Большое интервью с Никитой Кривцовым из «Краснодара»: просмотр в «Спартаке», суд с агентом, Галицкий, Ивич, Гончаренко

История Никиты Кривцова нетипична для российского футбола, а оттого вдвойне поучительна, вдохновляюща для молодёжи. Мало кому у нас удаётся дойти до топ-клуба: а) из глубинки; б) из малообеспеченной семьи; в) в обход престижных академий и городов-миллионников. Кривцов — дошёл.

Он ведь не продукт чудо-школы Галицкого, как можно было подумать. К 20 годам парень пережил побольше многих взрослых игроков — безденежье и отказы в столичных клубах, Первую-Вторую лигу и судебную тяжбу с агентом. Всё было не напрасно. Зато теперь Кривцов — основной в «Краснодаре». И в пятёрке лучших молодых футболистов РПЛ (год назад был 18–20-м). Пора познакомиться поближе. Погнали!

• «Ездил на электричке «зайцем», бегал от контролёров»
• «Ни в «Чертаново», ни в «Спартак» не взяли»
• «Ищите себе новую команду, мы в вас не нуждаемся»
• «Никакой «звезды» у меня не было — откуда ей взяться?»
• «Никто не станет платить деньги за ноунейма без единой игры во Второй лиге»
• «Агент подал заявление в суд, хотя я мог сделать то же самое»
• «Кержаков сказал: «Без проблем, езжай»
• «Без легионеров обыграли «Спартак», ЦСКА»
• «После дерби с «Кубанью» Гончаренко был в гневе»
• «Когда забил, вспомнились слова гендиректора «Нижнего»
• «Я бы пошёл бить пенальти в финале»
• «Футбольный фристайл — это другое»
• «Генич в репортаже называл Кравцовым»
• «Любому хочется поиграть в Европе, и дело не в деньгах»
• «Первую тату набил в 14 лет. Долго маму уговаривал…»

«Ездил на электричке «зайцем», бегал от контролёров»

— Если бы я приехал к тебе в гости в Володарск, что первым делом показал бы?
— Наверное, поле и зал, где начинал тренироваться и играть. Больше показывать особо нечего, ха-ха.

— Совсем нет достопримечательностей?
— Есть один музей, а в остальном — заводы. Муку, крупы делают.

— Ты из простой семьи?
— Из самой обычной. Папа был грузчиком, сейчас уже не работает. Мама на этой же птицефабрике отвечала за смены, бригады. Пока я был маленьким, лет 5–6, отец трудился в обычном режиме и достаточно времени проводил со мной. Но когда я уже подрос и начал ездить на тренировки в другой город, денег стало не хватать, и папе пришлось вкалывать в две смены. В 6 утра уходил из дому и часов в 11 вечера возвращался. Максимум 2–3 выходных в месяц. Конечно, уставал, но старался заработать — на бутсы мне, на проезд, на еду.

— Пришлось испытать нужду?
— Не скажу, что не хватало еды или одежды, но, конечно, бывали затруднительные моменты. Иногда отец приходил и прямо говорил: «Блин, у меня нет денег, чтобы дать тебе на проезд». Ничего, ездил на электричке зайцем, бегал от контролёров. Когда бабушка помогала, когда дедушка. После поступления в колледж появилась какая-никакая стипендия, стало полегче. Этот этап тоже нужно было преодолеть, чтобы прийти туда, где я сейчас нахожусь.

— У вас там дом, квартира?
— Обычная двушка. Мы с младшим братом в одной комнате жили, родители — в другой.

— Постерами стены заклеивал?
— Были плакаты «Реала», «Манчестер Юнайтед», но провисели они недолго. Как-то ушло.

— Самое сильное футбольное впечатление из детства?
— Наверное, финал Лиги чемпионов «Реал» — «Атлетико». Отчётливо помню, как Рамос на 90-й после углового забил. Было дополнительное время — полночи не спал, а наутро невыспавшимся поехал на учёбу.

— Отец к футболу приобщил?
— Да, лет с пяти брал на коробку во дворе, и мы там играли. Когда исполнилось семь, отвёл меня к местному тренеру Сергею Николаевичу Команову.

— Ты как-то назвал Володарск большой деревней. Чем там активному пацану заняться?
— В моём детстве почти все проводили время на поле. После школы собирались и гоняли до вечера. Летом на речку ходили, играли в футбол, в прятки.

— Не хулиганил?
— В смысле?

— По гаражам, соседским садам лазил?
— Мне кажется, каждый в детстве лазил на чужую территорию за яблоками или грушами. Мы сливы ещё таскали. Ничего сверхъестественного. Большая деревня — все друг друга знают. Особо не похулиганишь — сразу родителям сообщат.

— Куда в Володарске можно пойти после школы?
— Смотря кто с чем хочет связать свою жизнь. Не скажу, что я учился прекрасно. Доучивался с трудом, просто чтобы не оставили на второй год. Все экзамены сдал, поступил в педагогический колледж. Там уже где-то за счёт футбола выезжал. Учителя делали поблажки для спортсменов. А так кто куда пошёл. Одна девочка, знаю, устроилась в Москве: учится на переводчика, вроде бы работает. Пацаны многие уже отслужили армию или только что призвались.

— Тяжело выбраться из райцентра на 10 тысяч жителей в большой футбол?
— Мне кажется, шанс у каждого есть. Просто кто-то им пользуется, а кто-то думает, что будет ещё. А его, скорее всего, больше не будет. Если тебе дали шанс, ты должен бросить всё и воспользоваться им. Если, конечно, реально хочешь связать жизнь с футболом.

«Ни в «Чертаново», ни в «Спартак» не взяли»

— Как ты попал в Дзержинск?
— Мой тренер Команов стал директором ДЮСШ «Салют» и позвал на просмотр. После школы он забирал меня из Володарска на машине и вёз на тренировку в Дзержинск, а после отвозил домой. До 16–17 лет, до самого выпуска, я там занимался. Параллельно играл за команду из Нижнего. У «Салюта» не было возможности ездить на чемпионаты России, играли только на область, а «Волга» брала меня на какие-то значимые турниры. У них не было базы, где можно было бы жить иногородним, поэтому я приезжал только на игры.

— Ты же подростком ещё приезжал в Москву.
— Да, в «Чертаново» приезжал, в «Спартак». В «Чертаново» в общей сложности с полгода, наверное, провёл. Ни туда, ни туда не взяли.

— В «Чертаново» пересёкся с этой всей бригадой, которая сейчас в РПЛ зажигает?
— Никого не помню. По-моему, их не было. Там ребята то ли помладше, типа Пиняева, то ли постарше. Коваленко тоже 2003 года, но мне кажется, я и с ним не пересекался.

— Как они тебя заметили?
— С «Волгой» поехали на товарищеский турнир четырёх команд — ЦСКА, «Сатурн» и «Чертаново». У «Чертаново» 4:3 выиграли, я три забил, и меня позвали на просмотр. Приехал к ним в академию, пожил месяц. Сказали: «Перезвоним». Я вернулся домой, а недели через две мне сообщили, что берут на сборы в Турцию. Через месяц опять отправили домой: «Мы по тебе ещё решаем». И так я приезжал раза три-четыре, по месяцу с ними тренировался, играл. В итоге сказали: «Можем тебя оставить, но без места в интернате, если сам будешь снимать квартиру». У нас такой возможности не было. И я уехал. По-моему, никого из просмотровых тогда не взяли.

— Москву видел?
— А нас в город и не выпускали — всё время в школе проводили. Нам по 13–14 лет — кто за приезжих, ещё и просмотровых, станет брать ответственность?

— А со «Спартаком» как было?
— Я приезжал с двумя ребятами из «Салюта». Позвали сыграть за московский «Сокол», это что-то вроде фарм-клуба «Спартака». Мы неплохо себя проявили и поехали на просмотр в «Спартак». Неделю потренировались, но с тем же результатом: «Можете остаться, но без проживания в академии». Соответственно, тоже отказались. Денег на длительную аренду квартиры ни у кого не было.

— Расстроился?
— Всё понял, когда тренер начал говорить: «Вы молодцы, нам нравитесь, но…» После «Чертаново» я к этому спокойно относился, уже особо не расстраивался. Понимал, что нужно искать другие варианты. Отчаяния, мыслей бросить футбол точно не было.

— Судя по всему, большим талантом по юношам тебя не считали?
— Может, я и считался перспективным, но финансовых возможностей у нас не было, чтобы устроиться в Москве и заниматься в академии.

«Ищите себе новую команду, мы в вас не нуждаемся»

— В итоге вместо Москвы ты попал в Муром?
— Мой дзержинский тренер Александр Михайлович Галеев дружил с Владимиром Валерьевичем Казаковым, на тот момент главным в «Муроме». Михалыч и посоветовал ему меня посмотреть. Мы сыграли с ними на зимнем турнире, и Казаков взял меня к себе.

— Почему же за «Муром» так и не сыграл во Второй лиге?
— Я сразу поехал с командой на сборы в Абхазию. А когда вернулись, начался коронавирус. Тренировки прикрыли, сезон отменили. Месяц вообще ничего не делали. А когда вернулись к работе, Казакова сменил Стогов. Первые две тренировки: «Ты нам подходишь по стилю, мы тебя оставляем». А на третий день в раздевалке объявляет: «Вы впятером на тренировку не выходите». Мы ничего не поняли. Стогов потом подошёл: «Ищите себе новую команду, мы в вас не нуждаемся». Я позвонил Казакову и сообщил, что меня выгнали из команды. Валерьевич сказал: «Собирай вещи, сейчас я приеду за тобой». Через 15 минут приезжает: «Я договорился, чтобы тебя взяли на просмотр во Владимир». Взял сумку и поехал. Неделю потренировался и подписал контракт с «Торпедо».

— Есть версия, почему так резко зачехлили в Муроме?
— Если не ошибаюсь, Стогов привёз своих футболистов, которых знал, выбил им условия. Полкоманды из «Мурома» потом ушли, потому что не играли.

— Это немного странно, потому что, со слов твоего торпедовского тренера Вязьмикина, ты уже в том возрасте выделялся.
— У каждого тренера своё ви́дение. Дмитрию Владимировичу я благодарен — за то, что поверил в «Торпедо», давал возможность играть. Я почти всё время был у него в основе.

«Никакой «звезды» у меня не было — откуда ей взяться?»

— Помнишь свой первый матч во Второй лиге?
— Да, в Москве с «Динамо-2», 1:2 мы проиграли.

— Может, и авторов голов назовёшь?
— Тюкавин точно забил, головой.

— И Захарян.
— Вот его я не особо запомнил, но они забили нам ещё со штрафного. Значит, это был Захарян.

— Эти двое уже по юношам выделялись?
— Да, конечно, мы знали про них, на теории разбирали. На уровне Второй лиги Захарян с Тюкавиным уже считались известными футболистами.

— Вязьмикин рассказывал мне, что в какой-то момент ты поймал звёздочку, пришлось даже на скамейку посадить. Было?
— Всё немножко не так было. После тренировки я в шутку ляпнул ребятам, что не хочу столько бегать. Это даже не Вязьмикин услышал, а второй тренер. Но передал главному. Хорошо запомнил разговор с Вязьмикиным. Он сказал: «Поменяй отношение к футболу». 5–6 игр я практически не выходил на поле, максимум на несколько минут. Но звезды никакой не было. Откуда ей взяться? Я там за 14 игр забил всего два гола. Были ребята с гораздо более крутой статистикой. «Вы слабые, а я звезда» — такого никогда в жизни не говорил.

— Сидя на лавке, кипел, злился?
— Конечно, обижался. Я же в шутку пацанам сказал, что не хочу больше бегать. Но потом мне самому стало не до смеха. Я пытался объяснить всё тренеру, но, наверное, со стороны это выглядело как отговорка, отмазка, чтобы дали ещё шанс. Потом-то всё нормализовалось, но эта история послужила для меня большим уроком. Я стал даже больше остальных тренироваться. Вязьмикин это видел и вернул в основу. Мы ещё рекорд владимирского «Торпедо» установили — 10 игр без поражений или что-то около того.

«Никто не станет платить деньги за ноунейма без единой игры во Второй лиге»

— Сколько платили молодому в Муроме, Владимире?
— Обычный прожиточный минимум. 11 тысяч рублей. Но во Владимире ещё были премиальные.

— Как на 11 тысяч прожить?
— В «Торпедо» была база при стадионе, у меня была комната. Деньги тратил только на еду. Не нуждался особо. А в Муроме на базе питались. Обед нам готовили, а ужин — сами. Нам привозили продукты, и мы по очереди дежурили по кухне. Варили макароны, пельмени, картошку, курицу.

— Заодно и готовить научился?
— Ну как, в интернете смотришь: вроде бы понятно, а потом — бац — и всё сгорело. Или убежало. Бывало и такое, когда в карты заигрывались. Ничего не поделаешь: скидывались и заказывали суши или пиццу.

— Как во Второй лиге относились «старики»?
— В Муроме прямо «стариков» не было. А во Владимире играли и ребята постарше, но у нас очень хороший коллектив сложился. Конечно, если «привезёшь» гол и команда останется без премиальных — тебе выскажут. У ребят уже жёны, дети — понятно, нужны были деньги. Но никто никого не гнобил. Да молодые и сами всё понимали.

— А соперники молотили по ногам?
— Скорее я грубо играл, ха-ха! В «Торпедо» дважды пропускал матчи из-за карточек: раз четыре штуки получил, два. Во Второй лиге такой футбол, что нужно жёстко играть, нельзя уступать в борьбе. Где-то не успеваешь — по ногам бьёшь. Получил жёлтую, подошёл, извинился — ничего такого. Главное было не удалиться. Если я в первом тайме получал предупреждение, минуте к 60–65-й меня уже не было на поле — Вязьмикин менял. И у меня было понимание, что могу отхватить вторую. Случайно зацепишь кого-то в середине, а судья не будет разбираться — и иди отдыхай. Вот за это старшие точно напихали бы.

— Пресс-атташе «Торпедо-Владимир» Владимир Никольский мне рассказывал, что тренер «Шинника» Побегалов после первой же контрольной игры упрашивал Вязьмикина отпустить тебя в Ярославль. Слышал?
— Я потом об этом узнал. На предсезонке играли с «Шинником» — то ли 1:1, то ли 2:1 закончили. Я сразу гол забил. Я видел, что Вязьмикин разговаривает с Побегаловым. А пацаны, которые мимо проходили, передали: «Кривой, там про тебя говорят». Но я не воспринял это всерьёз. У меня уже был контракт на три года с «Торпедо». И я понимал, что никто не станет платить деньги за ноунейма без единой игры во Второй лиге. Хотя когда Побегалова сменил Фарзунович (Юрий Газзаев. — Прим. «Чемпионата»), он позвал на просмотр. И я поехал с «Шинником» на сборы в Турцию.

— Но там не остался.
— «Шинник» готов был подписать со мной пятилетний контракт, а «Торпедо» — отпустить. Но у меня были очень хорошие отношения с Казаковым. Я ему позвонил и обрисовал ситуацию. Он удивился: «Какие пять лет? Зачем тебе это?» Казаков тогда помогал в «Томи» Кержакову и попросил его меня посмотреть. Они тоже в Турции работали. Честно скажу, ехал в отель «Томи» в расстроенных чувствах.

— Почему?
— У меня же, по сути, был в кармане контракт с «Шинником», а я зачем-то еду ещё на один просмотр. И тоже в команду ФНЛ. Но всё оказалось не зря. Мы двумя составами играли с «Рубином», за них даже Хвича выходил. 3:2 или 3:3 сыграли, я забил и отдал голевую. После этого Анатольич, Кержаков, сказал: «Ты мне нравишься, оставайся». И я подписал контракт — аренда на полгода, на вторую часть сезона.

— Как работалось с Кержаковым?
— Прекрасно. Мне кажется, Анатольич поверил в меня. С первого же матча поставил в стартовый состав, мы сразу обыграли «Аланию» на выезде, я забил в дебютном матче в ФНЛ. Кержаков и дальше мне доверял, а я, считаю, его не подвёл. Я ему очень благодарен.

— Чувствовалось, что это великий бомбардир?
— Да, конечно. Было видно, что он не убил ещё в себе игрока. На тренировках рубился с нами в футбол, в квадраты. Было приятно с ним вместе играть. Вообще, в Томске тогда приличная банда собралась. Был Виталий Денисов, Давыдов, которого Русским Месси называли, Евгений Конюхов в воротах. Стояла задача остаться в ФНЛ, и мы её выполнили.

«Агент подал заявление в суд, хотя я мог сделать то же самое»

— Понимаю, что тема не самая приятная, но обойти её никак нельзя. Расскажи свою версию конфликта с агентством Александра Маньякова?
— Он хотел заработать на мне. Грубо говоря, забрать деньги, которые принадлежат мне. Почему я должен их отдавать? Да, он обеспечивал меня бутсами, но больше ничем не помогал. Когда я позвонил и сказал, что меня выгнали из «Мурома», Маньяков ответил: «Езжай домой, я постараюсь что-то найти». Не нашёл. Ни одного просмотра не сделал. Только когда я выстрелил в ФНЛ, он объявился и стал предлагать какие-то контракты. Но мне это уже не надо было. Наверное, он будет говорить по-другому, но это моё видение ситуации. У каждого своя правда.

— У вас был договор?
— Был контракт. Он подал заявление в суд: якобы я не выполнил условий договора. Хотя я это мог сделать намного раньше с точно такими же претензиями. Его агентство не нашло мне ни одного клуба. Я ещё до «Мурома» был подписан с ним, но этот вариант не он мне сделал. «Торпедо» Владимир — не он, «Шинник» — не он, «Томь» — не он. А после полугода в Томске меня вызвали в молодёжную сборную. СМИ писали, что мной интересуются «Краснодар», «Нижний Новгород», хотя напрямую на меня никто не выходил. И тут Маньяков говорит: «Давай поедешь в «Крылья». Естественно, у меня возник вопрос: почему вы появились только тогда, когда я стал на слуху?

— Получается, во все клубы до «Краснодара» помогал Казаков переходить?
— Не то чтобы помогал. Он просто знал меня и верил, что я могу достичь какого-то успеха. Он не был агентом, не гарантировал мне ничего: типа, куда бы я ни приехал, будешь у меня играть. Не было такого. Он всего лишь приглашал на просмотр как второй тренер. И только от меня зависело, останусь я или нет.

— Почему же раньше не разорвал договор с агентством?
— Я был молодой и неопытный, а рядом не оказалось человека, который бы подсказал и грамотно всё провёл. Я впервые в жизни заключил контракт с агентом и даже не знал, что это такое. Ошибки молодости.

— Чему эта история научила?
— Доверять только близкому окружению — родственникам, друзьям. Тем людям, в которых ты уверен без каких-то бумаг.

— Тебе тогда дисквалификацию дали.
— Условную, на месяц. И Казакова на три месяца наказали за то, что якобы выступал в роли агента, хотя у нас никогда не было никакого договора. Я не платил ему денег за просмотры. Я не назову это дружескими отношениями. Это мой тренер, мы тесно общались, и на каком-то этапе он просто помог мне в карьере, вот и всё.

— С Маньяковым больше не пересекались?
— А я с ним и раньше не общался — пару раз видел мельком. Разговаривал с его помощниками. А лично поговорили, только когда я выстрелил в Томске.

«Кержаков сказал: «Без проблем, езжай»

— Сейчас у тебя есть агент?
— Да.

— Можно узнать, кто?
— Человек из Хорватии. Предложили сотрудничество — решил попробовать.

— Он устраивал трансфер в «Краснодар»?
— Нет. Владимир Леонидович Хашиг (генеральный директор «Краснодара». — Прим. «Чемпионата») звонил мне напрямую. Посредников не было. «Торпедо» сначала сказало: да, мы тебя отпускаем. Но потом из-за этих агентских игр подняли цену. Деталей не знаю, но как-то договорились.

— Кроме «Краснодара», были варианты?
— Нижний Новгород был. Кержаков возглавил команду, и предсезонку я начинал у него. Анатольич лично меня позвал: «Приезжай».

— И тут приходит «Краснодар»?
— Да. Я честно сказал Кержакову: «Александр Анатольевич, у меня появился такой вариант, я бы хотел уехать». Он ответил: «Без проблем, езжай». Мне кажется, Анатольич сам как футболист понимал, что в «Краснодаре» у меня будет больше возможностей для развития. Даже просто тренируясь с Крыховяком, Вильеной, Кабелла, Классеном, ты уже прогрессируешь.

— Пока ты был во Второй-Первой лигах, не возникало ощущения, что ходишь по замкнутому кругу и наверх не попасть?
— У меня не было зависти из-за того, что ровесник играет в академии условного «Локомотива», а я — во Второй лиге. И мыслей: «Почему я не там?» — тоже не возникало. Я просто ждал своего шанса и до последнего верил, что он появится и им нужно будет воспользоваться.

— Какие были первые впечатления от «Краснодара», от академии, стадиона?
— Конечно, было круто. Лучшая академия России, все условия для детей — я такого никогда не видел.

— Первую встречу с Галицким помнишь?
— На тренировке немного пообщались. Сергей Николаевич спросил, как самочувствие и впечатления. Сказал, что нужно работать, и всё получится.

— Сторожук говорит, что опытные на первых порах тебе сильно помогли.
— Так и было. Я благодарен Ионову, Газинскому, Городову, Мартыновичу. Опытные ребята хорошо ко мне относились. Подбадривали. Когда что-то не получалось, волновался, они подходили, общались со мной.

— Тушевался поначалу?
— Конечно, было волнение. Восемь месяцев назад я смотрел их по телевизору, а сейчас с ними тренируюсь, они со мной разговаривают, зовут куда-нибудь поужинать — необычные ощущения. Теперь уже полностью освоился и прекрасно себя чувствую и в команде, и в городе.

«Без легионеров обыграли «Спартак», ЦСКА»

— Кажется, что тебе отъезд легионеров точно пошёл на пользу?
— Есть такое. Когда я пришёл, в центре играли Сперцян, Крыховяк, Олссон. Плюс Черников и я — получается, впятером конкурировали за места в старте. А когда иностранцы уехали, некому оказалось играть. Остались только молодые. И всё равно выступили неплохо — четвёртое место заняли. В первом же матче без легионеров обыграли «Спартак» на выезде — 2:1. Потом — ЦСКА дома — 1:0. Для нас эти победы были значимыми, а для руководства, Сергея Николаевича — по-своему показательными. Они увидели, что и свои молодые пацаны могут обходиться без помощи иностранцев.

— Из тех легионеров, кого застал, кто по-футбольному был самым крутым?
— Реми Кабелла. Тонни Вильена — 100%. Джон Кордоба тоже выделялся, много забивал. Да все иностранцы выглядели прекрасно. Даже на тренировках такие скорости были, что голова кружилась. Не понимал, как у них мяч отобрать можно. Думал, что и соперникам это не под силу.

«После дерби с «Кубанью» Гончаренко был в гневе»

— Так много, как у Ивича (уже семь голов), ты ни у кого не забивал. Он что-то изменил в твоей игре, позиции?
— В плане позиции точно ничего не поменялось. А требования у каждого тренера свои. Наверное, сказалась отработка индивидуальных качеств. Ну и в матчах часто оказывался в ситуациях, где проще было забить, чем не забить.

— Он просит полузащитников добегать до штрафной, вратарской площади?
— Есть определённые требования. Понятно, что в чужой штрафной должен находиться не один Джон, например, а минимум трое человек: полузащитник, центральный нападающий и крайний. Другой полузащитник при этом должен поддерживать атаку вторым темпом. Но такие установки, как мне кажется, есть не только у Ивича. Любой тренер требует создавать преимущество в чужой штрафной.

— У Гончаренко ты за те же 10 матчей не забил вообще ничего. Почему?
— При Гончаренко я больше играл опорника. Мы с Черниковым или Газинским пониже, а Сперцян — выше. У Ивича я больше исполняю «десятку».

— Виктор Михайлович — чрезвычайно импульсивный тренер. Вспоминается какой-то разнос?
— Когда в Кубке «Кубани» 0:3 проиграли вообще не по делу, Гончаренко был в гневе. Сильно расстроился поражению в дерби. Вот тогда в раздевалке был «пихач».

— Ивич, наоборот, кажется очень серьёзным, сдержанным мужчиной. Такой и в повседневной работе?
— Человек действительно очень серьёзно относится к своему делу. Но иногда и пошутить может.

«Когда забил, вспомнились слова гендиректора «Нижнего»

— Какой из семи весенних голов самый дорогой?
— Самые ценные — два Нижнему, дома.

— Потому что земляки?
— Да, но была ещё одна причина. «Пари» был не против меня оставить, но на низкую даже по их меркам зарплату. Измайлов, гендиректор клуба, мне прямо говорил: «Я не могу тебе предложить больше, потому что не уверен, что ты будешь играть, станешь лидером». Любому футболисту не понравится такое отношение. Не скажу, что обиделся, но, когда забил, эти слова вспомнились.

— Гол «Химкам», забитый головой, когда находился почти спиной к воротам, это спонтанное решение или так наигрывали?
— При Сторожуке ещё была заготовка: сильная подача на ближнюю штангу, и я там должен был быть. Сан Саныч к стандартам строже всего относился: на чужих не должны пропустить, а на своих — желательно забить. Не побежать туда я не мог. Но мяч слишком низко пошёл — пришлось упасть. Хорошо, он попал мне в голову, потом в плечо и по такой траектории залетел в ворота.

«Я бы пошёл бить пенальти в финале»

— Обратная замена на «Спартаке» случилась из-за травмы?
— Да, я получил травму, понял, что даже ускориться полноценно не могу, и попросил замену. С такой болью не то что на 100%, даже на 75 сыграть было нереально.

— А что произошло?
— Удар колено в колено. Сначала не обратил внимания. Думал, разбéгаюсь. Не получилось.

— Сразу понял, что повреждение серьёзное?
— Сразу не понял. Надеялся на лучшее, что просто ушиб и вылет на неделю, максимум две. Оказалось — разрыв мениска. Пришлось делать операцию.

— Обидно, когда на подъёме травма срезает?
— Очень. Набрал хорошую физическую форму, чувствовал себя прекрасно и хотел помочь своей команде. Но я придерживаюсь мнения: всё, что ни делается, к лучшему. Ждём начала нового сезона.

— Даже теоретических шансов сыграть в финале Кубка не было?
— Нет, я к тому времени уже полтора месяца не тренировался и даже на три минуты не мог выйти на поле. Смотрел матч с трибуны.

— И как игра со стороны смотрелась?
— Довольно равная игра была. Не скажу, что ЦСКА много моментов создал. Всё по делу. Говорят, что пенальти сомнительный нам поставили, хотя касание там было. Обидно, что, когда мы такие зарабатывали в других матчах — нам не давали.

— Тяжело смотреть такую игру со скамейки?
— Переживать за команду и не мочь ей ничем помочь — очень тяжело. Я не вскакивал, не орал — больше в себе эмоции держал.

— Слёз было много в раздевалке?
— А я не был в раздевалке — сразу после награждения ушёл. Но, думаю, слёзы были, у молодых — так точно.

— Олусегун после решающего промаха был убит морально?
— Не могу за других говорить. Но никто ни на кого вину не вешал.

— Ты бы пошёл бить пенальти в таком матче?
— Да. Я же делал это с тем же «Ростовом». Пятым забил, и мы выиграли. Понятно, что есть мандраж, волнение, а в финале оно наверняка сильнее. Но всё равно ты должен стараться перебороть себя.

«Футбольный фристайл — это другое»

— Приятно было себя обнаружить в топ-40 лучших молодых дриблёров мира?
— Конечно, приятно, когда тебя выделяют, но я себя не считаю дриблёром. Я больше командный игрок — отобрать, отдать передачу.

— Не считаешь технику своим сильным качеством?
— Технику — считаю. Но не обыгрыш соперника. У нас есть люди, которые должны это делать, создавать преимущество.

— Кто в первую очередь?
— Наверное, Сперцян. Человек способен обыграть двоих-троих и создать численное преимущество для нас. Каждый должен уметь обыгрывать, но из дриблёров выделю именно Эдика.

— Твоя техника — это врождённое или приобретённое?
— Видимо, была какая-то техника от природы. Но, чтобы прогрессировать, нужно постоянно работать над своими лучшими качествами.

— Ты же занимался футбольным фристайлом?
— Ну так, для себя. Ни в каких челленджах не участвовал. Где-то видео увидел — попробовал повторить. Эта тема быстро в тренд попала — люди начали заниматься. В Нижнем выступали топовые фристайлеры — мы ездили, смотрели.

— Фристайлерские трюки сказываются на футбольных качествах или это вообще другое?
— Естественно, другое. Ты же по полю не бегаешь с мячом на весу. Но чувство мяча эти занятия улучшают. Допустим, помогают отдать передачу с лёта в одно касание, поймать мяч в воздухе, пробить.

— Кто для тебя в плане техники пример?
— Лука Модрич и Де Брёйне могут отдать любую передачу любой ногой. Вот это техника для меня. Дриблинг тоже важен, но больше атакующим игрокам. В принципе, я тоже атакующий, но больше склоняюсь отдать пас, чем лезть на троих. В центре вообще очень рискованно обыгрывать. Если твой дриблинг не пройдёт, можно получить неприятную контратаку на свои ворота.

«Генич в репортаже называл Кравцовым»

— В опросе «Чемпионата» среди тренеров и капитанов на звание лучшего молодого игрока сезона ты занял пятое место. Нормальный результат?
— Я не хочу себя оценивать, тем более ставить выше других. Пятый — значит, пятый. Будем работать и совершенствоваться дальше.

— Сам бы кого включил в тройку по прошлому сезону?
— Не хочу никого расставлять по местам — пускай другие люди этим занимаются. Из молодых Тюкавин и Гладышев из «Динамо» запомнились. Хороший сезон провели.

— С Кравцовым из «Сочи» тебя никогда не путали?
— Когда я только дебютировал, Генич меня в репортаже Кравцовым называл, ха-ха.

— Ты шёл в «Краснодар» за медалями, Лигой чемпионов. Бан российского футбола в Европе — тяжёлый удар для молодого игрока?
— Не хочется лезть в политику. Но для российского футбола в целом и молодых ребят в частности отсутствие еврокубков — это, конечно, минус. Надеюсь, что в скором времени всё наладится и встанет на свои места.

— Тяжело сохранять мотивацию в этой ситуации?
— Да нет, мотивация должна быть всегда. Если ты станешь лучшим футболистом в России, у тебя будут любые варианты. В этом и нужно находить мотивацию — стать лучшим здесь.

«Любому хочется поиграть в Европе, и дело не в деньгах»

— Как в коллективе реагируют на шумиху вокруг Сперцяна?
— Все спокойно относятся к этим слухам. Никто даже не заводит тему о каких-то переходах. Это личное дело каждого.

— А ты в Европе себя видишь?
— Хочется поиграть, попробовать свои силы в Европе. Посмотрим, что будет дальше. Не хочу загадывать.

— В какой из топ-5 чемпионатов поехал бы с удовольствием?
— В любой.

— А с понижением в зарплате, как Кузяев, пошёл бы?
— У каждого своя ситуация. Любому хочется поиграть в Европе. И дело не в деньгах, а в карьере. Чтобы было потом что вспомнить, рассказать.

— Ты называл любимой командой в Европе «Ман Сити». Реально дорасти в России до такого уровня?
— Если много работать, почему нет? В жизни всё возможно. Главное идти к своей цели.

— Чего пожелаешь себе в новом сезоне?
— Побольше командных побед и результативных действий.

— Пора уже «Краснодару» замахнуться на что-то серьёзное?
— Все хотят получить медали, выиграть чемпионство, Кубок. Будем стремиться к этому.

«Первую тату набил в 14 лет. Долго маму уговаривал…»

— Сколько у тебя тату?
— Сейчас посчитаю, ха-ха. Десять.

— Когда первую набил?
— В 14 лет.

— Родители обалдели?
— Я долго маму уговаривал. Наверное, уже надоел ей, раз разрешила сделать.

— Они у тебя со смыслом или просто для красоты?
— В некоторых есть смысл, в некоторых — нет. Просто нравятся татуировки.

— Ещё не женат?
— Сделал предложение девушке. Знакомы со времён «Торпедо», лет пять уже. Она из Дзержинска, землячка. Надеюсь, зимой сыграем свадьбу.