— Вы лучший защитник в «Тракторе» по количеству заброшенных шайб. Это тренерская наработка или везение?
— Я даже не знаю. Может, есть и элемент случайности, но, в принципе, мы работаем над этим на тренировках. Когда-то получается, когда-то нет. Вот в последних играх получалось, начали забивать. Я защитник, а не нападающий, не бегаю вперёд, бросаю в основном от синей линии. Так-то я почти не подключаюсь к атаке. Это Рэй (Раймон Жиру) подключается, Дерон Куинт, а я нет.
— Броски от синей линии давно стали вашей отличительной чертой.
— Да, я люблю бросать. Если есть шанс, почему бы не бросить?
— Вы сменили много клубов за свою карьеру. Почему такое непостоянство?
— Затрудняюсь ответить. Без понятия вообще, почему так получается. Вот, допустим, Екатеринбург. Я играл в прошлом сезоне за «Автомобилист», и у клуба были финансовые проблемы. Не платили зарплату три месяца. По правилам КХЛ я имел право уйти в другой клуб. Так и получилось – три месяца без зарплаты, и так удачно подвернулся вариант с Уфой, «Салават Юлаев» взял меня последним в дозаявку. И мы выиграли Кубок Гагарина. Я там не так много играл, но всё равно, это приятно, и я доволен, что так случилось. А вообще я не знаю, почему так складывается, что я так часто менял клубы.
— Как ваша семья относится к переездам из города в город?
— Ничего страшного, они привыкли. Куда я еду, туда и они. Мы не привередливые. Арина, наша дочка, пока маленькая, сейчас только начинаем водить её в детский садик, чтоб она привыкала. А до школы далеко ещё. Ей два с половиной года.
— А клюшка для неё? (Александр держит в руках короткую клюшку).
— Да, мы дома в хоккей играем. Это моя сломанная клюшка. Я её отпилил, обточил немного, вот отдам дочке, она будет играть.
— Дочке всего два года — и вы уже играете с ней в хоккей?
— Да, берём клюшки: я — свою большую, она — маленькую, и играем в квартире с мячиком.
— А если она захочет стать хоккеисткой, что скажете?
— Я не думаю, что она захочет (смеётся). Просто сейчас, в детстве, ей нравится. Они тут на хоккей пару раз с женой приходили, болели за меня. Ей понравилось.
Рязанцев: держимся неплохо
— Жена смотрит ваши матчи по телевизору?
— Да, когда мы на выезде играем. Жены игроков собираются где-нибудь и смотрят вместе, болеют за нас.
— Если играете неудачно, женщины вас критикуют?
— Нет, они в основном поддерживают в трудный момент. У всех бывают ошибки, но у меня есть тренер, чтобы критиковать, а жена поддерживает. Хотя, я думаю, она уже неплохо разбирается в хоккее (улыбается).
— А у дочки какой характер?
— Она активная. Не в жену, я думаю, а в меня. Я тоже не люблю сидеть на месте. Ей всё время надо чем-то заниматься. По крайней мере, сейчас она вообще на месте не сидит. Бегает что-то там, играет, кричит. Она очень активная.
— Если вы активный человек, то летом, наверно, много занимаетесь спортом?
— Летом мы с семьей ездим отдыхать на море где-то на неделю – на две. А затем все лето я провожу в Москве. Бывает, на дачу ездим на выходные, а в будни я в зал хожу заниматься. У меня такой активный отдых, даже не знаю, можно ли назвать это отдыхом. Я все время тренируюсь, работаю над собой. И в зал хожу, и плавать, и массажи, и кататься начинаю.
— Вы назвали только одиночные виды спорта, а как же командные? Не ходите с друзьями играть, например, в футбол?
— У меня много друзей, которые играют в хоккей. Мы собираемся летом и катаемся. Но, кроме хоккея, у нас нет совместного активного отдыха. С друзьями надо просто отдыхать. Встретиться где-то, пообщаться.
— Вы вместе с «Салаватом» выиграли Кубок Гагарина. Расскажите, каково это – выигрывать главный трофей КХЛ?
— Держать в руках Кубок Гагарина – это вообще класс…Неописуемые ощущения! Единственный минус был – я не так много игр сыграл за «Салават Юлаев». Но я участвовал всё равно во всём этом, с командой везде был, тренировался… Было очень здорово! Весь город гудел.
— Что вы делали на следующий день после финальной игры?
— Мы с командой проводили время. Были банкеты с руководством, с клубом. Ещё мы ездили по городу с кубком Гагарина, было чествование. Но мы не очень долго праздновали, пару дней. Не было такого, чтоб всё затягивалось на неделю.
— Эмоции быстро улеглись?
— В первый момент ты и не ощущаешь, что выиграл. Это потом, уже в отпуске, отдыхаешь и чувствуешь… Классные ощущения. Но в целом я довольно спокойно ко всему этому отнёсся. Жизнь на этом не останавливается, и хоккейная карьера тоже. Надо продолжать работать и добиваться следующих успехов. В следующем году, каждый год.
Рязанцев: держимся неплохо
— Вы играли только в крупных городах: Москва, Санкт-Петербург, Ярославль, Уфа и так далее. В этом есть какая-то закономерность?
— Вовсе нет. Просто меня звали именно в эти клубы. Я не выбирал города, в которые поеду. Просто так складывалось, что мы договаривались с клубом, и я ехал туда. Я спокойно мог бы играть в небольшом городе, это не самое важное.
— Но живёте вы всё-таки в Москве.
— Да, у меня там квартира, друзья, всё там. Я родился в Москве, там начинал играть в хоккей.
— У вас остались родственные чувства к родному клубу — «Спартаку»?
— Не особо. Я давно уже оттуда уехал, так что спокойно к этому отношусь.
— Что скажете о Челябинске?
— Классный город, нам с женой очень нравится, и ребенку тоже. Им есть где погулять. Здесь есть всё, что нужно.
— Как вы относитесь к необходимости жить на базе?
— Честно говоря, спокойно к этому отношусь. Правда, последние года 4-5 я играл в клубах, в которых баз вообще не было, то есть все жили по домам. Но здесь, в «Тракторе», такие правила. А от правил не откажешься. Как тренеры решают, так и надо делать. Нужна база – значит нужна, нет – так нет.
— Но самому как легче готовиться к игре? Дома свои заботы…
— Дома тоже нормально, ничего криминального нет. Вот когда я играл в Америке, мы всё время по домам жили.
— За годы, проведённые в Америке, вы выучили английский?
— Да, я хорошо владею языком.
— Общаетесь с легионерами в «Тракторе»?
— Да, спокойно. Со всеми ребятами общаюсь, которые у нас в команде.
— Как думаете, они не чувствуют себя некомфортно из-за языковой среды?
— Нет, не думаю. Они нормально разговаривают, даже шутят. У нас почти все понимают по-английски, если что-то непонятно, кто-то переводит, так что нормально.
— А у вас в своё время были проблемы с общением в Америке?
— Нет, я там попал в команду, в которой были русские, мы между собой общались, друг другу помогали. Не было такого, чтоб я один на пальцах общался.
— У вас не принято, чтобы легионеры учили русских каким-то своим словам – на чешском, финском?
— Нет, такого нет. Это они, наоборот, учат наши слова.
Рязанцев: держимся неплохо
— За своей статистикой следите? Можете вспомнить, сколько у вас было очков, допустим, в 2008 году?
— Наверно, нет. Только если по Интернету посмотрю, могу что-то вспомнить, а так нет. Было и было. Всё это в прошлом, и надо строить новое, работать по-новому. Статистика не главное, главное – чтобы команда выигрывала.
— В «Тракторе» вы играете под 81-м номером. У него есть какая-то история?
— Это с Екатеринбурга началось. До «Автомобилиста» я играл в «Витязе», там у меня был номер 80. Перейдя в Екатеринбург, я хотел снова взять 80, но он был занят, и я взял 81-й. Как-то привязался к этому номеру, и в «Тракторе» опять его взял. Просто нравится номер. Он ни с чем не связан, ни с какими суевериями.
— Во время паузы на Евротур команде дали несколько дней выходных. Как вы провели это время?
— Отдыхал с семьёй. Мы ездили в Екатеринбург к знакомым – там остались друзья с тех пор, как я играл за «Автомобилист». Остальное время провёл дома. В бассейн ходил, чисто такие, восстанавливающие мероприятия. Больше ничего особенного, с ребёнком играли дома.
— Вам хватило трёх дней на всё перечисленное? А когда отсыпаться?
— Спать только ночью (улыбается). У нас ребёнок спит днём два часа или час. А когда она не спит, то и нам тяжело заснуть.
— Успеваете следить за игрой национальных сборных?
— Да, смотрел игры первой сборной. Но обычно не хватает на это времени. В перерыве мы тренируемся по два раза в день – с утра на льду, потом отдыхаешь пару часов, поспишь, приезжаешь обратно на тренировку. Вечером поужинаешь, с дочкой позанимаешься, и уже пора спать.
— Вы смотрите хоккей с точки зрения профессионала, или как обычный зритель?
— Я, если честно, вообще хоккей смотреть не очень люблю. Олимпиаду и другие важные соревнования не пропускаю, конечно. А игры сборной на Евротуре, кубок Карьяла – так, по чуть-чуть, голы смотрю и основные моменты. Мне хоккея и так хватает, от него тоже надо иногда отдыхать, когда есть выходные. Хочется побыть с семьёй, с ребёнком поиграть, с женой время провести. Бывает, хотим в кино сходить, а тоже не получается, не хватает времени, какие-то дела.
— Какая игра, по вашему мнению, была самой сложной в сезоне для «Трактора»?
— Я думаю, они предстоят. В плей-офф будут сильные игры. А сейчас мы держимся, в принципе, неплохо, в хорошей физической форме.
— Чем объясните крупное поражение в Уфе – 0:4?
— Даже не знаю, как это можно объяснить вообще. Мы неплохо играли. При счёте 1:0 мы могли забить в формате «пять на три», у нас был момент, но не забили… Я могу объяснить, почему так получилось. Может, устали. Это была третья выездная игра, это тоже, я думаю, дало отпечаток.
— Разбирали игру с тренерами, делали работу над ошибками?
— Да, конечно. После Уфы мы прилетели в Ханты-Мансийск, там было собрание, мы просматривали видео, обсуждали, что неправильно делали.
— Валерий Константинович часто указывает на персональные ошибки игроков или в целом критикует игру команды?
— Конечно, он может указать на ошибку. А что здесь такого? Все ошибаются, и ничего здесь страшного нет. Игрок должен знать, что он неправильно сделал, чтобы в следующий раз не делать таких ошибок. Я считаю, что это верно.
Рязанцев: держимся неплохо