После такой победы – вроде бы уверенной по счёту, но на самом деле волевой и добытой даже вопреки логике матча – важно трезво оценить качество футбола и степень реализации плана на игру. Поэтому в четверг, когда вся страна рассыпалась в комплиментах, а корреспондент во флеш-интервью пытался убедить Черчесова в том, что сборная России превзошла сербов по всем компонентам («кроме разве что контроля мяча»), больше всего порадовала реакция нашего главного тренера. «Мы недостаточно довольны», — твёрдо сказал Станислав Саламович, после чего перечислил многие игровые нюансы, ему не понравившиеся.
Нам действительно стоит признать, что сборная России не была лучшей командой на поле. Сербская команда намного больше владела мячом (62 на 38), разница в точности передач оказалась неприлично большой (87% у соперника, 77% у нас), по количеству ударов гости тоже оказались лучше: 15(6 в створ) и 1,89 xG у них, 9(4) и 1,53 xG у России. Но главное, что расстраивает в статистической оценке матча, — показатели интенсивности прессинга PPDA. У России в первом тайме он составил 18,5 (передачи соперника на одно оборонительное действие на чужой половине) – огромный показатель, который обычно свойствен командам, уходящим в низкий блок и отказывающимся от высоких отборов.
Проблема в том, что сборная России от прессинга как раз не отказывалась. Более того, она пыталась построить вокруг него игру – и это стало понятно сразу же, в первые 10-15 минут. И в этот же стартовый отрезок можно было прочувствовать, что наша команда вообще не готова к системе соперника с тремя центральными защитниками. Прессинг получался рваным, футболисты не понимали, как им перемещаться, а сербы раз за разом легко разбивали эти несистемные попытки и доставляли мяч в опасные зоны с минимальным сопротивлением.
Проблема №1. Путаница в функциях фланговых полузащитников
Сербская команда использовала схему с тремя центральными защитниками. Если переводить в цифровую форму, то это была система 3-4-2-1. В первой стадии атаки участвовали пятеро футболистов: три центральных защитника и два опорника. Фланговые футболисты могли уйти повыше, а двойка игроков под нападающим, инсайды Тадич и Милинкович-Савич, ждали мяч между линиями и утаскивали за собой Зобнина и Оздоева.
Получалось так, что, будучи ориентированной на прессинг, команда Черчесова встречала высоко пятерых футболистов Сербии только при помощи верхней четвёрки: Дзюбы, Жиркова, Бакаева и Ионова. Опорники не рисковали покидать свою зону. На количественное меньшинство (которое неприятно, но некритично – всё равно можно направлять атаки во фланг и потом быстро перестраиваться, оставляя свободным дальнего футболиста) накладывалось непонимание игроками своих функций.
Обычно, когда команда планирует и наигрывает прессинг, каждый футболист чётко знает свои манёвры при нахождении мяча в той или иной зоне. Но сборная России готовилась совсем к другой структуре соперника. Если бы Сербия играла по 4-4-1-1 или 4-2-3-1, то задачи у наших игроков были бы проще: например, Дзюба и Бакаев играли бы «два в два» по чужим центральным защитникам, Жирков и Ионов – по фланговым, а Оздоев и Зобнин добегали бы по опорникам.
Внезапно изменив структуру, Сербия повергла сборную России в состояние хаоса. При 90% попытках прессинга в исполнении нашей команды (а они шли постоянно!) у Сербии гулял как минимум один свободный игрок. И высокое расположение было не просто бессмысленным, а ещё и проблемным для линии обороны с точки зрения компактности.
Проблема первая: Жирков поначалу был ориентирован на игру по чужому правому защитнику или правому центральному защитнику, и даже при направлении мяча в другую сторону он не переключался на опорника (обведён в кружок на рисунке снизу).
Бакаев тоже не до конца понимал, куда ему бежать в какой ситуации. Он часто выдёргивался без синхронизации с партнёрами. Лучше всех с первых минут скорректировавшуюся задачу усвоил Ионов (вероятно, потому что постоянно прессингует против разных систем в «Ростове»), но поддержку от партнёров он получал не всегда.
На рисунке сверху ещё одна ситуация с направлением мяча на фланг. Ионов резко переключается от ближнего опорника к центральному защитнику. Дзюба должен перекрывать самого центрального защитника, а Бакаев и Жирков сместиться к двум опорникам. Дальнего центрального защитника приходится оставлять свободным, иначе прессинг в ситуации «5 в 4» организовать невозможно.
Но Жирков и Бакаев в итоге занимают неверные позиции (Бакаев опаздывает, Жирков вообще не бежит) – и прессинг оказывается бессмысленным, в центральной зоне два свободных серба. При этом нет компактности, потому что опорников утащили к центральной линии.
Проблема №2. Отсутствие поддержки от опорников
Опорные полузащитники Зобнин и Оздоев тоже не сразу разобрались в задачах. С одной стороны, их наверняка ориентировали на поддержку прессинга. С другой, у них хватало работы между линиями, поскольку там открывалась чужая атакующая тройка и бросать центральных защитников.
Поэтому Зобнин и Оздоев в первом тайме крайне редко выдвигались в высокий отбор, предпочитали страховать зону. Когда прессингу требовалась поддержка из глубины, Зобнин и Оздоев не успевали – и Сербия могла спокойно отдавать проникающие передачи.
В данной ситуации Зобнину всё же пришлось среагировать, но сделал он это с опозданием, в отбор не успел – а между линиями уже гуляли двое соперников.
То же самое касалось и Оздоева: он очень осторожно покидал свою зону, поэтому описанная выше ситуация «5 в 4» наблюдалась на протяжении всего первого тайма. Всё это лишь ускоряло и облегчало атаки сербам, а не затрудняло.
Проблема №3. Семёнов и его выбросы из зоны
Учитывая, что сборная России искусственно задирала линию обороны (потому что пыталась прессинговать), но почти не отнимала вверху мяч, а соперники гуляли между линиями, очень большая нагрузка выпала на центральных защитников. Семёнову и Джикии приходилось постоянно выдёргиваться и реагировать на открывания соперников в глубине. Эти открывания могли быть и ложными – а зона за выскочившим центральным защитником всё равно освобождалась.
Семёнову несколько раз пришлось сфолить, а дважды он, оказывавшись в полупозиции, получал передачи себе за спину. Это потенциальные выходы один. Счастье сборной России, что сербы такие шансы не исполняли.
И даже гол сборная России пропустила из-за того, что центральному защитнику – на этот раз Джикии – пришлось читать: сторожить зону или выскакивать. Георгий выбрал второй вариант и, вероятно, ошибся.
Какие выводы?
По ходу первого тайма Черчесов и его ассистенты пытались объяснить Жиркову, Ионову и опорным полузащитникам их задачи в моменты прессинга, иногда структура более-менее походила на адекватную организацию. Во втором тайме проблем стало меньше (Жирков уже лучше переключался от фланга к чужому опорнику, опорные полузащитники добегали), но всё равно прессинг-представление от нашей команды с высоты всей дистанции матча вряд ли можно назвать успешным. Несмотря на забитый Дзюбой гол (грубейший ляп Максимовича) и несколько атак после отборов.
Вреда было больше. Столь разорванный прессинг в матчах с соперником, который умеет наказывать за ошибки, гарантированно привёл бы к двум-трём пропущенным мячам ещё до перерыва. Повезло, что Сербия свои подходы не реализовала.
Безусловно, огромную роль сыграл эффект неожиданности в виде трёх центральных защитников у соперника. Но и реакция команды на такой сценарий должна была оказаться более быстрой и продуманной. Применять более получаса авантюрный метод обороны, который не работает и который только усугубляет баланс, — непозволительный риск. Убеждён, Черчесов обязательно сделает выводы и в дальнейшем будет заранее находить план «Б» на такие случаи.
А сейчас – хорошо, что победили.
Использованы данные InStat и графический инструмент Tactic Lite.