— Расскажите о начале вашего пути в хоккее.
— Хоккей с самого детства был моим любимым видом спорта, всегда смотрел его по телевизору. Тогда показывали только Высшую лигу, и поэтому мои симпатии были на стороне московского «Спартака». Очень нравился Александр Якушев. Позже старший брат отвёл меня в хоккейную секцию.
— В те годы хоккей в вашем регионе, пожалуй, был вне конкуренции. Сейчас популярен футбол.
— Пусть «Рубин» уже не раз чемпионом становился, но я считаю, что в России, и особенно в Татарстане, хоккей – спорт номер один. У нас страна восточная, и климат располагает к занятиям именно этим видом спорта.
— В 1998 году, будучи капитаном команды, вы отпраздновали с «Ак Барсом» победу в чемпионате России. Что тогда ощутили?
— Как вы знаете, я уже становился до этого чемпионом в составе «Лады». Возможно, оттого что стал чемпионом в составе родной и любимой команды, было немного радостнее. Мы долго к этому шли, плодотворно работали. Однако свою первую золотую медаль принижать не хочу. «Лада» стала первой командой с периферии, которая прервала гегемонию москвичей.
— В том «Ак Барсе» вы обладали непререкаемым авторитетом. Были люди, которые могли не согласиться с вашим мнением?
— Не знаю, у нас всегда была демократия в команде. Я же не один лидер — нас было много. Существовала своеобразная ячейка, «тренерский совет». Туда помимо меня входили Балмин, Гизатуллин, Завьялов. Не могу сказать, что мы «рулили» командой, но сплачивали её — точно.
— В одном из своих интервью Сергей Золотов, бывший игрок «Ак Барса», рассказывал, что иногда после установки Юрия Моисеева слово могли взять вы и заявить, что играть нужно совершенно иначе.
— Бывает такое, когда тренер не до конца чувствует физическое и моральное состояние игроков. Мне-то как игроку было виднее. Поэтому иногда мы после собрания обсуждали, как нам сыграть, чтобы выступить ещё лучше. Были такие моменты, были…Тем более Моисеев был горячим человеком.
Рафик Якубов
— Не всем довелось выдержать его жёсткие требования.
— Юрий Иванович – великий тренер! Всегда так бывает – при жизни человека не ценишь, а когда его уже нет, начинаешь вспоминать. Не могу сказать, что, будучи игроками, мы его любили, но очень сильно уважали. И только после завершения карьеры мы начали понимать, что он-то был прав!
У нас были каждодневные тренировки, практически жили без выходных. Это сейчас команды по четыре месяца отдыхают. Мы отдыхали 30 дней «законного» отпуска в июне и снова принимались за работу. Каждый день, хотя бы на час, Моисеев собирал нас, говорил, что надо тренироваться. Мы злились, обижались на него. Но ведь не зря говорят, что главное – результат. Вот мы и стали чемпионами. И тогда все поняли, что не зря он нас «ломал» в этом отношении.
— А то, что закрывали на базе за день до игры? Сейчас это уже кажется дикостью.
— В Урицком нас вообще за два дня закрывали. Дома практически не жили: или на выезде, или на базе.
— Как было принято «убивать» время?
— Тогда таких развлечений, как компьютер, не было. Что делать остаётся? Видео только начало появляться, вот мы и набирали фильмов. Также у нас была традиция ездить всей командой в кинотеатр «Татарстан» или «Родину». На все новые фильмы вместе ходили.
— Какие фильмы ассоциируются с теми временами?
— Ох, сколько фильмов мы пересмотрели! Мы же перед каждой игрой ездили. Вообще, мне всегда нравились советские фильмы. С большим удовольствием смотрю их и сейчас. «Москва слезам не верит», «Бриллиантовая рука», «Кавказская пленница», «Джентльмены удачи» — в общем, вся классика кинематографа нашей страны.
— Многие помнят вас как крайне неуступчивого хоккеиста.
— Конечно, нехорошо про себя говорить, но этого у меня не отнимешь. Любил я подраться, стычки все эти поддерживал. Мне всегда нравился жёсткий, контактный хоккей. Посмотрите, сейчас нельзя на бедро брать игрока, многое другое запрещено. Может, хоккей тогда был более грязным, но он был мне по душе. Кстати, под жёстким хоккеем я не имею в виду тот, который показывает «Витязь» с его ненормальными канадцами.
В наше время перчатки-то редко скидывали — не принято было просто. Сейчас все эти тафгаи красуются перед публикой, танцы на льду устраивают. Я этого не застал, у нас по-другому всё было: мужики подрались-помахались, кто-то кого-то уронил, и на этом всё.
«Ак Барс». 1998 год
— С кем из бывших партнёров по «Ак Барсу» поддерживаете отношения?
— Из игроков старого поколения – это Закамский, Шавалеев, Писарев. Из моего поколения – Вадик Шайдуллин, Олег Кофтун и Димка Балмин. У нас тогда очень дружная команда была. Каждый год в июне собираемся с ребятами из того «Ак Барса», чтобы посидеть, пообщаться, вспомнить былое.
— Сейчас вы являетесь хоккейным функционером. Могли в своё время стать тренером?
— Это будет немного нескромно сказано, но я считаю, что во мне тренера убили. Хотя, может, ещё не всё потеряно. Думаю, что тренер из меня не самый плохой бы получился.
— То есть не исключаете возможности смены профессии?
— Не исключаю. Хоть сейчас готов стать тренером, необязательно главным. Такая работа мне всегда была интересна. Может, вы замечали, что люди, которые были в своих командах капитанами, уходили в тренеры и добивались там весьма неплохих результатов. Честно говоря, я немного не по своей воле стал директором, хотел-то быть именно тренером. Поэтому сейчас не буду загадывать – всё может случиться.
— После чемпионства 1998 года «Ак Барс» пополнился весьма известными хоккеистами, но результата это не принесло. Как думаете, если бы остался прежний состав, команда выступила бы успешнее?
— Тогда политика интересная была. Мы должны были играть в Евролиге, и руководство клуба посчитало, что нужно укрепиться. Подписали Давыдова, Баутина, Трефилова, Костичкина и других «звёзд». Думаю, это было не совсем правильное решение. Коллектив у нас уже был сложившийся, а тут приехали эти игроки и немного команду «разорвали». Если у нас ребята, делавшие результат, получали одну сумму, то приезжим полагалось гораздо больше. А ведь основную роль выполняло звено Чупина, в котором играл и я. Хотя отмечу, что зависти не было – время тогда было другое.
— Вам так и не довелось сыграть за сборную России на чемпионатах мира…
— Дважды отцепляли. Перед чемпионатом мира в Италии-1994 я прошёл все этапы Евротура, даже капитаном был на Чешских играх, но в последний момент всё равно отказались от меня. Тогда приехали ребята из НХЛ, и Михайлов отцепил меня в самый последний момент. Кстати, могу раскрыть один секрет: тренер выбирал между мной и Смирновым – нынешним тренером «Нефтехимика». Но это ещё не так обидно было. Вот когда отцепили перед чемпионатом мира в Швеции на следующий год, уже было обидно. Считаю, что достоин был тогда сыграть за сборную. Со временем Михайлов признался, что допустил ошибку, не взяв меня на первенство мира.
Рафик Якубов
— У вас были предложения из-за рубежа? Например, из НХЛ.
— Нет-нет. Предложения у меня были только из Швеции и Финляндии. Меня звал финский клуб «Таппара», который возглавлял Борис Майоров. Но финны решили сменить весь тренерский штаб на чехов, игроков из этой страны пригласили. В итоге я остался в Тольятти, а позже вернулся в Казань.
— Вы часто бываете в Казани. Узнают ли в вас хоккеиста Рафика Якубова болельщики?
— Думаю, как игрока узнают только такие болельщики, как вы, которые видели меня в деле. Например, если я сейчас пройдусь по фойе «Татнефть — Арены», то ко мне подойдут единицы – только те, кто знает. Нынешнее поколение болельщиков меня уже не помнит. А как они меня будут помнить, если «Ак Барс» с грандиозным размахом отмечает свои последние чемпионства, а нас, первых чемпионов, даже не вспоминает?
Знаете, это даже как-то обидно. Сколько раз был на чествованиях: поздравления за поздравлениями, хвалят Морозова с Зариповым. Да, они красавцы, суперигроки, много делают для татарстанского хоккея. Но ведь команда существовала и до них. Однако про 1998 год вообще не вспоминают, как будто его и не было. А ведь Казань впервые тогда стала чемпионом в хоккее, и почти все игроки были местными.
— Возможно, многие нынешние болельщики «Ак Барса» появились именно на волне того успеха.
— Совершенно верно! После этого чемпионства и правительство республики стало хоккею внимание уделять больше. Отреставрировали старый и построили новый дворец. Знаете, старый дворец всё равно мне роднее. Я и сейчас туда с удовольствием приезжаю на матчи ветеранов. Там гораздо приятнее играть, нежели в «Татнефть-Арене». Свой он всё-таки!
— Какими можно назвать отношения «Ак Барса» и «Нефтехимика» на сегодняшний день?
— Лет пять-шесть назад были отношения натянутые, но не могу назвать это «холодной войной». Здесь всё зависело от Зинэтулы Хайдаровича Билялетдинова, который отчего-то видел в нас конкурентов. На самом деле мы должны дружить, помогать друг другу. Мы всегда отдавали игроков «Ак Барсу», а с их стороны какой-либо помощи не ощущали. Возможно, с приходом Крикунова в отношениях между нашими клубами произойдёт некое «потепление». От себя могу сказать, что нам делить нечего, ведь мы представляем одну республику.
«Ак Барс». 1998 год