Василий Березуцкий – о ЦСКА, Газзаеве, Ерёменко, Слуцком, Вагнере и Смолове

«Чемпионат» уже опубликовал первую часть интервью с Василием Березуцким. Там он подробно рассказал, почему закончил с братом карьеру в 35 лет и чего ждет от будущего. Почитать можно по этой ссылке.

А дальше — вторая часть интервью. Здесь много историй, которые накопились за 16 лет в основе ЦСКА.

– Вы не поехали на ЧМ-2018. Но наверняка смотрели?
– Ходил на открытие турнира. Следующие матчи смотрел из Турции и Италии. Отдыхал с детьми. Конец июня и июль – это то время, когда их можно куда-то отвезти и побыть с ними рядом. Я смотрел на ЧМ-2018 всё, что получалось.

– Впечатлило, как шла по дистанции сборная России?
– Начали встречу с Саудовской Аравией немного скованно, но потом забили, почувствовали уверенность и в итоге 5:0. С Уругваем был какой-то несчастный случай: два дурацких гола и удаление. Против испанцев феноменально сыграли с точки зрения тактики и перемещений. Каждый футболист выполнил задачу тренера. У соперника не было шансов у наших ворот, только полумоменты.

– В какой момент сборная России вас удивила?
– В матче с Уругваем после удаления – это было невероятно.

– Даже так? В единственном проигранном в основное время матче?
– Команда в меньшинстве на жилах пыталась вытащить игру. С испанцами уже было подтверждение увиденного. Присутствовало ощущение, что можем их пройти.

– А перед ЧМ-2018 такие мысли были?
– Я думал, что мы выйдем из группы. Скажи мне тогда о попадании на Испанию – я бы не сомневался, что это «до свидания». Но это было на тот момент. Одно дело, когда тренер руководит командой лишь по четыре дня. Совсем другое дело – месяц. Можно объяснить тактический рисунок и задачи.

– Вся страна злилась на Смолова. А вы?
– Это игра – всё случается. Вы просто не видели, что он не хотел так бить. Изначально планировал пробить в этот угол, но увидел, что вратарь падает именно туда. В итоге решил исполнить по центру, чтобы хоть как-то изменить свой удар. Но получилось, что мяч всё равно пошёл в угол. По крайней мере, именно так этот момент увидел я.

– Что бы вы сделали, если бы в ЦСКА кто-то ударил так вальяжно и не забил?
– Если бить так намеренно – это плохо. Но к тому же Марио за его удар вообще вопросов нет.

– Кстати, вам всегда пенальти давались – по девяткам били.
– Всегда – это лишь три раза. Я даже их все помню. Волнение каждый раз было сильное. И это Кубок России, а не чемпионат мира! Представляю, что парни испытывали. Хотя с «Анжи» я был спокоен. Отбегали 120 минут в жару, и мне уже было всё равно. Вот просто всё равно. Подошёл и пробил. Я даже не думал, что бью пенальти. Просто не понимал, где нахожусь. Сказали идти бить – я пошёл.

ЗМС, уханье

– Видели реакцию спортсменов, которые протестуют против вручения футболистам звания ЗМС?
– Да. Читал слова Гамовой, Мусэрского.

– Как к этому относитесь?
– Есть правила вручения этого звания. Тут вопросы к Министерству спорта.

– Эти правила размыты, здесь сделали исключение.
– Наверное, можно было подойти выборочно к этому вопросу. Но это дела министерства.

– Выборочно?
– Условно говоря, дать ЗМС тем людям, которые играли больше 50% времени. Есть люди, которые ни минуты не провели и получили ЗМС.

– Но в 2008 году всей сборной дали. И Роману Адамову, и Олегу Иванову. Тогда не было такого взрыва эмоций.
– Да. Может, потому что были бронзовые медали.

– Но та бронза по критериям тоже не подходила.
– Поэтому предлагаю у всех забрать (улыбается).

– Вы свой значок хоть раз надевали?
– Я даже не знаю, где он. Последний раз мне сказали, что он даёт прибавку к пенсии 5 тысяч рублей. Но мы уже решили, что до пенсии я не дотяну. Если учитывать, как футбол взбудоражил всю страну, вопросы уходят. Хотя я понимаю Гамову.

– Вы же были на матче за Суперкубок «Локомотив» – ЦСКА.
– Да.

– Вы слышали, как ухали Витиньо?
– Нет. Но и когда играю в футбол, я периодически фанатских зарядов не слышу. Хотя мне говорили, что были уханья.

– «Локомотив» обвиняет журналистов во лжи, говорит, что ничего не было.
– Это жизнь в иллюзии. Мы всегда существуем в отрицании. Считаю, с уханьем можно спокойно бороться и говорить об этом. Это лучше, чем ждать, пока выльется во что-то очень плохое.

– Это позор? Желание угореть?
– Я вообще не понимаю, что это такое. Я даже расизма в этом не вижу. Что это за уханья? Можно кому угодно поухать, и человек так же обидится. Можно балалайку принести с водкой и огурцом. Тут расизмом не пахнет, но это ужасно некрасиво. И с этим нужно бороться.

– На еврокубковом матче такое пресекается сразу.
– В том-то и дело. А мы опять, скорее всего, заявим, что ничего не было.

Газзаев, космос

– Говорят, в ЦСКА многим управляют футболисты. Даже Денисов в интервью заявлял, что у вас рулят братья, Игнашевич и Акинфеев. Это миф?
– Просто был определённый карт-бланш на взаимоотношения в команде, чтобы построить коллектив. К покупкам футболистов или клубным делам мы никакого отношения не имели.

– В чём заключался карт-бланш?
– Нам больше доверяли. Могли разрешить на кого-то наорать или напихать. Какие-то определённые вещи внутри команды. Евгений Леннорович мог приехать на базу и сказать: «Я в клубе, а здесь у вас есть Игнашевич, Акинфеев и Березуцкие. Они будут налаживать отношения в команде». Это не относилось к тому, чем занимается тренер.

– Кого приходилось учить из молодых?
– 20 лет – ветренный возраст. Не всегда понимаешь, что настало время работать. И мы совершали эти ошибки. Ты можешь не тренироваться, на что-то забивать, периодически улетать в космос.

– Вы летали?
– Наверное, но меня быстро опускали. Даже не знаю, как это объяснить. Глобально, наверное, не летал. Но всё равно какие-то мысли возникали: здесь не потренируюсь, здесь не буду бороться.

– При Газзаеве такое было возможно?
– Исключено. Но с одним тренером всё жёстко, с другим бывает проще. Кто-то может подумать: «Ничего не делает, да и фиг с ним».

– Другой – это Жорже?
– Жорже, Зико – тренер же не может за всем уследить. Не может схватить всех игроков и повести в тренажёрный зал. Приходится показывать своим примером, что нужно работать. В ЦСКА есть такое правило, что за 45 минут до тренировки все находятся в тренажёрном зале. Мы приходим туда, и тренеру по физподготовке легче работать. Он говорит: «Вот посмотрите: опытные футболисты здесь за 45 минут до начала тренировки».

– Если бы не Газзаев, вы бы состоялись как футболист?
– Сложно сказать. Но то, что он большой специалист по работе с молодёжью, это точно. Он не съезжает с тебя каждый день. В каждом упражнении, каждую минуту на футбольном поле он больше следит за молодыми футболистами, чем за теми, кому за 25.

– В том возрасте это, наверное, бесило? Не закрыл штангу – сразу штраф.
– Бесило, раздражало. Только потом я понял, зачем все эти крики и внимание к молодым.

– Вспоминается история с весами Игнашевича. Всё ли в действиях Газзаева имело смысл?
– Я могу сказать, что мне не нравилось в каждом тренере. Но это исключительно мои мысли. И я не тренер, в отличие от них. Каждый по-своему добивается цели, и только результат является критерием. Не важно, как он его достигает. Можно вообще команду не тренировать, а отправить её бегать вокруг здания. Если ты выигрываешь чемпионат России и Кубок УЕФА, то плевать, как ты готовился.

– Правда, что Вагнер Лав валял дурака на тренировках, но потом выходил и решал игру?
– Не совсем. Просто у него было попеременно: то очень сильное желание, то нет. Временами он работал ужасно. Очень не любил длинные бега. Но они никому не нравятся.

ГУЛАГ, медведь

– В начале карьеры вас много критиковали. Как с этим справлялись?
– У футболистов есть набор качеств. Одно из них – устойчивость к критике и похвале. Это не должно ломать футболиста. Газзаев просил не читать прессу, а слушать его.

– С чем тяжелее справиться – с критикой или похвалой?
– Похвалу можно не читать и не обращать на неё внимания. А критика молодых футболистов задевает. В 28 лет меня критика уже так не напрягала. Иногда понимал, что она по делу, иногда нет, но уже спокойно воспринимал.

– А в молодости что могло задеть?
– Всё что угодно. Молодого футболиста задевает любая критика. Даже одна фраза, которая может исходить от человека, вообще не понимающего в футболе.

– Поначалу вас называли «деревянными». Что помогло прибавить в технике?
– В технике невозможно прибавить в таком возрасте. Просто появилось понимание своих сильных и слабых сторон. Плюс опыт. Например, ты перестаёшь переживать, когда тебя атакует нападающий. Когда отыграл уже тысячу таких моментов, спокойнее реагируешь. Но чтобы натренировать технику в 20 лет… Если вам кто-то такое выдаст… пожму руку этому человеку.

– После чемпионства Слуцкого вы сказали ему, что он теперь может всех посылать подальше. А у вас когда появилось ощущение собственной крутости? После финала Кубка УЕФА?
– Посылать – плохое слово. Речь о том, как реагировать на критику. Ты можешь сказать: «Идите добейтесь того же, а потом критикуйте». Кубок УЕФА стал переломным в том смысле, что Валерий Георгиевич после всех этих мучительных издевательств в ГУЛАГе стал к нам относиться лояльнее.

– Вспомните самую большую пытку во времена Газзаева.
– Там в принципе любая тренировка была тяжёлой. Особенно сборы. После газзаевских я мог проходить любые сборы – с кем угодно и когда угодно.

– Сейчас на сборах каждый день корректируют состояние игроков, берут кровь на анализ. Во времена Газзаева ничего такого не было. Знай вы о своих показателях, могли закончить гораздо раньше.
– Методика Валерия Георгиевича была апробирована на нескольких поколениях. Вроде все были живы. Расчёт был на то, что если и эти останутся живы, то всё нормально.

– Как выдерживали знаменитые тренировки в бассейне Железноводска? Вас ведь заставляли на минуту задерживать дыхание под водой?
– Главное – не выныривать первым. Когда кто-то поднимался – все бежали к нему, начинали орать, заталкивать его обратно. И в эту секунду можно было подняться и сделать вдох. Тот момент, который спасал всех. Как в анекдоте, когда два мужика убегают от медведя и один говорит другому: «Зачем мы бежим? Мы же не можем обогнать медведя», «А мне медведя и не надо – только тебя». Здесь та же ситуация. Алан Кусов всегда первым выныривал и спасал человечество.

– Игроков обратно в воду запихивал помощник Газзаева Латыш?
– Все. И Валерий Георгиевич в том числе.

– Рукой?
– Ногой.

– Самое мучительное упражнение Газзаева?
– 12 забегов по 1200 метров. Потрясающее упражнение, особенно если ты находишься в горах, в Санкт-Морице. Это невыносимо – высота 3400-4000 метров. Сейчас мы бежим шесть раз по тысяче метров – уже всем тяжело. А тогда это было просто трешово. Падаешь, блюёшь, встаёшь и бежишь дальше.

– Реально было просто лежать и приходить в себя?
– Нет, надо было вставать и бежать дальше.

– Как Газзаев за этим следил? Ехал на машине сзади?
– Мы по кругу бежали на футбольном поле – всех видно. Весёлое время было.

– Можно сказать, что даже нынешний ЦСКА создал в том числе Газзаев?
– Да, конечно. Задатки, отношение футболистов к своей работе, жажда побед – сто процентов. Евгений Леннорович и Валерий Георгиевич собирали ту команду, после которой остались Акинфеев, Березуцкие, Игнашевич, Рахимич.

– Дзагоев.
– Это уже второй приход. Когда у тебя есть определённый костяк, ты можешь встраивать в него любого человека.

Уэльс, говно

– Почему ваш брат не пришёл на встречу с болельщиками?
– У него дети учились, он долго сидел в Москве. По планам у него была поездка. К сожалению, не смог найти билеты, чтобы слетать в Москву и вернуться на отдых.

– Но хотел?
– Он рассматривал этот вариант, искал билеты, но не нашёл.

– А откуда надо было лететь?
– Не скажу, конфиденциальная информация (улыбается).

– Почему вы всегда говорите за себя и за брата? Как он к этому относится?
– Лёха может прийти и поговорить, как я, но просто не любит это делать.

– А вам интересно общаться с журналистами?
– Мне хочется общаться на нефутбольные темы. Интересны вопросы про политику, но эта тема у нас обсуждается тяжело. О ней сложно говорить.

– После матча с Уэльсом в 2016 году вы сказали, что нашим игрокам нужно срочно уезжать в Европу. В итоге все остались и хорошо выступили на чемпионате мира. Ваше мнение осталось прежним?
– Да. Это связано с подходом к нашему футболу. Его нужно менять, не должно быть субсидирования из бюджетных организаций. Весь мир давно зарабатывает на футболе. Мы на него только тратим. Это неграмотно, мы должны от этого уходить. Поэтому все футболисты, которые могут уехать и получать там такую же зарплату, должны пробовать себя там. Это должно стать приоритетной задачей, чтобы чемпионат рос.

– Капитализация клуба складывается из многих аспектов. Один из пунктов – медийная составляющая. Упоминание в СМИ — и это уже реклама. При этом футболисты ЦСКА редко участвуют в каких-то акциях, редко общаются в микст-зоне. После победы в Суперкубке все опять прошли мимо журналистов. Вроде должны зарабатывать, но, с другой стороны, всем комфортно в этой системе.
– Мы должны научиться капитализировать футбол. Сделать так, чтобы футболистам было интересно общение. Вам, журналистам, нужно взять интервью у игрока – это ваша работа. А ему это не нужно. Если он ещё и вякнет чего-нибудь, его за это потом сгнобят. Мы должны создать условия, чтобы футболист понимал, зачем он это делает, почему это важно. Чтобы он мог капитализировать свою популярность. Чтобы он был в такой же ситуации, как вы. Тогда это будет взаимно.

– Как это капитализировать?
– Сначала нужно капитализировать сам футбол. Мы не должны тратить на него деньги. Один из вариантов – уход из него государственных компаний.

– Если они уйдут, то зарплата футболистов упадёт.
– Поэтому футболисты, которые зарабатывают больше, должны уезжать. Те, кто достоин. Это долгое перестроение. Возможно, мы потеряем в уровне чемпионата на какое-то время. Но мы сейчас везде провисаем. Телеканалам иногда неинтересно показывать, людям неинтересно ходить.

– Да и журналистам сейчас не слишком интересно работать в микст-зоне...
– Потому что там никто ничего яркого не скажет. Если футболист профессионал, он всегда отговорится и не ляпнет ничего интересного.

– Это вы после Уэльса сказали Слуцкому «мы говно»?
– Жёсткая фраза. Был просто разговор, что нам тяжело бороться с европейскими сборными. Тогда Уэльс нас переиграл вчистую. Был разговор всей команды. Мы просто говорили, что нам тяжело тягаться с европейцами. Это показывает практика и то, как мы играем в Лиге чемпионов после матчей РПЛ. Да и вообще – здоровая самокритика никогда не помешает.

– Почему сборная в 2016 году развалилась?
– Не было коллектива, сплочённости. Того, что мы увидели сейчас, когда есть коллектив и у всех одна цель. Кстати, возвращаясь к ЗМС. Все работали над общей целью. Ни один футболист не творил ничего плохого.

– В 2016-м творили?
– Периодически любому человеку бывает неприятно сидеть на скамейке. Начинается: «Почему я не играю, почему так?».

– Роман Николаевич это говорил?
– Я так далеко не помню уже.

– Про ситуацию с фингалом Мамаева тоже?
– Ничего не помню.

– Это проблема Слуцкого, что демократичный подход не сработал?
– Это проблема футболистов, тренера, всего коллектива, которые создают атмосферу. Важно, чтобы главной оставалась общая цель. Не важно, кто играет, кто сидит. Нужно помогать друг другу. Тогда не было коллектива, который мы увидели сейчас. Хотя по уровню исполнителей примерно одинаковый состав.

Головин, мусор

– В чём секрет Головина? Как за такой короткий срок дорасти до звезды?
– Уникальный парень. Я видел фотографии стадиона, на котором он вырос. Головин очень быстрый, хорошо стартует, здорово ведёт борьбу. Огрехи в розыгрыше мяча, частые потери он компенсирует своим желанием. Я не видел, чтобы он проигрывал борьбу ни одному европейскому топовому футболисту. Его обыгрывали, но он успевал вернуться назад и отобрать мяч. Уникальный игрок. Рома Зобнин очень сильно к нему приближается, может, уже с ним на уровне. В матче Россия — Уругвай я был шокирован игрой Зобнина.

– Можно сказать, что Слуцкий, взяв Головина на Евро-2016, дал ему дорогу в футбол?
– Надо больше доверять молодым футболистам. Когда ты начинаешь позже, то не добираешь опыта.

– По Головину с первых дней был виден уровень?
– Да. Он чего-то не понимал, но тренировался с сумасшедшим желанием. Чувствовалось рвение. Все сразу же были в восторге от Головина. Тренеры ведь интересуются мнением опытных игроков.

– Вагнер Лав рассказывал, что это он советовал Газзаеву обратить внимание на Дзагоева.
– Да, тренеры смотрят со своей стороны, а игроки идут в контакт и видят иначе. Вагнер, Березуцкий, Игнашевич – к любому могли подойти и спросить: «Как вам парень?» Головин быстрее всех понимал требования взрослого футбола. Он перескочил грань за полтора месяца, хотя некоторым требуется полтора года. Таких, как Головин, очень мало. Он не боится, хотя и получает иногда за это карточки.

– Головин, несмотря на молодость, кричит на судей. Это его главный минус?
– Это нормально – выплёскивает агрессию на поле. Ему скажи, чтобы так не делал, и он может что-то потерять в игре. С опытом он нащупает грань, когда нужно остановиться и уйти без жёлтой. Ситуации могут быть равнозначными, просто ты за три секунды до этого ушёл и остался без предупреждения. Дзагоев по собственным ошибкам эту грань нащупал.

– Если Роман Ерёменко выберет не ЦСКА, а «Спартак» – это будет предательство?
– Предательство чего?

– Подвёл команду, а теперь окажется в составе главного соперника.
– Это его личное дело.

– Злились, что Ерёменко дисквалифицировали из-за кокаина?
– Я нормально отношусь к проявлениям человеческой слабости. Понятно, что это плохо. Но каждый волен делать, что хочет. Точно не злюсь на него.

– Были удивлены, когда такое вскрылось? Ничего ведь не предвещало.
– А как такое можно было ожидать?

– Люди, употребляющее кокаин, ведут себя немного иначе.
– Фиг его знает. По нему было незаметно. В противном случае сразу пресеклось бы.

– Гончаренко назвал Васина лучшим центральным защитником в чемпионате. Читали?
– Да, Витя Васин — очень качественный защитник.

– Качественный и лучший – разные оценки.
– Возможно, действительно лучший. Тут тяжело оценивать. Васин учился у Игнашевича и Березуцких – достаточно неплохие футболисты. Плюс подсказывает Виктор Савельевич (Онопко. – Прим. «Чемпионата»). Васину мешают травмы, но по потенциалу, возможно, он действительно лучший в чемпионате. Хотя у нас есть молодые Кутепов и Джикия, которые ещё будут расти и могут обогнать. До травмы Васин был лучшим центральным защитником на тот момент.

– Лучше, чем Игнашевич и Березуцкие?
– В каких-то деталях кто-то лучше, кто-то хуже. Просто Васин совершал яркие ошибки, которые вы замечаете. Если команда пропускает, а центрального защитника не видно в трансляции, – это ужасно. Васин – это игра головой, единоборства и спокойствие. У него вообще все качества выше среднего.

– Когда Васин получил травму, стало ясно, что играть во всех оставшихся матчах сезона Игнашевичу и братьям.
– Это было тяжело. Понял, что жизнь прекращается, что прогулки с детьми заканчиваются. Остаются только процедуры, массажи, восстановления.

– Лимит на легионеров – зло?
– Я против лимита. Нужна свободная конкуренция. Или хотя бы лимит на заявку 10+15, чтобы тренер мог ставить лучших из имеющихся.

– Так многие клубы покупают мусор.
– Многое зависит от государственного финансирования. Когда человек тратит свои деньги, то не привезёт мусор. Разве что 1 раз из 10 ошибется. А когда чужие – 9 из 10.

– Чего ждёте от ЦСКА в этом сезоне?
– Надеюсь на попадание в еврокубки.

– ЦСКА предстоит играть в Лиге чемпионов почти полностью новым составом. Страшно?
– Это громадный опыт. Если хочешь прогрессировать, то нужно начинать с чего-то. Даже если ты поначалу сделаешь плохо. Перебарывай себя и становись лучше. Иначе никак.

Беседовали: Дмитрий Егоров, Андрей Панков, Григорий Телингатер, Денис Целых