19 февраля 2008 года, ровно 12 лет назад, ушёл из жизни Егор Летов, один из самых ярких и противоречивых персонажей в истории российской рок-культуры. Собственно, Летов — больше чем просто музыкант, поэт или общественный деятель, и его личность выходит далеко за рамки формальных определений. Летова можно любить или не воспринимать вообще, но, пожалуй, нельзя отрицать, что ещё при жизни он стал одним из символов нашей эпохи, такой многоликой и во многом абсурдной. Летов – мятежный дух, концентрат радикального несогласия. Ему непостижимым образом удавалось идти вразрез со временем, придерживаясь своей системы координат, но вместе с тем всегда оставаться на передовой.
Если спросить, с чем ассоциируется Егор Летов, то, наверное, футбол – это последнее, что может прийти в голову. Его образ для большинства точно не соотносится со спортом. Поэтому тем, кто не знает, возможно, и трудно представить, что в его жизни он занимал довольно важное место. Тем не менее это так. Летов был страстным болельщиком, любил футбол, видел его по-своему и рассуждал о нём в очень интересной, свойственной только ему манере.
Егор с детства любил и играл в футбол, болел за ЦСКА, а в 90-х за «Аланию»
Любовь к футболу у Егора Летова была заложена в ДНК. Он унаследовал её от отца – кадрового военного, участника Великой Отечественной войны. Фёдор Дмитриевич сам являлся заядлым болельщиком и смог передать это увлечение сыновьям. Учитывая профессию отца, неудивительно, что первым клубом, который Игорь (настоящее имя Летова) начал осознанно поддерживать, стал ЦСКА.
Егор Летов
Фото: из личного архива Егора Летова
«С раннего детства мои симпатии принадлежат ЦСКА. Мои родители и родственники также симпатизируют этому «армейскому» клубу, поэтому в моей семье давно образовался коллектив единомышленников. Правда, не буду скрывать, что в середине 90-х был восхищён игрой «Алании», которая демонстрировала яркий и искрометный футбол», — так говорил Летов в одном из интервью, отвечая на вопрос о своих клубных предпочтениях и привязанностях.
Его отношения с отцом были далеко не идеальными. Летов-старший считал сына талантливым и умным, но, будучи ортодоксальным коммунистом, его взглядов, конечно, не разделял. Ему нередко казалось, что всё, что делает Игорь, он делает вопреки ему и существующему порядку вещей. Впрочем, так оно, наверное, и было. Позже отец Летова рассказывал, что даже название его группы сначала воспринял как издёвку в свой адрес, поскольку долгие годы служил в гражданской обороне. Однако футбол как страсть и увлечение выходил за пределы их разногласий и непонимания, он был их общей ценностью, семейной преемственностью.
Сейчас, глядя на фотографии молодого, физически не очень развитого Летова, трудно поверить, что он вообще занимался каким-либо спортом. Но, несмотря на то что Егор никогда не отличался крепким здоровьем, в футбол он играл с самого детства.
«Я вообще из футбола вышел, всё детство проиграл. Только тем и занимался. Полузащитником-диспетчером, причём много забивал», — говорил он про своё увлечение.
Футбол как зеркало жизненной философии Летова
Летов — один из самых неоднозначных персонажей нашего времени. Человек с противоречивой, но сильной и бескомпромиссной жизненной позицией. Летов – это воплощённый протест, открытый нерв и сгусток нонконформизма. В нём уживались противоположные друг другу вещи, при этом образуя одно завершенное, неделимое целое. Кажется, он весь, точно разрывная граната, состоял из множества стальных смертоносных кусочков. То, как он видел футбол и как рассуждал о нём, совершенно органично вписывается в калейдоскоп летовских идей и убеждений. Отношение к этой игре – ещё одна призма, через которую можно рассматривать личность Егора Летова, сотканную из радикальных воззрений. Он не то чтобы противопоставлял себя мировому порядку, но глубоко в душе, искренне и немного по-детски был против доминирующей системы, антикапиталистом и добровольным аутсайдером.
Однажды на вопрос, за кого он в принципе болеет, Егор ответил так: «Ну, если смотреть в глобальном масштабе, за страны третьего мира, потому что там осталась культура, которая представляет собой истинно арийские ценности, как это ни парадоксально звучит. С возникновением Америки идёт тотальный конфликт, война между так называемыми Вавилонской и Американской системами ценностей — Америка, ЕЭС, покорившаяся их интересам Европа, где во главу угла поставлены доллары, деньги, доносительство друг на друга и частная личность. И между другой системой ценностей — коллективной, огненной, воинственной, душевной, которая ещё осталась у «народов на отшибе».
На поле и в жизни Егор бы предпочёл позицию в центре поля, но считал, что вынужден играть в атаке.
О своей роли в жизни Летов любил рассуждать, тоже пользуясь футбольной терминологией. Он совершенно серьёзно видел себя выполняющим глобальные задачи, миссию, если хотите. Отказаться от неё, какой бы тяжёлой она ни была, он, наверное, просто не мог. Потому что всё, что он делал, сам воспринимал не как творчество или искусство, но прямое руководство к действию. «Опять лямку тянуть самому приходится. Всё, что я делаю, — это руководство к действию. Должны были бы появиться последователи, но их нет. Я бы хотел быть полузащитником и находиться в середине поля, типа Смертина. Мне больше хотелось бы быть потребителем, но не производителем, творцом. Но всю мою жизнь приходится быть другим. Приходится быть на острие атаки, создавать новые системы ценностей. Потому что никто ничего делать не хочет. К сожалению, это сложилось у нас исторически».
Футбол для Летова был войной и политикой
Политологи говорят, что совершенно аполитичных людей не существует, нет такого вида. Чем бы вы ни занимались: играли на скрипке или продавали алюминий — вы в любом случае вовлечены в политические процессы общества. Летов всегда это понимал. Он очень остро ощущал взаимозависимость социальных явлений и видел в них невероятный драматизм. В этом отношении футбол для него был частью глобальной политики. Он смотрел на него как на полигон сражений культур и цивилизаций, насмерть бьющихся за свои идеи и ценности.
«На ЧМ 1990 года я болел за Камерун, в 1994-м — за Нигерию. Понимаешь, они ещё не испортились, их не испоганил мир денег, или, как раньше любили говорить, «мир чистогана и наживы». Они
играют как дети, как животные, в хорошем смысле этого слова. А я зверей люблю, потому что они лучше, добрее и преданнее, чем человеки. За ними будущее, так как у них есть дух, идея. Они знают, за что воюют и умирают. Для них футбол — не спорт, а война», — заявил Летов в интервью изданию «Русский фан-вестник».
Диего Марадона (в центре)
Фото: Ben Radford/Getty Images
В «Гражданской Обороне» футбол был общим увлечением
Вообще, в близком окружении Летова футбол любили все, и «Гражданская оборона» — это группа самых настоящих футбольных болельщиков. Выступая в разных городах России, музыканты ходили на местные стадионы. Однако никто из участников «ГО», включая самого Летова, к фан-движениям не примыкал. Являясь страстным поклонником игры, Егор по-своему чувствовал её и воспринимал как нечто существенно большее, чем просто противостояние двух команд. Особенность летовского мышления – это исключительная образность и замечательная способность видеть глобальное в чём-то малом.
«Вся «Гражданская оборона» — это футбольные фаны. Мы все болеем. Правда, когда я жил в Омске, я за местный «Иртыш» ни хрена не болел. Там просто нет нормального футбола. На стадионах сталкиваются интересы стран, национальностей, городов и районов. Каждая команда — это больше, чем спортсмены, деньги в них вложенные и тренер — это мышление определенных интересов. Вот почему так много вражды между фанатами, иначе быть не может, иначе футбол потеряет смысл. Всё как на войне», — говорил Летов.
Фото: из личного архива Егора Летова
Летов любил АПЛ и симпатизировал «Челси»
Егор любил рассказывать, и многие об этом знают, что со своей будущей женой Натальей Чумаковой он тоже познакомился благодаря футболу. Вначале он услышал, как она на экспертном уровне рассуждает о «Милане» и «Ювентусе», а потом узнал, что она занимается и музыкой. Этого ему было достаточно. Всю его оставшуюся жизнь они проведут вместе, а футбол (особенно английская Премьер-лига) будет их общим увлечением. Тот факт, что они болели за разные команды (Наталья – за «МЮ, а Егор – за «Челси»), делал совместный просмотр только интереснее.
Вообще, Летов был очарован «Челси» как детищем Абрамовича. Его по-настоящему впечатлило, что кто-то из России смог реализовать проект такого грандиозного масштаба. И опять-таки в силу своей натуры он ценил, в чемпионате Англии вообще и конкретно в «Челси» виден бойцовский дух игроков. В разделе офлайн-интервью на сайте «Гражданской обороны» на вопрос поклонника группы, как он может болеть за аутсайдеров и в то же время за «Челси», Летов ответил так: «Во-первых, меня поразил сам факт, что впервые за всю историю российского бизнеса человек потратил деньги не на говно, а создал реально нечто великое практически на пустом месте и сразу. А во-вторых, мне нравится, как играет «Челси», даже сейчас, это самая тотальная ВОЙНА в Премьер-лиге. Может, это не столь красиво и размашисто, как «Манчестер», зато более яростно и бескомпромиссно. И в-третьих, мне очень нравятся такие игроки, как Терри, Лэмпард, Чех, Дрогба».
Летов симпатизировал Хиддинку и считал, что футболисты сборной «говнюки»
Конечно, Летов следил и за матчами сборной России. Он поддерживал команду и переживал за неё. Впрочем, это не мешало ему быть максимально критичным по отношению к российским футболистам. Он с большой симпатией относился к Гусу Хиддинку и считал его миссию в сборной невероятно сложной. В этом отношении он был похож на типичного «нашего» болельщика – был исполнен пессимизма, ругал команду, порой считал её безнадёжной и никогда не стеснялся в выражениях, говоря о ней. Однако он всегда переживал и глубоко в душе всё-таки верил в чудо.
Гус Хиддинк и игроки сборной России
Фото: Julian Finney/Getty Images
«Очень жалко Хиддинка. Дело печальное, неблагодарное и, скорее всего, проигранное. С нашими говнюками невозможно не то что там выйти куда-то, на какой-нибудь, так сказать, футбольный форум, но и просто не опозориться в планетарном масштабе. Ибо имеют менталитет, не поддающийся ни воспитанию, ни обучению при невиданном внутреннем самовозвеличивании и избранности, что вообще почему-то свойственно нашему человеку. А тренер очень хороший, но совсем не для нас. При этом я мучительно переживаю за него и за сборную. Это будет здорово, если он каким-то чудесным образом заставит их Играть».
До Евро-2008 он не дожил буквально несколько месяцев.
Победу Италии на чемпионате мира — 2006 Летов воспринял как катастрофу
Последним чемпионатом мира по футболу, который застал Егор Летов, был мундиаль 2006-го в Германии. Чемпионом тогда стала сборная Италии. Егор, очень часто болевший не за конкретную команду, но за футбол в целом, воспринял победу итальянцев как самое страшное, что вообще могло произойти на чемпионате мира. Для него футбол был философией, отражением собственных субъективных взглядов, и победа в его системе ценностей – это далеко не только достижение результата. Прагматичный подход и игра от обороны резко шли вразрез с тем, как он вообще воспринимал футбол. Склонный к глобальным обобщениям Летов видел в этом определенный сигнал, пройденную черту. «Я считаю, произошло самое страшное, что могло произойти в футболе: победила Италия, самая тошнотворно прагматичная команда из участвующих. Причём откровенно погано — сначала против Австралии, вторично — в случае Матерацци. Теперь надо осмысливать, почему так получилось, что победили они, что это значит для всех для нас. Это явный знак для дальнейших действий».
Фабио Каннаваро (с Кубком мира) с партнёрами по сборной Италии
Фото: Shaun Botterill/Getty Images
18 ноября 2017 года официальный «твиттер» УЕФА опубликовал пост: «Ровно 33 года назад музыкант и большой любитель футбола Егор Летов основал группу «Гражданская оборона» и процитировал его слова: «Для меня футбол – это не спорт, это рок-н-ролл, панк-рок, экстремальный вид искусства, философия и политика». Кто знает, возможно, в этих строчках, если перефразировать Хемингуэя, есть больше правды, чем в самой жизни.
