Бывают интервью, которые жалко заканчивать: слушали бы и слушали. Разговор с легендой «Локомотива» Юрием Дроздовым – из этой серии. Мы и подумать не могли, что за внешностью серьёзного, скромного и, как всегда казалось, немногословного мужчины, одного из самых жёстких «персональщиков» в истории российского футбола скрывается такой изумительный рассказчик. За три с лишним часа хохотали не раз. Улыбнитесь и вы. Откройте для себя другого Дроздова, окунитесь в эпоху футбола 90-х.
Родился 16 января 1972 г. в пос. Горячеводский, Ставропольский край.
Клубы: «Машук» Пятигорск (1988), ФШМ Москва (1989), «Динамо» Москва (1990-1992), «Локомотив» Москва (1992-2003), «Спартак-Алания» Владикавказ (2003-2004), «Женис» Астана, Казахстан (2005), «Химки» (2006-2008), «Витязь» Подольск (2008), «Локомотив-2» Москва (2009).
Чемпион России: 2002. Обладатель Кубка России: 1996, 1997, 2000, 2001. Обладатель Кубка Казахстана: 2005.
Бронзовый призёр молодежного чемпионата мира 1991 г.
За сборную России провёл 10 матчей.
Тренерская карьера: «Локомотив-2», тренер (2010-2011), «Сахалин» (2012), «Краснодар-2» (2013), «Спартак-Нальчик», тренер (2014-17), «Динамо» Минск, тренер (2017-18), «Сахалин» (с 2019 года).
«Так соскучился по Сахалину, что взял билет и полетел»
— Пару недель назад «Локомотив» организовал встречу ветеранов, которые выиграли первые медали в российской истории клуба. Как прошла?
— Душевно. На игре «Локомотив» — «Краснодар» нам выделили отдельную ложу, накрыли стол. Приятно было повидаться с ребятами – всё-таки жизнь разбросала кого куда. Только с Чугайновым до недавних пор вплотную пересекались – в восточной зоне ПФЛ. Тут увиделись и давай друг друга подкалывать: «Да ваш «Сахалин» то, сё». — «А вы лучше? Не успели мы выйти на поле у вас в Новосибирске, как шесть жёлтых получили». Посмеялись, посидели и разошлись. Мне с утра нужно было ехать, лицензию продлевать, у ребят – свои дела.
— В царской России на Сахалин ссылали на каторгу, а вы туда отправились по доброй воле. Захотелось экстрима?
— Я для себя Сахалин открыл ещё в 2012 году, так что в этот раз ехал осознанно. После пяти с половиной лет работы помощником захотелось вновь почувствовать себя главным тренером. Есть багаж, идеи, своё видение футбола, поэтому предложение «Сахалина» принял с удовольствием.
— Исправительные учреждения на острове сохранились?
— Не в таких объёмах, как раньше. Значительно меньше. Есть действующие зоны, даже в центре города, но постепенно губернатор Лимаренко их убирает. Южно-Сахалинск стремительно благоустраивается и по уровню жизни уже опережает многие города региона, включая Читу.
— У обывателя Сахалин ассоциируется с морепродуктами.
— Всё есть, только стоимость московская. В прошлом году рыбы мало было – цены взлетели. Килограмм красной икры стоил 4 тысячи рублей. Сейчас рыбы много, и икра подешевела, до 2800-3000. В Южно-Сахалинске есть такой рынок «Успех», рассчитанный на москвичей. Туристов сразу туда везут. А меня познакомили с нужными людьми, рыбаками, беру морепродукты у них– и дешевле, и надёжнее.
— Московские друзья просят «подгончик»?
— Это раньше считалось экзотикой – сейчас и в Москве всё можно купить, хоть и в мороженном виде. А в 2012 году я тащил домой 50 килограмм икры, рыбы. Друзьям, знакомым. О, был один интересный случай.
— Какой?
— На прошлый Новый год, когда я работал в Минске, на меня внезапно накатила дикая ностальгия по Сахалину, его добродушным людям и красивейшей природе. Купил билет и полетел. Набрал икры, корюшки. У меня в январе день рождения, а у бывшего президента «Динамо» Чижа была традиция: дважды в неделю футбол и баня на базе в Логойске, под Минском. Именинники там же проставлялись. На мой день рождения Чиж не попал. Встречаемся через неделю, ребята подтравливают шефа: «Юрий Саныч, там такая рыба была, ммм…». Так растравили душу человеку, что он стал в Москву, на Дорогомиловский рынок звонить, заказывать свежую корюшку. А у нас ещё осталось немного в холодильнике с прошлого раза. Говорю: «Принесите, угостим президента». Чиж смеётся: «Что, отжал вашу заначку?».
Денис Целых, Олег Лысенко и Юрий Дроздов
Фото: Эдгар Брещанов, «Чемпионат»
— Футбол-то на Сахалине жив?
— Всё не так мрачно, как можно подумать из Москвы. Если будет поставлена задача выйти в ФНЛ, по лицензированию проблем не возникнет: инфраструктура соответствует первой лиге. В городе два стадиона. На «Спартаке» постелили искусственный газон последнего поколения. На второй арене, «Космос», сделали трибуны на пять тысяч человек, раздевалки – сейчас решают, как с быть редкой елью из Красной книги.
— А что там с елью?
— На стадионе три трибуны, а четвёртую поставить не разрешили, потому что пришлось бы убрать две ели, растущие в юго-восточной части арены. Спилить нельзя – можно только аккуратно куда-то пересадить.
— Ох. Но мы немного о другом – футбол-то развивается?
— Проводится первенство острова. Дети играют по Дальнему Востоку. Наш молодёжный состав участвует в третьй лиге Сахалина. Квалифицированных детских тренеров не хватает – это проблема. Я с ней вплотную столкнулся: по регламенту нужно двух молодых игроков, 1998 года рождения, выпускать на поле, а где их взять? С местными вплоть до 2002 года рождения напряжёнка. Пришлось везти двух из Москвы.
А вообще все стараются уехать, хотя сейчас на Сахалине для ребят созданы хорошие условия. Важный фактор развития – наличие в городе профессиональной команды, даже второй лиги. Я подтянул к основе трёх 16-летних ребят. Только один провёл полный матч, засветился, как агенты зашевелились: а это что за мальчик?
— Стандартная история.
— На его примере объясняю пацанам: не надо раньше времени рваться в Москву. В основном инициатива исходит от родителей. Детские тренеры пудрят мозги: надо везти на просмотр, в «Локомотив», «Динамо», я договорюсь. Притом что качество обучения в специализированных школах Сахалина и Москвы – это небо и земля. Контраст бросается в глаза на первой же тренировке. Мальчишку заворачивают, многие потом психологически ломаются и пропадают.
— Как прогрессировать, когда сезон у вас длится около полугода? Да и количество команд в зоне минимальное?
— Безусловно, шесть команд – это мало, но зона очень сильная. Каждый клуб спокойно мог бы играть в ФНЛ. Но почти полугодичный перерыв между кругами – это, конечно, не дело. Первый отрезок сезона завершился 13 октября, второй начнётся 15 апреля. Если с бюджетом будет порядок, планирую выйти из отпуска в середине февраля: провести полноценные сборы, подготовиться, может, кого-то из ребят подобрать.
— Учитывая удалённость от «центральной» России, задачу выхода в ФНЛ перед «Сахалином» вряд ли поставят?
— Всё зависит от руководителей. Регион-то богатый. Даже сейчас бюджет позволяет нам участвовать в ФНЛ. Ходили слухи о реорганизации первой лиги – якобы хотят сделать три зоны по двенадцать команд и перемешать всех. При таком раскладе «Сахалину» и Москва может попасться, и Краснодар. Было бы интересно.
Фото: Александр Сафонов, «Чемпионат»
«Поддакаивал отцу: «Тоже буду трактористом!»
— Вы в жизни много путешествовали. Из Пятигорска – в Москву, потом Владикавказ, Казахстан, Нальчик, Минск, теперь вот Сахалин. Легко даётся перемена мест?
— По молодости чувствовал дискомфорт. Из спортинтерната Ставрополя сбежал через полгода – настолько соскучился по дому, друзьям. Сел на автобус и уехал. Родители, кстати, не удивились. Они не воспринимали футбол как серьёзное занятие. Отец работал трактористом, мама – на мясокомбинате. Папа поучал: «Смотри, траншею прорыл – уже денежку заработал». Я поддакаивал, чтобы ему приятно сделать: «Да-да, поступлю в техникум и тоже буду трактористом!».
— Как вообще пробиться в большой футбол из Пятигорска?
— Я сначала попал в юношескую сборную России — порекомендовал Сергей Васильевич Коробко, наш детский тренер. Пятерых нас, пятигорских, туда направили. На следующий сбор вызвали троих. Мы этой командой выиграли турнир сборных союзных республик, после чего тренер Юлыгин позвал нас с челябинцем Витей Булатовым в Футбольную школу молодёжи (ФШМ).
— За счёт чего зацепились вы?
— Наверное, дело в работоспособности. По пятигорским меркам я, может, и считался техничным, но не по московским. Чтобы тебя заметили, надо много бегать и совершать определённые действия. Я исполнял правого полузащитника, закрывал бровку. Подал, забили – молодец. Как к мячу правильно подойти, как корпус поставить – этому уже в ФШМ учили. Там же впервые узнал, что такое двухразовые тренировки. Общежитие, школа располагались на «Пионерской», а тренироваться ездили в «Лужники», на «пазике».
— Из Москвы не порывались сбежать, как из Ставрополя?
— Порывался! После зелёного, маленького Пятигорска большая, серая Москва давила. Москвичи бурчали: «Лимоны» понаехали» (от слова лимитчики). Тренер Юлыгин убеждал: «Что тебя ждёт дома? «Динамо» Ставрополь или СКА Ростов. А здесь мир посмотришь». Николай Павлович Гонтарь в дубле «Динамо» то же самое повторял: «Терпи».
— Как попали в «Динамо»?
— С ФШМ стали чемпионами Москвы, выиграли «Переправу», фактически первенство Союза среди интернатов. Нас пригласили сыграть с дублем «Динамо» на базе в Новогорске. Так мы их на глазах у Бышовца разнесли – 4:0. Анатолий Фёдорович ткнул пальцем в приглянувшихся игроков: берём. Шесть человек взяли в «Динамо», а задержался только я. Остальных потом другие клубы переманили – подъёмными, машинами. Мне в «Динамо» обещали служебную квартиру, но первое жильё получил уже только в «Локомотиве».
«Что, шампусика набрали?»
— Вечным помощником главных тренеров в «Динамо» был очень колоритный дедушка, Адамас Голодец – дядя Ольги Голодец, нынешнего вице-премьера по спорту. Были с ним весёлые истории?
— Как иначе? В 1991 году со сборной ЦС «Динамо» полетели на турнир в Америку. Когда Адамас Соломонович проходил сквозь рамку металлоискателя, тот чуть не взорвался. Таможенники сбежались: что такое? Он по карманам шарит – не может понять, что звенит. Рубаху расстёгивает, а на груди железный секундомер висит на шнурке. Массивный, тяжёлый. Как же он без секундомера полетит – тренер же (смеётся)!
— Весело.
— Адамас Соломонович — легенда. Хорошо запомнил его поговорку, когда мы только делали первые шаги в футболе. «Кого вы хотите обмануть? Я 35 лет в футболе», — говорил он с фирменной интонацией.
Адамас Голодец и Александр Точилин
Фото: fcdynamo.ru
— А пытались обмануть?
— Естественно, по молодости норовили где-то сачкануть, нарушить режим. Голодец видел всех насквозь. Чтобы Соломоныч дал два дня выходных, не знаю, что должно было случиться. Но вдруг как-то раз он расщедрился. Мы жили в гостинице у стадиона «Динамо». На радостях сбросились и отправили двух ребят с Украины, двух Серёг, за шампанским. В ресторан через дорогу.
— Так.
— А Адамас Соломонович любил прогуливаться под ручку с супругой по Петровскому парку. И вот идут они, значит, а навстречу наши Серёги чешут, взмыленные. Вдвоём тащат тяжеленный баул, полный бутылок! Увидели тренера, один сумку бросает: «Возьми ты, сделай вид, что налегке, будто форму несёшь». Тот взвалил её на плечо и старается идти ровно, не шатаясь. Проходят мимо Голодца: «Здравствуйте, Адамас Соломонович». Тот даже не взглянул на них: «Что, шампусика набрали?».
— Чутьё!
— Голодец прекрасно знал: около метро только пива можно взять. А если идут со стороны ресторана – значит с шампанским. Когда современных футболистов палишь, они удивляются: «Как вы догадались?». Объясняю: «Ребята, мы сами всё это проходили. Но, в отличие от вас, делали это хитро, зная, что главное не попасться. Мы жили на улице, там надо было крутиться, а вы, кроме телефона, ничего не знаете».
«Газзаев как треснет по тактической доске!..»
— К основе «Динамо» вас подтянул Газзаев?
— Не только меня – ещё Игоря Симутенкова, Виталика Бута. Взял нас на сборы, давал шанс. Против «Гента» в Кубке УЕФА не побоялся поставить меня в 17 лет. Симутенков у Газзаева выстрелил – стал лучшим бомбардиром чемпионата и уехал в «Реджану».
— Стаканы по раздевалке у Газзаева летали?
— И стаканы, и сумки с мячами, и фишки. Валерия Георгиевича жутко злило, когда он что-то объяснял, а молодёжь хлопала ушами. Один раз и мне попало.
— За что?
— Задумался о чём-то своём на теории, а он как треснет по тактической доске – та на пол, фишки в стороны. После этого старался главному всегда в глаза смотреть (смеётся). У нас с Биджиевым в Нальчике была история. Взяли на сбор в Крымске молодого мальчика 1998 года рождения – он сейчас в Курске. А у него проблема со зрением. Сделали хорошие линзы. В товарищеском матче с Читой выпустили его минут на 20 на замену, он неплохо вошёл. Решили поставить его в пример другим пацанам, подготовили нарезку моментов. Включили проектор, Биджиев лазерной указкой на этого футболиста показывает и спрашивает: «Кто это?». Тишина. Биджиев – мне: «Алексеич, перемотай». Опять: «Кто это?». Молчание. Все поворачиваются к этому парню, шикают: «Чего молчишь?». А он линзы не надел – чтобы глаза отдохнули. Вслепую на разбор пришёл!
— А с Газзаевым у вас ещё истории были?
— Как-то нас с молодым вратарём Славкой Дусмановым взяли на сборы в Португалию. Приехали, пообедали, сидим в номере, ждём вечернюю тренировку. Мобильных не было – ориентировались на часы в телевизоре. А те, видно, опаздывали. Время подходит, спускаемся в холл, а автобус с командой уже усвистел.
— Ситуация.
— Сидим, переживаем: «Ёлки-палки, Георгич приедет – разнесёт». Я первым пошёл к Газзаеву и давай с порога извиняться: «Валерий Георгиевич, простите, пожалуйста, с дороги устали». Георгич смягчился: «Ладно, но чтоб это было первый и последний раз». У меня как камень с плеч. А Дусманов, наивная душа, возьми да и ляпни: «В телевизоре часы неправильно выставлены были…» И тут Газзаев взорвался: «Что?! Да ты, молодой, за полчаса до отхода автобуса должен внизу стоять!» Слава вышел от него белый, волосы дыбом. Говорю: «Ты что, просто извиниться не мог?» Он: «Да я оправдаться хотел». Я ему: «Ну что — оправдался?» Больше его на сборы не брали.
Видео доступно на «Чемпионате».
«Нашли Тумиловича где-то на бензоколонке, машины заправлял»
— Вы играли на молодёжном ЧМ-1991 в Португалии. Что запомнилось?
— Напутствие тренера Костылева перед четвертьфиналом. Выходим в Фару поле пощупать – весь стадион в испанских флагах и баннер висит: «Испания – чемпион». Зашли в раздевалку, переодеваемся. И тут Геннадий Иванович выдаёт: «Что-то говорить, настраивать я не хочу. Вы видели, что болельщики вывесили? «Испания – чемпион». А я вам по-русски скажу: … им в … Пошли». Мы их просто смели – 3:1. Серёгу Щербакова после этого в Лиссабон забрали, его тезку Мандреко – в «Рапид».
— В заявке у вас был ещё и вратарь Тумилович. Очень колоритный персонаж.
— Гена, помню, отличился на турнире во Франции, куда мы летали со сборной центрального совета «Динамо». Где-то на банкете они с нападающим Женей Кашенцевым раздобыли пивка, выпили и давай песни горланить. А у Кашенцева ещё такой баритон, как у Льва Лещенко. Зашли в автобус, и понеслось: «Этот день победы, порохом пропах!» Тренер Гонтарь не оценил патриотического порыва, пригрозил: «Ну я вам устрою…» От чемпионата мира Гену отцепили.
— Погодите, а как же он в заявку попал?
— Стечение обстоятельств. У основного вратаря Помазуна на тренировке вылетела фаланга пальца. Против Египта в рамку становится Новосадов, и в конце игры ему ломают руку. Пришлось срочно довызывать Тумиловича – нашли его где-то на бензоколонке, машины заправлял. Приехал, посмотрели – без подготовки, раскладной. В итоге Саня Помазун на уколах турнир доиграл, но свою бронзовую медаль Гена тоже получил. Нацепил на шею и пошёл в Новогорск Гонтарю показывать.
1991 год, молодёжная сборная СССР. Знакомые всё лица: Гришин, Минько, Симутенков, Новосадов… Дроздов — 3-й справа в верхнем ряду
Фото: из личного архива Юрия Дроздова
«Кирьяков притормозил возле гаишника: «Там человек без прав едет…»
— Овчинникову Сёмин названивал на домашний телефон, чтобы тот даже не думал никуда соваться из Сухуми, кроме «Локо». Как обрабатывал вас?
— У меня всё было проще. Борис Петрович Игнатьев в молодёжной сборной подошёл: «Хочешь в «Локомотив»? Тебя увидели, ты им понравился». Сидеть дальше в дубле «Динамо» я смысла не видел. А тут предложили машину, квартиру, контракт на три года – для женатого человека весомые аргументы. В ноябре 1992-го мы с Бутом уже полетели на турнир в Сингапур. В составе «Локо».
— Газзаев не обиделся?
— С Георгичем мы не разговаривали на эту тему. А президент «Динамо» Толстых меня понял. Сказал: «Правильно, ты должен играть». У «Динамо» и без меня состав приличный был – Виктор Лосев, Алексей Середа, Колыванов, Кирьяков. Леоненко в тот год на Украину перебежал.
— Помните, как это было?
— Он на выезд не поехал – то ли травма была, то ли ещё что. Команда возвращается в Ноговорск – ни Леона, ни машины, ни вещей. Заказал КАМАЗ с контейнером и всё в Киев отправил! Газзаев, когда узнал, лютовал, дисквалифицировать Виктора хотел. Потом замяли дело – думаю, Киев прислал компенсацию.
— Какими в молодости были Кирьяков с Колывановым, звёзды того «Динамо»?
— Помню, как они с Лосевым наперегонки от «Динамо» до Новогорска ездили. На спор. Проигравший вёл компанию в ресторан. Раз Сергей пошёл на хитрость – притормозил около гаишника, предупредил: в такой-то машине человек без прав едет, остановите, проверьте документы. А у Лосева действительно водительского удостоверения не было – то ли дома забыл, то ли просрочил. Он потом недоумевал: «Ни с того, ни с сего меня из потока выдёргивают: «Ваши документы?». Как знали».
Видео доступно на «Чемпионате».
— Хитрец какой Кирьяков.
— Когда в Германию переехал, сколько пенальти заработал! У тренера «Карлсруэ» в любимчиках ходил – оба рыжие. Когда Серёгу судьи раскусили, сразу начали жёлтые давать за симуляцию.
— Помните знаменитый матч «Спартак» — «Динамо» — 7:1?
— Я тогда даже в запас не попал. С утра на базе был, а потом своим ходом поехал на стадион, без команды. Единственное помню, как доктор, Савелий Евсеевич Мышалов, перед игрой докладывал Газзаеву: «Сегодня у игроков просто идеальное состояние». При 0:1 счёт сравняли, а потом шесть штук получили. В идеальном состоянии (смеётся).
«Сёмин говорил: «Покажите свои столбы»
— Сёмин в плане эмоциональности своему другу Газзаеву не уступал.
— Возле его лавочки вообще выжженная земля была! Соперник ещё мяч не выбил, а Палыч уже надрывается: «Назад! Фоли!». Когда на недавней игре «Локо» с «Краснодаром» Сёмин стартанул к резервному судье, я даже испугался: ну, думаю, всё, сейчас войдёт в контакт. Юрий Палыч – тонкий психолог. Знает, где надо искусственно создать конфликт, а где – наоборот, задобрить.
Кто помнит Сёмина таким?
Фото: Александр Сафонов, «Чемпионат»
— В «Локомотиве» начала 1990-х кому больше всего доставалось?
— Защитникам. Арифуллин постоянно попадал, я, Гуренко, Соломатин. Как бы ни сыграли – Сёмин найдёт, к чему придраться. Как-то ругал Арифуллина, царство небесное, после поражения: «Лёша, покажи свои столбы» (в смысле – ноги). У Сёмина если подкатов не делал и в грязи не вывалялся – считай, не играл. Соломатин, когда эту тему просёк, стал первым делом катиться, чтобы сразу испачкаться. «Мяч до Босса должен рваным долетать», — талдычил нам Сёмин. В большинстве случаев так и было.
Видео доступно на «Чемпионате».
— Одному из нас запомнилась сценка с тренировки «Локомотива» после дерби со «Спартаком». Кажется, вам Сёмин предъявлял: «Ты что, не мог вдарить этому Тихонову, чтобы его видно потом не было?»
— Вряд ли он имел в виду, чтобы я его сломал. Но сыграть пожёстче – да. Я в основном играл против ключевых игроков соперника: Тихонов, Титов, Радимов, Касымов. Когда узнавали, что персонально по ним работаю, у них настроение моментально портилось. Кому же понравится всё время быть под давлением?
— С Тихоновым тяжело было?
— Он хитрый – то на один край убегал, то на другой. Только я за ним уходил, как у нас центральную зону начинали рвать. А вот Радимов регулярно интересовался перед матчем: «Дроздов играет?». – «Да». – «У-у-у, блин…» Как-то приезжаем в Самару. А я после ангины, три дня в больничке под капельницей валялся – не помощник команде. Но в «Локомотиве» больное горло, простуда не считались основанием для освобождения – только переломы. А тут Сёмин говорит: «Юр, ты после болезни – просто побегай по кругу». Радимов, как увидел, прямо расцвёл! Вот тогда он блеснул – гол забил, 1:0 «Крылья» выиграли.
«Эмоции били через край – чуть кубок не сломали»
— Как Сёмин из вас персональщика сделал?
— Я раньше в основном справа действовал – в защите, полузащите, пока Палычу не пришла в голову идея переместить меня в центр. В 1993 году приставил меня к Баджо в матче Кубка УЕФА, вроде справился – и пошло-поехало. Обычно задача звучала лаконично: выключить, чтобы ни тебя, ни его не было видно.
— Чем запомнился тот визит в Турин?
— Личной историей. У меня на шее чирий выскочил. Два дня провалялся в постели, не тренировался. На таблетках вышел, отыграл. По возвращении меня на личной машине Ивана Леонтьевича Паристого, главы Московской железной дороги, сразу в больницу отправили, на операцию: резали, чистили.
— Кубок России 1996 года – особенная для вас история.
— Наш первый трофей. 9 мая заехали в Баковку. Ещё удивились, что Палыч не стал нагружать. Мало того, отпустил в город погулять, развеяться на праздник. В день матча жара была под 30 градусов и игра получилась такая же, упорная, изнурительная: то «Спартак» сравнивал счёт, то мы. Ближе к концу основного времени ни сил, ни желания идти на чужую половину уже ни у кого не было. Тут я и подключился. Удачно попал. Газон на «Динамо» плохонький был – там клочок травы, там. Пыль, грязь…
— Но приложились вы так, что Лоськов бы позавидовал.
— В тот момент мы поняли, что своего уже не упустим. Отец вратаря Димы Крамаренко держал ресторан кавказской кухни рядом с «Динамо» – там и отметили победу. Эмоции били через край – чуть Кубок не сломали.
— Сколько премиальных получили за первый трофей в российской истории клуба?
— Согласно сетке, они платились в зависимости от количества проведённых матчей. Если все сыграл, мог рассчитывать на 20 тысяч долларов. Огромные деньги по тем временам, за них стоило биться.
— А за первое чемпионство сколько дали?
— Может, тысяч 30, и то не сразу, частями. Когда долларами платили, когда потрёпанными рублями прямо с Черкизовского рынка (улыбается).
«На свадьбу Харлачёва Палыч только Соломатина оставил»
— Сенников в гостях у «Чемпионата» рассказывал, как Сёмин по пути на базу как-то притормозил автобус у магазина и купил пиво на команду. Помните этот эпизод?
— Мы тогда «Спартак» в Черкизово обыграли. Между Черкизовской и Преображенкой был супермаркет. Сёмин молодым – Маминову, Пашинину – скомандовал: «Вперёд». Пошёл с ними, взял пива – и на базу. Посидели, обсудили игру и разъехались.
Дроздов и Горлукович. Теперь таких бойцов не делают…
Фото: из архива Юрия Дроздова
— В «Локомотиве» свадьбы на базе не отмечали, как в «Спартаке»?
— А при мне и не женился, кажется, никто в «Локомотиве». Только Женька Харлач (Харлачёв. – Прим. «Чемпионата»). Но и там не погуляли.
— Почему?
— Харлачёв специально подгадал свадьбу к окончанию первого круга чемпионата, а нас Палыч на следующий день на сбор в Германию отправил! Одного Соломатина как свидетеля оставил в Москве. Правда, там Сёмин дал сразу три выходных: «Идите пивка хорошего попейте, отдохните. Приеду – буду гонять».
— Соломатин уже тогда играл в казино по-крупному?
— В те годы все футболисты в покер рубились. Естественно, на деньги, но старались без фанатизма. Заработок определённый уже был, казино вокруг – видимо, тогда Андрея и затянуло. Мы пробовали остановить, но это его выбор. Джанашию на свою голову научили в карты играть – так он из-за стола практически не вылезал. На базе сидим, заходит Заза: «Давайте-давайте, сели…» Сёмин запрещал это дело, ругался: «Вы Соломатина обыграете, так он потом не об игре думает, а о том, как долг отдать». Старались не попадаться тренеру на глаза, прятались. Если ловил за картами – и оштрафовать мог, и в состав не поставить. У Палыча были методы воздействия на коллектив.
«Босс взорвался – и за мной!..»
— Сергей Овчинников в интервью нам ярко охарактеризовал молодого Сенникова. Лесорубом назвал.
— Он приехал угловатый. Скорость хорошая, но с мячом работал не очень аккуратно. Защитнику это особо и не надо было: отобрал – отдал. Помню, тренируемся на запасном поле на базе. Мяч летит мне на уровне груди, я начинаю принимать – и тут сзади ба-бах по ногам! Я рухнул, гетры разорваны, нога в крови. Оборачиваюсь: «Сень, ну ты что, куда летишь?». А он руками разводит: «Я в мяч играл». Ага, в мяч. Для меня на этом тренировка и закончилась. Джанашия в двусторонках всё старался попасть в одну команду с Гуренко и Черевченко.
— Почему?
— Потому что если играл против них – били всё время (смеётся). Скидок друг другу – завтра игра, надо уступить – никто не делал. Когда Гуренко с Черевченко ушли, появились Сенников и Нижегородов. Те вообще окучивали Джанашию каждую тренировку. Когда Зазу ставили с ними в один состав, он лез обниматься: «Братья…»
— До потасовок доходило?
— Было пару раз. Как-то на сборе Лаврик с Пименовым что-то не поделили, сцепились. Сёмин в наказание отправил их бегать по кругу, навстречу друг другу. Когда они у центральной линии поля встретились, Лаврик зарядил Пименову кулаком в лицо, разбил губу. Палыч оштрафовал обоих.
Видео доступно на «Чемпионате».
— А Овчинников мог кому-то из своих в лоб дать?
— За мной бегал! На сборе в Италии играли с какой-то четвёртой лигой, стадиончик маленький. Идёт подача с края, Босс кричит «Я!». Мы и остановились. А он траекторию малость не рассчитал, нам забили. Я и высказал: «Босс, ну ты определись – я, не я». Как он взорвался – и за мной! Бегу, на ходу оправдываюсь: «Серый, извини, погорячился!» (смеётся). Авторитет у Овчинникова был неоспоримый. Или вот ещё история.
— Давайте.
— Уже после возвращения Серёги из Португалии играли товарищеский матч в испанской Ла-Манге. «Попали» 0:4 каким-то скандинавам. Залетело всё! Заходит злющий Босс в раздевалку: «Ещё одна такая игра – всем хребты переломаю!». Поворачивается к иностранцам – Обиоре, Лекхето: «А вас это в первую очередь касается».
«Палич, ты полмашина на мои штрафы купил!»
— Джанашия в том «Локомотиве», кажется, чаще всех попадал в переделки?
— Какие только штрафы ни существовали – Заза под все попадал: споры с тренером, опоздания, лишний вес… Раз ему крепко досталось. Приехали из Питера, 0:3 проиграли, а на следующий день вылет в Турцию, на матч с «Коджаелиспором». Палыч на ночь отпустил по домам. Утром собираемся в аэропорту – Зазы нет. Оказалось, сидел где-то в ресторане, зацепился с местными. Избили. Когда Джанашия пришёл после больницы – человека не узнать было. Нос как у боксёра стал, проваленный.
— Пошутить Заза тоже любил?
— Да, когда по-русски более-менее говорить научился. Поначалу-то понять его сложно было. Над ним Чугайнов шефство установил. Как-то спрашивает в автобусе: «Заза, у вас в Грузии есть знаменитые поэты, произведения?». Заза – гордо: «Есть! Я не знаю, как это по-русски. «Цап-царапки»!». Чуть голову не сломали, пока не догадались, что Заза имел в виду. «Витязь в тигровой шкуре» Шоты Руставели. Была у Зазы и одна слабость.
— Какая?
— Дорогие тачки – три штуки в Москве купил. Как-то Сёмин прикатил в Баковку на новеньком «Мерседесе» С-класса. Так Заза чуть с ума не сошёл – всё ходил вокруг машины, языком цокал. Сёмин подмигивает: «Что, Заза, нравится?» А он: «Палич, ты полмашина на мои штрафы купил!».
Заза Джанашия и Руслан Нигматуллин
Фото: из личного архива Руслана Нигматуллин
— А вас штрафовали?
— Было пару раз по молодости. Когда несвежими на базу с Арифуллиным подъехали, доктор Мышалов нас деликатно так к Сёмину подвёл: «Юрий Палыч, полюбуйтесь». Пришлось раскошелиться.
— При вас Арифуллин перед Сёминым на коне гарцевал?
— Это в Хосте было. Я в сборной находился – ребята потом рассказывали.
— Перескажите и нам – интересно же!
— Арифуллин с Харлачёвым вечером после игры пивка попили. Наутро командный выезд на природу, в горы. Они перед отъездом быстро в пивнушку рядом с пансионатом метнулись, поправили здоровье. Приехали на шашлык. Тренер вратарей Ракитский четыре бутылки вина в горную речку опустил, охладить. Харлач эту кладку заметил, тихонько две бутылочки подрезал и кричит Ракитскому: «Палыч, Палыч, смотрите, две бутылки поплыли!». Тот за голову схватился: «Ёлки-палки, уплыли! Ну хоть две осталось». А ребята винца тихонько накатили и за стол сели уже тёплые (смеётся). Сёмин смотрит на них и недоумевает: когда успели?
— А конь-то откуда взялся?
— Арифуллин где-то нашёл. Подъезжает к Сёмину: «Палыч, садись, прокачу!» С таким подтекстом, что, мол, тренер-победитель, на коне. К тому времени как я из сборной вернулся, им объявили об отчислении.
— Но не убрали же из команды?
— Ребята ходили просить за них. Палыч отошёл, простил, но постепенно стал отодвигать от состава и наигрывать более молодых – Черевченко, Нижегородова.
Видео доступно на «Чемпионате».
«Анжи» — bad»
— В 2000 году в «Локомотиве» появились первые легионеры из дальнего зарубежья — Азеведу и Довичевич. Чем запомнились?
— Довичевич был молодой и откровенно слабенький игрок. А Азеведу брали под Кубок Кубков. С первым выездом ему «повезло». Махачкала, жарища, духота, +40 в 8 вечера! Мы тогда про спортивное питание и не слышали, на шашлыки, пироги налегаем, а он на нас ошарашенно смотрит, ничего не ест, одну водичку пьёт. Ночью в гостинице воду отключили – в туалет не сходить. В 9 утра Палыч выводит команду на прогулку на море. Идём, а на дороге огромная дохлая крыса валяется, высохшая уже. И тут Харлачёв по-английски подкалывает Азеведу: «Видишь её? Вечером через 15 минут игры будешь такой же».
— Жёстко.
— Так его там реально на тайм хватило – не ел же ничего. Сёмин за голову схватился: кого взяли?! Заменил в перерыве. Я с Азеведу потом в Турции жил, перед «Бешикташем». Пятизвёздочный отель в центре Стамбула. Заходим в номер – достаёт из сумки шоколадки, печенья. Спрашиваю: «Зачем тебе всё это?». А он: «Анжи» — bad». Махачкала стала для него глубоким потрясением. Неудивительно, что в России Азеведу не задержался – в конце года пропал с концами.
«Сёмин африканцев на лыжи поставил»
— Евсеев заходил на спор в лыжных ботинках в самолёт, Овчинников пил оливковое масло прямо из графина. Что ещё забавное происходило в «Локомотиве» из того, о чём мы не знаем?
— На сборе во Франции Бузникина молодёжь в карты обыграла – пришлось тому обмотаться простынью и в бутсах на шести шипах вокруг фонтана бегать. Молодые давай всем сразу в номера звонить: «Смотрите, сейчас Бузникин выйдет». Комичная картина была. Смешно Палыч африканцев на лыжи ставил.
— Это где?
— Тоже во Франции, на январском сборе в Фон-Ромё. Приехали, Палыч объявляет: первая неделя – утренняя тренировка на лыжах, вторая силовая, плюс зальчик, футбольчик, спокойно готовимся, втягиваемся. С утра на станции проката выдают беговые лыжи, ботинки. Так Лекхето, Обиора и югославы наотрез отказались ехать. Мы, говорят, не можем, снег впервые в жизни видим. Я сам, пятигорский парень, там впервые на лыжи встал, сначала беговые, потом горные, и ничего, научился. Под конец так наловчились, что один раз даже настоящую эстафету бежали – с болельщиками, соперниками. Приз – телевизор. А эту компанию Сёмин отправил со вторым тренером Эштрековым круги на стадионе наматывать.
— И что африканцы?
— Начали бузить, Эштреков пожаловался Палычу: «Они меня не слушаются». На следующий день им тоже дали лыжи, ботинки – вперёд. Возражения не принимаются. Они в шоке. Только лыжи напялили – попадали в заградительные сетки, запутались. Сёмин предупредил: пока все не проедут 8 километров – никто никуда не уйдёт. Мы за часок этот кружок прошли – сидим в кафешке, чай-кофе пьём. Три часа их ждали! Наконец, смотрим – бредут с горы. Лыжи, палки в руках, злые, как черти.
— Продолжение было?
— Сёмин увидел «Спартак» на зимнем турнире: середина января, а они уже бегут. «Так, не успеваем». И мы побежали – лыжи закончились.
«Лекхето глазами хлопает: «Coach, I don’t understand»
— Кто из иностранцев «Локо» был самый чудной?
— Бобо Лекхето. Быстрее всех адаптировался: мог и пошутить, и посмеяться, и пивка с нами выпить. По-русски своим грудным голосом смешно говорил, но хотя бы пытался. Вучичевич быстро по-русски заговорил, месяца за два. Только после «Реала» резко «забыл» язык.
— Это как?
— В Мадриде неудачно сыграли, 0:4 получили. Лекхето, Обиора, Вучичевич, Обрадович решили после матча развеяться. Вызвали такси и сорвались в ночной клуб. А Палыч их увидел из окна, по клубным костюмам вычислил. В Москве выходим на тренировку, Сёмин обращается к Лекхето: «Бобо, в 2 часа ночи рестораны и музеи закрыты. Куда ездили?». Бобо глазами хлопает: «Coach, I don’t understand». Палыч к Вучичевичу: «Неман, куда ездили?». Тот: «Палыч, по-русски плохо понимать». Там просто все сломались. Палыч плюнул и пошёл.
— Самый твердокожий легионер на вашей памяти?
— Обиора. Как бы на него ни кричали, ему всё фиолетово было: «OK, coach». Даже не пытался учить язык. Всегда на своей волне был, весь в проблемах и болячках.
— Иностранцы падки на русских девушек…
— Обрадович с женой приехал – в таких кандалах был, не загуляешь. А вот Вучичевич – да, выступал по этой части. Как-то в Киев приехали на турнир памяти Лобановского. Он всё подбивал ребят: «Пошли по девкам. Хохлушки хороши!». А что ему? Молодой, неженатый. Пошёл… Когда в «Локо» машины выдавали, у Немана спросили: «Ты хоть ездить умеешь?». Он возмутился: «Да у меня дома «Опель Тигра» стоит». Ладно, дали ему «Мицубиси», попросили сильно не гонять по Москве.
— И?
— По первому же снегу в центре города в витрину влетел! Звонит Биджиеву, спортивному директору: «Хасанби, выручи, спаси!». Машину в ремонт. Пятую передачу ему запаяли, чтобы больше не гонял.
Юрий Дроздов в редакции «Чемпионата»
Фото: Эдгар Брещанов, «Чемпионат»
«Их отпустили, а нас в тюрьму повезли!»
— Помните, как у Харлачёва «Гелендваген» украли?
— Женька рано сел за руль: родители в Тольятти на «АвтоВАЗе» работали, подарили «восьмёрку». Хорошо водил. Угонщики, которые его «пасли», два дня не могли подловить. Наконец, запрыгнули в машину где-то на светофоре. В гараже его держали, пока подельники автомобиль в Питер перегоняли.
— Машину, кажется, нашли?
— Нашли. За ними тоже следили. Чуть раньше эта бригада у юмориста Жванецкого такой же «гелик» угнала. Потом их накрыли. Машину Жене вернули, но он сразу её продал.
— Вас тоже вроде бы грабили.
— Квартиру на Войковской обнесли. Думаю, по наводке действовали. Я на базе готовился к «Спартаку», семья на даче. Весь дом перевернули, всё ценное – меха, кожу – вынесли. Золотой значок за чемпионство «Локомотива» тоже захватили. В соседнем доме по два раза квартиры чистили. Профессионально работали – никого и ничего не нашли.
— Есть ещё интересная история времён того «Локо». Соломатин вспоминал, как побывал в австрийской тюрьме.
— И я с ним…
— Как угораздило?
— По рассеянности. На сборе в Германии получили три выходных. Сёмин официально разрешил слегка расслабиться. Кто-то предложил: а поехали в Зальцбург на пивной фестиваль. 20 км езды всего. Недолго думая, рванули вчетвером – я, Соломатин, Гарас, Арифуллин. Зашли в один бар, в другой. Останавливает полиция, проверка документов. Лёха с Гарасом захватили с собой паспорта, а мы с Соломатиным – забыли. Их отпустили, а нас реально в тюрьму повезли! Сказали: если до трёх ночи ваши друзья не вернутся с документами, субботу и воскресенье здесь проведёте. За решётку посадили, на нары. Соломатин всё причитал: «Ну где же ты, Гарас, спаси нас» (смеётся). Слава богу, успели, вызволили.
«Сергей Ребров спросил про Гарина: «А это кто у вас, администратор?»
— У Сёмина была – и до сих пор есть – одна привычка. Путает фамилии игроков – то ли случайно, то ли нарочно. Смертина на первых порах называл Смирновым, Парфёнова в «Динамо» — Поповым.
— Для него это обычное дело. Мы часто ездили на сборы в Чокко, в среднегорье Италии. Раз попали на игру «Фиорентины». Руй Кошта с Батистутой там вдвоём всех раздевали. Посетили матч, утром перед тренировкой Палыч всех построил: «Вы видели, еее, как Фигу играл?». Эштреков его в бок толкает: «Это Кошта был». Сёмин: «Ну да, я и говорю – Фигу». Тут Гарин подал голос: «Да я тоже могу играть, как Батистута». А тот и правда всю игру простоял, а потом – тук – и 1:0. Сёмин замахал руками: «Да иди ты, куда тебе…»
— У Гарина была своеобразная фигура для футбола. Нескладный, косолапил.
— Как-то с киевлянами сидели на сборах под Штутгартом. Мы к тренажёрам не знали, как подойти, а они все накачанные, подтянутые. Гарин заходит – Сергей Ребров спрашивает: «А это кто у вас, администратор?». – «Вообще-то нападающий…»
— Справедливости ради, Олег забивал.
— Рекорды ставил! У него дриблинг потрясающий был – замахи, уходы, улитки. Никто не понимал, как он это делает. За гол «Тестильщику» получил приз, трёхлитровую бутылку водки «Смирнов», которую потом таскал везде. Кому придёт в голову возить на выезды такую бутыль? Только Гарин мог такое придумать.
— Что ещё?
— Когда в Сочи играли, Юрий Палыч селил команду в пансионате железнодорожников в Хосте. Специально выбирал третий-четвёртый этажи со стороны речки, чтобы сбежать не могли. С «Жемчужиной» вничью сыграли, Сёмин злой: «Все сидят здесь». Распорядился, чтобы доктор после ужина прошёл по номерам, проверил, все ли на месте. Гарин с Лёхой Косолаповым думали-думали, как выйти погулять. Тут Гарину и пришла в голову идея – раскачаться на перилах балкона, спрыгнуть на второй этаж, а оттуда – на первый.
— Операция удалась?
— Гарин первый полез и сорвался. Счастье, что ударился о перила на втором этаже и свалился внутрь балкона. Выглядывает, как ни в чём не бывало: «Лёха, давай!». Косолапов поступил умнее: простыни связал и спустился.
— Никто не догадался?
— Если бы. В 7 утра выходит Палыч погулять. Смотрит – с балкона простынь свисает. Он сразу: «Чей номер?» — «Гарин, Косолапов». Всё понятно…
«В раздевалку зашли братки…»
— После игры «Локомотива» в Хайфе с «Маккаби» в 1999 году один из нас звонил в гостиницу – получить комментарии по игре, вы тогда в полуфинал Кубка Кубков вышли. Наконец, утром дозвонился до Харлачёва, а тот передал трубку Бородюку. Александр выдал гениальную фразу: «Напиши, что Харлачёв и Бородюк были лучшими!». При том, что сам вышел на замену в середине второго тайма.
— Там вообще-то напряжённая обстановка была. На стадионе вывесили плакат «Добро пожаловать в ад». С трибун швыряли полуторалитровые бутылки с песком – приходилось уворачиваться. Плюс тяжёлые погодные условия – жара, сухой ветер с песком. Только ближе к концовке мы гол забили. Зато потом поехали в клуб отметить победу. Только к утру вернулись. Видимо тогда вы до Харлачева с Бородюком и дозвонились. Хотя вообще в свои 34-35 лет Саша в порядке был. Так бежал и с мячом работал – залюбуешься. Недаром признавался лучшим легионером «Шальке». Ну и за нас голов 12-13 забил.
— Про него у вас история есть?
— Помните, когда Хуссейн грозился ударить бактеориологическим оружием по Израилю? А мы туда на сборы приехали. Все уезжают, а мы заселяемся. На всю гостиницу две команды осталось – «Локомотив» и украинцы. Бородюк Сёмина теребит: «Палыч, надо уезжать». Тот отмахивается: «Саша, хватит паники». Когда в холл занесли ящик с противогазами, уже всем стало не по себе: «Палыч, валим отсюда!». Хорошо, разрулили конфликт, и война отменилась.
«Локомотив»-1999. Стоят: Чугайнов, Черевченко, Булыкин, Нигматуллин, Бородюк, Харлачёв. Сидят: Джанашия, Лоськов, Гуренко, Дроздов, Соломатин
Фото: из архива Александра Бородюка
— Варламов рассказывал, как игроков «КАМАЗа» бандиты избивали после поражения в Екатеринбурге. Вас от такого беспредела бог миловал?
— К нам тоже раз зашли в начале 90-х «представители спонсора», компании Victor. Проще говоря, братки. Сказали: «Ещё раз так сыграете – не обижайтесь…» Сёмин попросил их удалиться. Палыч даже Паристого, начальника Московской железной дороги, из раздевалки выпроваживал. Тот забежал, начал кричать. Сёмин его осадил: «Выйдите, пожалуйста. Это моя территория – здесь я буду говорить. Посчитаете нужным, вызовете меня к себе в кабинет и выскажете всё, что хотите».
«Как вести себя с Шевченко, я ещё на теоретических занятиях понял»
— Почему период в сборной у вас получился таким коротким – с 1999-го по 2001 год?
— Когда Игнатьев в 1997-м году приглашал, возникли проблемы с документами – в ресторане стащили барсетку с двумя паспортами, гражданским и заграничным. А перед Бразилией в 1998-м, уже при Бышовце, я сухожилие плеча порвал.
— На стыке веков сборная процентов на 70 состояла из спартаковцев, бывших и действующих. У вас в их любимых квадратах голова не кружилась?
— Помню эти квадраты – 4 на 4 и 5 на 5. Спартачи знали: надо проиграть первую серию, чтобы потом на свежачке всех валтузить. После 10 минут без мяча уже умираешь, ничего не хочется. А они ещё друг друга знают, кто как открывается, кому в какую ногу дать. Техническое оснащение у Цымбаларя, Тихонова, Титова, Карпина, Мостового было на высшем уровне.
— Вы опекали Шевченко в знаменитом матче Россия – Украина в 1999 году. Как это было?
— Я узнал об этом на установке в «Лужниках», за два часа до матча. Романцев назвал состав, уточнил детали. Как себя вести с Шевченко, я ещё на теоретических занятиях примерно понял – играть поближе, не давать принимать мяч, разбежаться. Считаю, со своей задачей справился – с игры у него моментов не было. Да и в целом мы владели преимуществом, создавали остроту, После гола Карпина казалось: ещё чуть-чуть и выиграем. И тут этот нелепый гол.
— Где вы были в этот момент?
— Я стоял первый по мячу в стенке. Остальные разбирали игроков. Когда увидел мяч в воротах, почувствовал опустошение. Времени что-то исправить уже не оставалось. В раздевалке была тишина. Все сидели убитые. Пал Палыч Бородин пытался анекдотом немножко поднять нам настроение. Бесполезно.
Сборник Дроздов
Фото: Александр Сафонов, «Чемпионат»
«Захожу в душ – Вова Маминов сидит с отрешённым видом»
— За три игры против «Реала» в 2001-02 годах вы собрали комбо – 0:4, 2:0, 2:2.
— Один эпизод врезался в память: Роберто Карлос побежал в атаку и возле нашей штрафной потерял мяч. Его Лоськову отдали в центр поля. Лось только голову поднял, а из-за спины Карлос – вжих, и забрал, опять атакует! Мы с Сирхаевым на лавке переглянулись: «Да ну нафиг, куда выходить?».
— Ещё потрясения были?
— Первый матч в Мадриде. Разминались – стадион пустой был. По пути в раздевалку думали: кто на нас придёт? Выходим обратно – полный «Бернабеу»! Всё, ноги ватные, в голове одна мысль: «Куда я попал?». Палыч тогда наставлял: «Дроздов, ты с Мунитисом играешь, Черевченко – с Раулем. Не переживайте, они не бегут». А они как понеслись! Четыре штуки нам набросали.
— Вам ещё и с «Барсой» посчастливилось сыграть.
— Как же они нас в Москве полоскали… После игры захожу в душ – Вова Маминов сидит с отрешённым видом. Спрашиваю: «Ты чего?». Говорит: «Ты знаешь, я чуть не разрыдался после 10-й минуты». Мы всё это время мяч у них мяч не могли забрать.
— Какой из двух полуфиналов Кубка кубков вспоминать обиднее?
— С «Лацио». Со «Штутгартом» объективно сложно было тягаться – класс игроков у них выше был. Бобич голы клепал. А с итальянцами досадно получилось: Заза дома классно с разворота забил, они отыгрались, а в Риме – 0:0. Я там не играл из-за мышечной травмы – смотрел с трибуны. Обидно – могли попасть в финал.
— Почему вы ушли из «Локомотива»?
— Время пришло. Скоростям чемпионата России я ещё соответствовал, а Лиги чемпионов – уже нет. Отдавал себе отчёт, что пора освобождать место более молодым и резким ребятам – Маминову, Измайлову, Хохлову. Павлов, помощник Романцева, предлагал замолвить словцо перед Олегом Иванычем, но на этом тема и заглохла. А я поехал в «Аланию» — не наигрался ещё.
— Но в целом карьерой вы довольны?
— Всегда был при деле, везде востребован, доиграл до 37. Никаких агентов, всё сам. Медали, кубки брал, в сборную вызывался. Хорошая карьера – грех жаловаться.