Эпизод с Фёдором Чаловым на последней минуте компенсированного времени к матчу ЦСКА — «Сочи» легко критикуется из-за рек крови. Когда результат нарушения очевиден всем, арбитра постфактум становится проще обвинить — вне зависимости от того, насколько сложно было разобраться в эпизоде. Бригаде Виталия Мешкова действительно было сложно. Главный отвернулся от эпизода и не бросал взгляд в штрафную (это не ошибка, а в целом методологический недостаток наших судей — во Франции, например, арбитры гораздо чаще крутят головой по сторонам), а лайнсмен не заметил, как Миладинович сделал сначала предварительный толчок локтем, а затем контрольный в голову.
По этой причине оставим эпизод с кровью и перейдем к другому, из той же игры, в котором разобраться было проще.
21 июля Мешков работал на матче «Динамо» — «Рубин» в Москве. Уже в первом тайме он удалил с поля Евгения Башкирова за две жёлтые карточки: первую полузащитник Казани получил за зацеп с целью сорвать атаку после потери, а вторую — за опасный подкат спереди. Эпизод из разряда тех, что уходят на усмотрение, особенно когда у игрока в первом тайме уже есть карточка. Но Мешков проявил принципиальность и достал вторую карту.
Матч ЦСКА с «Сочи» стал для Мешкова первым после той игры. В первом тайме Никита Калугин сзади подкатывается в обе ноги Арнору Сигурдссону. Защитник не имеет возможности добраться до мяча — его хорошо укрывает корпусом исландец. Всё это происходит на глазах у арбитра. Решение Мешкова? Он не то, что не показывает красную — даже жёлтой карточки в этом эпизоде нет.
Травма, которую получил Арнор и по причине которой вынужден был замениться, — на самом деле, привходящее сентиментальное обстоятельство. В конце концов, травмироваться можно и на ровном месте, поэтому повреждение не должно быть критерием при оценке эпизода. Критерием должен быть допустимый уровень жёсткости, который явно нарушается в эпизоде, где защитник атакует (заметьте, я намеренно избегаю слов вроде «влетает» или «врезается» — это тоже эмоциональная оценка) соперника сзади, не имея возможности завладеть мячом.
Итак, что мы имеем? Два подряд матча одного арбитра. В первом он показывает жёлтую карточку игроку за подкат спереди, зная, что для игрока это будет второе предупреждение. Во втором матче арбитр оставляет даже без жёлтой карточки подкат сзади с опасностью нанесения травмы (в итоге она случилась, и — что тоже важно и выглядит злой иронией — именно ЦСКА несколько минут вынужден был играть вдесятером). Оба эпизода арбитр хорошо видит и интерпретирует их совершенно по-разному.
Для меня важно, что этот текст написан уже через сутки после эпизода с Сигурдссоном. За сутки эмоции отошли на второй план, и теперь, уже спокойно, можно выработать главную претензию к российскому судейскому корпусу. Я знаю, что тренерский штаб «Спартака», например, собирает информацию об арбитрах своих следующих матчей — и это кажется логичным решением: так ты вроде бы до стартового свистка знаешь, что можешь, а что не можешь себе позволить.
Так вот, в чемпионате России это совершенно бесполезный сбор данных. В чемпионате России у судей нет никакой последовательности в решениях. Нет никакой последовательности в том, что за подкат спереди выдаётся вторая карточка, а более опасный подкат сзади нет даже жёлтой. Нет никакой последовательности в том, что в сезоне-2017/18 за матч фиксируется в среднем на два нарушения меньше (это существенная разница), чем в сезоне-2016/17, но при этом за тур выдаётся в среднем на одну карточку больше. Это просто указание сверху: журналисты надоели ворчать, что у нас каждое касание карается фолом, поэтому давайте свистеть поменьше, но карточки выдавайте с той же непримиримостью.
Так не пойдет. Так не построить правильную систему. Нельзя применять принцип подгона цифр, когда сзади подкатываются в ахилл. Нельзя фиксировать фолы только исходя из ориентира «закричал или нет». Все претензии к судьям всегда будут сводиться к одной глобальной.
И с этим нужно что-то делать.