Часть 1. «После игры в Монреале нас провожали стоя»
Часть 2. «Тогда „Филадельфия“ была непобедима»
В последней части интервью наш хоккейный мэтр Борис Петрович Михайлов в очередной раз подчеркнул, что ближе и роднее советского и российского хоккея для него не существует. Ко всему прочему специалист поделился с читателями некоторыми воспоминаниями, многие из которых нынче покажутся непривычными. И даже очень.
ИГРАЕШЬ ЗА СТРАНУ – СПРЯЧЬ ЛИЧНЫЕ АМБИЦИИ
— Если поговорить о 1976 годе и Кубке Канады. На ваш взгляд, оптимален был состав той команды?
— Вы про тот самый первый Кубок Канады? Конечно, не оптимален. Тогда по всему Советскому Союзу гремела тройка Петрова. Но она не принимала участия в том розыгрыше. Гусев также не играл. Почему? Тут вопросы надо задавать не мне, а спорткомитету, они принимали эти решения, вот пусть сами и рассказывают.
— Перенесёмся на 20 лет вперёд. Что вы можете вспомнить и рассказать о Кубке мира 1996 года?
— Не самые радужные воспоминания остались, честно говоря. Увы, со стороны некоторых игроков отношение к сборной было наплевательское, да и потом приходилось слышать, что тренировали их не так и неправильно, а распорядок дня был не такой, как надо. И всё было в сборной не так. Прежде чем что-либо высказывать, надо со стороны посмотреть на себя, что ты хорошего сделал для команды. Действительно, по именам у нас была самая боевая и сильная команда, но на площадку выходят играть не имена, а хоккеисты. Не было единомышленников, каждый старался тянуть одеяло на себя. А так нельзя, это ведь единый коллектив. И он решает одну единственную задачу — выиграть турнир. Будь это чемпионат мира или Кубок Канады. Но пошли условия: кому и сколько играть, кто с кем будет выходить на лёд. Когда люди приходят с таким настроением, вряд ли они способны решать серьёзные задачи. В моём понимании, если хоккеист выразил желание играть за сборную, за свою страну, он должен свои личные амбиции куда-то спрятать. А себя полностью подчинить решению задач, стоящих перед командой. Вот если всё это сойдётся, если всё это будет, то тогда и будет достигнут результат. Нельзя говорить и валить всё на тренеров, не только они создают коллектив. На мой взгляд, 80 процентов зависит именно от игроков.
Итак, 1996 год. Фёдоров играет в одной команде, Буре играет в другой, Немчинов — в третьей. Все они там в своих коллективах имеют определённое время на льду, решают поставленные перед ними задачи и цели. А в сборной таких игроков полно. Вот и распредели между ними игровое время. Поэтому тут сами хоккеисты должны понимать, что клуб — это одно, а сборная — совсем другое. Значит, надо чем-то жертвовать. Но вот жертвовать как раз никто и не собирался. Или не хотел. А 30 лет назад ситуация была иной. Куда сказали, туда и пойдёшь играть, а не захочешь, в сборной тебя просто не будет, да и во внутреннем чемпионате играть ты не будешь. В общем, не задавали тогда таких вопросов и не ставили условий, кто с кем играть будет и сколько времени. Тренер сказал, а ты пошёл выполнять задание на лёд.
— Хорошо, тогда снова вернёмся к более ранним событиям. Перед началом Суперсерии 1972 года команду вместо Тарасова и Чернышёва приняли Кулагин и Бобров. Как вы думаете, если бы они остались на тренерском мостике, могли бы мы выиграть серию?
— Трудно ответить на ваш вопрос, как бы сложилась серия с другими тренерами. Получилось так, как получилось. Гадать тут нечего.
Борис Михайлов: визитная карточка 1970-х
ПО МАГАЗИНАМ ПОРОЙ ХОДИЛИ ТАЙКОМ
— Какое настроение было после окончания серии?
— По-разному можно сказать. Представьте, что на протяжении всего месяца вам говорят: «Самое главное — не проиграть с крупным счётом». А тут, пожалуйста, всё сложилось просто здорово. Мы отлично стартовали, да ещё и там, в Канаде. Однако в Москве начали просто безобразно. Но самое главное — мы поняли, что с ними можно играть. И там, в Канаде, после первого матча почти до утра никто глаз не сомкнул. Ну а в Москве, мягко говоря, сыграли похуже. Так получилось.
— Были ли у вас экскурсии в Канаде?
— Да, там всё было по расписанию. По минутам расписано, такая насыщенная программа. Тренировка, обед, встреча с мэрами городов — там, где проходили встречи, потом переезд, новые встречи и экскурсии по городу. Потом снова тренировки, встречи, переезды…
— А по магазинам ходили?
— Раньше по магазинам можно было ходить только после турниров. Как только турнир завершался, тогда всех и отпускали. Но мы порой всё равно тайком заходили. Тут самое главное на тренерский штаб не нарваться. Пройдёшь вокруг магазина пару кружочков и незаметно занырнёшь в него. А затем считали, хватит ли нам денег после побед. Вот такие премиальные. Тогда премиальные получали уже после турнира. И нам давали полтора дня на покупки.
— Борис Петрович, а вы вот для себя что-то отметили в игре канадцев, что-то новенькое?
— Отметили. У нас в то время играли в основном сыгранные звенья, испытанные сочетания. А у канадцев сначала одни выходят против тебя играть, а потом не успеешь оглянуться, как уже другие. Через смену снова всё может поменяться. Вот это мы уже потом у них переняли, а так тренеры постоянно на это наше внимание обращали. Ещё, конечно, игра на вбрасывании. Тут они короли! На тренировках они этому целые отрезки уделяли, ведь выигранное вбрасывание — это владение инициативой. А если играешь в меньшинстве, то есть возможность шайбу подержать. Или наоборот, побыстрее выбросить её из своей зоны. Тут целая наука была. А с пятака их просто не сдвинешь! У нас, конечно, тоже ребята имелись, но у них это как-то легко получалось. Плюс силовая борьба — это вообще конёк «кленовых листьев». Попробуй, проведи силовой приём чисто. А вот у них получалось. И ещё одна очень интересная деталь. Концовки периодов. Уж очень мощно канадцы их проводили. С большим эмоциональным подъёмом.
— Заканчивая нашу беседу, скажите, какой стиль игры предпочтителен для вас, как для хоккейного мастера? Российский или канадский? Если так вообще можно сказать.
— Даже и не знаю, как тут можно сравнивать две разные хоккейные школы. Мне по душе ближе наш, российский или советский стиль. Как хотите его назовите. Кому-то больше канадский нравится, ну так и смотрите его. Повторюсь, мне нравится наш. Я за отечественный хоккей душой болею, переживаю. Наш хоккей для меня лично лучший в мире. И никак иначе.
Легендарная тройка Борис Михайлов — Владимир Петров — Валерий Харламов