Александр Шикунов – о Бердыеве, Романцеве, «Спартаке», «Ростове» и Титове

Александр Шикунов играл в Ростове с Андреевым, Гамулой и Заваровым. Учился футболу у Копаева и Еськова. Близко знаком с Понедельником. Играл под началом у Федотова. Его отец – вице-чемпион Европы 1964 года.

Такой человек – кладезь интересных историй. Тем более что после окончания карьеры игрока он из футбола не ушёл, а нашёл себя в новой роли. Он организовывал переход Лоськова в «Локомотив». Вёл трансферную кампанию чемпионского и постчемпионского «Спартака». Собирал вместе с Червиченко крепкие «Химки». Приглашал Бердыева в «Ростов». В ноябре ему исполнилось 55 лет. Мы пригласили Александра Юрьевича в редакцию и приготовились слушать.

«Меня покрестили под шампанское за столом»

— Вам, кажется, было пять лет, когда в Ростов пришёл невообразимый праздник? СКА, в котором играл ваш отец, выиграл серебро чемпионата СССР.
— Хотя я был тогда совсем мелким, помню те ощущения. Мы жили в доме на улице Энгельса. Сейчас это Большая Садовая. Соседями у нас были все известные футболисты СКА того времени – Афонин, Копаев, Еськов, Понедельник. И я помню, как народ заполонил весь наш двор. Люди обнимались, жгли костры. Советский народ был добрый, весёлый. Наш дом был как раз напротив «Брехаловки».

— Чего-чего?
— Это место такое в парке Горького – напротив нашего дома. Там всегда собирались болельщики. Целый день – «ля-ля-ля» о футболе. Поэтому и «Брехаловка». После решающего матча туда повалили толпы. Прямо от стадиона. Там, где сейчас стоит «Олимп-2», была большая трибуна, тысячи на 32-33 болельщиков. И с неё прямо по Центральной улице народ и пошёл.

— Понедельника в Ростове воспринимали как небожителя?
— И сейчас воспринимают! Он легенда. В Ростове у него была кличка Пан. Когда Пан приезжал, это было событие для всего города. Кстати, а вы знаете, что он мой крестный?

— Серьёзно?
– Да. Но крестил не так, как сейчас принято. В советские времена церковь была под запретом. Потому меня покрестили под шампанское за столом после одного из матчей. Лет в 30 уже перекрестился как надо.

— Понедельник для близких людей — какой?
– Очень общительный, харизматичный. Когда возвращался из сборной, привозил мне игрушечные машинки – даже один пластиковый Ford, которых мы в СССР и не видели. Матери привозил духи, отцу – сигареты. Что ещё отцу надо? Тогда любые были за счастье.

– А почему Пан?
– Понедельник – Пан. На поле же быстро надо обращаться. Меня и отца, например, называли Шикун.

– Многих ветеранов забывают, и они живут в нищете. У Понедельника как?
– Его не забывают. Идёт пенсия, клуб доплачивает. У нас ему и памятник поставили на стадионе.

— Из чемпионов Евро-1960 почти никого в живых не осталось.
– Он держится. На одном из матчей зашёл к губернатору в VIP, выпили по рюмочке.

«Жили в деревне, где Гитлер проводил Олимпиаду»

– Как-то Понедельник рассказал историю своих лет. В 1960-х он пытался уехать со стадиона на своей «Волге». Так болельщики подняли её на руках.
– Была такая история. Мне о ней отец рассказывал. Он тоже был в той машине. Говорил, они тогда очень испугались. Но больше не за себя, а за машину. Всё-таки «Волга»! Вы даже представить не можете, как в Ростове болели.

— Как?
– По трое суток стояли в очередях! Бабушки жарили пирожки по ночам, целый бизнес был. Ребятишек ставили в очередь. Люди переходили из потока в поток, а старшие контролировали, чтобы не выкинули из очереди. А ведь выкидывали. В 60-е на футбол невозможно было попасть. В Ростове был бум, как сейчас.

— Отца как футболиста помните?
– Смутно. Меня мать на руках приносила на трибуну. Помню, что был быстрым и техничным.

– Он вас учил футболу?
– Больше Копаев и Киктев. Был такой вратарь, он с отцом играл. Я попал к нему в школу. А сам отец дома мог разве что пнуть мяч, подкалывая меня.

– Но он настоял, чтобы вы стали футболистом?
– Нет. Он отпустил ситуацию, и само пошло. Я часто вижу, как родители принуждают детей заниматься футболом. А мне самому хотелось. Всё-таки отец у меня – серебряный призёр чемпионата Европы 1964 года.

— Сейчас это сочли бы невероятным успехом. А тогда поражение в финале от испанцев восприняли как неудачу.
— В том-то и дело! Нагоняи были. Бескова отстранили от сборной. Расстраивает, что отцу так и не дали заслуженного мастера спорта. Я надеялся, может, сейчас справедливость восстановят. Ветеранов той команды, и осталось-то всего несколько человек.

– Что у отца осталось на память о втором месте на Евро-1964?
– Серебряная табличка. На ней изображены все четыре полуфиналиста. Раз в два года отец начищает её, потому что серебро темнеет. У отца вообще целый сервант, где он хранит ещё и мои медали. В том числе спартаковские. Даже с Кубка Содружества.

– И серебро «Ростова», выигранное в этом году?
– Конечно! Я сразу ему отдал. Представляете, у него в коллекции оба ростовских серебра, завоёванных с разницей в 50 лет!

– Отец расстраивался, что вам не удалось сделать такую успешную карьеру игрока, как у него?
– А что тут расстраиваться? Это божье дело. Я был средним футболистом. Крепкий такой защитник, но с техникой не слишком дружил. Отец радовался уже тому, что я был при деле. Ходил на все мои матчи.

— Кажется, вы какое-то время жили в ГДР?
— Да, уехал с папой на пять лет в Германию. Его отправили тренировать спортивный клуб ГСВГ, в группе советских войск. Там было много бывших игроков ЦСКА. Мамыкин, Агапов… Те, кто в ЦСКА заканчивал карьеру, отправлялись в Германию на 5-7 лет в качестве поощрения. Туда же ростовские приехали – Афонин, Копаев. В Оберлиге ГДР играть им было запрещено, потому выступали в первой лиге.

Был в ЦСКА такой футболист Долгов, он ещё играл с Федотовым. Так он две или три команды вывел в Оберлигу, где играть уже не мог. А я занимался в школе берлинского «Динамо». Жили в пяти километрах от города в деревне, где ещё Гитлер проводил Олимпиаду.

«Копаев со мной математикой занимался»

– Как проходило детство в Германии?
– Великолепно. В Олимпийской деревне – бассейн, большое поле. Там жили бывшие цеэсковские гандболисты, ватерполисты, борцы, боксёры. Тарасов привозил на сборы Валерия Харламова.

Позже отец переехал в Потсдам, где жили наши гребцы. Там была русская часть. Мне запомнилась башня, на которой Гитлер в 1944-м повесил своих генералов, которые организовали заговор. Вместо того чтобы ходить в школу, я в Потсдаме шлялся по лучшему парку Европы Сан-Суси.

– Немецкий помните?
– Забыл. Когда приезжаю, пару фразу могу сказать: Dast ist fantastisсh и Zwei beer.

– Как немцы относились к русским?
– Абсолютно нормально. По крайней мере те футбольные люди, которые дружили с моим отцом. Хотя я был маленьким и многого не понимал. У нас был Ленин, у них Тельман, они ходили в синих галстуках, мы – в красных. И оценки обратные. 1 – отличная, 5 – ужасная. Копаев с Афониным меня постоянно «травили»: «В немецкой школе ты был бы отличником».

– В Германии хорошо платили?
– Там за несколько лет советские спортсмены зарабатывали больше, чем за всю карьеру на родине. В СССР они получали 200-250 рублей плюс 40 – премиальные. А там к 250 рублям прибавляли ещё 800 марок, плюс за меня и за мать ещё по 250. Ну и практически бесплатное питание – идёшь и берёшь со склада мясо, консервы. Всё для офицеров. Все были при званиях, отец вообще дослужил до полковника. Жили в шоколаде. Ехали на «вооружёнку» – набирали обувь, джинсы. Распродали – хватало на «Волгу». Так многие делали. Ветераны «Спартака» рассказывали: они тоже жили за счёт того, что продали после возвращения из-за рубежа.

– Спекуляция.
– Тогда всё было спекуляцией. В магазинах ничего не было. С центрального входа заходить бесполезно, надо сразу через чёрный идти. У меня окна выходили во двор и на Большую Садовую, где стоял памятник Ленину. Весь первый этаж нашего дома занимал гастрономический магазин «Козлята». Со двора мясникам привозили мясо. Мать кричала: «Коля, что у вас там?». Те в ответ: «Да вот, нарезали и всё распродали». В магазин никто и не заходил. Такие были времена.

– Почему уехали из Германии?
– После пяти-шести лет надо было обязательно возвращаться. Такие условия.

– Вы говорили, вас Копаев футболу учил? Тот самый, что забил за СКА больше 100 мячей?
– Да, это был ближайший друг отца. Он тоже после Ростова служил в Группе Советских войск.

– Чем он удивлял?
– Олег Павлович – русская душа. Он с Ельца. Нападающим был, как говорят, таранного типа. Его все травили: «Деревяшка, пока мы тебе в голову не попадём, ты не забьёшь». И отец мой, и Еськов. Они ведь были техничные, это на мне бог отыгрался. Копаев умнейший человек был. Со мной математикой даже занимался, но никто об этом не знал. Молоко приучил меня пить и сам до конца своих дней употреблял. Хотя в этом возрасте нельзя уже. Папа всё пиво пил, а Олег Павлович – по 10 бутылок молока.

«Вжух! И у тебя Газзаев»

— Вы ведь играли вместе с Заваровым, Андреевым и Гамулой.
— Я и с Бердыевым пересёкся. В 1979 и 1980 годах. Я был молодым в дубле, а он уже капитанил в СКА. Для нас в дубле было счастье, когда к нам попадал Бердыев.

— Почему?
— Мы же учились у него. Он был очень техничный, с необычными финтами. Помню, что их специально изучал Ерёменко-старший, он играл в Ростове в 1981-м. А затем передал сыновьям. Сейчас смотрю на Романа Ерёменко и вижу в нём Бердыева.

— Бердыев и тогда не был общительным?
— Он мог подсказать на поле. Но вообще был молчаливым. Точно не балагур вроде Дзюбы.

– Говорили, что у Бердыева фирменным приёмом была «улитка».
– И «улитка», и «задвижка». В этом плане было интересно наблюдать за троицей: Бердыев, Заваров и Андреев. Вообще, Ростов-на-Дону всегда славился бомбардирами. Матвеев, Копаев, Понедельник, Андреев, Заваров, Никитин, Маслов, Кириченко, Адамов. Да и Лоськов, хоть и не был нападающим, но забивал постоянно.

— Имена.
— У моего отца в СКА была лучшая трансферная кампания в мире. 85-я спортивная рота, северокавказский военный округ. Вжух! И у тебя Газзаев. Вжух! И у тебя Никитин. Вжух! И у тебя Заваров. Вжух! И у тебя Веретенников. Все в армию призывались. Собираешь всё лучшее: Луганская, Донецкая области, Краснодарский, Ставропольский края. Даешь футболистам книжечку, что они попали не в армию, а в спортивную роту и те сразу довольные ходят. Забрали их с призывного пункта в Батайске – вот тебе звёзды. Это была лучшая трансферная политика в советское время. Только ЦСКА и СКА так могли.

– Говорят, Заваров и Гамула любили покутить?
– Зато играли как! Советские ребята умели отжигать. Могли погулять, позволить себе какие-то нережимные вещи.

– Какие?
– Всё то же самое, что и сегодня. Могли пойти в бар, могли… Они уже семейные люди. Не буду всё рассказывать, а то ещё их жены прочтут.

— В СКА вас тренировал Владимир Федотов.
— Добрейший души человек. Любил жизнь, любил друзей. Помню, как Кубок выиграли в «Лужниках» в 1981-м у «Спартака» Бескова. Бесков же его тестем был. Все радуются, а Григорьич стоит на бровке и грустит. Его спрашивают: «Вы чего, Владимир Григорьевич?» А он: «Как я теперь Константину Ивановичу покажусь? Как домой поеду?»

— С Федотовым вы пересеклись и позже – в «Спартаке».
— Я его и пригласил в «Спартак». Это был 2002 год. Романцев работал в сборной. Он уезжал на чемпионат мира в Японию. Надо было кого-то оставить на хозяйстве. Я предложил кандидатуру Федотова. Помню, Романцев ещё тогда засомневался: «А он пойдёт? Он же цеэсковец». Я спросил у Григорьича. Он сказал: «А почему нет? Я готов». И не зря пошёл. Его до сих пор с любовью вспоминают болельщики и ЦСКА, и «Спартака». Это большая редкость.

— После ухода Чернышова Федотов какое-то время был и.о. главного тренера «Спартака». Почему вы с Червиченко не назначили его главным на постоянной основе?
— Мы хотели. Но тогда уже всё решали другие люди. Завершинская, Федун… Они уже приглашали Скалу.

«Ростов» год жил за счёт трансфера Лоськова»

— В «Спартаке» вы работали сначала техническим, а потом спортивным директором. Сразу после окончания игровой карьеры решили не уходить из футбола?
– Нет. Я закончил в 1991-м, в «Ростсельмаше». Получил красную карточку, и меня дисквалифицировали. Была возможность уехать с Балахниным в Финляндию. Но тесть отговорил.

— Почему?
– Финны платили 1000 долларов. Тесть спросил: «Как ты на эти деньги будешь семью содержать?».

— А какие варианты?
— Тесть – цеховик. У него было своё производство колготок, колбасный цех. Зарабатывал серьёзные деньги по тем временам. Он позвал к себе в бизнес. Там были в 10 раз более выгодные условия. Мы ещё машинами торговали. И тут меня встретил Василий Иванович Мазнев. Он едва ли не всем ростовским спортом занимался, по профсоюзной линии. До 2002 года был гендиректором «Ростсельмаша». Он мне прямо сказал: «Зачем ты фигнёй страдаешь? Ты же футбольный породистый человек». Вот и работай в футболе. Я подумал и согласился. Тем более в этот момент в команде работали мой отец и его ближайший друг — тренер Юлгушов.

— В «Ростсельмаше» вы пять лет отработали начальником команды.
— Когда я пришёл, мы в первом же сезоне поднялись в высшую лигу. А в 1996-м меня позвал Тарханов в ЦСКА. «Армейцы» тогда отдали в «Ростсельмаш» Антоновича, Градиленко и Прудиуса. И он мне сказал: «Бери Лоськова, Герасименко и перебирайтесь ко мне». Червиченко, мы с ним с детства знакомы, тоже меня уговаривал: «Москва? Конечно, переезжай!». Он раньше меня в Москве оказался. Но я тогда не решился.

— В итоге Лоськов уехал в «Локомотив».
— Мы год за него бились. Филатов приехал забирать Лоськова в 1996-м, но тогда мы его сохранили. В 1997 году продали – самый дорогой переход российского футболиста внутри страны: 850 тысяч долларов. Мы потом год жили на эти деньги.

— Каким Лоськов был в молодости?
— Тот ещё был характер. Отвлекался от футбола. Боролись с ним. История та же самая, что с Гамулой и Заваровым.

– Лоськов уезжал со слезами на глазах или, наоборот, стремился в Москву?
– Хотел в столицу. Особенно его жена хотела.

– Правда, с той женой он расстался.
– …но в Москве остался.

«Пенсионер по водосточной трубе полез!!»

– Ваш родной Ростов в своё время считался одним из самых криминальных мест страны. Одно название чего стоит — Ростов-Папа.
– Этот город всегда был жёстким. Многие вспоминают маньяка Чикатило. А ещё была банда братьев Толстопятовых, которая грабила банки много лет. Она ведь была уникальной. Они делали свои автоматы, другое оружие. Когда к ним домой с обыском зашли, то сначала ничего не обнаружили. Лишь через какое-то время заметили шуруп, который открывал тайное помещение за стеклом. А там — «лимонки», уникальные пистолеты-автоматы, целый арсенал! Я почему Толстопятовых вспомнил? Про них тренер «Ростова» Юлгушов рассказывал. Он видел, как задерживали эту банду.

— И как?
– Они с тестем и соседом по дому сидели во дворе и рубились в домино. У него тесть – тоже в прошлом футболист, Гавриил Богателло. Играл в Тбилиси, заканчивал в Ростове. Так вот – вечером они сидят, играют. Двор, домино, пиво, раки. Пока они играли, банда Толстопятовых грабила у соседнего здания. Обчистили инкассаторов и уходили через дворы. И тут нарвались на грузчика. Юлгушов его хорошо знал. Он им пиво приносил. Грузчик видит людей с мешками и оружием: «Куда прёте?!». Те: «Отвали!». Но он не унимается. Ну и получил очередь. И нет человека. Зато бандитов задержали. Тут же сирены, мигалки. Юлгушов потом рассказывал, как на это всё отреагировал сосед.

— Как?
— У него половина тела была парализована. Во двор его обычно под ручку выводила жена. А тут он услышал стрельбу и рванул. Полез по водосточной трубе. Пенсионер по водосточной трубе!!! Пролез и нырнул на свой балкон. На следующий день все хохотали: «Зачем ты нас обманывал годами?».

– А вы с бандитами сталкивались?
– Бывало.

— Расскажете?
— Ну, например, такая история. Ближняя к автовокзалу трибуна нашего стадиона в Ростове была частью рынка. И тут как-то приходят суровые ребята и говорят: «А можно игру перенести? У нас в субботу лучшая выручка. Играйте в понедельник». Пришлось объяснять, что у нас есть календарь, регламент. Они сказали: «Мы с этим разберёмся». Я улыбнулся: «Ну езжайте к Толстых – разбирайтесь».

— С Червиченко как познакомились?
— Он на пять лет младше. Но у нас родители дружили. У него отец работал в обкоме КПСС, а мать построила Дом кино в Ростове. Мы все фильмы смотрели заранее и без цензуры. Помню, вышел итальянский фильм «Синьор Робинзон», там героиня грудь показала. А в прокате этот момент вырезали. Мы потом по всему Ростову ходили и говорили, что видели, а нам никто не верил.

– Червиченко всегда был таким полным?
– Нет. Из армии пришёл худым. В футбол пытался играть в СКА, а ещё в теннис.

– Говорят, что сейчас вы с ним не очень дружны.
– Только «Здравствуйте – до свидания».

– Почему так?
– После «Химок» наши дружеские отношения закончилась. Хотя мы, конечно, не враги. Да и наши маршруты особо не пересекаются. Я всё время в самолёте. Когда летел на матч с «Атлетико», стюардесса сказала: «Поздравляю, у вас 100-й перелёт «Аэрофлотом» за год». Я ответил: «Грешно смеяться над больными людьми». Утром прилетел, вечером – улетел. И так постоянно.

– Мили копите?
– У меня жена уже пять лет летает бесплатно (смеётся).

«Гинер мог оказаться в «Спартаке» примерно в 1997-1998 годах»

— В «Спартак» вы попали до Червиченко. Помните, как это произошло?
– Это был 1998 год. У нас с Юрием Заварзиным был проект. Мы брали газовый конденсат, который перерабатывали через «Лукойл», и финансировали команду. Вскоре Романцев меня подтянул к себе, и мы начали с ним работать.

– Он вас помнил как игрока или как менеджера?
– И так, и так. Мы зашли через бизнес. Чуть позже Червиченко привёл «Лукойл». Сначала просто в качестве титульного спонсора. Нам с этого шло около трёх миллионов долларов в год. Потом Червиченко сам зашёл в «Спартак».

– Правда, что «Лукойл» мог прийти в ЦСКА?
– Не знаю. Вот Гинер мог оказаться в «Спартаке» примерно в 1997-1998 годах. Это я точно знаю. Хотел руководить клубом, но в итоге не сложилось. И в 2001-м он взял ЦСКА.

– Вы в «Спартаке» сразу занялись трансферами?
– Только через пару лет после того, как пришёл. Первым переходом при мне был Тчуйсе в 2000 году.

– Кто именно отбирал футболистов?
– Романцев говорил, кого хочет видеть. Как-то раз играли с «Черноморцем». Иваныч после матча сказал: «Мне нужны Тчуйсе и Попов». Но второго забрал ЦСКА в 2001-м. А за Тчуйсе я приезжал на базу «Черноморца». Командой тогда руководил Байдачный. Мы сели, переговорили, и Тчуйсе оказался в «Спартаке». Стоил около 500 тысяч долларов.

— Именно Тчуйсе стал первым легионером, которому сделали российский паспорт. Но играть за сборную России не захотел.
– Африканцы специфичны. На них трудно обижаться. Пообщаешься с Тчуйсе и Кебе, потом уже ничему в жизни не удивляешься.

– Говорят, что Кебе творил невероятные вещи.
– Пропадал через раз. Рассказывал: «Жена рожает. Мне надо срочно к ней». Потом: «Вся семья утонула на пароме». Месяцами его не видели.

– Правда, что Кебе угрожал начальнику команды Жиляеву, что съест его?
– Не Жиляеву, а бухгалтеру Илье Зайцеву. Кебе посчитал, что ему что-то недодали по зарплате. Ему потом объясняли: раз тебя месяц не было на сборе, то зарплату ты не получишь.

– Червиченко рассказал, что другой африканец — Фло – однажды укусил за руку вас. Это правда?
– Не было такого. Андрей что-то напутал. Фло кусал опять же бухгалтера, но не меня.

— Бедный бухгалтер.
— Ну, он же зарплату выдавал, не мы (улыбается).

«Спартак» претендовал на Семшова, Рахимича, Аршавина…»

– Ещё интересные истории были?
– Тяжело вспомнить что-то, не касающееся нарушения режима или женщин. Именно после таких нарушений игроки лезут на базу через забор. Но есть одна история о другом. Октябрь 2000 года. Мы приехали в Германию на матч Лиги чемпионов против «Байера». Нас поселили в замок между Леверкузеном и Кёльном. Потрясающая гостиница, резная мебель. Телевизор в интерьер не вписывался, поэтому он был спрятан в стене. Нажимаешь кнопочку, и деревянная панель опускается, а за ней экран. Тчуйсе и Робсон захотели посмотреть телевизор. Но как всё устроено, не догадались. Видят — торчит провод. А самого телевизора нет. И знаете, что сделали?

— Что?
— Разобрали стенку по частям!

— Красавцы.
— Тут же прибежали Жиляев и администратор Хаджи. Быстро начали всё возвращать на место, пока немцы не увидели, как наши игроки поломали мебель. Мы валялись на полу от смеха. В какой-то момент два наших темнокожих легионера держали резную мебель в руках, будто украсть собираются. А они просто телевизор вычислили по антенному проводу.

– Кого кроме Попова вы звали в «Спартак», но не смогли договориться?
– Каряку, Семшова, Гусева, Рахимича. Просто тогда уже Гинер зашёл в ЦСКА, и забрать игроков не удалось. У «армейцев» были другие деньги.

– У игроков «Спартака», кажется, была средняя зарплата – пять тысяч долларов?
– Пять – это у не основных игроков. А у основы – 10.

– При вас в «Спартаке» мог оказаться и Аршавин?
– Аршавин, Быстров и Денисов. Это история была в 2001 году. Не смогли договориться. Плюс ещё питерские включились. Мы тогда последнее чемпионство выиграли в матче с ними. «Зенит» начинал подниматься при Виталии Леонтьевиче. Он не отпускал своих. И правильно сделал. Вон какую интересную команду получили.

«Сычёву агенты сбоку начали дуть»

– Кто упустил Жиркова на просмотре в «Спартаке»?
– Кто упустил Жиркова, тот увидел Сычёва.

— Вы про Романцева?
— Да. Футболистов на просмотр много приезжает. Всё бывает.

— Кто вообще привёз Сычева в «Спартак»?
— Алексей Соколов. И его, и Шешукова, и Жиркова. Он потом был вице-губернатором Тверской области, а его сын пытался играть у нас в «Химках».

— Как ситуация с Сычёвым вышла из-под контроля?
– А что мы могли сделать? Для нас всё стало полнейшей неожиданностью. Закончился чемпионат мира, возобновился наш чемпионат. И тут они с папой выкинули этот фортель – Дима не будет играть за «Спартак»! Мы за него бились, судились в КДК. У нас перед Сычёвым долгов не было. Они выдумали, будто во время ЧМ-2002 ему какие-то копейки не пришли. У него был контракт на четыре года, а он говорит: «Я ухожу». Он бы никуда не ушёл в России. Мы бы просто не отпустили. В «Локомотив» он попал через «Марсель».

– Что вообще произошло?
– Парню снесло голову после ЧМ-2002, но больше даже его папе. Вы помните эти два матча, слёзы. Потом вернулся и забил «Зениту» на стадионе «Динамо». Агенты сбоку начали дуть. Наверное, конкуренты понесли деньги. У них были другие возможности. Мы сами хотели поднять Сычёву контракт до уровня Титова и остальных – 10 тысяч.

– Не устроило?
– Упёрся, и всё тут. Даже не сам футболист, а его папа. Мы-то с игроком сели поговорить – он плакал. Объясняли парню: «Что ты делаешь? У тебя «Спартак», Романцев, сборная. Всё только начинается». Хотя я на игрока даже не злюсь. Голову всем иногда сносит. Просто у него папа – банкомат. Они до сих пор жалеют, что так сложилось. Его карьера должна была быть намного успешнее.

– Знаете, кто отца подзуживал?
– Знаю, но говорить не буду. Околофутбольные люди.

– Бандиты?
– Не хочу отвечать. Я же со всеми общаюсь и дружу. На некоторые вещи закрываю глаза. Если в нашей стране на всё обращать внимание, то можно с ума сойти.

«Романцев в самолёте читал наизусть Высоцкого»

— С начала 2000-х в «Спартаке» стало появляться всё больше и больше непонятных легионеров. Вы тогда не понимали, к чему это ведёт?
– Сейчас, конечно, понимаю. Время прошло, всё проанализировали. Да и тогда уже понимали.

– Зачем тогда это делали?
– Я же говорю: уже трудно было тягаться по зарплатам с ЦСКА, даже с «Локомотивом». Все, кого мы хотели, ушли в ЦСКА. Потом возникла пауза: у нас за 10 тысяч играют, а там уже за 600 в год оклады пошли. А игроки общаются между собой, видятся в сборной. Лидерам пришлось поднимать оклады. Хотя финансово уже было тяжело. «Лукойл» присутствовал в «Спартаке» только как титульный спонсор, а своих денег было мало. Вот и искали выходы. Приглашали разных игроков на просмотр. Вдруг кто-то выстрелит? Привозили нам их партиями. Неделями просматривали в Тарасовке. Этот нужен, тот не нужен. Тем более они почти все бесплатные были…

– Бесплатное — не значит хорошее.
– Проблема была ещё и в том, что лично Романцев смотрел не всех. Он же на сборную отвлекался, в поездках был. Игроков смотрели Грозный и Самохин. А потом давали информацию Романцеву. Но мы же не только среди африканцев усиление искали. Рассчитывали и на молодёжь. Целую группу 83-го года взяли: Сонина, Немова, Кудряшова, Стрельцова, Сычёва, Шешукова, Данишевского…

– Данишевского за скорость взяли?
– Ну а за что его ещё можно было брать? Романцев у него спросил: «Почему через пас не играешь?». И добавил одну из любимых фраз: «Игрок никогда не будет быстрей мяча». А Данишевский возьми и ответь: «Нет, я быстрее мяча». Романцев подошёл к нам после тренировки: «С этим всё понятно. Не наш человек».

— Чем Романцев удивлял?
– Тремя вещами. Первая – порядочность. Вторая — любовь к футболу. Третья – кругозор. Когда летели с ним вместе в самолёте, читал наизусть Высоцкого. А как кроссворды разгадывал!

— Лучше всех?
— Обычно в полёте разгадывали все вместе. Если в кроссворде оставалось пять-шесть неразгаданных слов, все сразу поворачивались к нему. Он – щёлк, щёлк – и все клетки заполнены. Приток Лены – пожалуйста. Спутник Сатурна – легко. Романцев – уникальный человек. Бердыев такой же. Кажется, странноватые, с журналистами общаться не любят. Но они крайне интересные люди, если подпускают к себе. Очень трогательные и ранимые. И ведь никто не знает, почему так играл «Спартак» и почему так играет «Ростов».

— Со стороны казалось, что на своё знаменитое заявление, поставившее крест на его работе в «Спартаке», Романцев пошёл осознанно. Возможно, понимал, что больше ничего «Спартак» не завоюет и уходить лучше именно в этот момент.
— Будущее «Спартака» Романцев предсказал ещё в 2001-м.

— Серьёзно?
– Да, как сейчас помню. Это было после «золотого» матча с «Зенитом». Игра закончилась, команда празднует, фотографируется в центральном круге. А Романцев – нет. Он сразу после свистка пошёл в раздевалку. Тихо, незаметно, как он это обычно делал. Если вы посмотрите на те командные фотографии, вы Романцева там не найдёте. Мы с Червиченко уже были в раздевалке. Помню, тогда нас ещё Мутко поздравил, попросил не расслабляться. Впереди ещё был матч с «Локомотивом», который бился за второе место с «Зенитом». Ну так вот: никого не было, победу отмечали вчетвером: Хаджи, Червиченко, Романцев и я. Просто сидели в отдельной комнатке рядом с раздевалкой. Выпили по чуть-чуть. И тогда он сказал: «Эти всё. С этим составом мы больше ничего не выиграем. Они уже потухшие»…

— Сильно.
— Он наперёд видел.

– А просьбу Мутко вы так и не выполнили. «Спартак» «Локомотиву» в последнем туре проиграл. Говорили, что тот матч вы отдали.
– Нет, тогда реально бились, но на 89-й минуте пропустили. Другое дело, было тяжело собраться после паузы в 10 дней. Это «Ростов» смог два года назад Кубок выиграть у «Анжи», а потом «Локомотив» оставить без золотых медалей.

– «Спартак» при Романцеве резко расставался с игроками. Цымбаларь, Юран, Тихонов…
– Он мне часто говорил: «Объяви, пожалуйста». В Мадриде с Тихоновым чего-то зацепились в раздевалке после поражения от «Реала». Андрюха напихал кому-то из игроков. Романцев услышал. И сказал: «Ты вообще-то сам не молодец». Тот сезон для Тихонова тяжело складывался. Не шло, не забивал. И та история в раздевалке стала последней каплей. Наутро Иваныч подошёл ко мне: «Объяви, пожалуйста». У меня был шок.

– Переубедить Романцева было невозможно?
– Если принял решение, то всё. Это его методы. Но он и отвечал за результат. «Арсенал» в «Лужниках» громили уже без Тихонова. И суди потом, прав был Романцев или нет. Хотя Тихонов – наш общий любимец. Я его потом в «Химки» взял и вокруг него выстроил команду. Иванов, Янбаев, Калачёв, Ещенко — все росли с Тихоновым.

– Как отреагировал Тихонов, когда вы объявили ему о решении Романцева?
– Как ни странно, спокойно: «Юрьич, всё понимаю». Может, внутри он и был не согласен, но понял, что ситуацию не развернуть. А Цымбаларю своё решение Романцев объявлял самостоятельно. Тихонову мы тогда решили мини-вояж в Израиль устроить. Чтобы всё поспокойней прошло. Подъехал мой знакомый Гриша Крицер, который знал там все выходы, и мы устроили Андрея на несколько месяцев в тель-авивский «Маккаби».

«Бромантан арбузами вымывали»

— Вы не раз подчёркивали, что у «Спартака» было не так много средств. Почему тогда не отпустили Титова в «Баварию»? Сумму-то немцы приличную предлагали.
– 18 миллионов. Беккенбауэр с командой приезжал, мы много с ним общались, но переговоры нужно было вести глубже. История была после того самого матча с «Арсеналом». Мы к тому времени грохнули «Спортинг» и «Байер», вышли во вторую группу Лиги чемпионов. Тогда и последовало предложение. Но все в «Спартаке» замялись. Начался торг, влез «Лион». Он давал 23 миллиона в сумме за Баранова и Титова – 4 за Баранова, 19 за Титова. Начали думать.

— Романцев не хотел продавать Титова?
— Конечно, не хотел. Через него строилась вся игра. Все понимали, что замены нет ни за какие деньги. Титов был той фигурой, которую и финансовая сторона не перебивала. И потом был ещё имиджевый момент. Тогда в «Спартак» только-только зашёл «Лукойл» в качестве спонсора. Представляете, только они пришли – и «Спартак» покидает ведущий игрок. В общем, взяли паузу, а потом всё затихло. Мы рухнули в матче с «Баварией» в «Лужниках» — 0:3. Другие матчи тоже не удались. И предложений уже не было. Может, конечно, сломали Титову карьеру. Но теперь уже что говорить.

– Зато к Титову во время допинговой дисквалификации Червиченко благородно отнёсся. Выплачивал зарплату, хотя тот не играл.
– Скажу больше, зарплату Егору даже подняли. И с квартирой вопрос решили.

– Кто привёл в «Спартак» доктора Щукина? Как такой человек мог оказаться в команде?
– Это же Чернышов и его люди. Нехорошая ситуация, всё навалилось.

– Как вы узнали о бромантане?
– На Басманной в офисе всё было. Врач прибежал, но кто конкретно сказал, не помню. Для нас это был шок. Помню, этот бромантан арбузами вымывали. Их специально в Тарасовку привозили. Тот год у «Спартака» вообще чёрным получился. Сначала – история с уходом Романцева, потом бромантан. Я, кстати, сам собирался с Романцевым уходить.

— А почему остались?
— У меня были определённые обязательства. А сам Романцев сказал: «Оставайтесь с Федотовым».

«Нужен был бюджет в 15 миллионов долларов»

— Как вообще развивалась история с уходом Романцева?
— С приходом новых спонсоров Романцеву стало некомфортно в «Спартаке». Окружение крайне важно для всех тренеров. Романцев не исключение. Посмотрите на Бердыева, Газзаева, Черчесова. Они же всегда берут с собой команду. Им принципиально, кто их окружает. После матча с «Зенитом» была какая-то «писулька» и убрали пресс-атташе Львова. Потом доктора Василькова. И всё посыпалось! Важна ведь каждая деталь организма. Эти люди гармонично сходились с Романцевым, им вместе было комфортно. К финалу Кубка Романцев уже сам понимал, что это больше не его «Спартак».

— Грустное расставание.
– Он понимал, что пока у нас руководят нефутбольные люди, то ничего хорошего не будет. Смысла нет. Романцев не раз говорил: «Лучше бы такие большие деньги в футболе не появлялись. Так все и работали бы дальше за те деньги, что и раньше. Зато обстановка была бы футбольная». А когда появились большие деньги, за ними подтянулись большие люди. Якобы чтобы контролировать эти средства. Футбол в результате стал теряться. Нет, лучшим президентом клуба был сам Романцев.

— Почему?
– Это у нас бизнес-схемы. А к Романцеву люди просто шли из уважения к «Спартаку». К примеру, тот же Рим Сулейманов (экс-гендиректор «Газпром добыча Уренгой». – Прим. «Чемпионата»), который относился к Иванычу с огромным уважением. Романцеву несли спонсорскую помощь за его имя, харизму и результат. Мы были без крыши – у нас не было ни «Газпрома», ни «РЖД». Сами ковырятись, собирали бюджет.

– Лига чемпионов спасала?
– Лига чемпионов, продажи игроков, «Уренгой Газпром», «Аэрофлот», adidas… Собирали по мелочи. Нужно было около 15 миллионов долларов. В конце 1990-х это был топовый бюджет.

– Вы ещё общаетесь с Романцевым?
– Иногда на стадионе. Недавно Львов спрашивал: «Можно мы с Романцевым прилетим к вам в Ростов на рыбалку?». Иваныч ведь хорошо знаком с моим отцом и другими бывшими футбольными руководителями из Ростова-на-Дону.

«Бердыеву комфортнее на скамейке»

— «Спартак» — уже ваше далёкое прошлое. В настоящем – «Ростов». Объясните, кстати: официально у вас нет должности в «Ростове», но при этом вы управляете клубом. Как так?
– С сентября меня реально официально нет в «Ростове». Мы с руководителями договорились о таком формате. Пришли новые спонсоры, которые хотели всё видеть иначе. Странно это выглядит? Возможно, но у «Ростова» лучшие результаты. Хотя мы ещё не до конца отошли от августа. От возможного ухода Бердыева, от ситуации с Саввиди. Мы хотели уйти 1 августа. Председатель совета директоров Али Узденов попросил остаться на матчи «Андерлехтом». Когда прошли бельгийцев, предложили остаться на «Аякс». Шли по Европе как бременские музыканты, не понимая, кто у нас руководитель. У нас менялись президенты и директора, и мы не понимали, что происходит.

— А что происходит сейчас? Бердыев остаётся?
— Сейчас тишина. Мы рады, что он уехал в отпуск, всё идёт своим чередом. И руководство, и болельщики, и футболисты хотят, чтобы всё осталось, как есть. Но кто спрогнозирует, что будет завтра? В августе я вообще был уверен, что Бердыев окажется в сборной, «Спартаке» или «Локомотиве». Общался с ним и на сто процентов понимал, что он уходит.

– Какой из этих трёх вариантов был самым вероятным?
– Да все три. Но везде были какие-то нюансы. Где-то не срослось. Он же привык работать своей группой. Бердыев всё держит в своих руках. Если что, футболисты сразу ему звонят. Если вдруг появится информация, что Бекиич уйдёт, игроки скажут: а что нам тут оставаться?

– Как вообще Бердыев оказался в «Ростове»?
– Мы понимали: он – гениальный тренер. Звали его сразу после того, как уехал Божович, но тогда он сказал: «У вас и так всё нормально, а у меня другие планы». Божовича, кстати, отдельно поблагодарю. Он сделал многое для нынешних успехов «Ростова». Появилась команда, атмосфера. И при нём выиграли первый трофей в истории клуба – Кубок России.

— Вернёмся к Бердыеву.
— «Ростов» стал падать вниз. После того как мы проиграли дома «Арсеналу», Бердыев сам позвонил. Сказал, что всё-таки готов помочь, ведь для него Ростов – не чужой регион.

Встретились в Москве с ним, Али Узденовым и моим компаньоном Алексеем Рыскиным. Обсудили, чего мы хотели бы. Поехали к губернатору. У нас ведь было очень тяжело с финансированием после победы в Кубке России. Губернатор заверил, что команду нужно сохранять. Тем более что строится новый стадион.

– О чём Бердыев спрашивал первым делом?
– Составы он знал наизусть. Усиления были точечными: Дзюба, Гранат. По финансированию договорилось, что будет стабильность. Без провалов по три-четыре месяца задолженностей. Для Бердыева было важно, чтобы пришла вся его команда. Это и тренерский штаб, плюс переводчики, аналитики, пресс-атташе.

– Мало кому такое позволят в РФПЛ.
– Для любого достижения нужно, чтобы была выстроенная команда единомышленников. Тренеру должно быть комфортно с его окружением.

– Вы же общаетесь с Бердыевым. Откуда ему комфортнее смотреть футбол – с трибуны или со скамейки?
– Конечно, со скамейки. Там ведь можно подсказать игрокам. Они его чувствуют.

– Кто принимает решение по заменам? Бердыев сообщает по телефону?
– Ну вы же сами всё понимаете.

– Если Бердыеву удобнее на скамейке, то почему он туда не вернётся?
– В августе он попрощался с болельщиками, накрыл поляну ребятам. Это решение Бердыева, может, он и вернётся на скамейку. Придёт солидный спонсор, и, может, всё изменится. Бердыев вообще любитель региональных клубов: Ростов, Казань. «Рубин» он взял с нуля и довёл до чемпионства, «Ростов» принял в тяжелейшем состоянии и дошёл до Лиги чемпионов. Ему в таких городах комфортно – всё близко, всё рядом, спокойно. Мы поселили его рядом со стадионом в районе Нахичевань. Потом Бекиич мне рассказывал: в первое же утро услышал, как бабушка идёт по улице с бидоном и кричит: «Молоко! Молоко!». Говорит, сразу детство вспомнил. Он же советский человек, любит эти вещи. 64 года уже, не переделаешь. При этом Бердыев — очень добрый.

– А со стороны кажется, что суровый.
– В работе он суровый и жёсткий, а в жизни – добрый. Иначе футболисты не ездили бы за ним десятилетиями. Ансальди, Рондон – все до сих пор ему звонят. Бердыев очень ответственно смотрит на человеческие качества игроков.

«У Нобоа четыре предложения – из Мексики, Катара, Китая и ОАЭ»

– Были футболисты, к которым только он находил подход. Домингес, Бухаров.
– Есть такое. Он умеет раскрыть самые сильные стороны игрока. Для Азмуна Бердыев вообще как отец. Они вместе идут до конца.

— В Казани считают, это «Ростов» в истории с Азмуном поступил некрасиво.
– В контракте Азмуна была отпускная цена. За такую сумму его может купить любой клуб. «Рубин» отказался продавать за эту сумму Азмуна. Мы пошли в суд. Похожая ситуация была с переходом Ерёменко из «Рубина» в ЦСКА. Лозанна теперь скажет, сколько мы должны заплатить за футболиста. Это у нас всё усложняют, а там все просто. По бумагам посмотрят и скажут.

— Сколько зарубежных клубов сейчас интересуется Азмуном?
— 6-7 клубов бродят, смотрят. Есть и топ-клубы. Думаю, в январе они активизируются, тогда и начнётся горячка.

– Есть сумма, за которую «Ростов» готов отпустить Азмуна?
– Не хотелось бы это обсуждать.

– Но отступные у него есть?
– Нет.

– На кого из ваших футболистов есть спрос кроме Азмуна?
– В РФПЛ есть интерес к Джанаеву, Ерохину, Полозу.

– А в Европе?
– Сесара Наваса в расчет не берём. Если он уйдёт от нас, то, наверное, завершит карьеру во второй испанской лиге. А так у Нобоа четыре предложения – из Мексики, Катара, Китая и ОАЭ.

– И? Он остаётся в «Ростове»?
– Всё зависит от предложения, которое поступит. Они же с каждым днём увеличиваются. До «Баварии» – одна ситуация, после «Баварии» – другая. До ПСВ – одна, после – другая. На матч с «Андерлехтом» приехало десять «волков» из Европы смотреть игроков. На «Аякс» – еще больше. В Эйндховене, знаю, были скауты «Майнца», дортмундской «Боруссии»… Англичане приезжали.

– Есть в «Ростове» человек, который до Бердыева ничем не выделялся, а под его руководством стал прекрасным игроком?
– Очень выросли Полоз, Кудряшов, Новосельцев. Иван без вопросов мог бы у нас играть до сих пор и развиваться дальше. У Ерохина все видели задатки ещё в «Урале», кто-то его сравнивал с Титовым. Они похожи даже внешне. Сейчас Александр выходит на серьёзный уровень.

– Новосельцев мало играет в «Зените». Кому нужен был этот переход?
– Иван сделал свой выбор. Бывают такие предложения, от которых тяжело отказаться.

– Саввиди возмущался, что Новосельцева отдали за 8 миллионов рублей (120 тысяч евро), хотя за игрока сборной у «Зенита» можно было просить 8 миллионов евро.
– У Новосельцева были отступные со времён «Торпедо», где у него была прописана такая сумма. А когда мы его брали, вообще было непонятно, заиграет ли он у нас.

– Когда заиграл, убрать этот пункт из нового контракта было нельзя?
– Новосельцев сам не захотел. Он ведь пришёл на маленькую зарплату.

– Уговорить было невозможно?
– Сразу появился интерес у больших клубов. Игрок всё понимал. Обычная рыночная ситуация.

– Вы никак не могли повлиять?
– А что я мог? Надо было дать ему зарплату уровня «Спартака» или «Зенита».

«Баштуша перепродали примерно в 10 раз дороже»

– Вы удивлены, что Джанаев всё ещё не в «Зените»?
– Может, и окажется в «Зените». Если приедут люди и сделают конкретное предложение.

– А вообще, представители других клубов общаются в первую очередь с вами или с футболистом?
– Они держат в курсе всех.

– Вы ведь очень давно знаете Гацкана?
– Ко мне в «Спартак» мне его привозил ещё Натан Бартфельд, когда Гацкану было лет 17. Александр же сперва был в дубле «Спартака», откуда Первак забрал его в Челябинск.

– Почему у него не получилось пробиться в первую команду?
– Гацкан – игрок не совсем спартаковского типа. Тогда заиграть шансов не было. Зато сейчас в «Ростове» это хребет команды.

– Как вы нашли Баштуша, которого удалось продать в «Лацио»?
– У нас хорошие отношения с тренером Виктором Бондаренко, который работает в Анголе. Нам присылают футболистов, а мы просматриваем: Канга, Баштуш, Муса Думбия. Нам вообще казалось, что из них всех Ксулу будет лучшим. Но тут африканский менталитет – угадать невозможно. Важно, как человек вольется в коллектив.

– Как отбираете предложенных африканцев?
– И сами ездим в Африку, и на видео просматриваем, и берем по доверию к словам Бондаренко. Тем более что там не такие большие деньги, которыми опасно рисковать. Один трансфер Баштуша оправдал переходы всех остальных.

– Во сколько раз дороже продали Баштуша, чем приобрели?
– Примерно в 10.

– На очереди Баштуш-младший?
– Когда мы переподписывали контракт со старшим, то было условие, что его младший брат тоже приедет в «Ростов». А не отпустить старшего в Италию мы не могли. «Лацио», «Спартак», «Зенит» – это просто другой уровень, другие цифры. У нас зарплаты в 4-5 раз меньше по сравнению с тем, что могут дать эти клубы.

– Трансферы «Ростова», которыми вы больше всего гордитесь?
– Калачев и Гацкан – это история «Ростова». Калачев меня вообще убил.

— Как?
— Весной 2014 года его хотели видеть в «Анжи». Махачкала давала серьезные деньги и контракт на три года. Мы сидим на кипрском сборе, думаем, как дальше жить: Шешукова забирает «Локо», если еще и Калачев уходит – беда. А предложение такое, о котором мы обязаны ему сказать. Чумовые деньги. Умножь на три года – всё, царь Белоруссии. Мы говорим: мол, Тимоха, так и так.

— А он?
— Отвечает: «Никуда я не поеду. Хочу стать рекордсменом «Ростова» по числу матчей». Через два месяца он выиграл Кубок России и сказал: «Видите, как я всё прочухал». Таких людей сейчас мало.

«Мой отец 50 лет ждал медалей «Ростова»»

– Были игроки, которых «Ростов» хотел забрать у «Рубина», но не смог?
– Нобоа пришёл к нам по каналу «Рубин» – «Динамо» – ПАОК – «Ростов». Ещё повезло, что владельцем ПАОКа является Саввиди.

– Удалось организовать сделку так, что за трансфер Нобоа не пришлось платить?
– Так не получилось. Пришлось платить.

– Иван Саввиди всё ещё помогает «Ростову»?
– Мы благодарны Ивану Игнатьевичу. Он помог нам весной, но сейчас его самого и его денег в клубе нет.

– Что случилось между вами и Саввиди?
– Ничего, Просто так получилось, что в 2003 году я был в «Спартаке» и мы обыграли «Ростов» в финале Кубка России. В 2008-м году он был в СКА, а я в – «Ростове». Мы вышли в РФПЛ, а он – нет.

– Когда «Ростов» проведет первый матч на новом стадионе?
– Сложно сказать. Но стадион возводят по графику, хотя из других мест доносится информация о проблемах.

– Хорошие новости.
— И не только там. Недавно объявили список российских клубов, которым запрещена регистрация новых игроков. «Ростова» там не оказалось. Это нонсенс! Я подумал, что меня подкалывают. Мы десятилетиями в этом списке были первыми, и вдруг нас там нет. В отпуск руководство, болельщики и команда ушли с хорошим настроением. Но надо понимать, что к 16 февраля надо готовить поле, заранее включать обогрев и в целом готовить стадион к матчу.

– Что для «Ростова» в нынешнем сезоне будет хорошим результатом?
– Попадание в Лигу Европы. Это будет великолепно. Особенно с учётом того, что много матчей мы провели смешанным составом. Хотя всё может быть. Вот мой отец 50 лет ждал медалей «Ростова» — с 1966 года. Кубок ждали 23 года, с 1981-го, когда обыграли «Спартак». Тогда был СКА, а не «Ростов», но для меня разницы нет. Я и в СКА, и в «Ростсельмаше», и в «Ростове» или играл, или руководил. Для меня существует именно ростовский футбол… Сейчас у нас снова бум. И я этому радуюсь.