Интервью с тренером «Енисея» Вадимом Гараниным – про Тюкавина, Хлусевича, «Динамо», «Енисей», «Арсенал», ФНЛ и Кубок

Вадима Гаранина плохо знает широкая аудитория. А вот в футбольной тусовке это имя всплывает очень часто. Два года назад он взял «Тверь», и в первый же год своего существования команда заиграла в яркий футбол с владением мячом на уровне «Манчестер Сити». После этого Гаранина признали лучшим тренером ПФЛ сезона-2020/2021.

Однако настоящим открытием для многих Гаранин стал уже в 2022 году. Последние полгода он проработал в «Енисее». Команда выдала мощный рывок в ФНЛ, а в Кубке прошла «Локо» и «Рубин». И всё это с помощью того самого атакующего футбола. Правда, в обоих турнирах «Енисею» не хватило чуть-чуть. В ФНЛ остались пятыми и пролетели мимо «стыков», а в Кубке уступили «Спартаку» в полуфинале.

При этом официально Гаранин не является главным тренером «Енисея». У него для этого нет лицензии. Хотя ему уже 51 год.

– Вы приехали к нам в редакцию с экзамена, который предшествует получению лицензии?
– Не совсем с экзамена. Просто подвели итоги учёбы. Так получилось, что мы занимались два года, но спустя первые шесть месяцев был вынужденный перерыв у академии. Учёба в результате заняла не один год, а два.

– А почему вы так поздно занялись лицензией?
– Моя ошибка. Ушёл в работу, и мне хватало тех лицензий, которые были. Можно сказать, профукал момент. Только к себе претензии.

«Ходил, как космонавт, когда мне выдали экипировку «Динамо»

– Вы ведь рано закончили карьеру футболиста?
– Да, в 1995-м мне было 25 лет. Слово «карьера» – не то. Просто закончил играть. Хотя и слово «играть» весьма относительно.

– Вы работали тренером в небольших школах и лишь в 2012-м попали в академию «Динамо»?
– Да, боженька помог. С шести лет болею за этот клуб. Готов был прийти тренером вообще на любую должность. На испытательном сроке затыкал все дырки и не смотрел на свой возраст – мне всё было интересно. Помогать детям, маленьким вратарям, подменять кого-то для работы со средним возрастом, хоть фишки расставлять.

– Откуда такое воодушевление?
– Всё-таки одна из лучших академий России. Меня окружали лучшие специалисты, такие люди, как Кирилл Новиков, Саша Точилин, Александр Васильевич Новиков, Сергей Матвеев, Миша Галактионов. Я ходил и смотрел, как космонавт, когда мне выдали экипировку. Три месяца ждал собеседования с руководителем департамента Хуаном Луисом Мартинесом. В результате шесть лет провёл в академии «Динамо». Хотя я и до этого был в структуре клуба – ещё как футболист выступал за «Динамо»-2. Но это было давно – сразу после армии.

– Где служили?
– Морская граница – под Архангельском. Два года провёл. Первое время было очень тяжело – перестраиваешься, не доедаешь, не досыпаешь… Думал, какой же я дурак, почему не поступил в институт? А потом привык. На второй год казалось, что всё время была эта жизнь. Будто с детства на границе, тут мои близкие. Серьёзная школа жизни, хотя именно там понял, что без футбола не могу.

– А там удавалось поиграть?
– Да, у нас была хорошая команда. Играли в чемпионате Мезенского района. Первый раз поехали – меня ещё никто не знал. Выпустили, и я хорошо себя показал. Все хвалили, командир заставы даже обнимал. Мне казалось, что я таким образом выбил себе какие-то преференции. А вечером получил наряд по кухне – это достаточно тяжёлая работа для молодого: помогаешь повару, чистишь картошку, режешь капусту, всё моешь. Заходили старшие со словами, что вон там и вон там грязно. А я был действительно уставший после футбола и серьёзно думал, будто мне дадут выходной. Хорошая школа, чтобы быть сильнее сегодня в моей работе.

– Как именно помогает?
– Ну пишут всякую хламуду и гадости. Вот «Енисей» хорошо шёл, а потом две неудачи, и сразу начали: «Дали задачу не выходить в РПЛ». Армия сделала меня хладнокровнее, на чушь могу реагировать спокойнее. Иначе, наверное, бежал бы объяснять: «Как вы можете такое говорить?»

«Первые полгода очень злился и не понимал, как можно было убрать упражнения, которые были с детства»

– Вы упомянули испанца, который руководил академией «Динамо». Это правда, что он перевернул ваше понимание футбола?
– Мне сказали: «Ты идёшь на собеседование с Хуаном Луисом – привези своё резюме». И вот я захожу в кабинет. Там переводчик Константин, который сейчас вроде бы спортивный директор «Кайрата». Я передаю резюме Хуану Луису, и он спокойно убирает эти бумажки в ящик, даже не посмотрев. Говорит: «Для меня главное резюме – на поле». С тех пор я всегда вспоминаю эту историю, когда слышу слово «резюме». По портфолио ты можешь быть хоть чемпионом мира.

– Чему вас научил Хуан Луис?
– Он очень футбольный человек. Мог подойти и сказать, что упражнение не подходит, потому что не несёт в себе игровых ситуаций. Однажды на сборах в Турции я дал одно упражнение. Оно мне так нравилось – быстрые атаки со вторым мячом, который в определенный момент выбрасывался из-за ворот.

– Хуан Луис не впечатлился?
– Жёстко меня отчитал после тренировки. В его понимании принципиально важно, что в матче не будет двух мячей. Хуан Луис сказал, чтобы я не гнался за красивыми упражнениями, а лишь за теми, которые моделируют игровые ситуации. Сейчас бы я уже мог аргументировать, потому что какой-то смысл в упражнении был. Мяч ведь вполне может отрикошетить от кого-то или от штанги. Но главное, что уяснил для себя подход. Нужны не красивые упражнения, а те, которые помогут футболисту разобраться в сложной ситуации. Отсюда и все занятия с мячом.

– В чём еще вам пришлось меняться?
– Первые полгода очень злился и не понимал, как можно было убрать упражнения, которые были с детства. Они мне многое давали, и их делают вообще все – венгерка, какие-то моменты в парах, частота на координацию (дорожки или лестницы – не важно, как называется). На это всё было наложено табу, потому что они не моделируют игровые ситуации. Многие коллеги не понимали: «Нужно же бегать и прыгать». Но Хуан Луис – физиолог и заложил в подготовку все нужные элементы с мячом.

– Многие в тренировках используют нейтральных футболистов, которые играют за команду, владеющую мячом. Это плохое упражнение, потому что в матче не будет нейтральных футболистов?
– Я люблю упражнения с нейтральными! Это не облегчает, а помогает правильно расставляться при численном преимуществе в зоне. Мы в матче стараемся создавать ситуации «3 в 2» или «4 в 3» – это ведь фактически и есть нейтральный игрок.

– Хуана Луиса отпустили из «Динамо», когда команда вылетела в ФНЛ. Но теперь он снова в клубе?
– Да. Мы даже увиделись год назад на базе. Хоть я уже и не работал в структуре любимого клуба, но удалось договориться о встрече. Какие-то детальки в его подходе изменились, потому что футбол развивается. Мы разговаривали долго. Изначально у нас был час, а потом должны были зайти тренеры академии для разбора последнего тура. Когда пришло время, то ребята постучались в кабинет, увидели меня, поприветствовали и сказали, что заглянут позже. В результате два часа говорили о футболе.

«Тюкавин? Сейчас бы я уже так не поступил с ярким футболистом»

– Само собой, про Тюкавина у нас тоже есть вопросы.
– Мы с ним уже смеёмся. Я даже написал ему в шутку: «Ты надоел. Только о тебе и спрашивают». Если серьёзно, то Косте было непросто в академии в один момент. Он занимался в команде с ребятами на год старше, и всё было нормально. Но когда мы стали играть на всё поле, а не на половину, то ему стало тяжело. Костя стал не успевать за физически более сильными соперниками, и партнёрам приходилось больше отрабатывать в обороне.

– Вы переместили Тюкавина в команду со сверстниками?
– Испанец был категорически против. Говорил, что проблем нет, просто надо подождать. Я в тот момент не послушал. Мне казалось, что я делаю лучше для Кости. Хотелось, чтобы он играл постоянно. Мне его приходилось менять, иначе мы проседали. Сейчас бы я уже так не поступил с каким-то ярким футболистом в академии – дал бы возможность перетерпеть. Может, стоило, совмещать игры за два возраста. Сейчас бы точно не отдал насовсем, хоть у меня и был хороший контакт с другими тренерами.

– В чем уникальность Тюкавина?
– У него есть то, что не тренируется. Это от боженьки, как в случае с Месси. Просто дано человеку.

– Вы говорили, что в детстве Тюкавина заносило. Как именно?
– При мне этого не было, но когда он спустился в команду 2002 года рождения, то были вопросы по самоотдаче. Разгильдяйства с его стороны не было, но в каких-то упражнениях был менее интенсивным. Мы общались с коллегами и беспокоились, что если ты не дорабатываешь тут, то каково будет после перехода во взрослый футбол? Так можно вообще закончить, но жизнь заставляет. Да и Шварц – требовательный, на возраст не смотрел. Если Костя в основе «Динамо», значит, выкладывается.

«Подходит футболист со словами: «Зачем мы делаем передачи друг другу – мы можем ошибиться и премиальные не заработать»

– После академии «Динамо» вы работали с молодёжкой тульского «Арсенала». При этом в какой-то момент и главной команде помогали?
– После ухода Кононова мне позвонил президент «Арсенала» и сказал: «Хочу, чтобы ты побыл внутри». Меня ненадолго завели туда.

– Насколько это корректно? Черевченко не сам должен был формировать свой штаб?
– Заканчивалась первая часть сезона, нужно было всё организовать. Уже с зимы я вернулся в молодёжную команду, а Игорь Геннадьевич взял тех, кого хотел видеть в штабе. Для меня это было очень полезно: как команда готовится к играм и к выездам, о чём говорят футболисты, как они воспринимают требования. Колоссальный опыт, за который я благодарен Гураму Захаровичу. Я сейчас не подмазываюсь. Мне действительно помогли и Аджоев, и Шумлин, и Кузнецов, и испанец.

– За что именно благодарны Аджоеву?
– Мы с молодёжкой заняли 13-е место, но меня оставили на следующий год. Он сказал: «Не беспокойся, мы видим, как ты работаешь». Хотя в какой-то момент на меня обиделся предыдущий тренер, потому что я сказал фразу про багаж. Смысл был в том, что я вижу футбол иначе и требую от игроков другое.

– Можно пример?
– Был футболист, для которого шёл его последний сезон в молодёжке – он потом уходил дальше. И вот сказал мне: «Зачем мы делаем передачи друг другу? Мы можем ошибиться и премиальные не заработать».

– Сильно.
– Вы смеётесь, но это страшно. Приходилось быстро просматривать игроков с другой ментальностью. За 13-е место убирают из команды, пускай даже задача состоит в подготовке резерва. На второй год появились и результат, и футболисты: Ярик Ивакин и Даня Хлусевич. Заняли уже четвёртое место. В последнем туре боролись за третье, но нам за шесть минут до конца матча забил Тюкавин. Дрянь такая (улыбается). Расстроились из-за четвёртого места, однако команда продвинулась, и игроки выросли. Тот же Саша Осипов сейчас востребован в ФНЛ.

– Насколько реально переделывать футболистов под свой футбол в таком возрасте?
– К нам иногда спускали футболистов из первой команды, и я всех спрашивал в перерыве: «Часто вам говорили играть проще, надёжнее и не выдумывать?». Все отвечали утвердительно. Всем говорили «не выдумывай». Для меня это страшно. Да, бывают откровенные глупости. Если они повторяются системно, то безусловно возникают вопросы. Но если защитник на дриблинге ушёл от соперника и создал хорошую атаку, то почему бы и нет? У нас с детства от такого отучают.

«Хлусевич приехал к нам на просмотр. Я очень боялся его брать»

– В молодёжке «Арсенала» к вам попал Хлусевич. Было понятно, что это игрок уровня «Спартака»?
– Про «Спартак» я не думал. Мысли были только о том, чтобы попал в первую команду «Арсенала». Физически очень одарённый. Чувствуется, что у него отец легкоатлет. Помимо этого, ещё пластичный, резкий и мощный.

– А минусы?
– Принятие решений на маленьком пространстве. Могу сказать, что Даньке этого до сих пор чуть-чуть не хватает. В «Спартаке» ещё игра более вертикальная. Латералям приходится туда-сюда бегать. В плане игровицких деталек ему немножко не хватает образования. Если он увидит эти слова, то может не понять, про какие вещи я говорю. Я просто для себя вижу. В малом пространстве в треугольниках отыграть в пас и вылезти из-под прессинга – тут ему ещё есть над чем работать. Если прибавит, то будет очень-очень интересным футболистом.

– А у вас он на какой позиции играл?
– Мог быть в 4-3-3 и форвардом, и «восьмёркой», и крайним нападающим. Для него не проблема обыграть один в один. Возможно, больше за счёт мощностных качеств, но всё равно не просто пробросил мяч и продавил.

– Каким Хлусевич приехал к вам из Крыма?
– На просмотр пришёл парень 2001 года рождения. Я очень боялся его брать – беспокоился, что у него будет мало игрового времени. У нас то были ребята 2000, 1999 и 1998 годов рождения. Мы пообщались с его родителями, я переговорил с его тренером из Крыма, и он убедил: «Поверьте, ему нужно просто окунуться и привыкнуть к партнёрам».

– Так и вышло?
– Хлусевич приехал к нам в конце года. После новогоднего отпуска мы вышли, и началась зимняя подготовка. Он то играл, то нет. А летом поехали на сборы, и он там как дал. Бух! Полгода — и его забрали в первую команду. И это было заслуженно, а не потому, что нужно было показательно взять кого-то из молодых. Хотя опять эти детальки… Я хотел, чтобы нам его чаще в молодёжку возвращали, чтобы мы над этим работали. В первой команде очень мало времени на индивидуальную работу. Хотя как раз работать он любит.

– Как это поняли?
– Когда он был в первой команде «Арсенала» и нам его спускали в молодёжку, то у него не было такого, мол, я тут пришёл такой хороший. Он был рад поработать парнями. Его тоже были рады видеть. В таких случаях, если из первой команды приходят с «короной» на голове, то и в коллективе другое отношение. Хлусевич всё время выкладывался, поэтому и в «Спартаке» сейчас.

«У нас двое потеряли сознание – доигрывали матч вдевятером»

– Вы год возглавляли юношескую сборную России. Работали с футболистами 2005 года рождения. Причём начали со странного турнира во Вьетнаме.
– Так получилось, что нам подтвердили турнир для игроков на год старше. А в эти же сроки проходил турнир памяти Валентина Иванова. Стали обсуждать. Тренер команды 2004 года рождения Ваня Шабаров не мог разорваться. Ну и давать мне своих ребят 2004 года рождения – тоже было бы неправильно. Решили, что поедет команда 2005 года. Это была ошибка. Поняли, только когда впряглись. Хотели отменить, но уже было нельзя.

– Почему ошибка?
– Для начала — мы даже не смогли взять ребят, на которых рассчитывали. У кого-то уже началась подготовка к российскому первенству. Взяли, наверное, 30% из тех, на кого рассчитывали изначально. Помогли академии «Чертаново» и другие. Из «Рубина» мы планировали взять четырёх игроков, но нам отдали девять. Уровень футболистов позволял надеяться, что мы худо-бедно поиграем в футбол.

– Получилось?
– Заняли третье место. Обыграли Мьянму в последнем матче. Против корейцев у нас не было шансов – там вышли роботы: на две головы выше, все в датчиках, куча аппаратуры. Каждый день тренировались, как солдаты. Смяли нас. Против Вьетнама мы были ещё конкурентоспособны, но привезли себе гол в конце матча и просто рухнули при их болельщиках. Так бывает, но с корейцами мы просто не могли играть в таких климатических условиях.

– Каких?
– Азия, лето, 14:00 – представляете, что это? Больше 50 градусов на солнце. Да, можно сказать, что условия одни для всех. И всё же корейцам, которые были на год старше, было проще. У нас двое потеряли сознание, и мы доигрывали вдевятером. Один мальчишка ещё твердил: «Я не уйду». Бойцы.

– Жесть.
– Во втором тайме был перерыв на водопой. Первый раз в жизни мы с коллегами не знали, что сказать игрокам. Говорить про полуфланги и игру за спину, что ли? Объясняли, что кому тяжело – показывайте, а пацаны между собой: «Давай-давай! Больше мы не пропустим!». У меня мурашки бежали. Они думали об эмблеме. Встали во вратарской, но ещё один гол пропустили – шестой.

– Вы пробовали договориться с организаторами?
– Мы их умоляли. Просили перенести. Говорили, что мы сможем играть, что не будем просто фишками. Но там уже было телевидение, и в целом солидно организовано. Нам не смогли пойти навстречу. Судьи были из соседнего государства – больше адаптированы к жаре, но даже они мне показывали, что играть невозможно. Я им говорил, чтобы они тоже шли к организаторам. Конечно, они мой русский не поняли. Мы-то были готовы хоть ночью играть. Даже вспоминать ту игру больше не хочется.

«Ребята вышли, словно зомби. Я их спрашиваю: «Вы чего?». Они отвечают: «Мы в сборной!»

– То ли дело турнир в Польше, который вы выиграли с юношеской сборной?
– Там мы победили поляков, американцев и исландцев. Последние, честно скажу, просто без мяча бегали. Я сейчас не себя хвалю, а парней. Мы взяли «игровиков». К нам подошел человек из ФИФА, который курировал турнир, и сказал, что он в восторге, что приятно смотреть за такой игрой. Я сразу побежал к ребятам и рассказал им. Они могут играть в футбол.

– У нас взрослые футболисты часто не могут сохранить мяч. Школьникам, наверное, ещё сложнее?
– Конечно, случаются ошибки. Главное понять: важнее результат или развитие игрока? Мне один парень в академии «Динамо» говорил: «Вадим Вячеславович, а вы-то когда с 2001 годом станете чемпионами?». Я ему ответил: «Вы, безусловно, молодцы, что выиграли первенство Москвы, но ты придёшь в молодёжную команду к Дмитрию Хохлову, и ему будет интересно, какой ты игрок или сколько раз стал чемпионом?». Раз — и парень завис. Не пробился, хотя становился чемпионом четыре года подряд по своему возрасту.

– Из игроков 2004 года рождения всегда выделяют Пиняева. Есть кто-то сопоставимый из вашего 2005 года?
– Я уже не так слежу. Просто времени не хватает. Хотя если вижу в новостях, что кто-то подписал контракт с клубом, то могу написать сообщение, поздравить. Вообще, в «Зените» есть сильные ребята: Барановский, Козлов, Никифоров. Неординарный Смелов был сначала в «Зените», а сейчас в «Динамо». В ЦСКА есть Калайда. Интересные ребята в «Рубине» и «Краснодаре» – надо смотреть, до какого уровня дойдут.

– Почему большинство игроков юношеских сборных никуда не попадают потом?
– Сейчас новое поколение тренеров. Они хотят, чтобы их команды играли в футбол. И «Зенит», и «Рубин», и «Краснодар», и «Динамо», и ЦСКА. Там без посыла, что всегда нужно играть проще и выбивать подальше. Поэтому им и было легко, когда к нам попали. Нам оставалось только чуть-чуть раскрепостить.

– В каком плане?
– У нас перед тем турниром в Польше был сбор в Кратове. Ребята вышли, словно зомби. Я их спрашиваю: «Вы чего?». Они отвечают: «Мы в сборной!». Попросили ребят радоваться моменту, похлопать друг другу. Сразу поменяли структуру тренировки. Дали сближенные ворота и сказали поиграть 10 на 10 – там сразу «игровики» проявились. Начали убирать под себя и всё остальное делать. Да, ошибались, но мы увидели, почему звали именно этих ребят. Мы же по клубным академиям понимали, что они могут играть в футбол.

«К зиме стало понятно, что ничего строиться не будет. По словам президента «Твери», региону это не нужно»

– Почему ушли из юношеской сборной?
– Тяжёлое решение, но, наверное, правильное. Сказался ковид – все турниры закончились, а мне сложно без работы в поле. И тут руководство тульского «Арсенала» предложило другой проект.

– Вы попали в «Тверь» в 49 лет. Не поздновато вы начали тренировать свою первую взрослую команду?
– Так жизнь сложилась. Если б был амбициознее, то раньше б занялся лицензией. А касательно «Твери», у нас там хребет составляла молодёжка «Арсенала». Шесть-семь человек перешли, потому что у них был последний год в молодёжном футболе. Плюс нам ещё отдали Ярика Ивакина и Никиту Мельникова, у которых был контракт с первой командой. Мы понимали, что это футболисты под наш футбол, «игровики».

– В «Твери» вы сотрудничали с аналитиком Антоном Михашенком. Человеком, который 10 лет писал статьи для нашего сайта. Почему с ним расстались?
– У него много знаний, но «химия» между нами не сложилась. Мы-то люди простые, и всего не знаем. И никто не может знать. Спустя две недели я подошёл к Антону и сказал: «Давай пожмём друг другу руки». Нормально расстались. Да, наверное, он немножко расстроился, но мы потом обсуждали в штабе и пришли к выводу, что правильно сделали. К нам затем приехал Максим Ковалёв, и он сразу заплыл в коллектив – юмор, смех, разговариваем на равных, нам не тяжело друг с другом. Я точно не скажу, что Антон – плохой человек. Просто мы оказались разными.

– Мне говорили, что Михашенок задавил вас своими мыслями.
– Нет. Просто в оценке каких-то деталей у него была жёсткая позиция – нужно только так. А я и мои коллеги считаем, что «только так» не бывает. Ну только если бьешь по пустым воротам с метра. А вот даже если взять выход «три в одного». Тебе отдают передачу, и ты можешь сам пойти забивать, а можешь сделать промежуточный пас. Например, если не успел посмотреть, накрывает ли соперник сзади, а тебе не подсказали. Можно вообще в стеночку сыграть. У эпизода может быть несколько решений. Антон настаивал, что правильный вариант такой, а другой футболисты не исполнят. Хотя они исполняли, и потом он говорил, что это случайно.

– Главная беда «Твери» – стадион. Город был вообще не заинтересован в команде?
– Кроме арены, всё было на уровне. Питание трёхразовое, заезды в гостиницу, экипировка, автобус раскрасили – это пускай фантик, но свой транспорт тоже важен. А по стадиону… Даже ладно сама арена, ладно эти запахи от производства кормов для собак. Главное было поле – очень травмоопасное. Мы тренировались в лесу на хорошем газоне, но там не было трибун, чтобы проводить матчи.

– Так почему нельзя было положить нормальное поле? Вы из-за этого ушли?
– Из-за того, что нельзя было ставить задачи по выходу в ФНЛ. Хотя мы изначально были готовы ждать. Летом у всех были предложения: и у тренерского штаба, и у некоторых футболистов имелись варианты в ФНЛ. Мы все решили остаться, потому что были одним целым. К зиме стало понятно, что ничего строиться не будет. По словам президента клуба, региону это не нужно. Может, наш уход подтолкнёт.

«Отрезать группу прессинга длинной передачей – вот это кайф»

– У вас были разные варианты после «Твери». Почему выбрали именно «Енисей»?
– Руководители клуба Алексей Ивахов и Антон Евменов приезжали ко мне в Тверь. Об этом мало кто знает. Мы долго сидели в кафе и говорили о футболе. Очень открытый разговор получился. Они были настойчивы. Спрашивали про меня постоянно у близкого человека. В «Твери» мы не поднялись бы в ФНЛ, даже если бы заняли первое место. А тут в нас были заинтересованы – такое тоже нужно ценить.

– Ваш штаб взял «Енисей» зимой – команда резко прибавила и в результатах, и по многим метрикам. За счёт чего, если состав практически не менялся?
– Изначально, когда общался с Антоном Евменовым, он сказал: «Когда придёте, то поймёте, что в команде те самые «игровики», которые вам нужны». Так и оказалось. Ребята быстро приняли требования.

– Сколько вообще команд ФНЛ играет в атаку?
– Чтобы прям доминирование – «Велес», «Краснодар-2». Я не видел, но думаю, что ещё «Спартак-2».

– «Алания»?
– Да, пожалуй. Но что вообще такое играть в атаку? Вертикальный футбол с правильным построением вверху, с пониманием скидок, с пониманием подстройки. Если 3-4-3, латерали играют высоко и интенсивные подачи – это тоже игра в атаку. Просто у нас идея другая: если не получается быстрый переход, то мы должны уметь подготовить момент. Не просто бам-ба-бах и 50 на 50 – кто зацепится вверху. Наш штаб во всех командах говорит: если вы умеете сохранить мяч под давлением, то вы сильные футболисты. Иногда нужно сыграть в одно касание, иногда – в три, иногда корпусом закрыть мяч и заработать фол. С другой стороны, если вы не увидели возможность для быстрой атаки, а начали внизу копошиться, то вы – слабые футболисты. Нужно видеть и здесь, и там.

– «Манчестер Сити» максимально заточен на игру в пас, но даже у них вратарь Эдерсон отдаёт голевые.
– Когда есть и ширина, и глубина, и футболист с длинной передачей, то всегда какой-то игрок останется свободен – в любой схеме. Отрезать группу прессинга длинной передачей – вот это кайф. На тренировках мы показываем футболистам видео: «Смотрите, какие были варианты для паса». В том числе на квадрокоптер снимаем.

«В ФНЛ-2 втихаря снимали матчи на квадрик – за забором поднимали»

– Можно подробнее про съёмку на дрон?
– Квадрик у нас был и в Туле, и в Твери. И не потому, что круто. Это позволяет наглядно показывать структуру – допустим, наш «ромб» играет против 4-4-2. Съемка с трибуны не даёт такого эффекта. Тут видны все расстояния, расположения, зоны, кто отваливает, кто – нет, коридоры, линия обороны.

– Снимать удаётся только тренировки?
– На матчах – нельзя. В ФНЛ-2 ещё снимали втихаря на домашних играх – за забором поднимали, и сбоку висел квадрик.

– А на выезде?
– Мы пытались договариваться. Делали запросы, но нам каждый раз на предматчевом совещании запрещали. Сколько раз привозили – так ни разу и не подняли. Хотя мы были готовы делиться этим видео с командой-хозяином. Убеждали: «Может, для вас что-то полезное будет». Не договорились.

– А насколько серьезно дрон помогает?
– [Полузащитник «Енисея»] Саша Зотов недавно сказал важную фразу в интервью: «Мы иногда можем делать передачу в зону с закрытыми глазами, понимая, что там будет наш футболист». Это понимание достигается в том числе с помощью квадрика. Ну и с помощью упражнений, конечно.

– Показываете игрокам видео индивидуально или всей команде?
– Бывает индивидуально, бывает – по линиям: оборона, полузащита, нападение. Когда нужно кого-то отругать, то индивидуально. При всех можем показать плохие действия, только если это система. Или для мотивации: «Вот ребята делают, а ты голову отключил». Хотя тут зависит от возраста. Не хочется «пихать» опытному игроку при молодых. Лучше один на один.

– Вы упомянули Зотова. Его по делу сейчас называют лидером «Енисея»?
– Нельзя говорить, что успехи клуба – это заслуга одного игрока, одного тренера или одного руководителя. Саша – системообразующий футболист, но его не было три матча, и мы все эти встречи выиграли. Есть и другие пацаны, пускай даже кто-то менее креативен. Могу сказать открыто: у меня в Саше были большие сомнения, когда только приходил. Смотрел InStat и думал: «Как же сейчас с ним будет тяжело. Он ведь ещё и везде поиграл, будет кривить лицо и спрашивать: «А вы где работали?». Как же я ошибся. И понял это с первой тренировки. Господи, это же человек, который любит футбол. У нас никто не стоял, как ветеран. Все сразу: «Давай-давай! Открывайся, сейчас забьём».

– Наверняка ведь и другого склада встречались футболисты.
– Да, в молодёжку «Арсенала» иногда приезжали на просмотр из топовых академий. Там были парни с неплохими задатками, но с короной на голове. Вальяжные такие. Типа одолжение делают, что в Тулу приехали. Мы их быстро убирали, хотя сначала разговаривали. Если не могли достучаться, то не вопрос – езжайте в «Сити», «Баварию» и «Барселону». Хотя и в «Енисее» игроки наш тренерский штаб проверяли.

– Каким образом?
– Говорили: «Нам непонятно». Мы рассказывали, что в прессинге «восьмёрка» идёт в крайнего защитника, а они – «непонятно». Что тут сказать? Не дураками же их называть. Мы понимали, что нас проверяли – смотрели, как отреагируем.

– И как реагировали?
– Спокойно. Отвечали: «Давайте ещё раз объясним». Нарисовали анимацию, на которой передача пошла во фланг.

«Действия после потери мяча со «Спартаком» – катастрофа»

– Вы в Кубке России прошли «Локо» и «Рубин», но уступили в полуфинале «Спартаку».
– Про «Локомотив». Забей они свои моменты в начале матча, и как бы сложилось — неизвестно. У них не получилось, а у нас шикарный мяч положил Валера Кичин, и появилась уверенность. Мы со своей стороны много разбирали «Локомотив». Смотрели их матчи со сборов. Видели, что они играют в 4-4-2 с крайними полузащитниками в узких позициях под нападающими. Действуют вертикально – туда за спину.

– И как этому противодействовать?
– У нас один опорный, но при этом периодически садится дальняя «восьмёрка». Мы делали так, что в этом матче она в 100% случаев была вторым опорным. Отсюда подбор после сбросов мяча. На сборах Жемалетдинов не садился в оборону, а оставался в полупозиции, и переходные фазы шли через него. У «Спартака» Николсон как раз в такой позиции оказывался, а мы не успели перестроиться.

– Что ещё не получилось со «Спартаком»?
– Больная тема для нас. Не в том плане, что проиграли 0:3, а могли что-то изменить и победили бы. Нет такого. Просто мы потеряли свою структуру. Вроде с мячом мы расставлялись правильно, давали ширину и глубину, что-то завязывали, были подходы к штрафной. А вот действия после потери мяча – катастрофа. Очень много позволили в переходных фазах, только потому что неправильно располагались. Понятно, что, даже встань мы верно, футболисты «Спартака» всё равно создавали бы моменты, но мы им ещё жизнь упростили.

– Почему так произошло?
– У нас был график: восстановительная, выходной и лёгкая тренировка. В остальном – дороги и перелёты. Перед «Спартаком» играли в Краснодаре. Сейчас такая ситуация, что долетели лишь до Сочи, а потом поехали на «Ласточке» в Краснодар. Отыграли, переночевали и погнали на автобусе до Ставрополя. Там было закрытое небо, и мы пересидели рейс. Это не оправдание, а просто для сравнения. Если к «Локомотиву» мы могли готовиться, то со «Спартаком» в деталях уже просели – как раз в плане расположения при переходных фазах. Потом даже подошёл один из наших лидеров и сказал: «Хорошо, что вы нам какие-то моменты напомнили, а то со «Спартаком» уже зашоренные глаза были». Для нас это тоже урок.

– Футболистам нужно постоянно напоминать одно и то же?
– В YouTube есть бородатое видео с Сарри времён «Наполи». Там защитники отрабатывают открытый и закрытый мяч без сопротивления. Один тренер сказал: «Зачем это делать? Футболисты и так знают, что надо отваливаться». А вы гляньте на Кулибали! Суперзащитник, но даже он это повторяет. Мы немножко не отрепетировали, и это сидит занозой. Понятно, что Промес со своей скоростью может убежать за спину. Я слышал, как знатоки умничали про высокую линию обороны. Дело не в высокой или низкой. Дело в том, что мы изначально неправильно располагались.

«Я потом показывал видео и спрашивал: «Вы хоть понимаете, что сделали?»

– Для вас принципиально, что ваши команды играют во владение?
– Мы не делаем передачи ради передач. Такое может быть только в конце матча, когда мы ведём в счёте. Для нас важно не нестись в этот момент. Особенно если нас плохо прессингуют. Если мы последнюю минуту не пойдём в атаку, а будем просто контролировать мяч и не дадим его сопернику, то это тоже показатель сильной игры и сильной команды. Могу рассказать один случай.

– Расскажите.
– Игра с «Металлургом». Ведём со счётом 2:1, последняя минута. Соперник ничего особо сделать не может – только если мы теряем мяч. Судья даёт штрафной в нашу пользу на нашей половине поля. Весь «Металлург» ушёл на свою половину поля. Секунд 20 остаётся. Просто сделай пас своему вратарю! Пока соперник прибежит, уже матч закончится.

– А как сделали?
– Наш игрок просто выбил подальше. Мяч сразу забрал их вратарь, и весь «Металлург» помчался в атаку! Я потом показывал видео и спрашивал: «Вы хоть понимаете, что сделали?»

– Это правда, что вы не берёте игроков без просмотра?
– Тут чем выше уровень – тем сложнее. Мы в «Твери» взяли двух без просмотра. Вскоре пришлось их убрать. Первый был очень сильным, обыгрывал один в один, но у него постоянно повторялся приём. Он – левоногий, играл справа и уходил в середину под левую ногу. Наши защитники уже смеялись, потому что знали его шаблон. Мы пытались помочь парню, но не смогли. Если бы увидели это на просмотре, то задумались бы изначально.

– А что было со вторым футболистом?
– Он не подошёл по своей ментальности. Трусовато шёл в единоборства. В интенсивных тренировках это бросалось в глаза. Плюс психологически было тяжело. Его потрясывало, потому что пришёл из команды поменьше. Старались его подбодрить, но он – фантик. Не в обиду ему говорю. Одна-две недели просмотра позволили бы понять, подходит ли нам игрок, а мы – ему. Тут взаимный процесс. Хотя иногда за две недели можно не разобраться, а иногда одного дня достаточно.

– Европейский футбол смотрите?
– Конечно, хотя надо понимать, что Лига чемпионов в Красноярске начинается в 2:00 ночи. Интересно посмотреть, как изменился «Сити», насколько они стали играть флангами. Казалось, что при Гвардиоле всегда будут закатывать мяч в ворота через пас на третьего, но их ведь тоже разбирают. А ещё были очень интересные задания на учёбе.

– Приведите пример.
– У меня были переходные фазы в чемпионате Испании. Много деталей подметили у разных команд. В каких ситуациях сразу включаются в атаку, в каких просто сохраняют мяч. Вот матч «Бетиса» с «Реалом Сосьедад». Перехват мяча, короткая передача, и дальний игрок моментально переключается. Ещё мяч был закрыт, а он уже переключился на атаку, убежал и забил. Полезно такое показывать нашим ребятам. Бывает, вообще спорный мяч, но видно, что наш защитник всё-таки будет первым и точно будет выбивать. В такой ситуации нападающий должен понимать, что передача пойдёт только в ту зону. Нужно уже посмотреть по корпусу, нет ли офсайда, и дёрнуться вперёд. А то некоторые чего-то ждут и, только увидев мяч в воздухе, начинают бежать и бороться.

– Борьба – это вообще не ваш футбол?
– Я недавно перед матчем проходил мимо раздевалки соперника и случайно услышал фразу от тренера: «Давайте каждый метр поля выгрызем!». У меня посыл другой: «Давайте переиграем соперника на каждом метре». Грызть землю – это само собой, такое даже не обсуждается.

– Все это понимают?
– Мы с одним футболистом разбирали, как он отыграл. Говорит мне: «Ну я добегал, перекрывал линии передач...». Я объяснил, что такое отмечать не нужно: «Конечно, ты добегал, чтобы мы голы не пропускали. Вопрос в том, как ты сыграл, какие принимал решения, как нужно было поступить, чтобы не потерять мяч». Мы хотим, чтобы наши ребята старались в том числе перехитрить соперников. Это как в шахматах, как в настольном теннисе.