиады 1988 года, стала крылатой. Запоминались и многие другие его нешаблонные и порой забавные изречения. Например, такие.
— Вне игpы. Ха! Я зафиксировал раньше судьи на линии.
– Не всё, что падает в штрафной, — пенальти, между прочим.
— Валентин Иванов молчит. Даже я это слышу.
— Ай-яй-яй-яй-яй! Вы со мной согласны?
Ну и, конечно, фирменное «будьте любезны» — как без него?
Свой последний репортаж — матч 12-го тура Серии А «Интер» — «Милан» — Маслаченко провёл 14 ноября 2010 года. Через четыре дня после этого он был доставлен в больницу с острым гипертоническим кризом, позже у него был диагностирован инсульт. Скончался утром 28 ноября 2010 года от сердечной недостаточности…
Ну а в конце материала вновь вспомним Валентинова. Вот что он рассказывал о своих ощущениях от далёкого и недавнего прошлого.
— В 37-м расстреляли моего отца. Он работал где-то в Томске на лесопилке. Сказал что-то не то, что нужно. Кто-то услышал, донёс. Ночью подъехал воронок и… человек исчез навсегда. Мне был тогда всего год. И о судьбе отца я узнал только в 85-м. В душе не только я – все мы проклинали тот невыносимо душный, жестокий строй, при котором нас угораздило жить. Но вот парадокс: режим ненавидели, а страну свою любили, пожалуй, как никто в мире. А уж как хоккеисты за неё бились. Уставшие, больные, с травмами — они выходили на лёд и рвали всех подряд. А за свободную Россию никак вот что-то не получается…
Владимир Маслаченко