Олег Блохин, будучи действующим футболистом, выпустил автобиографию под интригующим названием «Гол, который я не забил». Аргентинскому нападающему Хуану Лескано до свершений лучшего бомбардира советской эпохи ещё далеко, но приключений в его жизни было столько – на увесистый том хватит. И в его карьере тоже был знаменитый промах. Дерзкий удар Хуана рабоной по воротам «Зенита» обсуждали больше всех голов первого тура Премьер-Лиги вместе взятых. Хит сезона «отменила» перекладина, но дебют Лескано в высшем российском дивизионе не назовёшь невзрачным. Это веский, но не единственный повод для знакомства с колоритным форвардом, уже после старта сезона перебравшимся из Хабаровска в «Анжи».
— Обидно, что мяч тогда не залетел в сетку?
— Есть немного. Момент-то был отличный. После матча четыре или пять раз пересматривал эпизод в записи. Вратарь до мяча не дотягивался – если бы не перекладина, был бы гол. Мне вообще жутко не везло в тот день: при счёте 0:2 повторно пробил в каркас ворот.
— Наивный вопрос: как научиться удару рабоной?
— Тренировки и ещё раз тренировки. В официальных матчах забить таким образом пока не удавалось, а в двусторонках – бывало.
— Тренеры не запрещают подобные трюки?
— Если это идёт на пользу команде, почему нет? Мне по крайней мере никто не говорил: «Не делай так больше».
— Александр Григорян приветствует оригинальные решения на поле?
— Мне кажется, любому тренеру нестандартные ходы по душе. Григорян не исключение.
— Из-за него переехали из Хабаровска в Махачкалу?
— «Анжи» проявлял ко мне интерес ещё в январе, но я решил остаться в Хабаровске, помочь команде решить задачу на сезон. После выхода СКА в Премьер-Лигу мы вернулись к этому разговору, и переход состоялся.
На первых порах не понимал, как можно тренироваться в такой мороз. В Мадриде иногда тоже выпадал снег, но, конечно, не в сибирских объёмах.
— Григорян – особенный тренер в вашей жизни?
— Точно, особенный. Мы вместе начинали прошлый сезон, пока лучший для меня в России. Хорошее время – приятно вспомнить. Григорян часто со мной беседует – такое отношение тренера подкупает.
— Но это же не единственный мотив перехода в «Анжи»?
— Я стремлюсь расти, совершенствоваться, а переход в «Анжи» – это шаг вперёд.
— Пользуясь случаем, скажете несколько слов хабаровским любителям футбола?
— У СКА отличные болельщики. Они здорово поддерживали команду в целом и меня в частности. Спасибо им за это. Мне было хорошо в Хабаровске. Правда.
— У вас вообще очень необычная биография. Каким было ваше детство?
— Счастливым. Почти до 14 лет я жил в Буэнос-Айресе.
— Кто-то из родственников играл в футбол?
— Двоюродный брат. Он выступал за «Индепендьенте», правда, выше второй команды не поднялся.
— На кого равнялись в детстве?
— Кумиров было множество, но больше всех нравился Хуан Роман Рикельме. Он тоже играл за «Бока Хуниорс».
— Как вас в юношестве занесло в Испанию?
— Мой тренер получил работу в мадридском «Атлетико» и позвал меня с собой.
— Одного, без родителей?
— Да, я жил в его семье. Ни друзей, ни родителей, всё в новинку – первый год в Испании был очень тяжёлым. От одиночества плакал по ночам. Потом ничего, привык.
— Почему же покинули «Атлетико»?
— Я был слишком мал для того, чтобы принимать такие решения. Если в двух словах, меня поставили перед фактом.
Вы и сами прекрасно знаете, сколько в Аргентине классных нападающих. Море! А в сборной у меня шансов объективно мало.
— Хотя бы раз общались в «Ливерпуле» с Рафаэлем Бенитесом?
— Неоднократно. Он показался мне хорошим человеком.
— Тем не менее в Англии вы не задержались.
— К тому времени мне не исполнилось 18 лет, у меня не было европейского паспорта, и по местным законам я не имел права участвовать в официальных соревнованиях. А тут – «Реал» Мадрид. Это был шанс, который нельзя было упускать.
— Кто из товарищей по «кантере» больше всех преуспел в жизни?
— Мората этим летом в «Челси» перешёл. Хесе Родригес в «Пари Сен-Жермен» играет. Рубен Собрино и Фернандо Пачеко сейчас в «Алавесе». Ближе всех общался с Хесе, Омаром Маскералем (он теперь в Германии) и ещё одним парнем, который бросил футбол. До сих пор на связи, изредка видимся.
— Со звёздами из первого состава пересекались?
— Иногда к нам спускали из основы людей, восстанавливающихся после травм или не проходящих в состав. Они тренировались с «кантерой», участвовали в матчах.
— Кого-то из аргентинцев, играющих в России, прежде знали?
— Лично – никого. Когда «Зенит» приезжал в Хабаровск, немного поболтал с Паредесом и Дриусси. В Туле познакомился с Федерико Расичем.
— Помните свою первую мысль, когда поступило предложение из России?
— «Почему бы и нет?». Всё же не одну страну к тому времени прошёл. А потом, я же не в одиночку в Красноярск ехал – с приятелем из второй команды «Сарагосы». Он тренерам «Енисея» не приглянулся и вернулся в Испанию. А я – остался.
— Каковы были ваши познания о России?
— Слышал, что у вас холодно. Из футбольных клубов знал ЦСКА, «Спартак» и «Рубин». Больше ничего.
— Как родители, друзья отреагировали на ваш выбор?
— Сказали: поступай так, как считаешь нужным. Поддержали, пожелали удачи.
— Что-то удивило в России?
— На первых порах не понимал, как можно тренироваться в такой мороз! В Мадриде иногда тоже выпадал снег, но, конечно, не в сибирских объёмах.
— Самая низкая температура, при которой выходили на поле?
— Минус 15. Это в Красноярске было.
— Никогда не возникало мысли: «О боже, что я здесь делаю?!».
— Поначалу было тяжело. Я не знал языка, не понимал, что говорят окружающие, и из всей команды общался только с Лауренциу Бушем, румыном. Со временем всё наладилось. Мне комфортно в России.
Кумиров было множество, но больше всех нравился Хуан Роман Рикельме. Он тоже играл за «Бока Хуниорс».
— И многочасовыми перелётами вас не испугать?
— Аэрофобией не страдаю. От Аргентины до Мадрида почти 13 часов лёту, а я преодолевал этот маршрут неоднократно. Привык.
— В самом деле подумываете о вступлении в гражданство РФ?
— Да, мне хотелось бы получить российский паспорт и выступать за сборную страны.
— В аргентинской сборной шансов нет?
— Вы и сами прекрасно знаете, сколько в Аргентине классных нападающих. Море! Там у меня шансов объективно мало.
— Что вас по-прежнему удивляет в России?
— После четырёх лет проживания – уже ничего. Единственное, к 35 градусам мороза на термометре привыкнуть сложно. На Дальнем Востоке по ночам бывает и так.
— Три любимых слова на русском языке?
— Назову одно – шашлык!
— О чём чаще всего спрашивают земляки?
— Как ты можешь жить в такой холодине? Как понимаешь этот язык? Его вообще реально выучить?
— Что отвечаете?
— Я же понимаю по-русски – значит реально.
— Как насчёт холода?
— Хорошая куртка решает проблему. Но лучше просто не выходить на улицу!
