«Пахтакор»-1979
«Весной 1979 года меня в срочном порядке направили на работу в Узбекистан для оказания неотложной методической помощи ташкентскому «Пахтакору», попавшему в полосу неудач, — вспоминал Олег Базилевич, которого тогда назначили главным тренером узбекского клуба. — Это была удивительная команда. Сказать, что в ней тогда подобрался отличный состав, мало. Этот состав подбирался годами, упорно и целенаправленно. Спасибо за это не только специалистам, работавшим до меня, – в этом заслуга и спортивного, и высшего руководства республики. Фактически «Пахтакор» был сборной Узбекистана, укомплектованной лучшими футболистами. Однако, несмотря на это, команда никак не могла поймать и удержать стабильную игру».
В 1977 году «Пахтакор» занял второе место в первой лиге и вышел в высшую. В следующем сезоне узбекский клуб выступал невзрачно – 13 поражений и 8 ничьих при разнице мячей 42-43 в 34 играх и итоговое 11 место. Многие удивлялись: почему команда с такими талантливыми ребятами не может добиться большего. Базилевич, который работал в киевском «Динамо» с Валерием Лобановским, был призван исправить эту ситуацию.
— С первых же тренировок я понял, что мы обязательно добьемся успеха, — рассказывал он. — Молодые, одаренные, полные сил футболисты сразу поверили в новую для них организацию игры. И, едва лишь опробовав новые тактические варианты ведения командных действий, тут же стали применять их на поле. Да еще как применять – мы выиграли пять матчей кряду и оказались в верхней части турнирной таблицы. Еще немного – и вот-вот бы начали дышать в спину лидерам чемпионата. Газеты писали: «Пахтакор» рвется к медалям»… Это было удивительно.
Возможно, «Пахтакор» и правда выбился бы в призеры чемпионата СССР, если бы не трагедия, которая разделила историю клуба на «до» и «после».
Фото: РИА Новости
«Понял. 8400»
11 августа 1979 года в 9 утра команда собралась на базе – через пару часов у неё был рейс в Минск на игру с «Динамо». Попрощаться с командой приехал полузащитник Михаил Ан — в последнем матче он получил травму, поэтому должен был остаться в Ташкенте. Но ребята уговорили своего капитана полететь с ними.
18-летний Сирожиддин Базаров тоже приехал в то утро на базу, хотя должен был улететь с дублем еще несколько дней назад – пришлось задержаться из-за вступительных экзаменов.
Не хватало среди собиравшихся в аэропорт Базилевича, который двумя днями ранее улетел в Сочи, повидаться с женой и сыном. Главный тренер рассчитывал приехать в Минск 11 августа – как раз к игре дубля. Уже в аэропорту недосчитали ещё двоих: массажист команды Анатолий Дворников проспал, а защитник Анатолий Могильный не рассчитал время в пути и в итоге опоздал на рейс.
В 11:30 самолет взлетел. На борту Ту-134 было 84 человек, из которых 17 представителей «Пахтакора» и 12 детей. За 20 минут до этого из Челябинска вылетел ещё один Ту-134, направлявшийся в Кишинёв.
В 13:17 оба самолета вошли к зону, которую контролировал харьковский районный центр. Там с семи утра на дежурстве было семь диспетчеров, а на самом напряженном участке трудились стажер Николай Жуковский, работавший тогда всего 2,5 месяца, и Владимир Сумской, которому поручили следить за неопытным коллегой. Хотя делать это должен был начальник смены Сергей Сергеев.
— Всё было как обычно – заступили, получили информацию, что будет литерный рейс А, — вспоминал то утро Сумской. — На нём летали высшие представители власти. Зона была перекрыта. Литерный прошел в 12 часов по московскому времени. Минут через 10-15 нам открыли эшелоны, и началась «свалка» из самолетов.
В этот момент Жуковский совершил ошибку, которую Сумской впоследствии исправить не смог. Стажер нанес в график время, когда два рейса должны будут оказаться в одной и той же точке: по его расчетам, интервал прохода через нее обоих лайнеров составлял три минуты. В итоге Жуковский дал команду ташкентскому борту занять эшелон, по которому уже шел молдавский самолет.
— Коля упустил их… Не проконтролировал. Когда он сказал, что у него два самолета на одной высоте, по графику казалось, что их можно развести, — вспоминал Сумской.
Он попытался поднять ташкентский самолет и отдал команду экипажу: «735-й, вы 9000 займите. Над Днепродзержинском 8400 пересекающийся».
В ответ неразборчиво прозвучало: «Понял. 8400». Сумской с полной уверенностью, что ташкентский экипаж его услышал, вернулся на свое рабочее место. Через минуту и пять секунд оба рейса пропали с радаров. Ещё через две экипаж Ан-24 доложил: «В районе населенного пункта наблюдаю падение самолета. Вроде Ту-134».
Позднее выяснилось, что фразу «Понял. 8400» произнес пилот Ил-62, третьего борта, который шел рядом и летел в Ташкент.
Самолет с командой «Пахтакора» врезался в тот, что летел в Кишинев, под углом в 95 градусов. Крылом он снес верхнюю часть кабины и начало пассажирского салона, от чего молдавский борт развернуло вправо, а ташкентский – влево, и самолеты столкнулись хвостами. Первый разрушился в воздухе на несколько частей, а пилоты второго пытались совершить аварийную посадку (без киля, части правого крыла и одного из двигателей!), но на высоте четыре тысячи метров потеряли управление. Самолет ушел в пике и врезался носом в землю.
Материалы расследования тут же засекретили – даже близким родственникам не раскрыли большую часть информации. Всего погибло 178 человек.
«Страшнее известия быть не могло»
Первым о трагедии узнал вратарь Александр Яновский, который уже был в Минске с дублем «Пахтакора». Ему позвонили через несколько часов после того, как всё произошло.
— Именно мне как самому старшему по возрасту в дубле звонили узнать имена тех, кто мог находиться на борту разбившегося самолета, — рассказывал он в интервью. — Помню, во время ужина меня позвали к телефону и начали расспрашивать, просить составить список. Была неразбериха – кто полетел, кто остался в Ташкенте. Они думали, что и Базилевич разбился, но я объяснил, что Олег Петрович накануне улетел на встречу с семьей в Сочи и должен был прибыть непосредственно к матчу.
Базилевичу позвонили следом.
— Телефона в нашем номере не было, в дверь постучала горничная и сказала, что мне срочный звонок из Ташкента, — вспоминал он. — Мне как-то сразу стало не по себе, знаете, такое чувство зарождающейся тревоги. На проводе был Мирзаолим Ибрагимов. Его голос дрожал. Сдерживая рыдания, он проговорил страшные слова, которые до сих пор не укладываются в голове: «Команда погибла… Хорошо, хоть ты с ними не полетел…». Связь прервалась, я помню, что ухватился за стойку администратора, продолжая держать в руке телефонную трубку, до конца не осознавая необратимость и ужас случившегося. Страшнее известия быть не могло.
Родственники узнали о случившемся на следующий день. По радио и телевидению о трагедии не было ни слова.
— Меня разыскал Слава Кольцов из администрации «Пахтакора». Мы встретились с ним, он сказал, что ребята разбились, — вспоминала вдова второго тренера команды — Идгая Тазетдинова – Алла.
Позже, когда на месте трагедии разобрали обломки и закончили поиск погибших, она отправилась туда.
— На деревьях висели какие-то обрывки. С одной из веток я сняла прядь седых волос. Я искала что-то, не понимая, что именно… И нашла обгоревший манжет от рубашки Идгая, — рассказывала она в интервью «КП». — Фирменная пуговица была срезана… Я набрала в сумку какие-то осколки от иллюминатора, оплавленные куски металла, землю.
Хоронили погибших футболистов и членов команды в свинцовых гробах, внутри которых были лишь земля и камни – останки тел так и не удалось собрать. Проститься с «Пахтакором» пришел чуть ли не весь Ташкент.
— Это было единое на всех горе, тысячи сердец бились в унисон, — рассказывал Базилевич. — Люди стояли на всем пути следования траурного кортежа от аэропорта до Боткинского кладбища. На церемонии погребения, на которой присутствовало всё руководство республики, выступавшие с трудом подбирали слова. Трудно было до конца осознать произошедшее, найти нетрафаретные, соответствующие ситуации определения…
Фото: russian7.ru
Расследование и суд
Обсуждалось несколько версий случившегося – предполагалось даже, что самолеты были сбиты ракетой ПВО, поскольку в том районе проходили военные учения. Но по итогам расследования было установлено, что до момента столкновения ни на одном из самолетов не было взрыва или пожара, а учений и запусков чего-либо в тот день не проводилось. Эксперты обнаружили в действиях Жуковского ряд ошибок, поэтому основной причиной трагедии признали действия диспетчеров.
Суд состоялся спустя девять месяц после произошедшего — Жуковского и Сумского приговорили к 15 годам в колонии общего режима. Сергей Сергеев, который поставил неопытного парня на сложный участок работы, к расследованию не привлекался.
Новый «Пахтакор»
Собирать заново команду помогали клубы по всему Союзу.
— В Москве я обошел столичные клубы, беседовал с игроками, — рассказывал Базилевич. — В командах были проведены собрания. Вопрос ставился так: «Кто хочет добровольно пойти на помощь «Пахтакору»?». В «Спартаке», к примеру, выразил такое желание Валера Глушаков, мы с ним вместе полетели на первый после авиакатастрофы матч в Ереван. В других командах желающим покупали билеты, и они прилетали сами. Так, вслед за Глушаковым прибыл Бондарев из ЦСКА, Нечаев из «Черноморца», Церетели из кутаисского «Торпедо». Чуть позже в команду влились Якубик из московского и Василевский из минского «Динамо», Соловьев из московского «Локомотива», Амриев из «Памира»…
Меньше, чем через две недели, «Пахтакор» возобновил выступления в чемпионате. В регламент тогда внесли пункт, согласно которому в течение трех лет узбекский клуб сохранял место в высшей лиге вне зависимости от результатов. В том роковом сезоне команда заняла девятое место.
Базилевич в конце 1979 года покинул «Пахтакор» — его недолгая командировка в Ташкент закончилась, и его отправили в ЦСКА.
— Я уже полюбил и этот город, и этих чудесных людей, которые окружали меня тогда и помогали во всем. И самое главное – дело пошло! – вспоминал он. — Но моей команды, этих замечательных ребят в Ташкенте уже не было, и я внутренне, наверное, до сих пор так и не смог с этим смириться. Сколько потерь в жизни пришлось пережить! Ушла мама, потом у меня отняли «Динамо», теперь и мой «Пахтакор»…
В материале использованы отрывки из книги Мавлона Шукурзоды «Пахтакор»-79. Помним. Чтим. Гордимся» и фрагменты интервью из фильма «Тайна гибели «Пахтакора».