Очередное заседание по делу Кокорина и Мамаева ещё не окончено, но свидетель Соловчук уже наговорил на очередной текст по теме. После перерыва из-за срочной эвакуации продолжаем следить за показаниями водителя, которому «прилетело» в то самое утро.
О том, как оказался на месте драки
«8 октября я работал водителем у Ольги Викторовны Ушаковой. Я привез её на утренний эфир — это было около 6 утра. Искал место, где припарковать автомобиль, высадил её около концертного зала «Чайковский», там на площади была передвижная студия Первого канала. Оттуда переехал на Брестскую улицу, там рядом гостиница «Пекин». Сидел в машине, ждал Ольгу Викторовну».
О встрече с Бобковой (девушка из компании Кокорина)
«Около семи часов утра открылась задняя правая дверь, и в машину села незнакомая девушка. От неё исходил запах алкоголя. У неё была сбивчивая, несвязная речь. Спросила, таксист ли я, сказал, что нет. Она сказала, что ей холодно, я попросил её покинуть автомобиль. Она сказала, что ей холодно и она останется. Я обращался к ней вежливо и культурно».
О поводе для конфликта
«Через какое-то время дверь открыл молодой человек, взял её за руку и сказал, что это не их машина, и увел её. Я хотел уже уезжать, как рядом с машиной разбился стеклянный предмет, и осколки полетели в машину, в районе переднего колеса. Вышел посмотреть, есть ли повреждения. Обходил машину спереди, в это время уже двигались Мамаев и Кокорин. Вроде ещё Протасовицкий. Спросил, кто бросил бутылку. Кокорин ответил, что он. Спросил, зачем. Начались угрозы, оскорбления. Ребята спрашивали, почему я назвал кого-то из них петухом. Я не понимал, о чём они говорят, всячески старался сгладить конфликт».
О том, были ли пьяны его оппоненты
«Я стоял на расстоянии в метр где-то. Все могут определить, выпивший человек или нет. Они были шумной компанией, привлекающей внимание. Это не смех и веселье. С претензиями ни с того, ни с сего подошли. От них запах алкоголя исходил».
О начале драки с Мамаевым
«Мамаев взял меня за лицо, за подбородок. Они стояли в обнимку. Я попытался рукой убрать его руку от лица, они вдвоём отшатнулись от меня. Мамаев протянул руку к лицу, оттолкнул меня и начал наносить удары. Я развернулся, но ударов не наносил — только поднял руки вверх».
О реакции на удары
«Было несколько ударов в область лица. Удары были кулаком, но это было очень быстро, и я начал убегать к машине, выбежал на тротуар и направо. Обернувшись, увидел, что за мной бегут Мамаев и Кирилл. Далеко я не убежал, потому что машина была заведена, да и смысл бежать? Когда они за мной бежали, Мамаев споткнулся и упал. Кирилл попытался меня ударить, я оттолкнул его рукой. Мамаев подбежал, подпрыгнул и ударом то ли руки, то ли ноги сбил меня с ног.
О попытке отпора
«Мамаев упал сам, без моей помощи. Кирилла Кокорина я толкнул в правое плечо. Это даже был не толчок, я просто выставил руку и положил на плечо».
О действиях Кокорина
«Они продолжали стоять в обнимку и не понимали, кто что делал. Позже, когда драка уже началась, он стоял справа от меня и бил по туловищу, в область плеча ногой. И в голову — в область уха».
О нанесённом вреде
«У меня было сотрясение, сломан нос, кровоподтёки по всему лицу. Нос сломался после удара Павла Мамаева. Когда меня подняли, я стоял, наклонившись вперёд, вытирал лицо, как увидел, что Мамаев бежит, замахивается и бьёт меня ногой по лицу. После этого из носа пошла кровь, я услышал хруст. Понял, что у меня сломан нос».
О продолжении драки
«Когда подбежал Мамаев, его удар пришёлся в область груди. Сзади была ступенька, я в неё упёрся ногой, потом упал. После подбежали остальные и начали наносить удары: два Кокорина, Мамаев и Протасовицкий, всех точно не помню. Так как я лежал на земле, ногами меня было бить удобнее. В основном удары пришлись в область туловища, также были удары по голове. Избиение то продолжалось, то затухало. Периодически мне давали какие-то жизненные напутствия. Всё продолжалось около 10 минут. Сдачи я дать не пытался — в такой ситуации это сложно сделать».
О девушке, которая на него легла
«Была одна девушка, которая кричала и просила, чтобы они остановились. В какой-то момент даже пыталась закрыть меня своим телом — то ли присела, то ли прилегла. Но её оттолкнули и сказали: «Иди отсюда, не мешай». Дальше просто ходила и просила перестать. Но на неё, судя по тому, что избиение продолжалось, никто не реагировал. В какой-то момент меня кто-то поднял — не помню, кто это был».
Об ущербе автомобилю
«Когда меня повели к машине, Мамаев начал бить авто: по зеркалам, изнутри. Еще один человек разбил форточку. В этот момент Александр Кокорин попытался рассказать, как правильно жить, а потом от меня отстали. Я на всякий случай извинился и попытался уехать. Кокорин, кажется, крикнул: «Не вздумай заявлять в полицию, я сфотографировал номера». Я просил остановиться от побоев и не трогать машину, говорил, что она не моя».
О том, как оказался в больнице
«Дальше я сел в машину, уехал на другую сторону Садового кольца, к концертному залу «Чайковский». Вышел посмотреть, что с автомобилем. Смутно помню. Как оказалось, охранник концертного зала вызвал скорую и полицию. Говорил, что я несколько минут сидел в машине неподвижно, вся машина в крови была, форточка разбита. Потом приехала полиция и скорая, меня увезли в Боткинскую больницу. В больнице я провел четверо суток».
О словах про «петухов»
Адвокат: «На вопрос, почему вы называли их петухами, не говорили «это моё мнение»?
Потерпевший: «Нет».
Адвокат: «Я так считаю»?
Потерпевший: «Нет».
Адвокат: «Я готов ответить за свои слова»?
Потерпевший: «Нет»
О своих физических данных
«Занимался гандболом лет 7-8. Контактный вид спорта, в основном — руками играют. Разница в весе? Мой вес был в районе 108 кг, но мы рассматриваем ситуацию, в которой 1 против 4».
О записи на видеорегистратор
«Я не знаю принцип его работы. Я его не выключал вручную, у него вообще нет такой функции. Вы клоните к тому, что я мог удалить какие-то записи. В деле есть заключение экспертов, что файлы с флеш-карты не удалялись».