Интервью с гендиректором Акрона Власовым: РПЛ, Дзюба, трансферы, стадион, Зенит, деньги, Федорищев, Крылья Советов

«Акрон» — звонкая сенсация первой части сезона. Клуб, появившийся в 2018 году, влетел в РПЛ и к зиме растолкал всех тех, кто привык быть в середине таблицы. Тольяттинцы ушли на паузу на девятом месте — выше всех остальных новичков РПЛ.

Они не только играли в привлекательный футбол, но и громко резонировали — чего только стоят подписание Артёма Дзюбы, победа над «Зенитом» и трэш-ток с «Крыльями Советов».

Всё это давно нуждалось в объяснении. И генеральный директор «Акрона» Алексей Власов подробно обо всём рассказал «Чемпионату».

• «Акрон» начал готовиться к РПЛ в начале 2024-го: чего ждали и что удивило
• Много о трансферах: сколько получает Дзюба и сколько потратили летом, отпустят ли Лончара зимой
• Инфраструктура в Тольятти: когда появится стадион, что с базой и как функционирует академия
• Образ «Акрона» для нейтральной аудитории, отношения с губернатором, поздравление от «Крыльев»

«Акрон» начал готовиться к РПЛ в начале 2024-го: чего ждали и что удивило

— Для вас как для руководителя работа в «Акроне» — первый опыт в РПЛ. Как оцените эту часть сезона?
— Итоги подводить будем в конце. Но первая половина нам в целом удалась. Перед клубом стоит задача сохранить место в РПЛ. Программа-минимум — избежать стыков. Сейчас «Акрон» на девятом месте с 22 очками. Значит, всё идёт по плану. Заур Эдуардович [Тедеев] после «Оренбурга» говорил, что чуть-чуть недосчитались очков: его план был, по-моему, 20. Но потом победили «Зенит» — следовательно, главный тренер тоже доволен промежуточными результатами. Да, было тяжело. Летом команду полностью пересобрали, игрокам нужно было время сыграться. Считаем, что задел хороший. Теперь главное — вторая часть сезона. Там надо завершить начатое и постараться забраться повыше.

— А эти задачи внутри руководства клуба никак не корректируются, учитывая действительно крутую часть сезона?
— Естественно, мы всегда хотим быть как можно выше, но не отходим от реалий. Основная задача — остаться в РПЛ. Если удастся зайти выше, естественно, не будем против. Сейчас отрыв от первой восьмёрки — четыре очка. Поэтому всё возможно. Ведь это и бонусы от лиги. Естественно, нам это интересно — клуб же частный. Перед нами стоит и коммерческая задача: хотим уменьшить вливания владельца, зарабатывать больше сами.

— Были ли сюрпризы в управленческой работе в РПЛ после Первой лиги?
— Наверное, нет. Надо было только адаптироваться и понять, правильно ли мы всё рассчитали с точки зрения дальнейших поступлений от лиги, решить определённые операционные моменты со стадионом, с различными активациями. Здесь большое спасибо всему офису, который проделал огромную работу. А какие-то дикие сюрпризы и неожиданности — скорее, нет. Мы хорошо подготовились всей командой.

— Вы же начали подготовку чуть заранее.
— Сильно заранее. В начале года мы уже прорабатывали вопросы. То есть жили в измерении «РПЛ или ФНЛ». Прорабатывали бюджет, начали активно ездить на арену в Самаре, знакомиться с этим стадионом, его сотрудниками. Общаться с коллегами из «Крыльев Советов» по разным направлениям, в том числе проводить своего рода шэдоуинг (наблюдение за работой более опытного коллеги. — Прим. «Чемпионата») некоторых сотрудников в матчдэй. Все селекционные планы также были разделены на две лиги. Всё зависело от того, где мы в итоге окажемся. Естественно, потом очень быстро надо было всё реализовать под РПЛ, поскольку стыковые игры тоже забрали время.

В целом же мы стараемся мыслить стратегически. Меньше всего люблю, когда случится что-то — и мы начинаем бежать. Первые бюджеты РПЛ, как сейчас помню, мы обсуждали в феврале на сборах с Павлом Анатольевичем (Морозовым, владельцем клуба. — Прим. «Чемпионата»). Опять же, в двух измерениях по лигам: на что мы готовы, что мы можем, исходя из неких очертаний, и во что это всё может вылиться.

— То есть тогда было точно понятно, что финансово вы готовы выходить в РПЛ?
— Да. По-моему, тогда были опубликованы данные Российского футбольного союза по РПЛ и ФНЛ. Мы поняли, какие у кого бюджеты. Стало очевидно, что если у нас был где-то седьмой бюджет в ФНЛ, то в РПЛ — 14-16-й.

— Насколько большим было увеличение?
— Если брать расходы — примерно в три раза.

— А доходы?
— Они тоже кратно возросли. Примерно в таком же диапазоне, даже выше. И собственные, и то, что от лиги генерируется. Конечно, это большое подспорье. В ФНЛ таких денег просто нет.

— У вас выдался непростой старт: в первых трёх турах «Локомотив» и «Динамо», в 6-м — ЦСКА. По сути, времени, чтобы как-то вкатиться, не было. Когда вам прислали календарь на согласование, не было вопросов к лиге?
— Вопросы есть всегда и у всех. Никто не доволен, это нормально. Нас немного напрягло, что мы начинали с двух матчей на выезде. У нас в первых 10 турах, если учитывать Кубок, семь гостевых матчей, в том числе Воронеж и Ростов. Естественно, мы не были счастливы. Но, с другой стороны, какая разница? В текущем моменте можем со знаком плюс оценить этот календарь. Зато у нас во второй части сезона много домашних игр, там мы меньше будем разъезжать. Уже сыграли все матчи на искусственных полях. Везде есть плюсы.

— То есть никакие рекомендации, просьбы с вашей стороны уже тогда не воспринимались?
— В момент, когда мы получили календарь, было уже поздно. Было опасение, что газон стадиона не выдержит нагрузку в октябре, когда было много матчей в определённый период. Тогда ещё не было понимания по матчу регбистов. Но стадион прекрасно справился. Газон в хорошем состоянии даже сейчас, когда мы ушли на паузу. И, скорее всего, будет его реновация в январе.

— Заур Тедеев, как и вы, человек с совсем небольшим опытом работы в РПЛ. Сильно обновился состав, тренер без большого опыта. Как он себя чувствует?
— Как и любой человек: когда проигрываешь — тяжело, когда выигрываешь — хорошо. Но он никогда не останавливается на достигнутом. Мы с ним обсуждали матч в Ярославле (с «Шинником» в Кубке России (1:0). — Прим. «Чемпионата»), он не был доволен качеством игры. Это была первая победа после нескольких неудач. Я говорю: «Заур Эдуардович, всякое бывает. Сейчас надо выдохнуть. Вы никогда не бываете довольны — даже если победили 3:0, всё равно найдёте что-то». То есть вот такой человек: он всегда стремится дать больше команде, ищет возможности для улучшения качества игры. Поэтому он большой молодец.

— По ходу первой части сезона у «Акрона» не было явных спадов, как, например, у того же «Ростова». Были вообще моменты, когда Тедеев нервничал?
— Сложно сказать однозначно. Не все люди дают понять, насколько они довольны или нет. Мы общались и после побед, и после поражений. Это часть нашей жизни. Мы не можем заходить в раздевалку, только когда побеждаем. Да, мы созваниваемся либо видимся каждую неделю. В ноябре было сложнее, поскольку команда месяц провела в Новогорске. Понятно, тренеру порой бывает тяжело. И бывает непонимание каких-то моментов, происходящих на поле. Вернее, понимание приходило, но чуть позднее. Однако чтобы он был растерянным или не знал, что делать — такого не было.

— Вы имеете в виду непонимание по игре команды или по каким-то сторонним факторам?
— Нет, это больше касалось игровых моментов. То есть что-то наигрывалось, что-то доносилось, но не в полной мере наблюдалось в игре.

— Каждый руководитель, особенно когда это частный клуб, имеет в своей голове представление, в какой футбол должна играть команда. Наверняка оно есть и у господина Морозова, и у вас. Насколько ожидания того футбола, который вы хотите видеть сейчас, соотносятся с реальностью?
— Соотносятся. Мы в этом плане двигались поступательно и последовательно. Если набрасывать широкими мазками, то это атакующий футбол с владением мячом, с прессингом. Собственно, это Заур Эдуардович и реализует на поле. Понятно, что с какими-то соперниками в той стадии развития, которая есть у «Акрона» сейчас, это практически невозможно. Но при этом всё равно старались навязывать свою игру в каждом матче. Где-то просто не получалось, как со «Спартаком» в гостях. Однако сейчас мы не «Манчестер Сити» в лучшее для них время, чтобы доминировать в каждой игре. Всё идёт постепенно. Стараемся, естественно, придерживаться того стиля, который был выбран в самом начале нашего сотрудничества с Павлом Анатольевичем.

— И тренера, выходит, подбирали в соответствии со стилем.
— Конечно. Поэтому шарахаться от тренера к тренеру с совершенно разным видением — это неправильно. И даже дорого. В том числе и для состава. Потому что сразу не нужна будет половина игроков, если клуб будет играть, например, в три защитника. Значит, практически гарантированно в трансферное окно произойдёт смена многих футболистов, а это довольно затратно.

— К вопросу о стиле. То, что сейчас показывает «Акрон», действительно очень многим нравится. Но в 90% матчей с топами команда много пропускала и проигрывала. Не было ли разговора с тренерским штабом, что, может быть, стоит корректировать в такие моменты этот самый стиль?
— Никто из нас — ни Павел Анатольевич, ни я — не является большим специалистом по тактике. И советовать специалисту, которому мы доверяем, в какой футбол играть — нелепо. Мы в это никогда не полезем. Мы можем что-то спросить, если не понимаем. Не более. Опять же, крупные поражения дают столько же очков, сколько и минимальные — ноль. Понятно, неприятно. И ребятам неприятно крупно проигрывать. Главное, опять же, таблица и футбол. Вы говорите — игра нравится. Это один из пунктов, ради чего мы всё это делаем.

Мы будем поступательно набирать очки, будем минимизировать количество сложных поражений и работать над собой. Возможно, могло показаться, что мы не замечаем этих поражений, но на тренировках проделывалась большая работа над ошибками. В том числе укрепили тренерский штаб, пригласив Мурата Салимовича Искакова. Глобально — да, крупные поражения неприятны. Но по сути — между 0:1 и 0:4 нет никакой разницы с точки зрения очков.

— Владелец «Краснодара» Сергей Галицкий говорит, что стиль важнее результата. У вас здесь всё-таки больший баланс?
— Наверное, да. Понятно, что хочется доминировать, но, как я уже говорил, это пока невозможно с некоторыми клубами. Особенно если брать гостевые матчи. Это нормально, потому что мы только в начале нашего пути в РПЛ.

— Как происходит взаимодействие руководства «Акрона» и тренерского штаба? Присутствуете ли вы на тренировках?
— Когда команда находится в Тольятти, минимум раз в неделю я или Павел Анатольевич стараемся быть на тренировке команды. Мне чуть проще, потому что у владельца огромное количество дел, помимо футбольного клуба. Поэтому он часто в разъездах, но, когда есть возможность, обязательно приезжает. Наш спортивный директор Арам Задоян постоянно с командой. Он тоже был в Москве, когда мы тренировались в Новогорске. То есть основной контакт с командой — это спортивный директор. Генеральный и президент клуба, безусловно, тоже общаются с тренерским штабом, с ребятами. Но нет такой необходимости двум директорам и президенту постоянно жить с командой.

Мы изначально разделили, что генеральный директор отвечает больше за всю стратегию, философию, финансы, коммерцию и прочие вещи, тогда как у спортивного задача именно больше взаимодействовать с главным тренером. Мы это в одну кучу не мешали, поэтому довольно органично существуем таким образом уже 3,5 года.

— Для вас стало сюрпризом, что «Акрон» прошёл эту часть сезона без каких-то спадов, без серьёзных разговоров, которые могли бы быть между вами и тренерским штабом?
— Честно говоря, я ещё не рефлексировал, сильно не думал, времени не было. Наверное, просто приятно. Мы верим в наш тренерский штаб, тех ребят, которые пополнили команду и остались в ней.

— Судейство — важная тема сезона, которую многие поднимают, а «Акрон» её словно специально обходит. Почему? Ведь у вас тоже могут быть вопросы, особенно по 1-му туру с «Локомотивом».
— Не видим смысла, поскольку очки нам не вернут. Можно много говорить на эту тему. Хорошо, что сейчас Лига, РФС в контакте относительно возможных если не реформ, то хотя бы обсуждений. У клубов состоялось несколько встреч с руководством судейского корпуса. Надеюсь, это станет тенденцией. Понятно, что есть куда стремиться и что улучшать. Просто надеемся, что само судейство действительно станет качественнее. Не одни мы от этого страдаем. А просто сотрясать воздух разными комментариями не хочется.

— Вы отметили встречи с судейским корпусом. Получается, у «Акрона» они были?
— Не только у «Акрона». Собирались клубы, у нас один из членов тренерского штаба на ней присутствовал. Поэтому какой-то диалог происходит. Другое дело, что они должны быть чаще, как минимум два раза в год — перед началом сезона и перед второй частью. Какие-то решения должны объясняться постоянно, работа должна вестись прозрачнее. Это нам поможет. И болельщикам тоже будут понятны некоторые вещи, которые решают судьи на поле.

— Нынешние объяснения ЭСК относительно ваших игр в том числе вас устраивают?
— Некоторые просто непонятны. Трактовки могут быть полярные. Я не могу сказать, что смотрю каждое видео, которое публикуется после туров. Но некоторые наши моменты туда не попадают. Мы пока ничего никуда не подаём. Однако некоторые эпизоды всё равно поднимаются, а некоторые — нет. Почему — неясно.

— Была информация, что клубы РПЛ хотят выразить вотум недоверия господину Мажичу. Эта история имеет какое-то продолжение или осталась на уровне слухов?
— Я не знаю. То, что было буквально недавно: РПЛ, реагируя на слова Вячеслава Андреевича Федорищева, сообщила, что направила письмо в РФС относительно, скажем так, пожеланий или видения того, как судейская тема может развиться в более положительном ключе. Надеюсь, какое-то взаимодействие на этот счёт будет. Про вотум я слышал только из медиа.

— Ещё одна важная тема — взаимодействие с РПЛ. Понятно, что теперь вы попали в другую финансовую реальность с точки зрения доходов. Насколько вы удовлетворены той моделью их распределения, которая есть в лиге сейчас?
— Очень понравилось, что появилась дополнительная система KPI, связанная с медиаактивностью. Возможно, некоторые другие критерии нужно пересмотреть. Допустим, «Акрон»: клубу всего шесть лет, фан-база не очень большая. Средняя посещаемость — тоже невысокая. И нам нереально её быстро вырастить. Так что здесь надо смотреть скорее на динамику развития, а не просто на количество пришедших болельщиков. Мы давали свои комментарии — пока их не учли, времени было мало. Надеюсь, учтут уже в следующем сезоне.

Плюс мы все должны быть заинтересованы в развитии молодых игроков. В ФНЛ, например, существует индекс молодого игрока. Эта часть входит в бонусный пул. Если бы это было одним из пунктов KPI в РПЛ, было бы неплохо. Но это всё ещё будет обсуждаться с лигой. Не только по инициативе «Акрона», но и в целом.

— Правильно понимаю, что на данном этапе эта история с распределением доходов вас устраивает?
— Это некая данность. Раньше было два KPI — место в таблице и равномерное распределение остальной части. Было разделение 50 на 50. То, что появился третий критерий — здорово. Это должно мотивировать клубы делать больше активностей.

— Вы активно работаете в соцсетях. Это одно из важных направлений для вас?
— Да. Опять же, в футбол играют для болельщиков. Мы хотим быть интересными. Не то что мы какие-то визионеры, но хотим к этому стремиться. И получается, что продукт, который мы делаем, заходит. Это тоже идёт от Павла Анатольевича, потому что у него есть чувство вкуса. У него очень высокие требования по отношению к тому, как должны выглядеть различные проекты. Не то что он сам выбирает форму или делает дизайн, однако так или иначе концепция взаимодействия выработана.

— А есть ли исследование, какой процент болельщиков «Крыльев» начинает в том числе поддерживать «Акрон»? Всё-таки один город, один стадион и так далее.
— Такое исследование мы ещё не делали. Но многие нам писали ещё в ФНЛ, что едут на матчи из Самары. Конечно, теперь местным жителям стало проще добраться до стадиона. Здесь больше речь о том, что либо две команды поддерживают, либо только «Акрон». Вряд ли переключение от «Крыльев Советов» произошло.

Много о трансферах: сколько получает Дзюба и сколько потратили летом, отпустят ли Лончара зимой

— «Акрон» летом хорошо отработал на трансферном рынке. Сейчас мы видим эти плоды. Главное подписание — пожалуй, Артём Дзюба. В какой момент вы поняли, что переход реален?
— Разговор, который состоялся у нас с Артёмом, был накануне закрытия трансферного окна — в ночь с 10 на 11 сентября. На следующий день он уже поехал на медосмотр.

— По разным инсайдам, вы общались ещё в июне. Это так?
— В июне было понятно, что Артём — свободный агент. Все клубы знали, что он размышляет, где продолжить карьеру. Назывались определённые условия, мы их знали, но на тот момент они были неподъёмными. Поэтому дальше активного разговора не последовало.

— На сколько процентов Артём снизил условия?
— Надо знать те цифры, которые тогда были на рынке. Но точно выше нашего бюджета.

— По нашей информации, зарплата Артёма — около 1,5 млн рублей в месяц. Насколько она близка к реальности?
— Плюс-минус похожа. Я видел цифры значительно выше, что неправда.

— Мы можем называть его самым высокооплачиваемым игроком команды?
— В топ-5 входит.

— В случае с приглашением Дзюбы на первый план вышла футбольная составляющая или имя тоже сыграло важную роль?
— Обсуждали абсолютно всё, связанное с Артёмом. В первую очередь, конечно, его футбольное мастерство. Потому что без да от нашего главного тренера ни один игрок в команду не попадает. Понятно, что Дзюба привлёк к нам дополнительный интерес со стороны аудитории, которая нечасто следила за клубным футболом. Это плюс, который мы, безусловно, тоже учитывали.

— Давайте вспомним ваш разговор, который спровоцировал его приехать в Тольятти. Какие психологические рычаги вы нашли, чтобы он согласился на этот переход?
— Не было такого, что мы всячески закидывали сети, а Артём не мог из них выпутаться. На мой взгляд, это был обоюдный интерес, возникший на фоне того, что у нас появилась возможность договориться по финансовым условиям. Обе стороны очень положительно отнеслись к этому вероятному сотрудничеству. Мы просто проговорили некоторые нюансы, рассказали подробнее о клубе и наших ценностях. Сказали Артёму, что нам важны его опыт и лидерские качества, потому что уделяем большое внимание развитию молодёжи. Может, он даже нам что-то подскажет, что-то улучшит в быту команды, потому что у него колоссальный опыт лучших раздевалок и баз страны. Поняли: нам вполне по пути, всё довольно комфортно и для Артёма, и для нас. Сошлись на том, что всё у нас может получиться.

— Были ли в вашем окружении, в клубе люди, которые отговаривали вас от этого перехода?
— Немногие про этот переход знали. Да и как отговаривать? Мы решаем небольшой группой людей. Встречаемся с главным тренером, взвешиваем финансовые возможности уже без него — с президентом и спортивным директором. Если кто-то и мог отговорить, то только мы сами.

— Получается, у вас такой мини-трансферный комитет?
— Да, мы постоянно вчетвером решаем все вопросы. Переподписание контрактов, условия, игроки на вход, на выход — всё это мы обсуждаем вместе.

— Правильно понимаю, что вы удовлетворены этим подписанием?
— Артём приносит нам очки, даёт необходимый импульс, в том числе в раздевалке, прикладывает свой опыт. Поэтому на текущий момент всё хорошо.

— Почему контракт только на год?
— Тема срока контракта вообще не обсуждалась. На тот момент он был комфортным для обеих сторон.

— Футболиста не смущала эта цифра?
— Нет. Думаю, у Артёма есть свои соображения, поэтому темы срока он вообще не касался. По крайней мере, в разговоре со мной.

— Но всё равно непонятно, как он согласился на такие финансовые условия. В клубе есть конкретные финансовые принципы?
— У нас есть чёткие правила, в том числе по зарплатам. Мы их придерживаемся и считаем это правильным. Игроки, ради которых мы могли изменить правила, безусловно, были, но мы не посчитали необходимым на этот шаг идти, поскольку это дисбаланс в команде и определённые сложности с точки зрения планирования финансового будущего. Поэтому зарплата имеет значение. Срок контракта — тоже: чем игрок моложе, тем срок длиннее — здесь я не открою никакой тайны. В случае с Артёмом, думаю, если у нас всё будет складываться так же хорошо, то почему бы не продолжить сотрудничество. Это зависит от воли обеих сторон, будем обсуждать позднее.

— В «Акроне» существует потолок зарплат?
— Да, на этот сезон бюджет определён. Так же было в ФНЛ. У нас есть определённые границы в зависимости от вклада и роли игрока. Есть и система премирования в зависимости от успехов футболиста и результативных действий. Стараемся уже третий год придерживаться тех рамок, которые у нас есть и выше которых мы не пойдём в любом случае.

— Правильно понимаю, что потолок зарплат — около 2,5 млн рублей?
— Нет, меньше.

— Если говорить про остальные трансферы, летом «Акрон» подписал игроков на € 2,5 млн. Это близко к реальности?
— Похоже.

— Были ли у вас сильные ограничения с точки зрения работы?
— Да, конечно. Так же, как и в зарплатном фонде, определённые ограничения есть и по трансферам. С учётом того, какое количество игроков к нам пришло, нужно было разумно распоряжаться бюджетом. Мы не могли весь бюджет потратить на одного футболиста. Поэтому каждый раз взвешивали: какие у нас останутся возможности, что в приоритете, на какую позицию можем потратить больше, на какую — меньше. Чаще нападающие, атакующая линия и центральные защитники стоят дороже. Поэтому, естественно, собирались, обсуждали, как лучше поступить.

— Вы израсходовали весь доступный бюджет на трансферы?
— Нет, ещё есть. Плюс мы часть денег заработали: ушли игроки, за счёт которых наш трансферный бюджет пополнился. Поэтому возможности зимой у нас тоже есть.

— У вас бюджет на год распределяется?
— На сезон. С июля по июнь.

— Зимой плюс-минус аналогичные средства у вас будут на усиление?
— Поменьше.

— Вы тратите деньги на иностранных игроков, бо́льшая часть из которых — молодые. Это была какая-то концепция: пригласить молодых игроков и развить их?
— Мне даже не надо ничего отвечать. Вы всё сказали в вопросе.

— Но при этом были интересные примеры, когда от вас уходили игроки в ФНЛ, предпочитая более выгодные финансовые условия. Неужели зарплатный фонд в «Акроне» ниже, чем в «Балтике» и «Сочи»?
— Если вы про Глушкова, Эльдарушева и Барта, то это совершенно разные истории. Никита сам захотел уйти. Была договорённость с ним, что мы его отпустим, как только закроем позицию вингера. Когда это произошло – мы его отпустили. Конечно, маловероятно, что он ушёл на более плохие условия. С Саидом похожая история. К нам приехал Тимошенко, Беншимол был на подходе. Саид хотел играть, поэтому решил перейти в другой клуб. Как только договорились с Беншимолом, мы его отпустили. У Барта вообще ситуация уникальная и тяжёлая. Для нас в том числе, потому что он наш воспитанник. Он решил, что ему лучше в «Сочи», будет там больше играть. Сложно его понять, но как есть.

— То есть ни с кем из этих игроков вы не хотели расставаться?
— С Бартом точно не хотели. Что касается Глушкова и Эльдарушева, здесь надо учитывать, что хочет игрок и что важно для клуба. Мы планировали усиливать эти позиции. Если бы футболисты захотели остаться и конкурировать, их бы никто не выгонял. Но раз так сложилось, значит, мы были согласны с этим.

— Получается, несмотря на выход в РПЛ, клуб живёт в финансовых реалиях лидеров ФНЛ. Это же не есть хорошо?
— Клубов ФНЛ с такими возможностями всего пять-шесть. Нельзя всех приравнивать. У того же «КАМАЗа» крайне невысокие зарплаты даже для ФНЛ. Понятно, что «Сочи», «Балтика», «Урал» — команды, которые перешли из РПЛ. У них другие возможности. Полагаю, ещё у «Торпедо», «Черноморца» и «Родины» всё неплохо. Думаю, возможности некоторых из этих клубов, в принципе, сопоставимы с последними тремя-четырьмя командами РПЛ по уровню зарплатного фонда.

— При переходе в РПЛ вы перезаключали контракты с игроками в сторону увеличения зарплаты?
— В контрактах некоторых игроков это изначально прописано. К нам приходили футболисты с условной лесенкой: если переходим в РПЛ, должна быть такая зарплата.

— Помимо Дзюбы, на рынке находился долгое время ещё один свободный агент — Георгий Джикия. Были какие-то разговоры с ним?
— У меня — точно нет. Но спортивный директор общается с массой людей, агентов, игроков, поэтому не исключаю, что какой-то контакт был. Но со мной, с Павлом Морозовым это не обсуждалось.

— У некоторых клубов существует традиция работать с определёнными агентами и не выходить за рамки круга. Как с этим в «Акроне»?
— У нас такая практика отсутствует. Если брать всю молодёжную вертикаль, может, и окажется, что у нас какая-то часть игроков — клиенты одного агентства. Но там 50 футболистов. В первой команде мы стараемся придерживаться правила — не больше двух-трёх игроков одного агента, чтобы не иметь какой-то зависимости.

— Вы с агентами непосредственно общаетесь или это делает только спортивный директор?
— В 95% случаев это спортивный директор.

— Есть ли у вас уже конкретное понимание, кого вы хотите видеть в зимнее трансферное окно?
— Да. Единственное — не хотел бы сейчас бежать впереди паровоза. В любом случае проведём ещё одно совещание на эту тему в ближайшие дни. Но мы определили цели по позициям на трансферное окно.

— Можете сказать сколько людей пополнит команду зимой?
— Я думаю, на вход — не больше четырёх человек, если всё будет хорошо с точки зрения здоровья всех наших футболистов.

— Это много.
— Гораздо меньше, чем летом. Поэтому до четырёх футболистов — вполне реалистичный сценарий.

— Зорин входит в потенциальный список кандидатов на усиление?
— Не хотелось бы говорить о конкретных фамилиях, обо всех новостях мы сразу же расскажем.

— Агент Тимошенко заявил, что «Акрон» намерен завершить сотрудничество с игроком и тот вернётся в «Родину». Так ли это и по каким причинам?
— Не видел заявлений агента. Но любому футболисту необходимо игровое время, Иван не исключение. Поэтому такое событие — уход из «Акрона» — вполне может состояться.

— Приходили ли на электронную почту «Акрона» предложения по Лончару и Беншимолу?
— Нет, ничего официального не приходило, но удочки уже не один раз закидывались. По Лончару первая — в августе, когда игрок только перешёл. Ещё по нескольким игрокам тоже есть.

— У вас есть принципиальное желание, что лидеры должны остаться зимой?
— Зимой мы не хотим никого из лидеров отпускать, потому что альтернативу им довольно сложно найти. Да и в целом считаем, что и для них, и для клуба важно провести полный сезон. Дальше уже будем смотреть, какие предложения поступят и какое мнение на этот счёт будет у обеих сторон — желание самого игрока мы, естественно, тоже учтём.

— У клуба же существует идея зарабатывать деньги. Поэтому, если летом будет классное предложение по тому же Лончару, вы не будете препятствовать?
— Не будем. Но это действительно должно быть хорошее предложение. Мы не настроены продавать много хороших игроков — говорим о штучных трансферах. О тех ребятах, которые действительно заслужили предложения кратно выше, чем те возможности, которые есть у нас. Если при этом клубу предлагают достойные условия и мы можем найти альтернативу, исходя из наших бюджетных параметров, тогда отпустим.

Инфраструктура в Тольятти: когда появится стадион, что с базой и как функционирует академия

— В интервью летом вы говорили, что решения по стадиону в Тольятти нет и непонятно, будет построена новая арена или реконструируют старую. Сдвинулось ли дело сейчас?
— Контакты были, но на текущий момент момент вопрос открыт.

— Почему всё застопорилось?
— Желание нам помочь со стороны области есть, однако на данный момент оно ни во что конкретное не материализовалось.

— Какие-то встречи по этому поводу проходят?
— Месяц назад была большая встреча, во время которой губернатор приезжал на стадион «Торпедо», а после посетил нашу академию, где мы показали ему наш проект.

— Клуб всё-таки склоняется к тому, чтобы построить новый стадион?
— Фактически это в любом случае будет новый объект, потому что на данный момент нет футбольных стадионов, соответствующих современным требованиям. Новый стадион в городе — это было бы отлично. Появилась бы ещё одна точка притяжения не только для жителей, но и для туристов — болельщики других клубов приезжали бы в Тольятти. Понятно, что это недешёвое удовольствие, но я считаю, что Тольятти абсолютно точно заслуживает современный стадион.

— Морозов готов построить стадион на свои средства?
— Мы рассматриваем разные варианты.

— Есть у вас какой-то дедлайн принятия решения?
— Конкретного срока нет, но в идеале, конечно, в первой половине или к середине 2025 года определиться с последующими действиями.

— На клуб давит, что сейчас нет инфраструктурной связи с родным городом? Видите ли вы комментарии о том, что команда, по сути, бездомная?
— Я не читаю, что пишут на заборах. Но важно, что внутри каждому из нас некомфортно от того, что у нас нет нормального дома. Домом я называю не только стадион, но и базу. С ней, кстати, у нас чуть полегче ситуация. Если всё сложится, как мы планируем, то уже в следующем году у команды будет полноценное хорошее поле для тренировок. Может быть, даже два. Это всё будет в районе стадиона «Торпедо». Мы хотим преобразить тренировочный кластер, где будет тренироваться не только «Акрон», но и СШОР «Лада», которая исторически там занимается, другие секции, не только футбольные. Именно о таком комплексном проекте ведём диалог с городом. Не будет такого, что зашёл «Акрон» и всех выгнал.

— Это будет совместное финансирование?
— Планируем строительство инфраструктуры реализовать за свой счёт, а в организации мощностей для работы кластера рассчитываем на помощь города. Павел Анатольевич всегда мыслит стратегически, поэтому если есть возможность помочь нескольким детско-юношеским школам, то почему бы этого не сделать? Потому что сейчас, прямо скажем, условия не очень.

— Вы ведь поэтому в ноябре поехали на месяц в Новогорск.
— Да, и это катастрофа. По сути, ещё один полноценный сбор команды. Они и так полтора месяца зимой вне дома, плюс месяц летом. Это же ненормально. И обсуждаемый проект — самый понятный и реализуемый в адекватные сроки. Чтобы команде не надо было ездить в другие регионы, мы можем сделать нормальный газон, подогрев.

Этой осенью мы тренировались на «Торпедо» в Тольятти. Подогрев работал еле-еле, но им одним не обойтись. В какой-то момент к обслуживанию поля присоединились сотрудники клуба, пытались хоть что-то сделать. Однако первый же дождь на полтора дня — и от поля уже ничего не осталось. Хорошо, что переезд в Новогорск уже был запланирован.

— У вас достаточно мероприятий, связанных с клубом, в Тольятти. Это как раз для того, чтобы не терять связь?
— Да, там много людей, которые нам сопереживают. Поэтому стараемся собираться на совместный просмотр матчей. Получилось организовать автограф-сессию с совместным просмотром сериала, когда в кинотеатре на соседних местах находились игроки и болельщики. Есть и менее заметная, но значимая часть работы: клубные зоны активности присутствуют на локальных массовых мероприятиях, мы проводим мастер-классы в школах, автограф-сессии с игроками второй команды. А ведь «двойка» неплохо подпитывает игроками основу. Стараемся делать так, чтобы в Тольятти о нас как минимум не забывали.

— Аренда самарского стадиона — это много для бюджета?
— Нет. Понятно, что мы не хотели бы тратить эти деньги, но это несравнимо, например, с другими затратами на команду.

— Какое соотношение тольяттинцев и самарцев на матчах «Акрона»?
— Точными цифрами не оперирую прямо сейчас. С точки зрения аналитики возникали небольшие проблемы. Часть процессов мы могли запустить только в случае выхода в РПЛ. Например, подготовку всех документов для запуска билетной системы. С учётом ограниченного количества игроков на билетном рынке мы воспользовались предложением компании, уже работавшей с другим клубом на этом стадионе.

К сожалению, используемое решение не позволяло нам видеть информацию о пользователе, который совершает покупку. Поэтому мы можем оперировать иными аналитическими данными — статистикой сайта и социальных сетей. Но мы об этих проблемах знаем и выработали дорожную карту по их решению. Уверен, уже в ближайшее время мы сможем получить больше объективных данных, что пойдёт на пользу и клубу, и болельщикам.

Визуально самарских болельщиков, конечно, больше. Единственное — у нас есть и социальные истории: приезжает много детей из наших областных футбольных школ. За счёт этого, возможно, устанавливается какой-то баланс. Но если брать платные билеты, то из Самары людей наверняка больше, потому что у тольяттинцев всё равно остаются логистические сложности, несмотря на запуск бесплатных автобусов из Тольятти в Самару и обратно.

— В «Акроне» начинают сиять два воспитанника. Пестряков по ходу сезона стал чуть ли не основным, хотя ему исполнилось 18 только после матча с «Зенитом». Плюс есть Арсений Дмитриев, который периодически выходит на поле. В концепции клуба выделено жирным шрифтом, что академия Коноплёва должна выдавать игроков?
— 100%. Иначе какой смысл было её брать и тратить колоссальные деньги на реконструкцию и операционные нужды. Понятно, что сложно ждать моментальных результатов. Сегодня или завтра половина воспитанников в составе у нас не появится. Но долгосрочная идея существует: по ней первым делом главный тренер основной команды в качестве потенциального усиления должен смотреть на академию, а потом уже на рынок. Однако это не история сегодняшнего дня.

А что касается Пестрякова и Дмитриева — это талантливые ребята и наши первые итоги работы. У Тедеева колоссальный опыт работы в детско-юношеском футболе. Надеюсь, ребята это понимают. И черпают всю информацию каждый день.

— Получается, под эти цели создана пирамида: академия — молодёжка — «Акрон-2» — основная команда?
— Есть ещё предакадемия — условные филиалы, откуда потом талантливые ребята попадают в академию. А что касается «Акрона-2», то он появился ровно для того, чтобы ребята после молодёжки получали опыт на высоком уровне. Дмитриев после МФЛ провёл 10 матчей в «двойке» и потом поехал на сбор первой команды.

— Нельзя сказать, что создание второй команды в «Спартаке», «Зените» или «Краснодаре» дало много игроков в главную. Почему у вас заработает иначе?
— Все эти клубы генерируют хороших футболистов. Вопрос в приоритетах и желаниях. По каким причинам расформировывают «Краснодар-2», я не знаю. Мы же считаем, что это логичное звено в цепочке развития футболистов. В МФЛ ты играешь с пацанами своего же возраста, не получая более серьёзного вызова, скажем, рубясь со взрослыми состоявшимися футболистами. И хочется, чтобы парни получали такой опыт как можно быстрее. Хотим тем, кто готов, раньше давать выход на такой уровень.

— С точки зрения философии футбола вы стремитесь к тому, чтобы «Акрон-2» и команды академии играли в стилистически идентичный футбол?
— Да, это идеальный сценарий. Но реализуется он не без шероховатостей. Например, «двойка» несколько раз играла в три защитника, хотя все наши команды играют в четыре. Системно это не очень хорошо, хотя даёт возможность ребятам попробовать себя в новом формате. Наше намерение, а не обязательное условие по тактике на конкретный матч — атакующий футбол, владение, доминирование, прессинг. Этого мы ожидаем от всех команд структуры.

Образ «Акрона» для нейтральной аудитории, отношения с губернатором, поздравление от «Крыльев»

— Слоган «Акрона» — «молодой и звонкий». Клуб ему соответствует?
— Да. В своё время мы перебрали много всего, что могло быть связано с Тольятти. И есть такая песня Эдуарда Хиля про город, откуда мы использовали минимум четыре строчки. Получилось органично и хорошо. Есть и аллюзия на город, и на нашу стилевую особенность.

— Но от кого это всё идёт?
— От владельца и коллектива. У нас все энергичные, бодрые и активные люди.

— Какой идеальный образ клуба должен существовать для нейтральных болельщиков?
— Мы хотели бы, чтобы для большинства «Акрон» был клубом, который меньше говорит и больше делает. Был последовательным и интересным. Нам бы точно не хотелось быть одними из. Хотелось бы, чтобы на нас оглядывались, ставили в пример. Это касается спортивной части и идеологической.

— Ощущение, что вы близки к нынешнему губернатору Самарской области Федорищеву. Какие у клуба выстроились с ним отношения?
— Вячеслав Андреевич в целом взялся за развитие спорта в Самарской области, и в этом смысле лично нас он поддерживает как один из развивающихся профессиональных клубов и упоминает в своих социальных сетях с точки зрения результатов, бывает на наших домашних матчах, и мы всегда его рады видеть.

Глобально у нас регулярные совместные рабочие вопросы — это спортивная инфраструктура региона. Академия, которая находится в совместном управлении с областью, стадион «Энергия» в Самаре и ряд других объектов.

Недавно мы согласовали изменения концессионного соглашения, которые нам показались логичными. Руководство Самарской области разделило наше мнение и пошло нам навстречу, за что им спасибо.

— Слова губернатора о коррупции в судейском корпусе, война с агентами и попытка очистить спорт. Что вы думаете на этот счёт?
— Я не знаю ни одного клуба, который был бы против прозрачности работы арбитров. Понятно, что не должно быть никаких коррупционных моментов. Важно находить инструменты, чтобы с этим бороться, если проблема есть. Что касается агентов, у нас нет зависимости от одного агента. Наоборот, стараемся диверсифицировать наши активы с точки зрения их влияния на команду. Но в то же время надо понимать: рынок без них не будет работать. Нет ни одного футболиста без представителя. Если ты пошёл напрямую к игроку, то он тебя всегда направит к агенту. Это касается не только России — мировая практика.

— У вас нет ощущения, что российский футбол готовится к большой перезагрузке с точки зрения работы судей и агентов?
— Наверное, было бы странно не ждать. Действительно, последние события привлекли много внимания. Вряд ли это рассосётся просто так.

— Не опасаетесь, что «Крылья» могут стать клубом второго эшелона?
— Нам бы этого точно не хотелось. Ведь наше противостояние — это единственное региональное дерби.

— Как сейчас строятся ваши отношения с соседями?
— Никакого антагонизма с нашей стороны нет. Недавно на очном матче мы создали для посетителей специальную тёплую зону, но по обоюдному соглашению позволили коллегам из «Крыльев Советов» организовать аналогичную зону для посетителей гостевого сектора. Аналогичная опция будет работать и для нас во втором круге. На уровне общения с руководителями у нас всё ок.

Мы не собираемся делать из «Крыльев» наших главных соперников, потому что хотим идти от себя, созидать. Могут быть какие-то вещи, которые принято называть трэш-током, но, как правило, это что-то ситуативное или наши ответы на то, что вбрасывали коллеги.

— Оказаться по итогам сезона выше «Крыльев» — это ваша цель?
— Нет и никогда не было. Главное — оказаться выше тех, кто займёт места с 13-го по 16-е.

— Не так давно в телеграм-канале «Крыльев» поздравили «Акрон» с победой над «Зенитом». Как вы к этому отнеслись?
— Это было неожиданно. В целом реакция была сдержанной, но я негативно отнёсся разве что к тому, что игроки «Крыльев» в комментариях писали «Акрон» с маленькой буквы (смеётся).

— Ваша победа над «Зенитом» — это результат чего?
— Нашей работы. Случился абсолют упорства, желания и всего остального. Помню, когда наступали последние полчаса игры, Эшковал заблокировал удар, и все полетели к нему обниматься. У меня даже сейчас мурашки.