– Регулярный чемпионат подходит к концу. Какие впечатления у вас остались от первого сезона в России?
– Я приобрёл удивительный опыт! Я приехал сюда, совершенно не имея никакого представления о России. Но мне всё нравится: чувствую себя хорошо как на льду, так и вне его.
– Как так получилось, что вы ничего не знали о России? У вас нет знакомых, которые могли бы что-нибудь рассказать о нашей стране?
– Я разговаривал со знакомыми ребятами, и они все убеждали меня в том, что мне необходимо использовать такую возможность. И я не жалею, что согласился приехать сюда. Люди, еда, атмосфера – мне всё нравится. Я вообще такой человек, который любит пробовать что-то новое и интересное.
– И что же оказалось самым интересным из того, с чем вы столкнулись в России?
– Некоторые привычки. Например, такая, при которой люди постоянно пожимают друг другу руки, когда встречаются и прощаются. Ещё мне кажется немного странным, что, проходя мимо кладбищ, люди крестятся. Мы так не делаем.
– А если брать хоккейную составляющую?
– Что и говорить, наша команда выступила неудачно. Мы много проигрывали, находились в низу турнирной таблицы. Такова окажется история этого сезона. Но я всё равно не сожалею о своём приезде.
– Но у вас ещё есть время до дедлайна попасть в клуб, который продолжит выступление в плей-офф. Говорят, легионеры «Кузни» нарасхват у других клубов?
– С этим вопросом позвоните лучше моему агенту (смеётся).
Ник Энджелл
– О чём вообще подумали, когда вас пригласила «Кузня»?
– Я вообще не знал, где это, чёрт возьми, находится! Залез в «Википедию» и увидел, что это где-то глубоко в Сибири. Потом я подумал, что этот переход может стать хорошим опытом, и я выбрал новый путь. Тем более что моя команда в Германии разорилась, а Новокузнецк искал праворукого защитника.
– Кстати, кто дал вам клюшку в правую руку?
– Мне кажется, что так более удобно. Когда я был маленький, то играл в бейсбол и держал биту в правой руке. Когда играю в гольф, держу клюшку так же (смеётся).
– Помните первые шаги на льду?
– Да, мне было пять-шесть лет, и мы учились кататься на коньках, держась за стульчик.
– Почему решили связать свою жизнь с этой профессией?
– Не думаю, что я выбрал хоккей. Скорее он выбрал меня. Я играл в хоккей лучше, чем в бейсбол или баскетбол, которыми тоже увлекался. К тому же, все мои друзья тогда занимались хоккеем.
– Вы начали карьеру в университетской команде. Что можете сказать об уровне университетского хоккея в США?
– Думаю, он довольно высокий. В NCAA играют хорошие, молодые хоккеисты, в том числе и канадцы. К тому же, это хороший шанс получить образование. Ведь потом не у всех получается связать свою жизнь с профессиональным спортом.
– И что же вы изучали?
– Бизнес и маркетинг.
– Совмещать учёбу с хоккеем было сложно?
– Да. Я не считаю себя самым умным парнем, поэтому было не так просто. Но если ты стараешься и работаешь, то обычно всё получается.
Ник Энджелл
– После завершения карьеры профессионального хоккеиста эти знания вам пригодятся?
– Думаю, что да. Я говорю по-шведски и по-немецки. Возможно, стану хоккейным агентом. Сейчас мне остаётся только поработать над русским (смеётся). Хотя я знаю немного по-русски (Энджелл произнёс эту фразу на русском).
– Здорово!
– И ещё я знаю все плохие слова (смеётся). Ребята научили. Вообще, я слушаю русскую речь и понимаю всё, о чём говорят. Но сам говорить не могу. Потому что если я скажу что-то по-русски неправильно, ребята сразу начинают шутить.
– Кто вам переводит установки тренера или какие-то важные вопросы?
– Есть несколько ребят, которые хорошо говорят по-английски. Саша Ерофеев, Вацлав Недорост, он чех, но всё понимает. Да и я уже всё более-менее понимаю. Надо просто выучить самые простые слова.
– Вас же назначали капитаном «Кузни», так что приходится как-то общаться и на льду.
– Да в том-то и дело. Я не могу говорить ребятам, что они должны пойти туда-то или сделать то-то. Есть два вида капитанов: одни много говорят, а другие ведут команду вперёд своим собственным примером. Поэтому я должен просто идти вперёд и показывать ребятам, что надо не сдаваться и бороться до конца. Это тоже многое значит. Меня уже спрашивали знакомые: «Как так, ты американец и капитан?». Не думаю, что цвет паспорта имеет значение. Дело в характере.
Ник Энджелл
– По США скучаете?
– Немного. Иногда думаешь, что хочется домой, но я понимаю, что стоит мне оказаться дома, как я начну скучать по России. Знаете, мне очень нравится гречка (смеётся). У нас в США я никогда её не видел.
– Если найдёте русские магазины, то там будет.
– Да, русские магазины должны быть. Может, возьму с собой, когда поеду домой (смеётся).
– Давайте вернёмся к вашей карьере. В США вы поиграли во многих клубах. Какой из них запомнился больше всего?
– Я бы выделил университетский период в своей карьере. Это были незабываемые четыре года. И в последний сезон мы выиграли национальный чемпионат. Да и вообще, студенческие годы – это весело.
– Что же было самым весёлым?
– Не могу сказать, вы же видели фильмы про студенческую жизнь в США. Вот, приблизительно всё так и было.
– Потом вы довольно долго выступали в Скандинавии. В чём отличия хоккея там от того, к чему вы привыкли в Северной Америке?
– Мне кажется, в США хоккей более агрессивный. В Скандинавии он близок к тому, что мы видим в России: больше уделяется внимания контролю шайбы, меньше силовых приёмов.
– А заметили различия между скандинавским хоккеем и российским?
– Разница есть, но она невелика. Вообще, люди – они везде люди. Может, есть языковые отличия: одни могут говорить «Санта Клаус», другие – «Дед Мороз» (произнёс по-русски). Хоккей же в Норвегии не так популярен, как в других странах. Как-то лыжи там всё же популярнее.
Ник Энджелл
– Как вас вообще занесло в Норвегию?
– Это был «локаутный» сезон. Европейские игроки стали возвращаться домой, другие просто приехали играть из НХЛ. Поэтому я не мог найти работу, а из Норвегии поступило предложение.
– А потом в Швеции вы играли в «Брюнесе», в одной команде с одним из нынешних лидеров «Вашингтона» Никласом Бэкстремом.
– Тогда он был ещё совсем молод, но играть вместе с ним было одно удовольствие. Было заметно, как он растёт, развивается прямо на глазах. Он был лидером на льду, но не в раздевалке. От него никогда не услышишь: «Эй, ребята! Давай-давай, поехали!» (последние слова Ник произнёс по-русски). Но его всё равно очень уважали и ценили.
– А в 2008 году вы оказались в Финляндии и заняли четвёртое место в голосовании за звание лучшего спортсмена года. Вы сами можете найти этому объяснение?
– Я не знаю, финны – просто сумасшедшие. У меня вообще нет ни одной идеи по этому поводу! Когда я прочитал о таком результате, был поражён! Я ведь провёл там всего 10 игр. Моя команда в Швеции отправила меня туда на некоторое время. Я не знаю, чем заслужил такое признание (смеётся). Но это очень приятно!
– Наконец, следующим этапом вашего евротура стала Германия…
– Я очень люблю Германию! Хоккей там не самого высокого уровня, но люди очень весёлые. Они очень любят пиво. После игр всех хоккеистов обычно приглашают в специальный зал для встречи с болельщиками. Там как раз и можно было выпить пиво с фанатами.
– Много болельщиков приходило на матчи?
– В среднем около семи тысяч. Конечно, случались игры, когда посещаемость была не такая высокая, но центральные матчи бывало собирали и по 14 тысяч. В больших городах хоккей в Германии очень популярен.
– Почему на протяжении всей своей карьеры вы проводили по одному году в каждой команде?
– Сначала у меня не пошли дела в США, и я приехал в Европу в довольно молодом возрасте. Я начал не с самого высокого уровня и старался работать над тем, чтобы развиваться дальше. И вот сейчас я здесь, в КХЛ, в лучше лиге в Европе.
– Но в КХЛ-то вы намерены задержаться больше, чем на один сезон?
– Да. В НХЛ немного поменялся хоккей, кстати. Он стал менее жёстким, там теперь нужны более техничные игроки. А в КХЛ меня всё устраивает. И я ещё раз повторю: мне очень нравятся русские люди.
– Чем?
– Русские – более спокойные, что ли, они кажутся более закрытыми, но это не так. Стоит узнать их ближе, и они станут твоими настоящими друзьями, на которых можно положиться. Американцы не такие. Они сразу начинаются тебе улыбаться и смеяться, говорить, что очень рады с тобой познакомиться, но на деле они так не думают. Получается такая фальшивая дружба. У русских такого нет.
Ник Энджелл
– Как вообще ваша семья относиться к тому, что вы находитесь где-то далеко в Сибири?
– Я единственный ребенок в семье. Моя мама всё хотела приехать навестить меня, но пока не получается. Теперь, наверное, уже в следующем сезоне. Я постоянно общаюсь по скайпу со своими родными и друзьями. А во время отпуска я обязательно всех повидаю.
– Что из сувениров привезёте?
– У меня уже есть кое-что. Мы поменялись с одним милиционером – я отдал ему клюшку, он мне свою фуражку. Причём, когда он мне сказал подойти к нему, я подумал, что я сделал что-нибудь противозаконное и теперь в беде. А он предложил обмен (смеётся).
– Кстати, как вам арена в Новокузнецке? Можете сравнить её с другими стадионами, на которых вам приходилось играть?
– Это не худшая из тех, что я видел. Да, она не новая, но во многих городах, где проходят матчи команд КХЛ, также старые ледовые дворцы.
– Вам вообще не скучно жить в Новокузнецке? Что делаете в свободное время?
– У меня есть Play Station III (смеётся). С Бомербэком играем в «Call of Duty», а с Недоростом любим поиграть в бейсбол. Так что в свободное время у нас идёт упорная борьба вне льда.
– Но не постоянно же вы сидите за игровой приставкой?
– Конечно. В Новокузнецке есть несколько неплохих ресторанов, куда мы ходим почти каждый день. Конечно, Новокузнецк – это не Венеция, но мы там играем в хоккей. Кстати, ещё любим поиграть в покер с ребятами. Ещё у нас есть монополия на айподе.
– Какие города в России удалось посмотреть? Где понравилось?
– Мне очень понравилось в Хабаровске. Очень чистый и милый город! Ну а Москва и Санкт-Петербург просто прекрасны!
– Уже успели посмотреть какие-нибудь достопримечательности?
– Даже не было времени сходить на Красную площадь. Мой отец – учитель истории. Каждый раз, когда мы собираемся в Москву, он мне говорит, чтобы я обязательно сходил туда. Постараюсь в следующий раз это сделать.
P.S. Интервью окажется неполным, если не рассказать о том, что ему предшествовало. Прямо скажем, не все хоккеисты готовы долго и обстоятельно общаться с журналистами после игры. Но капитан «Металлурга» к этой категории не относится. После матча (замечу, проигранного) я обратилась к нему с просьбой о 10-минутном интервью, и Ник с готовностью согласился и уже через пять минут он снова появился в микст-зоне. Могу ли я подождать, пока он переоденется? Такое отношение к прессе встречается не так часто.
– Как вам будет удобнее, – с некоторым удивлением ответила я. После чего Энджелл вновь скрылся в раздевалке.
Возможно, Ник стал бы неплохим пожарным – настолько быстро он смог переодеться, собраться и снова вернуться. Некоторые его партнёры даже не успели ещё снять хоккейную амуницию, а Ник мне уже рассказывал про странные, на его взгляд, привычки русских людей, и общение наше длилось гораздо больше оговоренных 10 минут, что нисколько не смутило хоккеиста.