Проиграть Бельгии в её нынешнем состоянии совершенно не позорно — это главное, что нужно понимать. Объективно мы просто проигрываем бельгийцам в футбольном плане — чтобы доказать это, достаточно вспомнить слова бывшего главного тренера «красных дьяволов» Марка Вильмотса. Когда у него спросили, чем конкретно можно охарактеризовать нынешнее бельгийское поколение, он сказал: в тот момент, когда мяч приходит к игроку, он уже знает, какое решение принять. И почти всегда это будет пас вперёд.
Мама Кевина де Брёйне закрепит понимание превосходства бельгийцев. Она рассказывала, что сын после тренировок часто не понимал, почему его партнёры на поле не видят того, что видит он. И речь шла о «Генте», одной из сильнейших академий в стране — там, где уровень обучения реально высок. Таких игроков, как де Брёйне, не бывает много даже всему миру, но их оказалось достаточно в одной маленькой Бельгии. И со сборной России справился один из таких — помощь де Брёйне Эдену Азару не потребовалась.
Итак, оставим сам футбол — мы проиграли команде, которая по делу стала призёром чемпионата мира. Вопрос для меня был изначально только в том, как будет принято это поражение штабом сборной. И здесь есть тревожный сигнал.
На послематчевой пресс-конференции Станислав Черчесов несколько раз ушёл от ответа, сославшись на то, что не помнит деталей игры, а затем выдал фразу, которую можно считать ключевой. «Сейчас что-то скажу, возможно, неправильно – в газетах это напишут и назад слова не вернёшь», — сказал главный тренер сборной России.
Что ж, в газетах теперь напишут не о том, что Станислав Саламович что-то неправильно сказал, а о том, что тренер стал слишком много времени уделять общественному мнению. Тому, как он выглядит в глазах людей. Книги, интервью, хвалебные колонки, телешоу — после чемпионата мира Черчесов стал звездой, и в этом состоянии очень легко начать заботиться не о том, как сделать что-то новое и крутое, а о том, как сохранить статус всеобщего любимца, избегать отрицательных слов и смыслов.
Некоторые кадровые решения, если они были обусловлены только спортивными мотивами, хорошо укладываются в это предположение. Вызывать молодого Скопинцева рискованно, это может привести к непредсказуемой критике — гораздо удобнее вызвать проверенного Жиркова, за которого тренеру даже после его 48-процентного брака в передачах достанется точно меньше. Оставлять в запасе Дзюбу тоже рискованно — его тоже любят люди, и неважно, что нападающие должны забивать, а Артём делал это последний раз более тысячи минут назад.
И так далее.
Черчесов заработал тот статус, который имеет сейчас, в том числе и благодаря решениям и словам, часто шедшим вразрез с мнением болельщиков и журналистов. Он мог стелить солому охапками перед чемпионатом мира, но вместо этого упорно продолжал раздражать скептически настроенную публику железной верой в хороший результат. Это помогло ему стать героем лета — оказалось или показалось, что тренер видит то, чего не видят остальные. На общественность и критику ему было по барабану — и это, как в ретроспективе совершенно точно понятно, было главной составляющей нашего успеха на ЧМ.
Когда тренер начинает думать о возможной критике, это тревожный сигнал. Когда о критике начинает думать тренер сборной России, это хуже вдвойне, потому что здесь каждый из 150 миллионов, как говорилось в старом анекдоте, сам себе тренер сборной. И избежать критики от всех не удастся.
Станиславу Саламовичу нужно понимать, что успех на ЧМ не гарантирует ему причисления к лику святых — пара поражений, и толпа будет требовать распять его. А значит сверяться с мнением толпы губительно.
Возвращение этого понимания поможет Черчесову не угодить под гусеницы раньше времени.