Известный комментатор и блогер Нобель Арустамян съездил в гости к «Ростову» и пообщался с первыми лицами и лидерами клуба. Отобрали для вас самые любопытные моменты интервью.
За первую неделю карантина Карпин похудел на 4,5 кг
Валерия Карпина всегда интересно слушать. Размытым формулировкам «ни о чём» главный тренер южан предпочитает лаконичную конкретику. Но здесь Валерий Георгиевич был более многословен, чем на дежурных флеш-интервью.
О карантине
– У меня было всё в моём состоянии психологическом. От ненависти до любви, до пофигизма, до желания уехать и не возвращаться.
– Уехать из «Ростова» или из России?
– Из России. Из футбола, я имею в виду даже. Абсолютно все эмоции. Один день такой, второй – ещё хуже, третий день – ещё хуже, потом получше, потом хуже. Потом всё это на фоне новостей: то мы будем играть, то мы не будем играть, то ли нам можно играть, то ли нам нельзя играть.
Потом уже фон другой пошёл, что в «Динамо» тоже появились заражённые. Им разрешают играть, а нам уже не разрешили играть с «Сочи». То ли будем играть с «Арсеналом», то ли не будем. Вы не представляете спектр эмоций, который был лично у меня. Я уже молчу про футболистов, потому что им ещё тяжелее было, наверное, всё это. За первую неделю, которую мы провели здесь (на базе. – Прим. «Чемпионата»), я похудел на 4,5 кг.
Валерий Карпин
Фото: «Чемпионат»
– Это от стресса?
– От нервов, да. Просто люди не понимают, что все очки после карантина, которые мы набрали, это всё очки в плюс. Мы ничего не потеряли вообще. После карантина у нас не было ничего. У нас было ноль очков, у нас было ноль команды, у нас было ноль подготовленных, у нас было всего ноль.
О «Роспотребнадзор чемпионате России»
– Это не было никакой эмоцией, то, что после игры я якобы на эмоциях сказал. У меня это было давным-давно. У меня это было в голове с первого дня пребывания здесь на карантине. В голове всё было заложено. Меня спросили тогда опять же, спросили не про «Ростов», просто люди ничего не хотят слышать или не видят. Вопрос был задан про чемпионат.
– Это самый странный турнир, в котором вы участвовали за свою карьеру игрока или тренера?
– 500%.
Про Байрамяна
– Есть вполне конкретная история. Как это «Ростов» отпустил Байрамяна к родителям, которые болели коронавирусом? Вот Байрамян поехал, сам заболел, вернулся сюда и заразил всю команду. Это вина не «Ростова»? А чья это вина?
– А откуда ты знаешь, что Байрамян ездил к больным родителям? Байрамян, чтобы ты понимал, не ездил к родителям, он с ними жил у себя в квартире с момента самоизоляции.
У президента «Ростова» нет проблем с «непростыми» игроками
Естественно, пообщался Арустамян и с президентом «Ростова» — Арташесом Арутюнянцем.
– Когда я ехал сюда, думал, что «Ростов» собрал Мамаева, который сидел в тюрьме, Ерёменко с двухлетней дисквалификацией…
– Можно об этом не говорить вообще, допустим? Это наши игроки, это наши футболисты. Мы собирали их по своему принципу. Это наша философия. Нам нужны такие парни. У нас нет с ними никаких проблем, это золотые ребята для нас. Это наш костяк. Это парни, на которых сегодня держится наша команда.
– Какая философия? Я к этому шёл. То, что условно Галицкий про Мамаева сказал: его не может быть в команде, он с плохим досье условно.
– Нас это не смущает. Мы не считаем, что у Паши плохое досье. Они по духу наши парни, они должны быть здесь.
Валерий Карпин, Павел Мамаев и Арташес Арутюнянц
Фото: Артём Гусев, «Чемпионат»
«Ростов» не рискнул отдать 2,5-3 млн за юного Холанда
Подробностями перехода Мамаева поделился Алексей Рыскин, спортивный директор «Ростова».
— Как вы убедили Мамаева перейти в «Ростов»?
– Мы придумали нестандартный ход. Сели в машину, доехали до Краснодара. Валерий Георгиевич лично убедил Павла перейти. Просто сели втроём, полетели с игры…
– Вы, Арташес и Карпин?
– Да. Я думаю, это ключевую роль сыграло. Он увидел, что мы очень серьёзно к этому вопросу подходим.
Про интерес к Холанду
– Не хочу говорить, а то правда расстраиваться начинаю, — продолжает Рыскин. – Мы, когда Бьорна смотрели, увидели Холанда.
– Холанда?!
– Они играли все вместе. Мы как Норманна увидели? Они все играли в «Мёльде». Мы смотрели Сигурдарссона. Нашим селекционерам понравился Норманн. Позвонил Александр Андрющенко, говорит: шикарный парень. Я говорю, а там ещё шикарный парень, на замену вышел. Он его посмотрел, говорит, вообще супер, надо брать. Ну и вот, мы узнали цену. Цена была что-то порядка 2,5-3 миллиона.
– Это сколько лет было Холанду?
– Ему 17 лет было. Ему, по-моему, ещё переезжать нельзя было. 17 или 18, что-то вот такое. Сумма называлась около 2,5-3 миллионов. Мы говорим: нет, это очень дорого, мы за ним понаблюдаем. Понаблюдали. Наблюдаем до сих пор.
– Думаете, если бы вы сказали: окей, беру за 2,5 миллиона…
– Тогда это было реально. Он перешёл из маленького клуба. Боюсь соврать, порядка 700 тысяч. Я даже как-то через наших друзей, через кого-то эту информацию узнавал, я им позвонил, когда он начал громить за «Боруссию», и он мне прислал переписку. Мы реально вели переписку. Я говорю, слушай, ну это смешно, конечно.
Байрамян объяснил, как заразился коронавирусом
Главный вопрос Хорену Байрамяну напрашивался сам собой – естественно, о положительном тесте на ковид.
– Как только началась самоизоляция, 15 марта или когда она у нас в России началась, мы с родителями решили, что они переедут ко мне, — рассказал он. — И мы жили все вместе.
Не было такого, чтобы я поехал в гости и что-то нарушил, нет. Просто не знаю как, но заразилась сначала моя мама. Вышла в магазин или что, ну сам понимаешь. У нас не было такого строгого режима в России, что всё. Она всё соблюдала, я имею в виду маски, перчатки, вот это всё. Она почувствовала, именно мама, первые симптомы. Как только она почувствовала, горло там першит, ещё что-то, они с отцом переехали в свою квартиру. Я остался со своей семьёй. Через два дня, у нас был выходной, я уже почувствовал температуру. Вот и всё. Я сообщил клубу. Они сказали: сиди дома, никуда не выходи. Вот так.
Мамаеву в Ростове комфортнее, чем в Краснодаре
Павел Мамаев сравнил два главных южных центра футбольной России.
– Я помню, твоя супруга Алана говорила не очень лестно про Краснодар. Вам как семье, которая путешествует по главным российским футбольным городам, где комфортнее?
– Здесь.
– Почему?
– Мне кажется, здесь… Не кажется, я скажу своё мнение: здесь люди более добрые, более позитивные. Чувствуется, что весь город – футбольный. Любят и обожают команду. И независимо от обстоятельств поддерживают футболистов.
– А в Краснодаре не так, что ли?
– Огромное спасибо болельщикам «Краснодара», но я не буду высказываться. Я благодарен и клубу, и болельщикам за поддержку на протяжении многих лет. Я говорю, что здесь (в Ростове-на-Дону. – Прим. «Чемпионата») мне комфортнее.
– Если сравнивать по инфраструктуре и комфорту, Краснодар или Ростов?
– Здесь, конечно, инфраструктура лучше. Здесь больше ощущение как такового города. Краснодар всё равно разделён на частный сектор, многоэтажки и так далее. Здесь всё-таки больше ощущаешь именно город. И ширина улиц другая, я имею в виду автомобильную. Думаю, здесь инфраструктура получше.
– Очень популярный вопрос, который спрашивают везде: у тебя много татуировок. А какая-то татуировка появилась в тюрьме?
– Ни одной. Во-первых, там запрещено делать татуировки. Во-вторых, когда у меня будет желание, я их сделаю. Там у меня не было желания.